Можно долго спорить на тему о том, относится ли к искусству рок и «попса» (особенно в варианте «дискотечной жвачки»). Однако эти «базлы» мало что прибавят к нашему пониманию эстетических начал и процессов, протекающих внутри массовых проявлений творческих потуг. Действительно, а где они, эти объективные критерии, которые помогут все разложить по полочкам, а в результате заявить: «Оркестр Вовы Эсмарха» (ОВЭ)— это искусство, а «Шоколад»—нет!
Мои рассуждения адресованы тем, кто бездарно растрачивает свой досуг в погоне за солнечным зайчиком ускользающей истины, хотя я не уверен в том, что привлечение поверхностных понятий, заимствованных из теории информации, поможет слепить универсальные объективные критерии и положить конец досужим спорам.
1. Повсюду (в технике, в быту, в природе…) мы постоянно сталкиваемся с так называемыми сигнально-импульсными явлениями. Докибернети- ческие представления о сигнале определяют его как условный знак, заключающий в себе сообщение о чем-то (звонок на перемену, очередная сплетня из жизни рок-звезды и тд.). Современная теория информации определяет сигнал как импульс, приводящий в действие ту или иную систему. Расширение образно-понятийного смысла сигнала до уровня управляющего, настраивающего, приводящего в действие и рассмотрение с этих позиций произведения художественного творчества как носителя информации позволяет углубить анализ его результатов.
2. Из окружающего человека множества явлений, имеющих сигнально-организующее действие, выделим такую категорию, как красота, и определим ее как информационный поток, который, воздействуя на восприятие, упорядочивает ощущение и вызывает подъем чувств,т.е. приводит к определенного рода структурной организации внутренних сил.
3. Еще Кант среди своих антиномий поставил проблему «незаинтересованного действия красоты». Он правильно подметил, что «эстетическая оценка не есть непосредственно потребительская оценка». Несмотря на то, что красота не приносит никакой непосредственной утилитарной пользы, сигнально-организующее воздействие ее на человека переоценить невозможно.
Можно утверждать, что сигнально-организационная функция красоты как эстетической категории имеет информационную природу, а ее действие—однозначную информацион- но-упорядочиваю- щую положительную направленность, что делает красоту понятием, полярно противоположным энтропийной силе. (Может быть, действительно, «красота спасет мир»?).
4. Представим себе систему «микрофон—усилитель с акустикой». Управляющий сигнал от микрофона поступает к усилителю. Упорядоченно организовывая структуру энергии, которую получает усилитель от сети, сигнал от микрофона управляет выходным сигналом усилителя, который в свою очередь изоморфно превращается в звуковые колебания соответствующей частоты и амплитуды в акустических колонках. Если микрофон и усилитель не согласованы по сопротивлению, то «организующая» роль сигнала с микрофона будет ограничена определенным спектром частот, и выходной сигнал будет искаженно передавать тембр голоса певца.
Таким образом, сигнал лишьтогда станет выполнять свою организующую функцию в какой-либо системе, когда он будет полностью соответствовать структуре этой системы.
Это взаимодействие «сигнал—управляемая система» лежит в основе как художественного творчества, так и чувственного восприятия эстетического начала художественного произведения, и определяет двустороннее действие эстетического начала. С одной стороны, оно организует структуру материала, превращаемого в художественный объект, а с другой—определяет изоморфный переход организующей художественное произведение силы в психологическую организацию, результатом которого является соответствующий настрой наших чувств, сознания и воли.
5. Результат взаимодействия «сигнал—управляемая система» (в случае концерта читай—«песня-слушатель», в случае выставки—«картина- зритель» и тд.) зависит от количества информации, заключенной в сигнале. При этом количество информации тем больше, чем неожиданней сигнал, и определяется требованием аддитивности: при поступлении двух независимых сигналов информация складывается. Таким образом:
S=-k In Р
где S—количество информации, Р—вероятность данной информации, к—коэффициент пропорциональности.
В этой простой по форме записи таятся колоссальные возможности для объяснения многих явлений, в том числе и художественных. Но как определить вероятность? Тем более, что вероятность данного сигнала, или его ожидаемость(что равнозначно по определению), зависит от многих факторов, в том числе и от «настройки» психики. Это как раз и определяет тесное взаимодействие между структурой системы и структурой входящего в нее организующего сигнала.
