В беседе принимают участие Митяй, Горыныч, Владимирыч. Беседа происходит и «бунгало», и феврале 2000 года.
Митяй: Просто к чему я все по начитал (шуршит бумагой, но никакого чтения на ленте нет). «антифашистская газета вольных ежей» — что же и есть «Тум-балалайка», «Ножи и Вилки», то есть те ребята, которые пишут, с которыми мы хотели…
Горын: Вступить в дискуссию…
Митяй: Хорошо. будем развивать тему «Национализм в Сибири». Насколько что актуально?
Владимирыч: Если говорить о приятии неприятии какой-то нации, то надо разобраться, о какой нации мы говорим. Наций много — буряты, «черные»..
Митяй: Давай говорить за евреев, за тюрков, за негров, за китайцев.
Владимирыч: Я лично к этому отношусь легко. Потому что я придумал сравнение: дома у меня тараканы могут жить и пока в гарелку не лезут — пускай живут. И мышка гам. еще кто-нибудь… А когда она в тарелку ко мне полезет — убью просто. Я не такой интернационалист. Нет. если какой-то «чурка» меня ударит, я отвечу.
Митяй: Ты опасные речи ведешь. Твое «убью» могут неправильно истолковать.
Владимирыч: Я сказал на счет мышки.
Горын: Это аллегория была.
Владимирыч: Будем говорить: насколько они нас достают? Если они будут насиловать или еще что-то там — ты что. будешь сидеть и смотреть?
Митяи: Мы отклоняемся — знаешь, нигде вот так в «тарелку» не лезут. Будь то Питер, будь то Москва.
Владимирыч: Как это — не лезут? Вот сейчас наши фактически в Чечне делают что: вошли на их территорию и полностью вырубают всю нацию…
Митяй: Поучается, какой национализм? Это со стороны русских…
Владимирыч: Да. и это не правильно. Причем лезут-то как — они хотят получать деньги. Каждому солдатику платят по тыше долларов в месяц. И приучают — им хочется заработать. Попробуй заработать в городе, в селе. Они просто едут стрелять. У них ненависти нет. это для них работа. Народы стравливают из-за денег.
Горын: А во время первой чеченской войны солдатам вообще не платили, но посылали ребят, которые только что поступили на службу в армию, чтобы они решали военные проблемы. Люди погибали…
Владимирыч: Сейчас Явлинский, в предвыборную агитацию пошел по госпиталям и говорит: «Я приравняю солдат, которые служили в Чечне, по льготам к ветеранам Великой Отечественной». Мой дед в Отечественную воевал, так он Родину защищал от немцев. А это своя же республика…
Горын: Там была реальная угроза.
Митяй: Стоп-стоп-стоп! Ты считаешь, реальной угрозы не было? Когда в том же Краснодарском крае захватили город Буденновск (Владимирыч: В Ставропольском…) Что, угрозы не было?
Владимирыч: Так тогда они и разобрались! А сейчас… (Горын: Теракты — imo была рентная угрош…) Теракты — понятно, но дело в том. что вырезать всех в стране, где всего пятьсот тысяч населения и считай, что мужиков не осталось — такого возраста — от 17 и старше. Их всех не выпускают никуда, заградительные лагеря… Все они там — либо воюют, либо убиты. Это как? Понимаешь, что плохо: если ты говоришь, что это защита Родины, то давай разберемся — с кем мы воюем? Если ты считаешь, как Путин и все эти «демократы», что Чечня — это часть России, значит, это не должна быть война, это «наведение порядка» и так далее. Если это «наведение порядка, контртеррористическая операция» — этим должен заниматься кто? ФСБ. МВД. Что Путин-то делал — он был начальником ФСБ! В ФСБ таскают кого? Кто журналы издает, а специальные подразделения контртеррористические, которые обязаны этим заниматься — эта война их просчет, их надо под суд, они это допустили! Они деньги получают, там штат офуительный! Они штатом пользуются — заложников достают, «мы не раскрываем тайну, но ФСБ спасает заложников». Что ж не сделали, чтобы заложников не захватывали? Чья вина? Почему МВД не работало? Почему ганки оставили? Нашим оружием нас бьюг! Понимаешь, власть дала, а потом сама же их бьет! Это выгодно!
