пока Led Zeppelin по праву занимают свое место в зале рок-н-ролльной славы Jimmy Page и Robert Plant отправились в новый полет.
Во всех новых начинаниях есть свои ухабы, и это не является исключением. Музыка — это нечто. Наудачу назвав NO QUARTER (здесь: без пощады, без уступок) альбом и фильм MTV, Пейдж и Плант рисковали гораздо больше необходимого — и одержали полную победу. К удивлению каждого, кого страшит возвращение давно ушедших звезд, Плант и Пейдж решительно уклонились от несомненно имеющих массовый успех «Stairway to Heaven и «Rock’n’Roll», разыграв новые варианты более рискованных в исполнении песен, таких как «Kashmir» и «Battle of Evermore», представленных в манере,*до отказа наполненной эстетическими поисками египетских и марокканских музыкантов и европейских исполнителей классической музыки, из которых дюжина была признана в качестве соавторов.
С точки зрения критики, N0 QUARTER явился триумфом. И если он не стал коммерческой бомбой, как ожидали многие, однако было продано гораздо более миллиона копий, и это число, по крайней мере, удвоится за время турне и как только Zeppelin выпустят в марте альбом, посвященный, среди прочих, Tori Amos, Cracer и Sheryl Crow. Как говорит президент компании Атлантик Рекорде Val Azzoli:»C NO QUARTER происходит то, что и должно происходить. Здесь производство, заряженное на хиты, а мы не имеем никаких хитов. В альбоме их просто не существует: у LED ZEPPELIN никогда не было хитовых синглов. Но на LED ZEPPELIN никогда и не смотрят с этой стороны. И альбом продается по 55 тысяч единиц в неделю, это большой объем продаж. Мы собираемся обсуждать план на следующий ноябрь и я знаю, что эта запись все еще находится в производственном плане».
Слишком много для эстетики и продажи. А тут еще более неясный личностный вопрос. Когда Пейдж, 51 года, и Плант, 46 лет, впервые возникли в своей «неуправляемой» инкарнации в конце прошлого года, они подавали себя как пару, которая решила вновь попытаться вступить в брак после страшных расхождений. Больше десятилетия нападали они друг на друга в прессе — Плант агрессивно, Пейдж, скорее, защищаясь. Их редкие единичные встречи на альбомах друг у друга либо в случайных живых шоу — наиболее памятны выступления LED ZEPPELIN в 1985 году на концерте Live Aid и на праздновании 40-й годовщины Атлантик Рекорде в 1988 — оказывались в лучшем случае на пороге кризиса, в худшем — показухой. Поэтому, совершая первый круг интервью после выхода в свет NO QUARTER, оба были аккуратны в своих ответах, как будто одно неловкое движение могло бы нарушить с трудом достигнутое между ними соглашение.
К началу декабря два человека окончательно сошлись вместе — к этому приложил руку ежедневный озноб международного турне. Но значительные различия между ними так же легко заметны. Находясь в зените своей славы, LED ZEPPELIN были печально знамениты отрицательным настроем по отношению к средствам массовой информации и совершенным отсутствием на телевидении. Однако, строя свою сольную карьеру, Плант усвоил по крайней мере один основной урок: никто не может заставить тебя мочиться, если ты сам не захочешь этого сделать. В разговорах он будет постоянно отпускать шуточки на счет своего хиппования, опровергать мифы о LED ZEPPELIN, без всякого повода чернить других артистов и с энтузиазмом участвовать в словесной критике рок-музыки, повергая в уныние новичков вроде PORTISHEAD, Jeff Buckley и TRANSGLOBAL UNDERGROUND.
Пейдж несмотря ни на что по-прежнему с глубоким подозрением относится к прессе — годы парирования вопросов о несовершеннолетних девочках, сорвавшихся блюзменах, наркотиках и сатане, полагаю, над вами произведут тот же эффект. Плант высмеивает многое из этого набора, не отрицая, конечно, ничего; он знает цену тайне не хуже. Пейдж поднимается на дыбы или напускает на себя скучающую отрешенность, когда приключается что-нибудь полемическое. В своих ответах Плант скрытен и не предсказуем. Пейдж отвечает так, будто пытается вычислить, что в действительности вы хотели сказать своим вопросом. Плант стремится прикрыть себя, как бранящийся ребенок, Пейджем, который, в свою очередь, совершенно согласен предоставить Планту львиную долю участия в разговоре под своим бдительным оком.
За день до репетиции я провожу совместное интервью с Пейджем и Плантом: около 90 минут в кафешке рядом с King Head Pub. Когда мы закончили, я спрашиваю, возможно ли будет поговорить с каждым из них по отдельности на следующий день. «Итак, вы можете спросить меня: “Что ты думаешь о Дейвиде Ковердейле?» Плант втыкает шпильку Пейджу, намекая на его страшно неловко задуманное сотрудничество в 93 году с наиболее рабским подражателем Планта.
Пейдж криво улыбается.
«Из-за этого ты бы нас не просил”, — говорит он.
«Мы не слишком увлекаемся такими делами», продолжает Плант. «Теперь, когда мы снова вместе, нам не хочется быть поврозь». (А на деле на следующий день Плант, изобразив притворную нужду, улизнул с одной из наших встреч, так что я мог поговорить с Пейджем 15 минут. «С тебя 50 баков», — заявляет тот по его возвращении.)
