ИЗБРАННЫЕ МЕСТА ИЗ ВНУТРЕННЕЙ ПЕРЕПИСКИ Лето 2001 г.

«…хорошие фильмы делают не для той публики, которая заполняет кинотеатры в субботу вечером. Их делают, потому что их нельзя не делать, потому что они нужны тем, кто их делает, как и вообще любое произведение искусства».
Ирвин Шоу, «Вечер в Византии».
 

Здравствуй, жопа, новый год! Закономерное начало XXI века: Арефьева по ЦТ в «Рождественских встречах» у Аллы Борисовны. Дела А.Б., видимо, совсем плохи: много ли крови высосешь из этого велосипеда? Арефьева жалко смотрится, со своим стареньким хитом задвинутая в самый конец передачи. Ещё жалче – её музыканты, взрослые дядьки с виновато-недоумевающими физиономиями пожимают плечами. Вас сюда по пьянке затащили, мудаки?
Телевизор – главнейший «глаз» в «нормальный» окружающий мир. Иногда включаю, когда делать совершенно нечего. А лучше – по пьяни: все эти ТВ-сериалы, игры – делаются для пьяных: удовольствие смотреть в пьяном виде. Нас спаивают!
И – какая обильная пища для размышлений, если не пялиться тупо в экран. Например, реклама крысиного яда в программе «Моя семья»: то ли крыс считают членами семьи, то ли намекают, что яд можно использовать не только против крыс (что, в принципе, одно и то же). Или – по поводу компьютеризации. В любом русском телесериале компьютер уже – обязательная часть интерьера. Инженер, подрабатывающий вечерами частным извозом, – в доме компьютер. Что показательно, всегда выключенный. Компьютера нет только у «ментов», и хотя менты все плюшевые, так приукрасить действительность телевизионщики всё же не решились, видимо…
Сейчас вновь начал ездить в Оренбург – после шестилетнего перерыва. Может быть, зря не ездил – на то были причины в основном личного характера. По весне там был замечательный концерт с участием АДАПТАЦИИ и МЕДВЕДЬ-ШАТУНА. Как было. Сижу мирно на работе, играю на компьютере в предвкушении нескольких первомайских выходных. Звонит из дома Кошка, телеграмма от Джека: «27-го играем в Актюбинске, 29-го в Оренбурге, подробности у Ермена». Говорю – звони Ермену. Минут через десять перезвонила: до Ермена не дозвонилась. Я на следующий день – благо, уже как раз 29-ое – подрываюсь в Оренбург. Где, что? – Брожу по городу, в подземном переходе нахожу афишку А4: АДАПТАЦИЯ и МЕДВЕДЬ ШАТУНЪ в театре СмиТ на Пушкинской. Нахожу Пушкинскую, дрейфую туда-обратно – никаких ярко выраженных театров, кроме драматического. И – никто ничего… За полчаса до начала таки отыскиваю – в каком-то подвальчике филиала какого-то института. Прошу позвать Ермена или Джека. Впрочем, встретился с обоими уже под землёй. Отыграли мощнейше. Зал – человек 40. МШ «потеряли барабанщика где-то в Рязани», играли со Щанкиным. АДАПТАЦИЯ – в формате трио: Ермен, Коля и Серёга. Фотографировал, снимали видео, много и хорошо общался. Как оказалось – зря игнорировал Оренбург: подходили человек десять, говорили, что читали последний «сДМ», понравилось. Это в городе, куда вполне сознательно мною не было заброшено ни одного экземпляра!..

В конце мая звонил Саня Шиза. Через месяц намечается фестиваль в Оренбурге. Участники: Ник Рок-н-ролл, Чёрный Лукич, АДАПТАЦИЯ, Манагер, ТЁПЛАЯ ТРАССА… 14 июля ездили с Кошкой в Оренбург на квартирник Ермена. На самом деле, играли несколько человек: Ермен, Макс Очкасов, ХА-МЫ, кто-то ещё. ХА-МЫ очень понравились – пожалел, что продинамил их на весеннем сейшне. Ермен пел новые песни – песни взрослого человека. Поэзия тоже повзрослела…

