..“Картинник» — эта наименование народного — единственного в своем роде — общества обычных оболтусов и лоботрясов, которые, собираясь в кашкинской обители, сообща рисуют на досочках картинки к сочиненным им стишкам («Чтобы по небу свободна парить,
Надо не пить и не надо курить!»), чтобы потом по воскресеньям раздаривать разрисованные дощечки всем желающим, первым встречным прохожим, прямо на улице под свои крики и карканье
— КАР—КАР! — ворон, возле увешанного увлекательными картинками шатра. Шабаш, Балаган Баламутов и Балагуров, балбесов и Балалаечников, объединяющий пол-Свердловска и объездивший полстраны, странное столкновение, смешное смешение стилей, какая-та каша из кашкинских стишков и картинок «кар-тинников», кавардак-карнавал каламбуристов-какофонистов, улюлюкающий уличный хэппенинг хиппи или, как хитро формулирует Кашкин, «фолк-панк-шоу-скоморох-тусовка».
— К-как ваша подлинная фамилия? — поинтересовался я у Б.У.Кашкина, Будучи у него в подвале.
— Подлинная фамилия Кашкин, — кашляя, отвечает Кашкин, — только инициалы не Б.У., а К.А. Иногда я подписываюсь и как Степан Ариевич Кашкин (сокращенно Старикашкин) или как Борис… -соображает, — Рыкович Кашкин (сокращенно Брыкашкин)… — последние слова скомороха сопровождает грохот. Чеба чебурахнулась, — оглянувшись, объясняет он.
В прежние времена скоморохи нередко водили с собой дрессированного медведя. У Б.У.Кашкина медведя нет, зато живет ч-ерная кошка Чева — дочь Полосыча, мать Мурки и Шавурки, Сомосы и павловской Чумы (потомки Чевы расселены от Чебоксар до ЧеБаркуля) — дрессировке никак не поддающаяся (сейчас Чева, изБравшая ложем «Избранные математические труды» П.Л.Чевышева, М.-Л.,Изд-во Академии Наук СССР, 1949, снова на сносях).
В «букашнике», как запросто называют подвал Б.У.Кашкина, посетителей поражает густой, просто-таки «густопсовый» (по выражению кого-то из заходивших) запах, заповедный Беспорядок, порядочная запущенность и захламленность, покрывающие все затейливые записи и зарисовки. Детская азвука («Я Благодарен Букварю, Что не курю и не сорю!»), окруженный букашкинскими окурками Будильник, показывающий непонятное время («Часы показывают время — Это всем понятно, А что показывает время — Это никому не понятно!») (Кашкину вторит Козьма Прутков: «Часами измеряется время, а временем жизнь человеческая, но чем, скажи, измеришь ты глубину Индийского океана?», К.Прутков. Плоды раздумья. Мысли и афоризмы, #62. ПСС, М.-Л., 1965, с.127), около — индейский — весь в репьях — убор из перьев, фото первоклассницы в велом фартуке («Соня Павлова”, — поясняет Кашкин. Кашкин — как мне рассказали — научил ее сочинять на печатной машинке рассказы, которые Соня переводит потом на придуманный ею «адефский» язык) и портреты хозяина подвала, раскинувшаяся Батарея ванок с красками, принесенных Батарейкиным, и Балалайки, раскиданные после репетиции, заплесневелые запасы репы и гороху, обитая репсом оттоманка с заплатами в горошек, связки сушеных грибов (по всему городу у Кашкина существует сеть засекреченных грибных плантаций), кактус и калоша, сифон и саксофон.
За стенами букашкинского застенка буквально бурлит жизнь, время, временами будто буйное, несется вскачь, здесь же — «Стой, остановись, мгновенье!» — застой: скоморох Б.У.Кашкин, затворив дверь и затаив дыхание, лежит севе, думая о чем-то часами, на оттоманке у печи — «Я думаю и думаю часами: Секунда, что это такое?