В таком случае, как насчет внезапного появления на репетиции? И Пейдж и Плант не до конца уверены в том, что и это возможно. Главный оркестр все еще работает традиционный репертуар LED ZEPPELIN, египетский ансамбль, который также примет участие в турне, не начнет репетировать до января, а, по словам Планта, «нам бы хотелось сыграть что-то, чего вы еще не слышали. Если мы сыграем DANCING DAYS, вы подумаете: никакой разницы — что они, что PINK FLOYD». Что ж, предлагаю я им, давайте просто посмотрим то, что есть. Где бы нам завтра встретиться?
Плант определенно придет в какое-нибудь интересное место. Он думает несколько секунд, потом резко через стол бросает взгляд Пейджу. «Мы могли бы встретиться в том баре трансвеститов, где ты впервые объявил мне новость,” говорит Плант.
Пейдж глядит на него непонимающе.
«Помнишь, — говорит Плант, оскпабясь, — там, где ты впервые сказал мне, что собираешься работать с Ко- вердейлом”.
Пейдж утомленно вращает глазами: «Я действительно не знаю, о чем ты продолжаешь говорить”.
В конце концов, мы сходимся на том, чтобы встретиться в студии, где они работают над расширенной версией UNLEDDED (выпуск назначен на март). Посмотрим, откуда что растет.
В этой истории, по крайней мере, один существенный вопрос остается открытым: что же сталось с последним живым членом LED ZEPPELIN басистом-клавишником Джоном Полом Джонсом? Пейдж и Плант чаще всего в качестве причины того, что Джонс не приглашен в новый проект, утверждают, что, поскольку проект не суть возрождение LED ZEPPELIN, в этом не было особенной необходимости. В известном смысле, это привнесло бы в их работу множество с трудом решаемых мелочей.
Все-таки кажется странным, что Джонс, который в последние годы достиг впечатляющих успехов, одновременно работая с R.E.M., BUTTHOLE SURFES,
DIAMANDA GALAS, принужден будет узнать о воссоединении Пейджа с Плантом через прессу. Разговаривая в начале января по телефону из Англии, всего несколько часов спустя, как Пейдж позвонил ему впервые за 18 месяцев, — «Ну и денек, все вместе!”, говорит Джонс — он кажется все еще искренне сбитым с толку тем, что его хотя бы не уведомили о NO QUARTER (ирония судьбы: Джонс вместе с Пейджем и Плантом является соавтором заглавной песни), пускай и не прося об участии в нем.
«Я прочитал, что им пришлось заявить о том, что они хотели сделать отдельный проект, все равно какой,» говорит Джонс. «Я только подумал, что меня бы следовало известить. Узнать об этом из газет было как-то странно». «По-честному, я не знаю, что думать,» говорит Джонс. «Я удивлен. Я видел кусок из UNLEDDED, когда был в турне с DIAMANDA GALAS. Сначала была NO QUARTER без партии фортепиано, которая, по-моему, была O.K. Потом они перешли к THANK YOU. Это был один из моих коронных номеров, моя визитная карточка: обычно я исполнял соло на органе и потом мы входили в THANK YOU. А тут какой- то малый сыграл мою органную партию, а другой сыграл мою партию баса. Было чудно’ сидеть там и думать: «Эти парни всего лишь повторяют меня». Я посмотрел еще пару вещей и вышел: «Ладно, пора идти и делать свою работу».
Какое бы значение не придавали тому, что они появятся в Зале Рок-н- ролльной Славы, Пейдж и Плант явно надеются, что их турне с большей силой покажет, чем стал рок-н-ролл.
Двое мужчин положительно горды тем, что NO QUARTER продолжает рискованный поиск в той сфере музыки, которую они только начали разрабатывать с LED ZEPPELIN, а Пейдж и Плант собственными жизненными примерами демонстрируют, что превзойдут и еще большие границы. В добавок к египетскому ансамблю, вокалисту Найма Ахтару (Najma Akhtar) и основному оркестру, репетирующему в Лондоне (в него включен клавишник Эд Шеймор (Ed Shearmur), Пейдж и Плант будут набирать оркестр в каждом городе, который посетят. Они переполнены ожиданием. Пейджу все это напоминает ясные дни LED ZEPPELIN.
«С LED ZEPPELIN мы каждый вечер рисковали и импровизировали», говорит Пейдж. «Я думаю, это было время, когда мы почти не делали ошибок. Все получалось само собой, когда ты пытался отдаться тому, что тебя несло все дальше. А ноту за нотой каждый вечер играть вытверженный урок, так скучно».
«Мы надеемся, что снова будем так поступать теперь, когда начали работать с египтянами», говорит Плант. «Использовать вольные вставки, как мы сделали на TV-шоу, когда в окончание KASHMIR внесли отрывок из BLACK DOG. Мы можем пускать мелодию по кругу».
«Мы предполагаем иметь различные версии каждого номера», добавляет Пейдж, «оригинальную версию, с использованием шарманки, все многоразличные аранжировки, какие мы только сможем выдать в каждый вечер»,
«Версия BLACK DOG, которая у нас есть на сегодня, звучит слегка похоже на Джефа Бека, — говорит Плант со смешком, — из-за одного случайно берущегося риффа, но взятого так, чтобы его можно было расслышать. Будто бы мы можем снова научиться летать… есть в этом что-то, напоминающее Zep. Тогда мы, бывало, были в состоянии взлететь и потеряться, что иногда несколько выходило за рамки, правда?» «Получалось слишком растянуто по времени», говорит Пейдж.
”27 минут DAZED AND CONFUSED и в ней только четыре строки текста, — говорит Плант смеясь, — но это все значит, что мы будем каждый раз выбирать, как нам подойти к делу, и меняться по собственной прихоти. Так что, мы никогда не будем знать, как обернется , до тех пор, пока не начнем”.
Anthony DeCurtis