* * *
 
…В старших классах я подумывал стать журналистом. Читал всякую хуйню по культурологии, психиатрии, английскому языку… Если помнишь, в советские годы был такой миф – о феномене советского журналиста: простому человеку – до Бога высоко, до царя далеко, а напишешь в газету – и приедет к тебе усталый стремительный человек, который выслушает, разберётся, утешит и справедливость восстановит.
Когда я заканчивал школу, перестроечная пресса реанимировала миф о журналисте-подвижнике – лестно им было – и я надеялся, что не успел ещё стать сволочью, и, если возьмусь всерьёз – потяну; и уже тогда подрастало поколение блядских юнкоров – раскованных куколок, которым насрать было, что журналистика – это работа. Когда я развязался-таки со школой, возможности поступать не было. Пошёл на завод: а, хуйня, самообразуюсь, а потом – внешкором! Но тут прессу стало выворачивать куда-то не туда: я с лёгким недоумением замечал, что даже в «Комсомолке» (лет десять назад – оплот «шестидесятнических» идеалистов) всё больше и больше желтизны.
В 94-м познакомился с А., тогда – внешкором (же!) «Площади Свободы». Пообщался и всё понял, уже совершенно безболезненно. «Журналист – тоже человек»,- сказали себе журналисты, и у них это значит: «тоже мудак». Журналист новой формации – самовлюблённый, в жопу спившийся урод, постоянно ищущий халявы на всяких презентациях, банкетах и фуршетах, а также всевозможных полезных связей, и при этом – вот ведь! – не желающий расставаться с совковым запашком избранности. Всяких дерьмовых историй о редакционных буднях с беспрерывными пьянками и тошнотворными богемными розыгрышами я мог бы рассказать хуеву тучу, но это всё хуйня. Оскорбляет другое: писать о живых людях не хотят в упор. То есть – все интервью и сплетни о генералах города – настоящие, но то блядство, которое печатается как «письма читателей», «житейские истории о простых людях», «опросы на улицах города» — сладострастно высасываются из известного пальца.
Можешь себе представить – у меня есть возможность ткнуть шилом в глаз человеку, убеждающему читателя, что общество состоит из быдл! Многих знаю в лицо, которым в это лицо надо плеснуть кислотой. Прикинь! Да я, похоже, и правда пацифидераст, если до сих пор этого не сделал. В апреле 96-го я как вольнотусующийся был свидетелем примерно такой беседы на пятиминутке в «Площади Свободы»:
Редактор: Срочно нужен материал в рубрику «Город против наркотиков». Жопа Хуененасытная, напиши интервью со знакомым, избавившимся от наркозависимости.
Корреспондент Ж. Хуененасытная: Ну, Гашиш Марихуанович, у меня нет таких знакомых – все на игле.
Гашиш Марихуанович: Ну, Жопочка, я же не сказал – возьми интервью, я сказал – напиши. Вот тебе ручка, бумага, шприц, раствор – чтобы к вечеру материал был у меня на столе!
На подлинности имён не настаиваю, хотя и хотелось бы, диалог пересказываю тоже не дословно, но ситуация не изменилась и по сей день. Читаю в заводской курилке «Площадь» — убеждаюсь… Вот это действительно люди, которых я ненавижу. Которые ни хера не умеют и не хотят работать. Которые бочками льют радиоактивное говно не знаю, на чьи головы – какого-то мифического «среднего читателя», которого в природе не существует. Какая там, в жопу трипперного зайца, конъюнктура! Вообще всё в руинах! Извини за тягомотное рассуждение – натерпелся, бля, не могу молчать!
