Выступление Ивана Соколовского было на фестивале, пожалуй, самым спорным. Представьте — в зале темно, на сцене никого нет, звучит компьютерная фонограмма, а автор музыки сидит себе в центре зала за пультом. Кто-то входит, кто-то выходит, некоторые клянут «концерт»— кажется, таких большинство. Коротко «ЭНск» писал в специальном фестивальном выпуске о Соколовском. После выступления появилось желание познакомиться с Иваном поближе — не каждый музыкант может работать без сиюминутной оглядки на слушателя и создавать то, что интересует его самого и, возможно, не нужно в данный момент никому больше. Интервью, взятое на ночном проспекте в центре Академгородка, мы переработали в монолог и представляем читателям
Ивана Соколовского и его мысли
…Проекту «Лава», над, которым я сейчас работаю, два года. Его создали Владимир Рацкевич — музыкант, стоявший у истоков советского рока, он играл когда-то в РУБИНОВОЙ АТАКЕ и, кажется, в ВИСОКОСНОМ ЛЕТЕ — и Вася Шумов. «Лава» — это ассоциация музыки «нью-эйдж» — не обязательно авангард, а просто всякая новая музыка — лишь бы это было свежо и оригинально. В рамках проекта на «Мелодии» уже вышла одна пластинка — у Рацкевича и Шумова, ее сразу распродали, даже у авторов ее не найти. Такая музыка и должна быть коллекционной, раритетом, нет смысла ее массово печатать. Еще в июне должны выйти две пластинки сборные — там будут Игорь Лень, НОЧНОЙ ПРОСПЕКТ, Александр Синицын (экс — СОЮЗ КОМПОЗИТОРОВ), я… и четвертая в этой серии пластинка Васи Шумова. Все вместе они образуют единую картину — «Трубач* Родченко, если их сложить.
…Первая запись НОЧНОГО ПРОСПЕКТА воспринималась как авангард — мы тогда только начинали, твисты все эти, новая волна. Мы использовали электронные барабаны, жесткую долю. Народ не врубался, тогда хард был популярен, у МАШИНЫ ВРЕМЕНИ пик был, потом АКВАРИУМ начался. Музыки, которую мы делали, не было, это потом «волны» поднавалило, а сейчас это эстрада все.
…Я работал и не один, с группой, с людьми. Они когда долго общаются — энергетику начинают терять, появляются несуразности всякие. А НОЧНОЙ ПРОСПЕКТ сейчас рэп играет на английском языке, они хотят быть популярными в Нью-Йорке.
Сейчас музыки практически нет, псевдомузыка за счет визуального ряда. Мне было интересно сделать: в темном зале музыка — и больше ничего. Посмотреть, как народ на это среагирует. Сейчас люди не переносят музыку, не могут слушать. Нужно что-то видеть. Это как костыль. А попробуй походи без костыля!
…Когда я кино делаю, визуальный ряд — я просто монтирую. Беру с телевидения, записываю. Замедленно, убыстренно. На бытовой аппаратуре все.
…А вокалистов нет, я не вижу. Я тут познакомился с человеком из Кызыла (Альберт Кувезин. — Ред.), я предложил поработать — если ему понравится, я помогу ему делать песни, если нет, он сам их сделает. Я, может, вернусь к вокальному жанру. Сейчас такой период, слова обесценились настолько, что хоть какой текст сочини — все будет не то. Инструментальная музыка на данном этапе гораздо сильнее действует, более актуально. То, что народ ходил, выходил — это ерунда, главное — как музыка в сознании потом отозвалась. Я уверен, что в подсознании это (моя музыка) сильный след оставляет. Музыка вообще должна прорываться во внутренние, трансцендентные слои человека.
…Музыка для меня хобби, я не считаю себя профессионалом, который «работает*. Мне удается поездить, записаться. Я не так часто занимаюсь, урывками, но очень быстро работаю. На композицию день уходит, хотя от состояния все зависит. Насчет влияний… Не знаю… В ПРОСПЕКТЕ играли — там были влияния, мы делали музыку под «кого-то». Были кумиры. Сейчас таких нет.
Музыка не должна быть искусством, это жизнь должна быть…
В музыке есть доминирующее развитие, а есть ответвления. ДИП ПЕРПЛ были основным направлением, у них масса подражателей. Они отштамповались, оттиражировались, теперь ДИП ПЕРПЛ жалко смотрятся. А есть боковые ветви — Шульце, Эмерсон, ранний ПИНК ФЛОЙД.
«Боковая» музыка всегда будет новой — ранний ПИНК ФЛОЙД сейчас отлично слушается, современная музыка. Меня интересуют боковые ветви, коллекционная музыка. Это интересно слушать.
Музыка вообще, как таковая, выдохлась. Она идет по пути упрощения. Прогноз? Мне кажется, хип-хоп будет долго держаться. Не за счет идей — за счет технологии. Музыка будет лучше прописываться, будет следовать за развитием сэмплерной техники. От мнения слушателей уже ничего не зависит, все программируется, можно ведь внушить, что какая есть музыка — та и нужна.
Музыка не должна быть искусством, это жизнь должна быть…
С Иваном Соколовским беседовал А. БЕЛИКОВ.