Ну вот, дык, и пришло время когда вы будете втусовывать мои мысли «по поводу» в свой воспаленный мозг. Базар пойдет о сейшенах, проходивших, к сожалению, давно — 23-26 января в столице Московской области — г .Москве. Здесь я наеду на вас исключительно субъективной точкой зрения.
Итак.
С 23 по 26 января в Московском Кремле, во Дворце Съездов, где гнездилось раньше воронье паскудное, проходила акция «Рок из Кремля».
24.01.92 г.
«Нюанс»
«Наутилус Помпилиус»
«Алиса»
Реально — сольник «Алисы».
В фойе перед началом сейшена туда-суда кочевали тусовки алисоманов, в большинстве, как всегда, местных, и из вольного лучезарного Питера. Заметное место здесь занимала Армия Алиса*, которая внаглую, пользуясь великодушием Константина, не сочла для себя позорным оставить своего кумира без бабок за работу. Бесспорно, деньги — это бумага, но, как это ни банально, а хавать что-либо необходимо…
Ништяк! На сейшене не было ментов! Хотя- при входе в Кремль они изрядно попахивали…
За 15 минут до начала администрация сочла-таки нужным открыть двери в зал. Старушки пытались было: удержать ринувшихся к сцене и вписать их на балкон, но голяк: им никто не внял.
Потом на сцену вышел некто Стас Намин и начал гнать. Гнал долго и занудно. В том числе и о том, что очень любит алисоманов, и в связи с этим они должны то встать, то сесть, то отойти, то подбежать. Намин таким образом гнал, алисоманы тихо бесились. В тот момент, когда всеобщее недовольство <…> и попросил отойти, чтобы опустить какую-то хреновину. Алисоманы отступили, но не совсем. И тогда вышел ОН. Да, тот самый, кого все ждали, и чьего единственного слова оказалось достаточно, чтобы все исполнилось в один миг.
Наконец, после всяческих манипуляций публикой начался концерт. «Нюанс» отработал 20 минут, и получилось у ребят это просто классно! Публика в партере. Да и во всем зале, стонала в ожидании кайфа, никто еще не знал, что Нау не будет. А Нау отменил свое выступление – их басист попал в больницу с сердечным приступом. Когда Намин объявил об этом, возникло ощущение ядерного взрыва в многоголосице: А-ЛИ-СА!
Вдруг все потонуло во мраке. Медленно стекая откуда-то сверху, просочился фиолетовый свет. Наконец, он окутал всю сцену и на ней возникли музыканты «Алисы». Первые звуки «Шабаша». Секунды тянутся. Вот-вот должен вознестись к небу проникнуть в самую глубь земли полный силы и одновременно смирения голос. Его голос… Как всегда Константин появился перед микрофоном в самый последний момент.
— Я никогда не думал, что доживу до 33-х лет и буду выступать в Кремле… — сказал Костя.
Он пел 1.40. Кому-то это время стало пребыванием в преисподней, кому-то — верхом блаженства. Правда Костя повадился слова забывать, но это никого не обломало, скорее наоборот. Периодически на сцену выскакивали молодые бараны в костюмах (Намин угрожающе назвал их «вышибалами») и отпихивали вниз разбуянившихся алисоманов. Когда они достали уже всех подряд, Доктор не выдержал и попросил их свалить. Насовсем. «Не обламывайте нам кайф…». Нам, мол, и без вас хорошо…
Закончив свое выступление песней «Все в наших руках», музыканты «Алисы» исчезли со сцены так же, внезапно, как и появились.
Зал не утихал. Казалось, ДС сейчас отправится к чертовой матери, разлетевшись в мелкие куски. Ждали «Алису».
«Алиса» вышла, чтобы спеть свои вечные «Время менять» и «Мы вместе» и признаться в любви всем присутствующим.
26.01.92г.
Зал забит до отказа. Все ждут кто кого. Алисоманы удобно расположились на полу, ведь обычно «Алиса» выступает последней.