…У меня невъебенный опыт – «как не надо», а к «как надо» так и не приблизился. Вот Умка для себя ответ нашла, народ из VERMICELLI ORCHESTRA – тоже, а герои прочих материалов «сДМ», по-моему, так и блуждают (это, конечно, не о Дидурове). От чего предостерегать «пионеров»? От официальной журналистики, от надежды заработать денег, не утонув в говне (но, расставшись с этой надеждой, один забьет на богатство, а другой осознанно выберет погружение в говно), от соблазна готовых ответов – но откуда приходят готовые ответы? – если никто уже не верит ни телевизору, ни газетам, ни партии и правительству? – а Егор Летов готовыми ответами просто перекармливает; я бы проклял его за то, что он лишил часть молодых возможности самостоятельно подумать, но – раз заменили мышление мантрами из летовских цитат, значит – и изначально ни на что другое не были способны. А как объяснить опасность готовых ответов, не подсунув тут же свой готовый ответ? Взялся бы за ум, да ухватиться не за что… Просто сказать: «Не знаю – иди на хуй»? Духовная практика обывателя – грандиозный опыт предательства, усталости и разочарования. Что-то подозрительно на мой собственный багаж смахивает. Или вообще пора уже поверить, что «мысль изречённая есть ложь» – ничего никак не называть, потерять интерес к вопросам и ответам, окружающее воспринимать безоценочно… А жизнь между тем – мимо.
Ой, бля! От чего я хотел бы предостеречь – так это от тусовок. Ужасен не только формат тусовочного самиздата, но и всё творчество тусующихся. Писать на уровне Михаила Веллера может любой человек с мозгами; нет! Веллером восхищаются, а сами гонят штабеля графомании. Почему? Слабенький в смысле достоверности вывод, почёрпнутый из беллетристики: почему российская – блядь, заёбся, российской не бывает – русская интеллигенция была собой. У неё была КУЛЬТУРА ПРЕБЫВАНИЯ В ОДИНОЧЕСТВЕ: наедине с собой – не скучно, не тоскливо, а гармонично и осмысленно. А мы все – потомки массовых сталинских физкультурников: остаёмся в одиночестве – захлёбываемся от внутренних монологов, адресованных идейным противникам. И куда я от этого денусь, если целиком из этого говна состою? Приписывается Набокову: «Пролетарии всех стран, разъединяйтесь!» Неплохо бы – если не для пьянок и онанизма, а для размышлений. Но до этого ещё расти и расти. Я больше верю в тепличных ребёнков, чем в лидеров тусовок… Насчёт «не ходите, дети, в рок-н-ролл гулять» – какая разница, в какой среде тебе дадут по ебалу, если по ебалу дадут в любой среде? на всех социальных уровнях? с одинаковым удовольствием? И никто нигде не уверен, что доживёт до старости, а ранняя седина – у многих. И спиваются, и блюют – везде, где не приматывают длинными рукавами к спинкам кроватей. Был бы я способен к сверхзадачам – предостерегал бы от тусовок: остальное приложится.
…Была у меня, грешным делом, такая мысль: списаться с самиздатчиками, в чьих изданиях затрагиваются (затрахиваются) всякие общественные темы, прочесть повнимательнее (тенденции понятны) и взвихрить хорошую разгромную полемику. То, о чём пишут «Утопия», «Асфальт» и «Сибирский тракт» – обыкновенно-умно, и ничего существенно нового я не узнал. Стало быть, и полемику разводить нечего. Хуже того: ВЕСЬ ПРОЧИТАННЫЙ МНОЙ философски-общественный пласт в альтернативной прессе – мыслительный навоз. Любой совет, который мне даст оппонент, может иметь ценность только в его реалиях, на базе его жизненного опыта. Ещё хуже того: и Влад Тупикин, и Владимир Скращук – видят мир почти так же, как и я. Нюансы? На уточнении и декларировании нюансов отношения-то обычно и рушатся. Пока мыслители дискутируют, готовя «решительный прорыв» (и только когда поймут, что совсем постарели и одряхлели – начнут воспринимать себя как есть), воровство и стукачество в России не прекращается ни на минуту. ВСЕМ ВСЁ ПОНЯТНО, ЕСЛИ СЕБЕ НЕ ВРАТЬ. Слоган «думай головой, а не телевизором» – полный позор: кто сейчас смотрит телевизор кроме как для курьёза? И нельзя на этом зависать – на том, что ненавидишь. Хочешь по-настоящему компенсировать окружающее крушение мира – ищи внетелевизорные пространства. И пиши о том, что любишь. Иначе – завязнешь. Насколько я помню – и БГ, и Артём Троицкий, было время, что-то изменяли в себе – и вокруг себя. Кажется, количество живых людей вокруг меня сократилось раз в десять…


Обсуждение