И дошел я, наконец-то, до лестницы. Кто знает, тот поймёт — путь для меня был достаточно долгим, длиною в несколько лет. И лестница подо мной рухнула. Ни к селу, ни к городу вспомнилось — Борис Усов, услышав о надвигающемся фестивале, сказал мне: «Возьми гитару и выйди из квартиры, вот тебе и будет лестница». Так у него всегда. Помнится, я долго впаривал ему про комнату в «Сталкере” Тарковского (которого он не любит), и он мне сказал, показывая вокруг. «Вот тебе комната”. «Вы же абстрактно мыслить не умеете.» — ответил бы ему Профессор из того же «Сталкера». А через неделю после лестницы в Москве был потолок.
Кавычки я не ставлю специально.
Вас интересует, что я помню? Не могу сказать. Я более-менее помню Непомнящего, Аверьянова, Славу Чистякова, Теуникову и себя. Кое-что помню обрывками. Помню, как подошёл ко мне Илья Сёмкин и спросил: «Как тебе моё выступление? «, а я отчётливо помню, что он ещё не выступал.
Половину второго дня я по техническим причинам пропустил. Отчёт об увиденном?
Перебьётесь, я вам не рок-критик.
Разве что общее впечатление. В отличие от предыдущих лестниц, минимум тоскливого питерского болота с ветрами и слякотью, максимум угарной московской веселухи, приправленной суицидом и чернухой. (Речь не о городах, разумеется. — об ощущении.) Казалось, что, не выезжая из Питера, попал в какой-нибудь «Факел» или «Зеркало”. Хотя, кабак — это плохо, но не место красит человека. Может, поэтому мне понравилось, а Жене Колесову — нет.
Оргвыводы? Делать шестую «Лестницу” или не делать ничего? Оба варианта, на мой взгляд, не катят. Лучше бы сделать нечто ещё более радикальное под названием “Обломки» или «Развалины» — тем более, что и журнал очень своевременно зачехлился. А там видно будет… Вот, пожалуй, и всё.
До новых встречи.
Общество дружбы АФМ
