Близок старшему братцу и формой, и содержанием, но акценты сместились: парижская весна нынче — “Весна священная»; ведали бы участники «Русских сезонов», что почти век спустя в них с упоением примется играть московский андерграунд (и словечка-то такого не было), и люди взрослые уже, солидные, взять, к примеру, Сергея Геннадьевича Гурьева, ставшего Игорем Фёдоровичем… Стравинским. Как заразительна […]
