В результате очередного приступа бродяжничества, сгрузив себя с поезда (на чём настырно настаивали ревизор и проводница), я оказался в приятном во всех отношениях граде Новосибирске. Выйдя на променад, в целях ознакомления с местными достопримечательностями, упёрся взглядом в столб с афишкой, гласящей: «15 мая 1999 года в кинотеатре «Аврора» состоится последний концерт ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ перед отъездом в Америку». Немало заинтригованный, я продолжил рекогносцировку местности, попутно размышляя о том, как пробраться на сие знаменательное действо, так как прибыл я в Энск теоретически без денег, практически же и вовсе без них, а благотворительным данный перфоманс явно не был. А попасть хотелось. Ещё в годы социалистического отрочества мне впервые попались в хватливые ручонки альбомы «Армагеддон-Попс» и «Война» вышеупомянутого коллектива и поперву заинтересовали меня развесёлостью мелодий и нетрадиционностью великого и могучего русского языка. В дальнейшем же, развившись в высокоинтеллектуальную личность, коей я на данный момент и являюсь, причем, не уставая совершенствоваться (кстати, ещё одним важным качеством, неотделимым от меня, является скромность, следующая сразу за гениальностью), увидел я в творчестве Егора не только эпатаж и агрессивность, но и мощнейшую эрудированность, нетрадиционность мышления, да и просто откровенный талант. А всё, что мне интересно, я хочу увидеть собственными руками. Посему, дождавшись намеченного объявлением дня и выяснив предварительно, где же этот самый кинотеатр располагается, около полудня я прибыл на место и начал действовать. Первым делом выяснил, кто здесь является главным хоть чуть-чуть. Какая-то бабулька указала перстом на рыжего мальчугана, коий, преисполнившись важностью, пересчитывал билеты. Ненавязчиво присев рядом, я начал нудно апеллировать к пониманию проблем всеобщего неформального братства, акцентируясь на том, что я пешком прибыл из Иваново на данный концерт во имя постулата «увидеть и умереть», а в кармане у меня – капитальный конфуз… а концерт этот для меня – как Мекка для мусульманина… да что уж, мы друг друга не поймём, что ли?.. и т.д., и т.п. Нудел я, нудел, и, в конце концов, диковато от меня пошарахиваясь, этот шпрехшталмейстер от рок-клуба сказал, чтобы за полчаса до начала я прибыл к боковому входу, в который он меня милостиво запустит. (Кстати: наебал, поросёнок.) Так как делать мне было нечего, то прибыл я за полтора часа до концерта и, взгромоздившись на бордюрчик, незамысловато покуривая и поплёвывая, стал наблюдать за собирающейся публикой, в основном тинейджерского возраста и маргинального имиджа. Постоянно перемещаясь с места на место, детишки занимались различной деятельностью. Кто-то, пресытившись впечатлениями от потребления алкогольной продукции уныло поблёвывал, кто-то продолжал набираться данных впечатлений, кто-то общался с помощью междометий и мата, кто-то… В общем, тусовались. Прикинув, что уже пора, я пошел искать боковой вход. Нашёл. Сижу. Ещё сижу. Подъезжает легковушка, заезжает за кинотеатр. Стоит. Я сижу. Открывается дверца, выставляется пустая бутылка, закрывается дверца. Я готовлю фотоаппарат. Машина задом подъезжает, останавливается напротив, и из неё начинают выгружаться пассажиры. Последним, лучисто улыбаясь чему-то правильному, появляется Егор. Я спрашиваю, можно ли фотографировать. Егор молча, без всякого форсу и забубённости, позирует. Но тут у меня за спиной раздаётся дикий вой и топот, и Егора, задевающего ногами за коленки, от греха подальше уводят внутрь. Пьян он – в «укатай».
В следующие полчаса доносятся звуки репетиции. Рыжий изменник не появляется. Ну, в зал-то я и без него попал. Мир, как говорится, не без добрых блядей. В покрытом пылью зале под музыку Вивальди собирался народ. Ряды кресел делились на три части. И судя по всему, тот, кто занимался продажей билетов, человеком был неглупым, ибо две трети зала заняла молодёжь, а на оставшейся трети группировалась публика постарше и к моему вящему удовольствию, более степенная, для которой концерт – это не только возможность упиться и убиться, но и музыка вкупе с текстом. Туда-то я и пристроился. Вивальди звучал ещё около получаса, в течение которого перед сценой выстраивали солдат, а две трети зала, помня о том, что панки должны быть панками, изображали вялый демонизм, унылое сумасбродство и бесшабашность, сотканную из зевоты, изредка оживляясь для того, чтобы поприветствовать нестройным хором то Лукича, то Неумоева, появляющихся в поле зрения.