Горын: Это не только в этом случае. Когда после первой чеченской они построили Грозный… Владимирыч: Саша, так они построили-то как — чеченцам деньги давали! Проблема власти! Если мы говорим, что мы ближе к анархистам, так и давайте говорить, что виновата власть. Власть давала деньги на восстановление экономики Чечни. Подо что она давала? Вот строят у нас Драмтеатр: вот тебе счет, вот сколько материалов ты на это купил, вот гебе выполнено! А сейчас оказывается: кто-то взял — принял, взял — принял. Были же Хасавюртовские соглашения с Масхадовым, можно было контролировать: дал деньги, построил, проверили.
Так они на эти деньги оружие покупали. Чго ж вы даете им и дальше, если вы знаете. ФСБ шает. что они так делают! Л теперь вы говорите «контртеррористическая операция»! Ястржембский показывает человека из Саудовской Аравии, чтобы показать, что есть там наемники. Одного — на всю страну. ! !у. есть они там: десять, тридцать, сотня, но гробят-то население Чечни, юнцов, которые видят, что действительно пришла страна, напала на территорию, всех мужиков вырубает… Ты бы не встал под ружье? Вот если б сюда пришли китайцы… Мы находимся в ситуации, когда рядом с нами страна, в которой население три миллиарда…
Горын: Ну, скажем так, что Китай заинтересован в расширении земель…
Владимирыч: Конечно, хотя бы потому, что каждый третий на Земле уже китаец и рядом здесь они — и что же. если они сюда придут, мы воевать не будем? То же самое чеченцы делают. Если сюда придут китайцы и будут убивать, что мы оружие не возьмем?
Горын: Но китайцы это не часть Российской Федерации.
Владимирыч: Это все фуйня. Когда у тебя отца убьют, ты не станешь рассуждать, часть или не часть, ты скажешь, что это убийца и не важно, кто убил…
Горын: Все понятно, приход китайцев — ото война двух государств, а здесь в рамках федерации.
Владимирыч: Я хотел, чтобы вы посмотрели с точки зрения чеченцев, почему они воюют. Говорят, что они террористы. Какой терроризм, когда вся страна воюет? Называйте простым словом: война!
Воюем с Чечней, за то, чтобы она осталась в составе федерации.
Митяй: Можно ли назвать это проявлением национализма? Это не бытовой национализм…
Владимирыч: Это национализм с точки зрения государства, империализм. Россия — империя и мы должны это всяко разно удерживать. Интересы государства требуют. Как раньше не хотели отпускать Прибалтику. Когда конфликт был. они поступили-то как умно: все средства массовой информации подняли, нормальными методами. И наши испугались: пускай уходят. Кровь пролилась, но не такая. И живут они сейчас хорошо, и нас не взрывают. А война это выгодно. Нам — в смысле правительству выгодно, чеченцам выгодно… Мы там оборону поднимаем, деньги отмывает кто-то…
В первой войне Грозный бомбили, а завод стоит нетронутый. Чей завод? — Березовского!
Митяй: Меня такая мысль задевает. Возьми сейчас любой самиздат, анархический, антифашистский — «Тум-балалайка» та же — о чем пишет? Вторая мировая война, проблемы Холокоста, проявления фашизма; «Ножи и Вилки» — о скинхэдах. А о Чечне.
о проявлении национализма нигде в самиздате этого нет. Просто интересно: на фиг он тогда нужен-то? Самиздат явление антигосударственное, а об этом нет. Самиздат уподобился государственной прессе. Возвращаясь к теме, оттолкнемся от слова «национализм» — что в него можно вкладывать, какую начинку?
Владимирыч: Я вспоминаю конец 80-х годов, когда русский национализм в Иркутске появлялся. «Верность», монархисты, казаки… Когда стояли на одной улице — ДС. КАС. — и стояли эти. с одними теми же плакатами… Они в >том объединялись. Они были такие… «за русских, царя вернуть, культуру поднять исконную». А что такое культура — песни- пляски? Мне они без кайфа — «Барыня, барыня…» Я не русский тогда! Мне это не нравится, мне гораздо больше нравится ирландская культура, музыка угарная, драматургия, поэзия. Если русское брать — что русское мне нравится? «Серебряный век»: я всегда любил русский рок-н-ролл. Мне не нравился западный, я не понимаю, о чем поют. Музыка — хорошо, драйв есть… Если говорить, что нация это традиции, культура — то мне глубоко насрать. Мне важно, чтобы в конкретном индивиде что-то было, чтобы он не пел частушки, если их вся страна поет, важно, чтобы он сам до чего-то дошел. Если он слушает «Секс Пистолз» — совершенно нерусскую музыку — что же. морду за это бить? Главное, чтобы он был индивидуальным. А вот стадо, когда говорят, что если ты русский и ты обязан — я это не люблю, я тогда не русский.