Как хорошо, что не минута? Или как плохо, что не год?..» — ничего вокруг не замечая (зачастую нацепив на ‘нос солнцезащитные очки), вытаращив глаза в потолок и постоянно проговаривая про себя какую-то заумную и заунывную абракадабру («Брюки да Брюки — выйдут брюки. Мошка да мошка — выйдут мошки. Человек да человек — выйдут люди.»). Бормоча, чешет бороду, простукивает ритм, чирикает на всех попадающихся обрывках Бумаги мелкие Буковки (потом ищет свои записи, Бурчит, препирается со всеми: «Не надо выло ничего здесь перекладывать…» — «Строку о том, ? о сем строку — И стих готов, ку-ка-ре-ку!».
Наш скоморох свой подвал покидает редко: «Дай Бог, эти вот Бумажки разобрать… » (разве что выходит обойти грибные плантации: «Раз у меня вышло — «И…выходя из времени…останусь. .. Или…останусь… А, может, и… останусь. Нет, так нет!»).
В остальное время связь с миром ему обеспечивает постоянно включенный телевизор, точнее — два, неплохо друг друга дополняющих: у одного отсутствует изображение, у другого — звук.
Намедни Б.У.Кашкин выменял где-то медную васовую туву и весь день, завыв лень и заглушая Кашпировского, дует в нее что есть мочи, как реве- нок, не способный оторваться от новой игрушки: БУ-БУ-БУ! «Не пойму никак, что это — ми-бемоль или ре-диез?» — «Ё-Бемоль, — подсказывают ему, — сколько можно дудеть, сейчас соседи сверху прибегут…» — «Буду дуть, покуда , всех долгов не отдадут,» — спокойно отвечает Б.У.Кашкин и снова: БУ-БУ-БУ!
Как же выглядит современный скоморох? В примечании к своему «Стиху про чувства и про моль, как мой костюм повила моль» Кашкин пояснил: «Тут, предположим, юмор — У автора нет костюма», зимой и летом на нем определенно один неопределенного цвета пиджак. Но для особых ов?тоятельств есть особенное одеяние.
К бороде и Балалайке прибавьте мятый ярко-красный Балахон со множеством карманов для картинок (в самых необычных местах, даже на спине), желтую футболку с надписью “I’m the great Russian poet!’ (однажды в Одессе оставшийся неизвестным зритель спросил известного скомороха: «А почему об атом сообщается на английском?
— «Иначе не поймут,» — ответил тот), темные очки на носу (их у Кашкина целая коллекция) и лапти на ногах (камень в огород расплодившихся «профессиональных народных коллективов» из нарумяненных Бабушек в кокошниках и баянистов в косоворотках, хоров и ансамблей «народного творчества», давно ставших частью т.н. «массовой культуры») и — главное — головные уборы, разные для каждой распевки: индейское оперение (с колокольчиками по вокам), тюбетейка (с колокольчиками), красная строительная каска (конечно же, с колокольчиками), серая милицейская фуражка (вез кокарды, но с колокольчиками), множества разноцветных кепок, шляп, панам…
Имеется лишь одна деталь имиджа, в которой скоморох иногда проявляет феноменальную беспринципность, а именно: Бисерные «фенечки», которыми почти по локоть окольцованы его руки, Б.У.Кашкин Буквально выцыганивает у всех попадающихся на глаза «неформалов» («Хочешь участвовать во Всесоюзной Выставке Фенечек? Тогда давай свои..»). Коллекция «фенечек», пополняемая с такой Бесцеремонностью — для Кашкина игра особая: тут уже не он дарит, а как бы ему, кольцо бескорыстных отношений замыкается. «Рука дающего не скудеет».
— К-как образовалось «Общество «Картинник»»?
— Как-то на день рождения какого- то знакомого.. Можно даже вспомнить точную дату, — Кашкин чешет пятерней Бороду, — 5 января 198В года, делали — подарочную досочку, и чтобы не искать рифму к слову «именинник» пришлось придумать это словосочетание: «Тра- та-та (нарала уже не припомню).. на именины имениннику получи картинку от картинника». Столь курьезным образом и образовалось наше «общество».
