Мик Джаггер: «Каждая эпоха имеет свой звуковой профиль»
МУЗЫКА 90-Х: НАГЛАЯ ПОПЫТКА ГЛОБАЛЬНОГО ОБЗОРА И ТОТАЛЬНОГО АНАЛИЗА
Закружила, замотала январская вьюга, срывая и унося старые календари. Стихли праздничные звуки. Палки (елки) по сугробам ждут мусорных машин. Есть повод сесть в наступившей тишине поудобнее и порассуждать о музыке, которая нас окружает.
Повернись на Восток. Повернись на Запад. Прежняя музыкальная история прервала течение свое. Неврубившиеся бьют хвостами аки рыбы, выброшенные на песок штормом, и вопят: воздух!., мне нужен воздух!.. — ан воздуху-то и нет. Ибо российская музыкальная атмосфера 90-х состоит из абсолютно новых элементов, весьма и весьма отличных от рок-угара 80-х, эстрадного хлороформа 70-х и уж тем более от предыдущего советского тумана с его подозрительными ком- мунально-сортирными ароматами.
Так чем же мы дышим? И почему мы дышим… э… вот этим, а не другим? И кстати — дышим ли вообще? Вопрос. конечно, интересный…
Включи свой телек. Почувствуй разницу. Музон прет с шести — или сколько их там? — каналов. Мадонны импортные и отечественные (в ассортименте) раскраской и повадками теснят древнейшую профессию. Эстрадные чуваки демонстрируют чудеса новейшей аудиовидеотехники: ролл овер, Бетховен, идет «раскрутка» очередной звездульки. А вот рэпачи-негритосы. Непонятно, но очень, оч-чень модно. Экономика стала совсем экономной: не обязательно тратиться на дорогостоящую водку-закуску: чтобы (пардон. конечно) обрыгать ближайший унитаз, достаточно посмотреть «Песню 93». Слава Богу, телеящик не транслирует запах, по крайней мере не рискуешь надышаться анаши.
Свободы — максимум. Кайфа — минимум. Не катит, и все тут. Вспомним. как трепетно ставились на проигрыватель БИТЛЫ, ДИПЫ. ХИПЫ и прочая «шизгара». Как штурмовала толпа двери «Чекалды» (новосибирский ДК им.Чкалова в 1987 году. — Ред.) на первом «настоящем» сибирском рок-фестивале. Музыка была знаменем; ключом, открывавшим сердца; магическим знаком новой реальности. Это было совсем недавно.
Что же так изменилось и настолько изменило нас? Надо думать. И вспоминать. И разбираться. А кому скучно — не беда; иди купи себе немного «ОЛБИ»…
Итак. 80-е. Леонид Брежнев — Суперстар. Колбаса из картона еще есть, но экономика практически рухнула. Город надрывается на оборону, разоренная деревня уже не обеспечивает продуктами. За границу потоком хлещут русская нефть, лес. икра и пр. Взамен иностранцы подкармливают гибнущую империю зерном и ширпотребом — но магазины пусты. Всем ясно: это тупик и надо поворачивать оглобли. Но куда?!
«Есть такая партия!» — возвестил очередной кремлевский мечтатель. Поворачивать, оказывается, не надо, нужно просто перестроить тупик: оштукатурить стены, подбелить потолок. и тут же откроется некая дверца в светлое будущее. М-да… Коммунистический Сезам, понятное дело, не открылся. Но «процесс пошел», и в ходе его большевики допустили Р0Ковую ошибку. Гласность! Слово — не воробей. Сработал инстинкт национального самосохранения; вязнущая в жиже кризиса империя заорала: «Караул!» То. что столько лет шепотом обсуждалось на кухнях, грозно выперло на поверхность.
В результате наша культура (и музыка раньше всех!) раздвояется на советскую, продолжавшую воспевать пышное в болоте увязанье, и отечественную, зовущую искать почву иную, менее топкую и не такую вонючую. Конфронтация между этими лагерями и есть суть 80-х, причем прогрессивный лагерь выстроился таранящим клином. А на самом острие-то кто? Помните? Рок! Отсюда, кстати, и тогдашнее рок-единство: бить завсегда сподручнее кулаком, нежели растопыренной пятерней. В общем, музыкальные 80-е прошли в боях. Так громче, музыка, играй победу. Мы победили. и враг бежит, бежит, бежит. Ура.
К началу 90-х весь мир насилья мы разрушили. До основанья. А затем? Строительство нового мира оказалось делом куда как непростым, героизмом здесь не возьмешь. И весь революционный пафос музыки 80-х тихо, без шума и пыли сошел на нет. Все перевернулось. Плюсы и минусы поменялись местами. И система ценностей впервые за много лет встала с головы на ноги. Попытаюсь объяснить эту очевидную для меня истину.
