Из интервью Тимоти Уайта с Питером Тошем, 1974 год
Я постоянно перерождаюсь. Когда я был мальцом, я родился как Вопящий. Сегодня, в сентябре 1976 года, я снова чувствую себя заново рожденным. Уинстон Хьюберт МакИнтош — это не мое имя. Так звали раба. Мое же настоящее имя — Вольде Семаят. Так зовут Эфиопца!
Так ты хочешь узнать побольше о бравом маленьком ямайце, который никогда не упускал случая помахать кулаками в одной из наших ямайских заварушек? Да, именно там в начальной школе Саванна Ля Map я научился драться и дрался, чтобы учиться.
Я не хочу мира и спокойствия, я хочу равноправия! Я не политик, но я страдаю от того, что они напартачили.
Все продюсеры — воры и сквалыги. Даже Ли Перри. Они берут песню, немного приукрашивают ее, а затем зажимают все деньги за нее. Знаешь как с ними надо общаться? Берешь самый лучший пистолет и стреляешь в их наглые рожи! Только это не выход, конечно. Ведь я не хочу уничтожать что-то или делать что-то плохое. Я хочу бороться, везде и всегда, со слабостью духа.
Некоторые разжиревшие умники считают, что люди не могут объединиться, когда они голодны. Вроде как каждый должен сначала утолить собственные животные инстинкты, а уж потом бороться за свои права. Я же лучше, буду голодным, но не буду ни от кого зависеть. Буду петь так, как хочу.
Я пел с группой «The Wailers» и слышал только, как в каждой деревне говорили: «Вопящие» — это клево!» Мне это надоело до чертиков, и я ушел.
Я пою от того, что мне очень хреново, я постоянно испытываю унижения, потому и пишу свои песни. Так я отстаиваю свои идеи. Это — психология! Людям нравится музыка, и они балдеют от нее. Но потом они вникают в слова песен и говорят: «Гляди-ка, ни хрена себе, под что я тут балдею!» И начинают вдумываться, делать выводы. Так мои идеи становятся частью других людей.
Все вокруг говорят: «У Ямайки дела идут в гору, а реггей — это круто! А я вам вот что скажу: грядет кровавая бойня! Однажды зажравшееся государство посадило в тюрьму Маркуса Гарви, но больше у них этого не выйдет! Мы ответим им смертью, болезнями, и всеми формами разрушения.
Меня уже били, осталось семь шрамов, сломали ребра, били в пах ружьями. И все это лишь за то, что я покурил травки! Вот почему я пишу песни типа «Легализуй Ее».
Я ведь не преступник. Все что я делаю — это пою реггей и курю травку, и я буду делать это даже в Букингемском Дворце и Белом Доме. Были у нас в «The Wailers» всякие чуваки, которые пели что-то типа «Люблю мою крошку», но эта фигня не для меня. Я уважаю парней, которые поют о настоящей жизни. Не только о любви к своей девочке, но и о любви к своему брату. Так я и пою в «Числе зверя»:
Я вижу число зверя на страшных их лицах,
Я вижу — в местах злобы мечтают они слиться.
И даже дают зарок: родившую их убить…
Что с братом моим творят — вы знаете, может быть.
Перевод Игоря Краснова
Перевод фрагмента песни Марины Худяковой
