Наконец-то! Держу в руках нормально изданную книгу о Косте Кинчеве. Супер, твердый переплет, цветные и черно-белые фото (ретуши бы поменьше только), тираж приличный. Я давно ждал такую книгу именно о Кинчеве. Из всех наших рок-героев он мне наиболее интересен как человеческий феномен. Настолько разносторонняя личность, что непонятно, как это может сочетаться в одном человеке. Потому и интересно, что непонятно.
Давно подозревал, что отстраненное изучение кинчевского творчества, — прослушивание записей и пластинок, чтение текстов, пусть даже присутствие на концертах,— не даст понимание того явления, которое стоит за символом «Кинчев». Потому что любое произведение или совокупность их — это только какая-то проекция, пусть объемная, гораздо более многомерной личности их создателя. Может быть, общаться нужно, или даже жить рядом, чтобы увидеть или хотя бы почувствовать другие измерения. Да и то далеко не все — для этого надо быть сравнимой личностью.
А поскольку и возможность общения, и масштаб собственной личности, надо признаться, того-с, то надежды понять, как можно ТАК писать, петь и двигаться, и откуда берется все это, не было. Потому что как все это выглядит изнутри знают немногие, а эти немногие, слава Богу, очень щепетильны в вопросах вынесения сора из избы, перетряхивания грязного белья, как там еще?., короче, трудно, наверно, передать бумаге и людям посторонним всякие такие тонкие движения души, тем более чужой, трудно деликатно поведать о вещах неделикатных и, ..иногда, просто некрасивых. Тем более, если главный герой в добром здравии и запросто может сказать, что все это вымысел и домысел. А то и в бубен дать. В этом смысле про покойников, конечно, легче писать. И вот такая книга есть, и в предисловии к ней автор (сама по себе личность полулегендарная уже) как раз об этих проблемах этического порядка очень хорошо и сказала.
Похоже, проблемы эти автору удалось решить. Вообще, интонацию Нина Барановская сумела найти, на мой взгляд, верную. Пишет человек вроде бы о себе, о своей
жизни. «Кинчев в моей жизни». Или «Мой друг Костя Кинчев». И замечательно! По-другому-то и неискренне было бы, надуманно. Один мой знакомый главный редактор сказал, женская, мол, проза. Так и хорошо! Мужчины-то рок-журналисты ради своей концепции и отца родного не пожалеют. Если бы журналист-мужчина писал, из знаменитых, то это было бы скорее стремлением самоутвердиться, свои амбиции потешить: «Я и Костя Кинчев». То есть Кинчев был бы просто подходящим или не очень фоном и поводом для прогона своих телег.
Тут же по-женски трогательно, пусть даже несколько сентиментально, но очень честно и откровенно идет рассказ о Кинчеве через призму своего авторского житейского опыта и восприятия сего феномена. Понятно, что это не хроники и не документальное повествование. Есть кое-какие, скажем так, неточности. Но не буду тыкать пальцем, ибо история рок-н-ролла в России — это история мифов и легенд. Правды не знает никто, а если знали, то забыли. Зато есть легенды, которые нравятся всем. Ну и что же. Значит, они больше соответствуют внутреннему ощущению истории тех людей, которые ее и делали.
Жаль, правда, что фигура героя вышла несколько однобокой. ПОЭТ С ГИТАРОЙ. Что ж, автор так видит. Причины, по которым автору ближе бардовская (простите затасканное слово) ипостась наших рокеров, понятны — несовпадение по времени. Поэтому третий элемент триады «музыка + тексты + шоу» и выпадает. А ведь прежде всего об этом, о небывало мощной энергетической подаче, воплощаемой в шоу, писали рок-журналы в 1985—86 годах, утверждая, что раньше, мол, мы только играли в рок. Поэтов с гитарой у нас действительно больше — Юрий Наумов, Шевчук тот же, с некоторыми оговорками — БГ, можно и продолжить. То есть неважно, в электричестве они работают в данный конкретный момент или в акустике — подача приблизительно одинаковая, и спектр энергетический один. Кинчев, на мой взгляд, тем и уникален, что его энергетический посыл, драйв (все равно нет подходящего слова) на электрических концертах сильно отличается от того, что он выдает в акустике. Спектр его излучения, сказал бы физик, гораздо шире.
