Может быть, мне не следовало браться за это так называемое интервью. Я к нему не готовилась и ехала к Кольке просто в гости, хотя о разговоре заранее договаривались.
С Колькой, его женой Катей и другом Ромкой я провела около трёх часов. По мнению Ромки, за это время можно было написать десять книг. Приведу лишь получасовую беседу, записанную на ленту, после которой всё бросили и пошли в сарай.
Эl: — То, что сложилось из слов в первый раз, было похоже на песню?
Николай: — Было похоже. Это была песенка про Исусика. По типу: скоро небо потухнет, скоро звёзды погаснут, скоро земля будет чёрной и вообще всё будет непригодным. Вот тогда-то Исусик придёт за мной и возьмёт меня на небо. Он возьмёт меня с собой. Помолись, чтоб так и было. Вот, это был такой стишок, а потом я подобрал к нему музыку — получилась первая песенка.
Эl: — Когда это было?
Н.: — Это было в классе девятом.
Эl: — Почему такая тема?
Н.: — Я не знаю, почему, собственно. Захотелось просто. У каждого происходит такой перелом, когда он становится божественным: всех любить начинает, а потом понимает, что всё это бесполезно. Каждый, раз в жизни, связывает себя с религией. У Катьки сейчас такой период, переход. А я уже это пережил.
Катя — художница. В серванте за стеклом нарисованные ею лики святых. От настоящих икон отличить трудно.
Эl: — Предпочтение отдаёшь песенным текстам или есть стихотворения?
Н.: — В основном, я песенки пою. Выход энергии, чувств происходит в музыке, а следом идёт текст, это как бы второстепенное.
Эl: — А какие у тебя литературные пристрастия?
Н.: — Юрий Мамлеев, вон книжечка лежит. Потом, ещё Аркадий Аверченко. Толстой, Лев Николаевич.
Эl: — ?!!
Н.: — Мне нравится только… не помню, как называется. Там собраны философские мысли. Книга разделена на месяцы, дни… [“Круг чтения” — Эl.]
Эl: — Толстой тяжеловат для восприятия. Для тебя нет?
Н.: — Он же не сам всё писал. Здесь он собрал всё, подвёл итоги.
Эl: — Музыкальные пристрастия?
Н.: — Летов, Янка, Башлачёв, Чёрный Лукич.
Эl: — Ты сам к этому пришёл?
Н.: — Брат приносил кассеты. А потом он стал отходить от этого. А я взял это себе, намотал на ус. И до сих пор всё слушаю.
Эl: — Расскажи про первое публичное выступление.
Н.: — Это было в одиннадцатом классе. В клубе разрешили дать концерт. [Так называемый молодёжный клуб в центре города. — Эl.] Мы пришли. Накурились. Тогда была агитация за всяких там избранников. Я не знал, что всё так будет. Собрались все бабушки, дедушки, ребятишки. Думаю: что это такое, вообще? А это жильцы дома, оказывается…
Эl: — Какое ощущение от исполнения. Не тогда, а вообще?
Н.: — Просто самому нравится. Редко, когда добиваюсь, чтобы в руках была электрогитара. Выступление получается с ходу. Ромка садится за барабаны, басиста берём какого-нибудь, любого, показываем ему, что играть. Ну, и играем. Самое главное, что я теперь добрался до электрогитары, слышу себя в звуке. И мне по фигу, нравится другим или нет. Главное — дорвался. Выделили пятнадцать минут — пять песенок. Я шесть спою, шесть с половиной. Ухожу. Всё хорошо.
Эl: — Публика как принимает?
Н.: — Кричит: “Панки, давай!” Молодые прыгают, бесятся. Насмотрелись клипов. Вроде, как сейшн — надо беситься.
Эl: — Свои песни сам пишешь? Соавторство бывает?
Н.: — Было с Владиком. “Додеска-Дзен”. Он написал стихи, принёс мне, показал.
Эl: — Владик с вами выступает?
Н.: — Да. На флейте играл. Плясал на сцене.