Приведу пример. В одной из сказок Иванушка- дурачок разговаривает с печкой, как с живым человеком. И это нас ничуть не удивляет, ибо мы погрузились в особый мир, мир сказки после настраивающих первых слов «в некотором царстве, некотором государстве…». Мало ли что может случиться в этом царстве-государстве—и Баба-Яга. летающая в ступе, и говорящая голова… Теперь представим себе, что в середине романа «Война и мир» в комнату к Пьеру Безухо- ву через дымовую трубу влетает на помеле… Наташа Ростова… Это было бы поразительно, ибо согласно критерию ожидаемости, выработанному у нас предшествующим чтением, вероятность такого события близка к нулю. А это значит, что количество информации, заключенное в данном сообщении, стремится к бесконечности. Такой сигнал не будет соответствовать «настрою» нашей системы, и он окажется «инородным телом». Налицо факт перегрузки сигнально-информационного потока.
Этот пример показывает, как важно вовремя задать правила игры: психика всегда готова принять эти правила в рамках любой условности. Но она не терпит выпадения явлений из рамок принятого уже типа условностей, т.е. информационной перегрузки. Но и недогрузка информационного потока также противопоказана психике. Это вызывает скуку, утомление, притупление восприятия и внимания.
Отдельные звенья-сигналы информационного потока должны быть согласованы друг с другом в соответствии с законами ожидаемости, в мир которых погружается воспринимающий. При этом каждая последующая порция-сигнал должна отличаться от предыдущей не настолько сильно, чтобы вызвать перегрузку, и не настолько слабо, чтобы вызвать недогрузку психики, сознания, восприятия. Таким образом 0«Р«1. К выполнению этого требования сводится задача гармонизации информационного потока, а значит, и художественного произведения. В качестве примера хотелось бы вспомнить«Болеро» Равеля. Читатель без труда определит сам, какими средствами достигается гармонизация информационного потока в этом произведении.
6. Для того, чтобы понять реальную, а не мистическую причину гипнотического воздействия «Болеро», нам придется вспомнить основной закон психофизического восприятия—закон Вебе
ра-Фехнера:«различия в интенсивности рада раздражителей кажутся нам одинаковыми, если эти интенсивности образуют геометрическую прогрессию». Это означает, что последовательность вспышек света в 10 свечей, потом в 100, а затем в 1000 свечей воспринимается как равномерно нарастающая по яркости.
Кстати, этот закон позволяет понять действие «золотого сечения» (отношение отрезков 10,62), «обожествленной» пропорции, пропорции «абсолютной и окончательной». Как настраивается психика при созерцании «золотого сечения»? Сначала воспринимается весь отрезок в целом, затем его большая часть, потом меньшая. На первом этапе (при переходе от целого отрезка к большей его части) мы привыкаем к изменению длины отрезка в 0,62 раза. Второй этап не дает нам ничего нового—опять изменение длины в 0,62 раза.Таким образом, мы получаем информацию только на первом этапе. Очевидно, что тайна «золотого сечения» связана с наиболее спокойным восприятием, позволяющим высвободить дополнительное количество энергии на восприятие каких-то других элементов. Нетрудно понять, что пропорция «золотого сечения» должна применяться в тех случаях, когда она не является носителем информации и не должна отвлекать внимание. Таков сигнальный смысл «золотого сечения», управляющего соответствующей настройкой психики.
Если художник хочет нагрузить пропорцию выразительностью, он должен отклониться от «золотого сечения».
7. Что же такое выразительность?
Еще раз вспомним, что количество информации, содержащейся в сообщении, есть мера неожиданности сообщения, конкретнее—отрицательный логарифм вероятности этого сообщения. Критерий оценки вероятности зависит от настройки психики и определяется в разных случаях по-разному. Сейчас нас будет интересовать такое сообщение, которое само создает настройку, т.е. несет в себе не только критерий оценки отклонения от наиболее вероятного, но и само это отклонение. Например, рассмотрим отрезок с точкой, нанесенной на него недалеко от центра. Такая композиция вводит нас в мир центральной закономерности и настраивает на то, что в рамках этой условности предметы должны быть расположены близко к центру. Но точка не находится в самом центре, и это воспринимается как некоторая неожиданность, как информационный сигнал.
Кстати, тяга человека с одной стороны к стандарту, а с другой—к необычному, встречается буквально на каждом шагу нашей жизни. Человек стремится поступать «как все», подражать другим в одежде, манерах, в речи… С другой стороны, при всем при этом он стремится сохранить индивидуальность и быть оригинальным, отличным от других. И мы ценим эту оригинальность, если она не заходит слишком уж далеко. .Стремление к стандарту при этом можно рассматривать как стремление к некоторой точке опоры, реперной точке, от которой можно было бы «отсчитывать» (оценивать) ожидаемость тех или иных событий. Это своеобразный трамплин, взлет с которого направлен в сторону необычного (один стандарт не дает никакой информации).