На самом деле все началось значительно раньше.. «Отыщи всему начало, и ты многое поймешь!»… Достоверно можно предположить, что родился скоморох вез Бороды и без балалайки в руках. Известно, что первые шаги на литературном поприще он сделал в зрелые годы (когда, следуя расхожему представлению, представителю поэтической прослойки предписано перевираться в мир иной), успев уже переменить множество увлечений. Одно время Кашкин пристрастился к фотографии, варил пленку, одновременно поливая ее кислотой (на Первой Всесоюзной Выставке Художественной Фотографии его снимки висели рядом с работами поэта Евтушенко), до сих пор в подвале сохранились залежи гигантских фотоотпечатков, коими их автор — за неимением дров — частенько растапливает печь. Также можно’найти следы его занятий с красками и досками, во всяком случае (и это существенная деталь в моем рассказе), здесь всегда было в изобилии и того, и другого.
Итак, жил-был один человек — индивид по профессии инженер и по фамилии Кашкин (впрочем, кажется, тогда у Кашкина выла другая фамилия) — «..Имел 2 глаза,
3 руеля и 4 конечности.
Умел умножать 1 на 0
И складывать 2 да 2.
Славный был человек,
Побольше бы таких!»
Невзирая на такое обилие талантов и разнообразие интересов, судьва неумолимо подталкивала нашего героя к словотворчеству и стихосложению. Сын технического века, выпускник электромеханического вуза (где, по словам Кашкина, тоже не чурались языковых игр, по выражению критика Эпштейна, «служащих регуляторам и коррективом реальности <...>, вносящих в природную стихию начала организации, а в социальный порядок — начала импровизации», М.Эпштейн. Парадоксы новизны. М. 1988, с.282; в учебниках физики времен Борьбы с космополитами можно было найти фамилию физика Альберта Однокамушкина, во времена первых космополетов реабилитированного в Эйнштейна), первую самостоятельную разра- вотку по окончании института окрестил Пультам Управления Корректировок (сокращенно — ПУК-l). Коллеги, заметившие у новичка вкус к сочинительству, стали поручать ему придумывать стихотворные поздравления начальству и заглавия для стенгазет.
Так начинают.. Впрочем, Будущего панкскомороха Б.У.Кашкина трудно было столь просто сбить с панталыку. Предстоящая жизнь представлялась ему поделенной на пятилетки и предопределенной на века, окружающий мир воспринимался как совокупность частей, имеющих порядковый номер, соответствующую форму, вес и размер, соединенных и действующих между совой по законам механики.
Последним толчком в становлении Будущего «инженера человереских душ» стало обращение к творениям поэта Маяковского, Бесценным и Бесконечным источником эпиграфов и эпитетоЕ для работников стенной печати (а также лекторов-политинформаторов и прочих пропагандистов нашего образа жизни).
В один прекрасный день, накануне ка- кой-то годовщины Б.У.Кашкин, рыская по страницам одной из erG агитпоэм, к своему изумлению будто бы наткнулся на следующие строки:
«Единица вздор…(многоточие мое — А.Ш.) единица ноль!» (В.В.Маяковский. ПСС. М.,1957, т.6, с.266, 26 строка сверху).
Ноль — это не ноль, т.к. это один? Этакая размашистая декларация ставила под сомнение некоторые точные знания, вынесенные Кашкиным из стен института. Дрожащей рукой он начертал что-то наподобие этих, полных скрытого трагизма, строк: «ЧТО-ТО — это не ЧТО-ТО, т.к. это НЕЧТО, т.е. НИЧТО, а точнее КОЕ-ЧТО-НИБУДЬ или ТО, ЧТО НАДО…» — и далее, во-первых: «НОЛЬ — зто не НОЛЬ, т.к. это ОДИН, т.е. ДВА, а точнее — ТРИ или ЧЕТЫРЕ!».