<…> вскочили, и, заглушая его приветственный базар, скандировали: А — ЛИ — СА!!! Намин явно затрахался здороваться и закончил свой тронный спич словами: «да, а сейчас — «Алиса». На долю секунды в зале воцарилась гробовая тишина. Потом ее взорвал не крик, не вой, и даже не рёв — а все это вместе взятое плюс звук рушащихся стен дворца Съездов. Погас свет. И резко вспыхнув, осветил человека, который явился источником энергии и невероятного напряжения. Да, это был Кинчев.
Доктор и Сотоварищи катали старую программу, под конец порадовав новой песней «Плач». Так что пирог оказался с сюрпризом. Мало того, на сладкое нам выдали еще и джем…
О, это изумительное зрелище, со мной согласятся все, кто присутствовал на «терроровском» джеме…
В зале горел свет, а на сцене сумбурно возникла тусовка из всяческих музыкантов. Среди них отчетливо маячила фигура в черном. Внезапно все въехали, что это тусуется Доктор. Безмазово описывать тот звук, которым сопровождалось узнавание — я не буду. Константин изрядно догнался, впрочем, не больше остальных.
Завладев микрофоном, Костя напомнил нам, что здесь и сейчас находятся с нами и Саня Башлачев, и Роберт Плант, и Джим Моррисон, «который спел бы сейчас так»: — Костя наклонялся к микрофону и без слов напел песню «Дорз». Те, кто видели Джима на сцене, говорили, что было похоже. На какой-то момент случился глюк, что это действительно Джим.
На сцене куча музыкантов, но никто не поет — ждут Бориса Борисовича Гребенщикова, который, как ни странно, снизошел до того, что принес свою драгоценную натуру на этот поганенький сейшенок. ББГ ну никак не выходил на сцену, у входа его уже ожидало авто, дабы отвести бренное тело в апартаменты. «Гребенщиков, выходи! Иди сюда, тебя все ждут! Борис Борисыч, выйди пожалуйста!» — звал его Кинчев, а ББГ все не шел. Наконец, бывший Боб, а ныне Борис Борисович Гребенщиков (пожалуйста на «Вы», при прочтении) соизволил показаться на сцене, выйдя, манерно поклонился Кинчеву… Константин развернул его лицом к залу — «не мне, им кланяйся!». Вежливый из вежливейших ББГ сделал это, но с большой неохотой.
После недолгого вступления все запели «Все это Рок-н-ролл” и «Мы вместе». «Алиса», Гарик Сукачев, Бутусов, «Кор <…> — пели и действительно были вместе. Все, кроме ББГ, который не пел. Ну как же он, сиятельный, мог позволить себе петь в хоре, да еще и не свое, а какого-то Кинчева?!! Доктор несколько раз подходил к нему с микрофоном к подсказывал что нужно петь. Вот такая получилась картинка. Кстати, дабы не плюхать на нее все краски палитры, на словах «нажми на свою педаль», Доктор изо всех сил наступал ББГ на ногу. Мол, прикололся…
Вот вроде и все. С вашего позволении, я сваливаю. Встретимся после сейшена «Рок против милицейского беспредела» в Питере.
Ништяк!
* * *
Нет, не все. Говорят, Чума, 26-го был птицей, бродил по сцене, раскинув руки и ничего не играл.
А еще, говорят, что Доктор, разгорячившись, швырнул в зал свой пиджак (тот самый, в котором пел за Джима) с ключами от квартиры и билетами в Питер. Пиджак, разумеется, порвали на сувениры, а вот ключи потом вернули за чисто символическое вознаграждение: «Шабаш» с росписью, всего-то…
Теперь ВСЕ!…
* * *
«Так! Где это мы сейчас едем?..
Кусково! Мы чешем без остановки через Кусково!
По такому случаю следовало бы мне еще раз выпить,
Но я лучше сначала расскажу, а потом уж пойду и выпью.»(Веничка Ерофеев, «Москва-Петушки»)