Ленинградская школа, основанная БГ, породила самобытный русский рок отчасти как бы против собственной воли: как Колумб открыл Америку по дороге в Индию и Японию, так же и наши герои, занимаясь просветительской деятельностью, переносили на берега Невы последние достижения музыкального Альбиона (их предшественники пропагандировали ЦЕППЕЛИНОВ). Но вместе с новой эстетикой «здесь и сейчас» в песни входил новый герой — герой с улицы, причем не лондонской или ливерпульской, которой они не знали, а со своей ленинградской. Человек со своими — советскими — проблемами, психологией и культурой, которые были сформированы именно здешней действительностью финальных лет правления Леонида I. У АКВАРИУМА это пока еще молодой интеллектуал; хоть он хлещет по ночам дешевый портвейн, но все-таки сознает собственное отличие от «толпы»:
Но ему не слиться с ними, с согражданами своими,
У него в кармане Сартр, у сограждан
в лучшем случае пятак.
(«Иванов»)
Демократическая аудитория БГ долго не могла понять, что там у его Иванова в кармане: большинству слышалось «сахар». Зачем ему сахар в трамвае?
В песнях ЗООПАРКА и КИНО появляются хулиганистый младший брат гребенщиковского читателя Сартра, его опасные друзья и подруги:
Мы познакомились с тобой в «Сайгоне» год назад,
Твои глаза сказали «Да», поймав мой жадный взгляд,
Покончив с кофе, сели мы на твой велосипед,
И, обогоняя «Жигули», поехали на флэт.
На красный свет.
(ЗООПАРК — «Страх в твоих глазах»)Гуляю, целый день гуляю,
Не знаю, ничего не знаю,
Нет дома, никого нет дома,
Я — лишний, словно куча лома…
(КИНО — «Бездельник»)
Основатель ЗООПАРКА, старый друг БГ и соавтор по альбому «Все братья-сестры» «Майк» Науменко был точно так же погружен в англосаксонскую классику. Так это выглядело, по крайней мере. Но после первого же большого «электрического» концерта в столице о Майке заговорили как о «питерском уркагане, который приехал петь блатные песни под видом рок-музыки». Настолько непривычно было слышать со сцены живое человеческое слово в сопровождении электрогитары и ударных.
Майк, как и БГ, жил в классической коммуналке центрального Ленинграда: длинный коридор, «на 38 комнаток всего одна уборная», все это не ремонтировано с дореволюционных времен.
19-летний Виктор Цой, один из двух сооснователей КИНО, учился у Гребенщикова, который даже участвовал в записи первого (интересного по замыслу, но запоротого технически) альбома «45». Цой тяготел к неоромантике и одевался куда изысканнее своих коллег. Его компаньон Алексей Рыбин, напротив, сворачивал руль «влево» — в сторону чистого панк-рока. Его песня «Все мы как звери» стала гимном ленинградских агрессивных панков — ПТУшников, именовавших себя «зверями». Впрочем, и Цой был не чужд этому вольному духу:
Мои друзья всегда идут по жизни маршем
И остановки только у пивных ларьков.
Первые самостоятельные слова, возможно, были не самыми лучшими и самыми точными. Еще должно пройти время, прежде чем мы поймем, что устами рок-певцов заговорила вся многомиллионная молодежь России.
Но даже такой не признающий авторитетов анархист, как главный советский панк Андрей («Свинья») Панов признал, что «Высоцкий — это первый в России рокер».