Формула работала Безотказно. Отказавшись от прежних формальностей, Кашкин продолжал: «КВАДРАТ — это не КВАДРАТ, т.к. это КРУГ, т.е. РАДИУС, а точнее ЛИНИЯ или ТОЧКА. БЕЛОЕ — зто не БЕЛОЕ, т.к. это ЧЕРНОЕ, т.е. КРАСНОЕ, а точнее — СИНЕЕ или ЗЕЛЕНОЕ. РЕПА — это не РЕПА, т.к. это БРЮКВА, т.е. ТУРНЕПС, а точнее РЕДЬКА или РЕДИСКА. ГОРОХ — зто не ГОРОХ, т.к. зтс БОБЫ, т.е. СУРЕПКА, а точнее СОЯ или ФАСОЛЬ. ЧЕЛОВЕК — это не ЧЕЛОВЕК, т.к. зто МЛЕКОПИТАЮЩЕЕ, т.е. ЖИВОРОДЯЩЕЕ, а точнее ПРЯМОХОДЯЩЕЕ или СУЕСЛОВОЕ.»
И снова: «ЧЕЛОВЕК — зто не ГОРОХ, т.к. это РЕПА, т.е. БЕЛОЕ, а точнее КВАДРАТ или НОЛЬ.» Все, точка. Нет, «ТОЧКА — зто тоже не ТОЧКА, т.к. это ЗАПЯТАЯ, т.е. ТОЧКА С ЗАПЯТОЙ, а точнее ДВОЕТОЧИЕ и ТИРЕ. А ТИРЕ — это МНОГОТОЧИЕ, СОСТАВЛЕННОЕ ОЧЕНЬ ПЛОТНО!»
Разделавшись с Маяковским, Кашкин Безуспешно рассчитывал успокоиться.
Бес, поселившийся в нем, заставлял целиком отдаться изобретенному удовольствию, и вскоре в голове зараженного инженера заработала целая «индустрия развлечений», везостанавочный конвейер по Беспрестанному перемалыванию всех попадавшихся больших и маленьких азвучных истин, эбсолютно не связанных с реальностью ритуальных абстракций. Лювая догма выла теперь для Кашкина не догной, а руководством к действию.
Преобразилась жизнь инженера, преобразился и он сам — выросла преогромная ворода (вриться теперь выло некогда), б глазах появился довольный — и даже довольно-таки дикий — Блеск («Как жизнь ни изуродует нам лица, они прекрасны, если веселиться!»), Буйное желание все переиначить Б.У. Кашкин удовлетворял, пользуясь привычными ему механическими методами: буравил, дровил слова и фразы на части, складывал, состыковывал по-новому, вычитал, «изводя единого слова ради тысячи тонн словесной руды», покуда не достиг полной свободы самых парадоксальных трансформаций…После математики. . Кашкин переключился на Биологическую тематику.
Из КНИГИ
ГОРОХ
«Эх, горох-горох,
Огорошь меня…»
/Из песни слова/
Дайте мне гороха И бобов,
А не то мне Ох! Ах!
И бо-бо!
«Два горошка на ложку”
/Из меню/
Две горошины, деленные пополам,
Дают в результате четыре,
Четыре, не три и не два, вам-вам,
И уж никак не один, дин-дин!
«Без гороха мотор не фурычит,
А с горохом весьма тарахтит.»
Гороху замочишь,
Немного поваришь — И лопай сколь хочешь,
Любезный товарищ!
«С гор не газуй!»
/Из дор.знаков/
Если с огромной буквы «Т»
Посыпать гороха огромный мешок,
То сначала раздастся грохот,
А после наступит шок.
«Горох — сокращенно Г.»
Иванов в магазине купил один кг гороху, А в это время коза полегчала на один кг гороха…
СМЫСЛ: Материя не исчезает,
А переходит из одного состояния в другое.
«И сказала кроха: я не ем гороха!»
Бобин, Соин и Чечевичиков Имели по одному рувлю…
Бовин занял у Соина рубль,
Купил гороха и с’ел его…
Соин занял у Чечевичикова рувль,
Купил гороха и с’ел его…
Чечевичиков занял у Бовина рувль,
Купил гороха и с’ел его…
ВЫВОД: Если материя и исчезает,
То дух остается!