В 80-х существовала четкая географическая иерархия. Безраздельно царил сладкий западный звук свободы. Затем шла музыка столичная (Москва + Питер) и последним номером — своя, региональная, «третий сорт». А сейчас на первое место во многих регионах все увереннее выходит музыка местная. Это реальные живые люди; их можно и посмотреть, и послушать, и записать, при желании даже отдаться сильно полюбившемуся гитаристу. Способствуют такому приоритету очевидные экономические причины и бурное развитие региональной масс-медиа. И это очень правильно! Я никогда не понимал, почему в программе новостей я должен был сперва узнать, как живут и борются негры всего мира, потом обсудить дела братских стран и только под конец услышать, что в соседнем квартале — авария на химзаводе и надо срочно драпать из города.
Растет и популярность отечественной музыки в целом, это тоже приятно, язык-то у нас все-таки великий и могучий. А западная музыка занимает самое подобающее ей почетное третье место. Для меня ход этого процесса тождественен и прямо пропорционален выздоровлению нации от коммунистического дебилизма, застойного шизофренического раздвоения народного сознания и контркультурноперестроечной истерии. В здоровом теле, как известно, здоровый дух.
Другой важнейшей чертой 80-х становится прекращение музыкальной конфронтации. Различные звуковые жанры медленно, но верно сходятся в связную картинку. Разборки же на тему «Кто самый правильный» остаются уделом кретинов и людей с болезненными амбициями. Не хотелось бы обижать некоторых уважаемых людей. но если они не захотят или не смогут учитывать этот общий вектор движения современных музыкальных материков, то волей-неволей будут просто ссать против ветра. С известным результатом.
Смотри схему. Классика и современная музыка становятся во взаимодополняющий хоровод, поделив сферы влияния. Причем с классикой все ясно. Она проверена веками. То. что на ее долю пока остается мало места — не беда. Она свое возьмет, возраст ей не помеха. Уже сейчас верхом шика на презентации солидной фирмы считается, как минимум, струнный квартет. Вот уже и духовная музыка возродилась из небытия, и джаз все ближе подбирается. А там, глядишь, и БИТЛЗ наденут академические шапочки, и все станет «о.к.» Поэтому сегодня не понимать и не ценить классическую музыку в ее истинном диапазоне от Орландо Ласо и Палестрины. Баха и Моцарта до церковного хора, джаз-банды и битлов — это все равно что рубить топором иконы. Ходят-бродят хуйвенбины, портят ценные картины — Высоцкий об этом пел еще четверть века назад.
Наш интерес, естественно, лежит в передней полусфере — музыки современной. Кою рассмотрим детальнее.
На крайне правом фланге выстроился тяжеляк-трэш, дум-кор и единоутробные. Иэх, каким увесистым был бронированный металлокулак. показанный в свое время сов.системе! Но времена ОБЛАЧНОГО КРАЯ прошли, и металлургия постепенно занимает свое естественное место в области физиологической музыки, выполняя функции звукового мастурбатора для определенной категории подростков. У нас в Новосибирске отметим изрядный железный поток с нержавеющим ГОРОДОМ ДИТ во главе. А если металлюги догадаются к тому же прекратить мусолить анацефаль- но-некрофилическую галиматью и поищут другую тематику, то может получиться даже интересно.
Панк, в эпоху ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ занимавший левоэкстремистские позиции, тоже резко сдал вправо. Ломать становится неактуально! Надеждой на лучшее будущее здесь служит бодрячок-веселячок типа ПУТТИ с очень правильными балаганночастушечными интонациями, которые всегда встретят понимание в народе. Это свет в конце панк-коридора. Либо – если народничество не катит — склоняться направо в тяжеляк. и это тоже нормальный выход, апробированный на Западе. В крайнем случае, конечно, можно издать истошный крик «Лево руля!!!» — но вряд ли удастся уйти дальше соседней попсы. Вот и стоят расейские пункера в задумчивости перед камнем с надписью: прямо пойдешь — скоморохом станешь; направо пойдешь — жестяной чешуей обрастешь; налево свернешь — опопсеешь. Подумайте, гребешки, подумайте. Помойка, конечно. — колыбель панка, но нельзя же вечно сидеть в колыбели!