Наконец появился некто, изображающий конферансье, объявивший о том, что перед ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНОЙ выступит проект Кузи Уо ХРИСТОСЫ НА ПАПЕРТИ. Появился Кузя, ударник, имени которого я так и не узнал, и около 25 минут глумились над инструментами и аппаратурой. Может, я чего-то не догоняю, но я не въехал, что же это было, и что Константин Рябинов хотел этим донести до публики, но успокаивает одно: ему самому всё это, похоже, жутко нравится. Ну и ладушки. Хоть кому-то в кайф. Снова появился конферансье, обрадовавший всех тем, что концерт ещё ненадолго задерживается, но зато в буфет привезли пиво. Зал наполовину опустел, затем опять приобрел прежнюю наполненность.
Наконец на сцене появились Егор, Нюрыч, Леший, Кузя и ударник. Тинейджеры в лучших традициях начали штурмовать солдат, борясь за место под рампой, солдаты отпихивали их на места, ОБОРОНА начала играть. Концерт начался.
Начался с «Родины», чему я не обрадовался, подумав, что звучать в основном будут вещи с «Солнцеворота» и «Невыносимой Легкости Бытия», однако, на мою радость, в течение трёх часов Егор пел только то, что просили из зала. Исполнил практически все лучшие, по крайней мере, на мой взгляд, вещи. Несмотря на своё крайне нетрезвое состояние, пел здорово и с кайфом, удивив меня тем, как в таком тщедушном теле помещается такой мощи голос и драйв. Не напрягали даже накладки со звуком. Судя по всему, человека, отвечающего за аппарат, обделили при разливе, вот он и мстил, и мстя его была мелка и пакостна. Слегка коробили телеги нацболского толка и посвящения братьям-косовцам. Ну, да каждый по-своему морочится. Единственным серьёзным напрягом было свинство Кузи, который оказался тоже не круглый дурак выпить и дошедши до предела непонимания, короткими перебежками отправился дальше по миру, который, судя по состоянию, представлял для него не более, чем пестроватое крошево. Проявлялось это в силу того, что Кузьме приглючилось, будто бы все сильно возжелали по новой выслушать откровения от ХРИСТОСОВ, и воплощением данного заморочества он усиленно занялся. Кто-то, если не ошибаюсь, Леший, желая устранить этот бардак, выдернул шнур уошной гитары из усилителя. Но последний думать к этому времени мог уже с трудом и сильно тужа об этом, мычал в микрофон жалобу молодого бычка, заколотого на корриде, причём с какими-то пёсьими модуляциями. Егор, которому этот бэк-вокал мелодичности не добавлял, попросил, цитирую: «Уберите кто-нибудь этого придурка к ебени матери», извинился перед публикой за «немного перебравшего, как свинья», и продолжил петь. Микрофон Кузе отключили, и тут он просёк, что гитару-то свою он тоже не слышит. Желая разобраться в данной непонятке, «слегка перебравший», куртуазно пошевеливаясь, двинулся вдоль шнура, пока не упёрся в осиротевший штекер. Не найдя ничего, куда штекер можно было бы приспособить, Кузя понял, что помимо основной функции, данной штуковиной можно ближнему увечия причинять и, пробравшись на авансцену, начал шнуром кого-нибудь из зала выловить, типа как арканом. В конце охоты Кузю, чего-то наобещав ему на ухо, увели в кулуары, откуда он так и не возвернулся, видимо, устроив там сольный концерт для самого благодарного слушателя – себя.
А концерт потихоньку подошёл к концу. Несмотря на то, что остался на сцене в одиночестве, Егор пытался общаться с публикой. На вопрос, что он собирается делать в Штатах, рассказал, что ГР. ОБ, хотел попасть в Косово, но прикинув алкогольный потенциал этой местности и поняв, что маловато будет, порешили сгонять в Америку на предмет жутко поднасрать клятым буржуинам изнутри. Вообще, если бы не Кузя и большевистские телеги, наполненные бредом правдоискательства, чувством ложно понятой чести и прочими атавизмами, то концерт был чумовым. Уж чего-чего, а энергии Егор выплёскивает немало, за что ему и спасибо. Ну, на этом, наверное, и всё.
С уважением, П. П. Шариков.
P.S. Что касается заголовка, так это про идеологию.