Постепенно в свои развлечения Б.У. Кашкин стал вовлекать буквально все (посвящая каждому разделу исследований отдельную книгу): аксиомы учебников, газетные заголовки, тексты товарных этикеток, хрестоматийные стихотворения классиков, уличные вывески («После простого преобразования открывается истинная сущность казалось вы хорошо знакомых заведений: БУЛОЧНАЯ-КОНДИТЕРСКАЯ — это, оказывается, КУЛАЧНАЯ-БАНДИТЕРСКАЯ, какие- то страшные дела там творятся. Или ЗАСОЧНАЯ-СОСИКУСОЧНАЯ.. Хотя, часто и переставлять- ничего не нужно, схзна- чает слово одно, но мы-то слышим совсем другое..»!, переводил на репор- тажный язык слова популярных песен («Фруктовые деревья, приносящие плоды в виде шариков и лампочек, находились в начальной стадии вегетативного процесса..»), скрещивал и>; друг с другом, перетасовывал (особенно Б.У.Кашкину нравится переписывать в “тусовки» песни Б.У.Тусова), освоил азы антиалкогольной пропаганды («Тот, кто трезвый, тот мне друг,
С ним на поле и на луг.
Пьяный — враг, и от него Ничего хорошего.»), проверял на прочность лозунги, еще недавно украшавшие все стены и заборы, подвергая их двух-трех-ступенчатым арифметическим преобразованиям, вырванные из контекста и утратившие всякий смысл цитаты основоположников («ЛЕЧИТЬСЯ, ЛЕЧИТЬСЯ И ЛЕЧИТЬСЯ.»/Унин/. «УЧИТЬСЯ. “/Ленин, Ленин и еще раз Ленин/.)
из книги „Человек это человек»
ЭПИГРАФЫ
1. «Человек»,
2. «Человек»,
3. «Человек».
/Из произведений все./
МНЕНИЕ ПЕРВОЕ (СОБСТВЕННОЕ) Человек — это…
А, собственно, в чем дело?!
ШУТКА
«Горький — это человек С БОЛЬШОЙ Буквы.» Человек — это звучит гордо! Бернс сказано, но…
Человек — зто не это,
Эта не звучит,
Звучит не гордо,
А если все же это, и если звучит,
И если это звучит гордо,
То это уже не человек, а морда.
Эксплуатация человека человеком
Содержит и противопоставляет
Эксплуатацию эксплуатирующим
эксплуатируемого
Эксплуатации эксплуатируемым
эксплуатирующего
Ющим-емога, ах, еным-ющего!?
А не лучше ль про эта совсем не писать,
Про любовь, про взаимность, про вот
что писать!
…Поэта Кашкина потянуло «в тьму мелодий» («Так, что это получается? До…ре, ми, до, ре…»), постепенно он положил на музыку все сбои поэтические книги, от ремонта найденных на помойке инструментов перешел к изобретению и изготовлению собственных, отобрал у внука все погремушки, принялся сочинять частушки, хоры и хороводы.
— Хорошая новость, — хрипя, поведал он, — перекладывая прежние наши мелодии для новой фанфары (мною, правда, уже переделанной), саксофона и пионерского горна, минувшей ночью удалось, обнаружить в натуральном звукоряде несколько новых нот. Правда, их практически нельзя взять чисто, они скользящие.. Сейчас меня волнуют «вечные» темы, т.е. такие, которые можно петь Бесконечно, подставляя лишь некоторые новые слова.. Универсальная форма — непонятно, мужик ли баве написал, вава ли мужику, крокодил ли коровке — универсальный стих можно трансформировать в любой ситуации, па любому случаю. Любой человек может подключиться, не зная слов песни..:
«Давайте Бутылки
(военных, погоны, злых теток, паспорта и пр.)
в цветы превращать
И на затылке венки помещать!»
Подставляешь Бее, что попадется на глаза, все, что придет на ум, и превращаешь.. На этом же принципе пост роена наша песня «Ах, вернисаж!».
Поэт Резник нашел замечательный ход, но не сумел в результате воспользоваться его резервами…
И3 КНИГИ «ПРИЕМЫ МАКСИМАЛЬНОЙ КОММУНИКАТИВНОСТИ»
Посвящается
А.Е,В,Г,Д,Е,Ё.Ж,3,И,Й,К,Л,М,Н,0,П,
Р,С,Т,У,Ф,Х,Ц,Ч,Ш,Щ,Ъ,Ы,Ь,Э,Ю,Я
Открою рот думаю: ну, ну!