В течение жизни человек расширяет сферу усвоенной информации, постепенно включая в стандарт то, что совсем недавно было еще отклонением…
Но вернемся к проблеме выразительности информации. Если назвать выразительным такое сообщение, которое воспринимается достаточно быстро и при этом несет в себе достаточно большое количество информации, то проблему выразительности можно свести к задачам оптимизации.
Будем считать, что при восприятии произведения искусства глаз или ухо улавливают некий стандарт, т.е. вводятся в мир конкретного типа условностей. Этот стандарт, эта опорная точка используется для оценки вероятности тем эффективнее, чем «надежнее» стандарт. Введем понятие четкости угадываемой закономерности, которая равна единице. когда нет отклонений от закономерности, и уменьшается по мере увеличения этого отклонения. Если отклонение, при котором представление о данном типе закономерности теряется полностью, обозначить через «а», а четкость угадываемой закономерности—через«0», то справедливо
D=l-(х/а)
где х—отклонение от закономерности.
В выражении, определяющем количество информации, вероятность сообщения можно принять обратно пропорциональной отклонению от стандарта:
S=-A ln(х/x)
где А—коэффициент пропорциональности. Каков физический смысл постоянной х„? Это можно понять, исходя из факта о дискретности человеческого восприятия. Существует наименьшее отклонение, которое еще может быть замеченным. Оно определяется пределом разрешающей способности органов чувств. Как раз эту величину и следует выбрать за Хп В самом деле, отклонения, которые лежат за пределами различения и которые, следовательно, можно считать равными х,, будут поставлять информацию, равную нулю (S=0). При возрастании отклонения информация будет становиться положительной и расти по логарифмическому закону. Поскольку выразительность мы определили как максимально допустимое количество информации, воспринимаемое с достаточно большой скоростью, математическая запись выразительности W будет определяться произведением четкости данной закономерности на количество информации, отсчитываемое в рамках этой закономерности:
W(x)=(l-x/a) ln(x/x).
Найдем оптимальное отклонение, при котором выразительность достигнет максимума.
Простой математический прием позволяет решить задачу. Наилучшее отклонение оказывается зависящим оттого, какая часть максимально возможного отклонения замечается при восприятии, т.е. какую долю от «а» составляет х,,. Для очень широкого диапазона случаев оптимальное отклонение будет держаться в пределах (0,5-0,25).
Интересно, что если глаз различает 1/20 максимально допустимого отклонения (психофизические исследования это подтверждают), то отклонение х лежит в диапазоне оптимальных отклонений и равняется 035а. При этом мы получим наиболее выразительное сечение, определяемое соотношением 2:1. Это соответствует требованиям академической школы русской живописи XIX века. При этом выразительное сечение не получилось «золотым», т.к. здесь не выдвигалось требование наиболее спокойного восприятия.
Конечно, теория выразительности применима не только к зрительному восприятию, но и к другим формам восприятия информации. И во всех случаях остается требование: для достижения наибольшей выразительности должно существовать отклонение от стандарта, но его величина не должна быть слишком большой, чтобы не потерять представление о стандарте, начале отсчета, количественные рецепты будут зависеть от конкретной ситуации и от формы восприятия.
Сознательно или интуитивно любой композитор, ориентированный на шлягер, руководствуется этими соображениями. Действительно, в состоявшемся шлягере легко обнаруживаются и «реперная точка» (элемент узнаваемости), и отклонение от стандарта, которому суждено в скором времени самому стать стандартом, что означает выход его (шлягера) «в тираж».
С другой стороны, художник, создающий «нетленку на века», сознательно (а может и бессознательно) отклоняется от общепринятого на данный момент времени стандарта настолько, что рискует быть не понятым основной массой потребителей. Однако, если все же находятся люди (из числа наиболее подготовленных), способные переварить это отклонение, у художника появляется шанс стать классиком (не обязательно при жизни). Не вытекает ли из этих рассуждений вывод о необходимости меценатства в искусстве?
Если к концу статьи читатель задумается над тем, что ему нравится и что не нравится в популярной музыке и роке (тем более, в искусстве вообще), автор с удовлетворением сможет отметить, что его цель достигнута.
Валерий Саугкин.