Эl: — А ты, Коля Юдин, один? Или у вас команда?
Н.: — Команда. ЕНТЕТКРЫТ КОЛИ БЕНЕФАКТОРА.
Эl: — Что такое ЕНТЕТКРЫТ?
Н.: — Просто мы каши нажрались. Был наплыв. На следующий день стали вспоминать. Но там было как-то по-другому. Что-то типа “ехтемкрымтымпрым” какой-то. Оставили. Вроде как “етот крытый” Коля Бенефактор. Названиям никогда внимания не уделяю. Как песню назвать? Например, “Котятки”, “Дедерево”.
Эl: — Это что, заикание?
Н.: — Да. Или вот: “Толибонибудь через дефис”. Мы недавно выступали, осенью, Владик вышел на сцену и закричал: “Прекрасные господа из Буа-Дора”, Ну ладно, прекрасные господа — так прекрасные господа. Ещё группа называется Тhe ЛАНЬ.
Эl: — Что такое ЛАНЬ?
Н.: — Вот лань. [Достаёт с полки чёрную статуэтку, начинает с ней играть: показывает, как она скачет. — Эl.] Неважно, как группа называется, “Деревяшка” или “Стёрка”.
Эl: — У тебя есть песня, где ты кричишь: “Я спокоен!” Часто охватывает чувство беспокойства?
Н.: — Да, депрессия. Был бы пистолет — давно бы застрелился. Морю себя потихоньку.
Эl: — Чем? Жизнью?
Н.: — Наркотиками. С одной стороны, учусь в институте, работаю на заводе (пока академический). Рабочий человек. Бородатый. Просто я хочу денежку заработать. Дождаться весны. Хочу уйти из дома. Погулять до 1 сентября. В апреле я убегаю. Собираю вещи. Оставляю записку…
Эl: — Кем, чем, каким бы ты стал, имея возможность освободиться от физиологической человеческой сущности?
Н.: — Я бы просто пошёл гулять. У меня бы не было никаких потребностей. Просто бы гулял.
Эl: — Автостоп? Никогда?
Н.: — Я пытался однажды и, всё собрал, а по дороге встретил маму с сестрой. Говорю: ухожу от вас. Мама расплакалась, упала на дорогу. Я их оставил и бежать. Потом позвонил домой, брат говорит: езжай домой, здесь с матерью плохо. Я поехал домой… Суицид неизбежен. Ну, уеду я из Астрахани, попаду в другую Астрахань. Другой город, но всё будет также…
Эl: — А по-другому жить нельзя?
Н.: — Можно. Но…
Я, наверное, никогда не пойму Кольку. Грани между игрой и реальностью, откровенностью и маской стёрты. Эта грань едва уловима. Колька — это множество самых разных зеркал со всех сторон. А в центре — я, ты, он сам.
P.S. Из этических соображений — даже в рамках неформального издания — о некоторых вещах приходится умалчивать. Просто замечу о сарае (снаружи это гараж). Неосвещённый сарай, где репетирует Николай Юдин — слова, музыка, пение, гитары; Рамазан Айданалиев (Ромка) — барабаны; Влад Руднев (Руж) — флейта, слова, подпевки; Катя Юдина (Death) — подпевки, слова.
АЛЬБОМЫ 1995-99 г.г.:
1. Одевайтесь Теплее (ЪЖМСХФ).
2. Пятиэтажный Закат.
3. За Это Ничего Не Будет.
4. Любовь Тhe Лань.
5. Три Погибели.
6. Бей Ментов: Отбросов Общества!
7. Организация Ентеткрыт.
8. На Речке Лес Шепчется.
9. Я Спокоен!
10. До Опизденения.
11. I Love You, Малыш.
? Додеска-Дзен*.
* По свидетельству В. Пелевина (“Желтая стрела”), “Додеска-дзен” — так стучат колеса в Японии. “Додескаден” — фильм Акиры Куросавы (1970), снятый по новелле Акутогавы Рюноскэ “Под стук невидимых колес”.