Открою рот думаю: ну, да!
Открою рот думаю: да, ну!
Открою рот думаю: да, да!
Открою рот думаю: да, нет!
Открою рот думаю: ну, нет!
Открою рот думаю: нет, ну!
Открою рот думаю: нет, да!
Открою рот думаю: нет, нет
Открою рот думаю: горох!
Открою рот думаю: гав-гав!
Открою рот думаю: му-му!
Открою рот думаю: Хрю—хрю!
Открою рот думаю: фью-фью!
Открою рот думаю: Китай !
Открою рот думаю: Албания!
Открою рот думаю: / /
Открою рот думаю: < <
Открою рот думаю: / /
Открою рот думаю: > >
Открою рот думаю: конец!
АХ! ВЕРНИСАЖ — АХ! ВЕРНИСАЖ!КАКОЙ ПОРТРЕТ1 КАКОЙ ПЕЙЗАЖ! Фрагмент
Какой портрет, какой пейзаж,
Какой панно, какой витраж,
Какой скульптур, какой муляж,
Какой корсет, какой корсаж,
Какой ведро, какая ляж,
Какой икра, какой костяш,
Какой галош, какой гамаш,
Какой штаны, какой руваш,
Какой прыжок, какой чардаш,
Какой воздух, какой леташь,
Какой флаттер, какой тангаж,
Какой шасси, какой помпаж,
Какой высокий пилотаж,
Какой гобой, какой скрипаж,
Какой тромвон, какой труваж,
Какой пиан, какой фортаж,
Какой Бульон, какой гуляш,
Какой пюре, какая каш,
Какой ватон, какой лаваш,
Какой орех, какой грильяж,
Какой шашлык, какой Бараш,
Какой еда, какой рувашь,
Какой консерв, какой бомбэж,
Какой ЦЗ-ДВА-АШ-ПЯТЬ-0-АШ,
Какой глоток из полных чаш,
Какой Вы мой, какой я Ваш,
Какой каприз, какая влажь,
Какой не откажи, уважь,
Какой разгул, какой кураж,
Какой чукча, какой чуваш,
Какой узвек, какой казаш,
Какой неотличимый даж,
Какой дружван, какой алкаш,
Какой мизер, какой марьяж,
Какой цыган, какой гадашь,
Какой ведьма, какой шаваш,
Какой маки-, какой кияж,
Какой глазаж, какой гуваж,
Какой грудаж, какой шантаж,
Какой одет, какой голяш,
Какой эпа-, какой патаж,
Какой савель, какой палаш,
Какой ружье, какой стрелять,
Какой патрон-, какой -тронтаж,
Какой аворд-, какой -вордаж,
Какой чужой, какой не наш,
Какой зловредный камуфляж,
Какой дантист, какой вормаш,
Какой испуг, какой мандраж,
Какой бычок, какой водашь,
Какой слеза, какой рыдашь,
Какой зерно, какой фураж,
Какой силос, какой сенаж,
Какой полив, какой’ дренаж,
Какой волот, какой Шарташ,
Какой вокзал, какой вояж,
Какой мамаш, какой Кураж,
Какой купишь, какой продашь,
Выходит так, что ваш на ваш,
Какой Буфет, какой пассаж,
Какой плиссе, какой плюмаж,
Какой гофре, какой камзол,
Какай перо и карандаш,
Какай репо-, какой -портаж,
Какой газет, какой Бума*,
Какой образ, какой типаж,
Какой метол, какой фиксаж,
Какой сульфид, какай паташ,
Какой метра, какой -транпаж,
Какой печать, какой тираж, К
акой Гайдар, какой Аркаш,
Какой Бумва-, какой -Бараш,
Какая голувая чаш,
Какой авто-, какай гараж,
Какой мотор, какой литраж,
Какой шараш,какой монтаж,
Какой -Боскрев, какай этаж,
Какай НИИ спецстройдармаш,
Какай анту-, какой -тураж,
Какой камин, какая сажь,
Какой горшок, какой параш,
Какой хором, какой мираж,
Ну, словом, и не передашь,
И это, значится, воопшз
Какой портрет на пейзажа.