Правоцентристские позиции занимает многоликая, великая и безликая эстрадная гидра. Из трех глав этого Змея Горыныча центральная, конечно, попоголова. Шоу-бизнес — он и в Африке шоу-бизнес. Вот лет десять назад все балдели от дискотечного МИРАЖА — ау. где он? А нету. «Ну и фиг ли?» — скажет поп-звезда и будет со своей колокольни очень прав (права?… право?..) Ведь если бзвезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно? Да. конечно. Вот только кому и на кой? Будучи в свое время директором клуба (да-да, мой цветок, мой друг), я четко знал, что если я не покажу в месяц два индийских фильма, то мой финансовый план не спасут никакие феллини-антониони. Страстное желание нашего народа быть обманутым — тема отдельного большого исследования; и тот, кто зажигает здвезды. очень хорошо знает, с какой стороны растет масло у бутерброда. Впрочем, нормальным людям это как бы и так ясно, а кому втемяшилось любой ценой стать взбзвездой — ну. что ж. флаг тебе в руки. Зажгут тебя, конечно, как звезду; зато погасят потом как окурок. Включи свой телек… почувствуй разницу… купи себе немного «ОЛБИ»…
О правой голове разговор особый. Раньше преступный мир был единственным очагом организованного сопротивления коммунистическому режиму, и в блатных мотивах русский люд чуял запах желанной свободы. Склоняюсь перед Высоцким и Галичем. Но теперь-то! Ни для ни кого не секрет, что на концертах Шуфутин- ского, ЛЮБЭ и прочих ЛЕСОПОВАЛОВ частенько лучшие места откупают «авторитеты». В нынешней российской гоп-музыке бандиты находят культурную опору своего образа жизни. А поскольку, кто платит — тот и заказывает музыку, то все близлежащие слои ускоренно гопстопизируются. Ибо у мафии есть чем заплатить; и деньги, как известно, не пахнут. В одном интервью 1990-го года Гребенщиков, помнится, заметил по поводу тогдашнего хита: ха, «выйти из-под контроля», ну — вышли, ну и что? Попали под контроль мафии. Всего лишь.
Не буду спорить с поклонниками блатоты, спор о вкусах — дело безнадежное. Хавайте себе эту музычку сколько влезет. Вот только когда гробанут вашу квартиру, изнасилуют вашу девушку, украдут ребенка, проломят вам башку в темном подъезде, вспомните. пожалуйста, эти песенки. Гоп-стоп.
Левая пристяжная — это в основном молодняк, который по наивности своей пытается просто снять с видика модный клип, поймать «последний писк» вожделенного хай-лайфа. И все бы ничего. Гребенщиков в свои 17 лет тоже начинал с Давыда Боуи. Смущает, однако, изрядный процент англоязычества. Я определяю это явление как «интермальчики» и хочу спросить. Эй. вы. там. вы какого роду-племени? Или вы думаете, что на Западе вы ХОТЬ КОМУ-ТО НАХРЕН БУДЕТЕ НУЖНЫ? В лучшем случае пара таких интермальчиков уцепится, как ПАРК ГОРЬКОГО, за подштанники какого-нибудь буржуйского хит-парада. А остальные? Закон суров, но он закон — на мусорку или в живодерню. Прикинь свой шанс. Почувствуй разницу. Тем более что интермальчики плодятся уже и в металлоотходах, и в роке.
Собственно рок ныне занимает левоцентристские позиции. Он перестал быть центром музыкального мира, но по-прежнему остается в майнстриме — центральной струе. Лежащая в его основе концепция блюза отнюдь не исчерпана и успешно развивается как в традиционной (ЧАЙ-Ф, ДДТ). так и более сложной ипостаси (НАСТЯ, АКВАРИУМ).
А самым перспективным, на мой взгляд, является левый — национальный — фланг рока, ибо только на путях национального самосознания можно говорить о возрождении России всерьез. И тут у нас есть мощнейший КАЛИНОВ МОСТ. За этим направлением — будущее, если, конечно, не случится на Руси очередной фюрер.
Остается еще неизбежный авангард с его вечными поисками, и это тоже нормально и даже хорошо. Как писал в своем цитатнике дедушка Мао, «Пусть расцветают все цветы». У нас в Н-ске к поисковому течению можно отнести В.Бугайца и бердский КУЛЬТУРНЫЙ БУНКЕР.
А где ж контркультура? — спросит знаток подпольной музлитературы прошлого десятилетия. Дык вот там она и осталась — в 80-х. Мы в свое время отдали ей дань, ныне она стала историей. Лет ит би.
Такова нынешняя звуковая реальность на данный момент и в перспективе. Не побоюсь быть Нострадамусом и предскажу: это десятилетие будет эпохой начала схождения (если хотите по-ученому — конвергенции) отечественой музыки. Нам предстоят годы срастания раздерганной смутами русской души, годы медленного подъема из маргинальной бездны к солнцу национальной культуры. И легких тропинок на этом косогоре не будет.
Валерий МУРЗИН
На фото Константина Ощепкова
— ПУТТИ с Аллой Хабаровой на презентации своих компакт-дисков «Танцующий плясом» и «Первая кровь» (22 января, н-ский ДК «Кобра»).
«Разогревающей группой» выступил ОРКЕСТР ОДНОРАЗОВОЙ МУЗЫКИ (Владимир Бугаец, гит, Николай Катков, вок, и др.) — прозвучали: жалостная песня «Степан, не ходи на шахту», уже знакомая «Пилоты НАТО», искусные гитарные импровизации. Исполнение популярных путтевых песен («Шел Кондрат в Ленинград», «Индийская народная песня», «Ты ж мене пидманула») сопровождалось благотворител ьн ы м раскидыванием «тампаксов» и устными рекомендациями по их использованию.
Инфо: Наталья Богатова