Поэтому-то на его свет летят не только «малоинтеллектуальные подростки», но и вполне развитые люди, как например, Рок-дилетант или глубоко уважаемая мною автор книги.
Вообще, на мой взгляд, энергия тут первична. Это ее он берет из космоса, земли, не знаю откуда. Проходя через него, она преобразуется в слово, жест, ритм и становится доступна нам.
Каждую ночь
Я открываю конверт окна,
Письма пока ненаписанных песен
Читаю на стекле.
Каждую ночь
Звезды обращаю в слова,
Самой пронзительной песней
Небо поет во мне.
У Кинчева все это настолько ясно видно (посмотрите, как его корежит во время концерта), что иногда кажется, будто он — канал, связывающий нас с чем-то пугающе огромным и непознаваемым. Иногда кажется, что его ведет что-то, и поступки его зависят от него в меньшей степени. Кстати, вот об этом в книге есть целый ряд эпизодов.
Людской интерес к эзотерическим знаниям, всякого рода явлениям паранауки непреходящ. Поэтому, думаю, мне простится, если я признаюсь в том, что меня больше всего интересовал именно энергетический аспект творчества наших рокеров. Откуда берется драйв? Почему иногда мороз по коже, и иногда — нет? Как они общаются с Богом напрямую— вот что волновало-то. В принципе, конечно, это удел (или привилегия) любого творца, в любом жанре. Просто в рок-н-ролле это достигает предела. Может, даже в принцип возведено.
На меня большое впечатление произвел эпизод из фильма «ДООРС» Оливера Стоуна, когда Энди Уорхол на вечеринке подарил пьяному Моррисону телефон, по которому можно поговорить с Господом. А Моррисон через пять минут отдал этот телефон какому-то сторожу на автозаправке. Не нужен был ему этот телефон. Он и без него прекрасно решал эту проблему.
А в книге об этом нету ничего почти. Жалко. Зато я неожиданно обнаружил ответ на другой вопрос. Меня всегда интересовало, как рок получает неофитов? Как люди заболевают этой заразой? Ну, тинэйджеры — понятно. А взрослые-то, солидные люди? Дело в том, что я приобщился к отечественному року довольно поздно. Мне уже лет 25 было. Произошло это на квартире у одного журналиста, который стал потом моим другом. У него дома стоял кассетник «Маяк» и колонки «Корвет», и один наш с ним общий знакомый сказал несколько лет спустя: «Эти колонки многое изменили». То же самое ощущал и я. Поэтому мне было интересно, а как же другие это в зрелом возрасте воспринимают, как приходит эта поздняя любовь? Спросить только не у кого было. Кругом или пацаны сопливые, которым непонятна моя рефлексия, или старые рок-пердуны, которые всегда там были. А в книге я прочел об этом. Спасибо.
Вообще, разные мысли возникают по прочтении. Например, почему это наши рок-звезды вдруг дружно обратились в православие? Вроде бы рок по определению элемент культуры языческой. Все эти примочки в виде сильнодействующих ритмов («Мы вместе»), психоделических напевов («Ко мне») — из арсенала шаманов и языческих жрецов. Опять же обращение к языческим образам (Солнце, ветер, гроза — явления положительного порядка; болота, мхи, ведьмы — отрицательного) традиционно для наших героев. И вдруг БГ выпускает «Русский альбом», который, правда, не сильно русский по духу, зато насыщен образами православных святых. Кинчев крестится. Осталось только Ревякину в церковь пойти. Интересно понять причины этого. Может, тут закон какой? И, конечно, очень интересно будет увидеть, как все это выльется в песнях. Но это мы увидим. Только подождать надо немного.
Возвращаясь к книге, радует опять же, что Нина Александровна воспользовалась своим служебным положением. Теперь хоть можно почитать тексты давно знакомых и вовсе не знакомых песен в авторской, а не магнитофонно-пластиночной редакции.
В целом, по-моему, удалась книга. Большое удовольствие получил. Думаю, что и коммерческий успех ей обеспечен.
А. ГОРОДЕЦКИЙ.