А ПЕРЕД ЭТИМ:
Ах, вернисаж!Ах, вернисаж
Ах, версинаж!Ах, венрисаж
Ах, веснираж!Ах, весринаж
Ах, венсираж!Ах, ренсиваж
Ах, ресниваж!Ах, ренвисаж
Ах, ресвинаж!Ах, ревнисаж
Ах, ревсинаж!Ах, нервисаж
Ах, неврисаж!Ах, несвираж
Ах, нерсиваж!Ах, невсираж
Ах, несриваж!Ах, серниваж
Ах, сенриваж!Ах, севнираж
Ах, серниваж!Ах, сервинаж
Ах, сенвираж!Ах, севринаж
Ах, вернисаж!Ах, вернисаж
ВОТ -КЛЮЧ К РЕШЕНЬЮ ВСЕХ ЗАДАЧ ПОХОХОТАЛ И СНОВА ПЛАЧЬ!
— Ну, во-первых, я — дурак, — часто заявляет Кашкин в завершение своих публичных выступлений, повергая в замешательства часть публики. — А во -вторых, все — идиоты.
…А начинается Балаган Банально: обычно в обезлюдевшем сквере у облисполкома в полдень появляются, Болтая
о чем-то овыденном, обыкновенные обол тусы с Болтающимися на плечах Баулами и Балалайками, с сумками, сетками и свертками, с большими, Обернутыми мешковиной, конструкциями из алюминиевых трувок. Располагаются на облюбованной скамейке в тени деревьев, обстоятельно раскладываются, собирают и ставят овшарпанный шаткий шатер чем-то напоминающий шалаш или гриб, разрисованный сверху разноцветными Буквами азбуки. Б.У.Кашкин, отвернувшись. откупоривает не однажды битый, каждый раз терпелива обклеиваемый изолентой, но все равно протекающий термос (в подвале у него целая коллекция битых термосов), вытаскивает из кошели шапки, погремушки с сушеным горохом, прочие шутовские и шаманские принадлежности, начинает переодевать штаны. Вокруг «ОБщества» собирается общественность, обмениваются по радио репликами милиционеры: «Пойдем маразматиков слушать. Прием..» Местная милиция обычно мирно проходит мимо, а ват киевские сторонники антискоморошьих указав 1648 года «як бы чого нэ выйшло» кинулись наводить порядок, участников представления препроводили в участок, где, продержав положенные по закону 3 часа, но так и не уяснив, что означают бесплатные подарки уличным прохожим, участливо ое’яснили, что если у них нет желания быть привлеченными к ответственности, они должны в течение 24 часов покинуть город, что те и сделали: «ДУРА ЛЗКС, СЗД ЛЗКС».
— Человек не может жить вез органов, — говорит Кашкин.
…Наконец, через полчаса они потихонечку начинают свой шаваш.
— Цэ-дур, Дэ-дур, Гз-дур, через суб-доминанту-Дз-моль, хор и тусовка на последние две строки, — скороговоркой об’являет скоморох музыкантам и собравшейся тусовке, вытянув из сумки досочку, и, справившись в своих Бумажках, что предстоит по этому случаю петь, во весь голос принимается орать («Если военные снимут штаны, Больше на свете не Будет войны!») свои., «срамные песни”.. Без волнения им внимать не возможно. Б.У. Кашкин, дурачась, словно заведенный везостанавочно скачет вокруг (как не смогла вы и знаменитая кавалер-девица Дурова) с васовой тубой в руках — БУ-БУ-БУ! — Будто в нем сидит какой- то вес (весовая природа подобных Бесчинств, как мы понимаем, выла замечена еще средневековыми исследователями) , заражая нестройный хор гундосых и гнусавых голосов, способных лишь развалить все, превратить в кашу («С ними каши не сваришь, — говорит Кашкину приезжающий из Перми чечеточник Чичерин, — это какая-то какофония!»), своим задором, заставляя плясать («и в ладоши бить») под свою дудку (Туву).
Идет направо: «Одно хочу я вам сказать: довро должно торжествовать!» левой рукой успевая шарахать в большой шаманский бубен, вуБнит какую-то тарабарщину, балагурит, тренькает на балалайке, — «Еще словца для назиданья: злу не Бывать вез наказанья!» — успешна аккомпанируя севе устами, «которые не говорят по-фламандски»:
«Коза объелася гороха,
Бока раздулися, ей плохо.
Слезами наполнились очи,
Мне жаль Бедолагу о-очень!» — разворачивается из стороны в сторону и раздаривает налево-и-направо разрисованные «морально-Бытавые», «шинкова- тельно-пазнавательные”, «кухонно-информационные», «антиалкогольно-антивоенные» , «замечательно-принечательные», «основательно-рисовательные» досочки…
— Это не картины, — Беспорядочна показывает картинки Кашкин, — безделушки. Их Бессчетное количество, выискивать «качественные» и «некачественные», «красивые» и «безобразные» Бессмысленно. Все одинаково Бесцельные и Бесполезные. Бессодержательные и Безыдейные, как и их тексты: «Эфиоп Сергеич Пушкин овожал девичьи ножки».. Главное в них именно игра, дарение досочек, то, что с вас не хотят содрать деньги за «искусство», а наоворот — сами дают, Бесплатно, Бескорыстно. Притом никто никому ничего Беспардонно не навязывает, картинки дарятся только тем, кому они нравятся, кто реагирует.
Пропев предшествующую каждой картинке ораторию, Кашкин с улыбкой вытаращив глаза читает текст такого, к примеру, простецкого луека: «Люблю подарки получать, потому что я хороший!» — Есть КТО-НИБУДЬ хороший, кто любит подарки получать? Ты? Люби дальше! — И осмелившийся считать севя хорошим получает подарок. Или: «Если ты — гигант ЧК, не пей и точка, тчк!» — Чекисты есть? — «Помню, год назад, кажется, — рассказывает Кашкин, — так раскрепостились, так хораша реагировали: Я! Я! Я! Только вытаскиваю досочку, у меня ее прямо из рук вырывают. Так — думаю — чем их пронять? «Чекисты есть?» — и тишина, воцарилась неловкое молчание.. «Ну, чекисты, — говорю, — кэгэбэшники, стукачи есть кто-нибудь?» Наконец, до одного дошло, говорит: я. А потом, через месяц-другой, глядишь, с этим уже провлем нет,способны с юмором и это воспринимать. А то еще есть у нас такой текст: «БЕ-БЕ-БЕ, Лаврентий Палыч, Лаврентий Палыч — Бегемот, ну и далее — БЮ-БЮ-БЮ-бюстощуп, БА- БА-БА, БИ-БИ-БИ, КАР-КАР-КАР, МУ-МУ-МУ, ГАВ-ГАВ-ГАВ. Спрашиваю: «Кто Лаврентий Палыча любит?»). ЗаБавно видеть какую-нибудь взрослую серьезную женщину, которая («Слезятся маленькие глазки у крокодильчика Без ласки». Крокадильчики есть?), завыв о приличиях, кричит: «Я — крокодильчик!»
— и завирает свою картинку…
Из книги «ЕДИНСТВО ПРОСТРАНСТВА И БРЕМЕНИ»
ТАИНСТВО
Пространство и время — рода среднего:
Когда они соединяются,
Я и не знаю, что получается…
А теперь вот и бы не знаете.
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ НА АДЕФСКОМ ЯЗЫКЕ (перевод Сони Павловой)
Зет моххесисехесисансии секилсесус- фуннифунмис хенвехесисан хесизетмок- . мислессиммох зимокмисфунфи еемис Бе- сус хенмоксе Ду.Бу.Зисезитказифунсен- се (килсемох-зисефин, дус махвехен) j сус мохмокни Фунсен секилмох «Мокдула| «Шуантиф»».