Митяй: А национализм тогда что такое?
Владимирыч: Есть власть, есть государство, есть нация и есть теория, чтобы все это сгонять вместе… Если нет какого-то связующего — трудно управлять людьми. Если нет религии, нет культуры — как тогда управлять? Нели творят, что Россия — православная страна, то обязательно православные законы. Почему? Я русский, но не православный.
Митяй: То есть национализм это государственная идеология…
Владимирыч: Это не идеология, тго то. что идет на пользу власти. У власти может стоять и чеченец, и еврей — и управлять русской страной…
Митяй: Тогда получается… анархисты, панки как представители антигосударственного, не должны быть националистами…
Владимирыч: Так должно быть! Ото в их природе, потому что анархисты должны быть индивидуальны. Ходят какие-го чудаки с ирокезами, в зеленых и желтых куртках (Горын: Для Иркутска это скорее «пытаются ходить»…), сразу не скажешь, какой он национальности… можно к индейцам отнести, к папуасам, они никакие не русские! Анархисты или панки пытались искать в других культурах, было интересно, был протест против обыкновенной культуры… Вот что отличает радикалов — поиск! А националисты, им достаточно того, что они имеют. В паспорте написано, что они русские, у них такая-то вера, они этим гордятся. Если их это устраивает, им незачем искать… Их устраивает — положение в обществе, политика — и это работает на систему, а если ты против этого, против массы. — конечно, они будут против тебя. А потом появляется другая голпа: толпа чеченцев, толпа русских… Зачем говорить «нация», нужно говорить «толпа». Почему, если мы говорим о «чурках», то мы не против Джигарханяна, не против Фрунзика Мкртчана. Кикабидзе — не говорим «У. чурка, на экране появился…», мы их любим.
Горын (догадываясь): Потому что они личности!
Владимирыч: Да и не смотрим, что они армяне, чеченцы или грузины! А «чурку» на базаре увидим, — конечно, к нему агрессия! Он приехал зарабатывать деньги, он мафиозник. К русским, у которых вот такие пальцы, с бабками, с телефоном — у меня такая же агрессия, они толпа. Какая разница между «чуркой» мафиози или нашим? Он в тебя будет плевать и ничего, что ты с ним одной нации.
Горын: Может быть, надо рассматривать национализм, как средство отвлечения живущих в государстве от внутренней политики. Социальные проблемы занимают ум. человек начинает думать, «а почему нет бабок, почему у кого-то есть деньги, а у меня нет?»…
Владимирыч: Когда шла приватизация, несколько человек раскупили всю страну. Каким образом? У нас же в Советском Союзе богатых не было! Причем люди даже не из партийной верхушки были! Сейчас, чтобы в Думу пройти, наши капиталисты большие едут в национальные округа. И все с вероятностью 90-80% прошли… А у меня знакомый приехал (неразборчиво. Да и не важно.) — денег нет, только пенсионерам, народ комбикорм жрет. Чем можно заменить? По биологии проходили: когда засуха, голод, крысы начинают размножаться. То есть когда что-то ненормально, они переключают внимание. Гак и с людьми: надо переключить внимание. Митяй: Мысль-го была такая: ответ «Ножам и Вилкам». Вот идет негр и стоит ли бить его или целовать ему жопу — о крайностях!.
Горын: На мой взгляд, национализм наци-панкс и наци-скинс — это уничтожение других наций ради возвеличивания своей. То есть отвлечение от экономических и социальных проблем ради установления жесткого режима при котором все пляшут под дудку той нации. которая возвеличивается. Естественно, панкам и прочим маргиналам это не приемлемо, мы не можем думать, что все негры или «чурки» — козлы. Но есть такие нюансы, что когда мы сталкиваемся с каким-то индивидом, мы видим, что он личность и именно в панк-культуре это наиболее развито. Точка общения — это твоя позиция, твой взгляд и не важно, что ты горбатый, хромой, красный, черный, главное твой взгляд на мир, твое видение панка. Если ты понимаешь принципы панка, если ты кумаришь по ним. значит ты с нами, ты стоишь против этой догмы, навязываемой государством. В то же время, вряд ли вызывает приятные чувства, когда приезжают из Туркестана со своим азиатским менталитетом, абсолютно не хотят вписываться и не хотят становиться на ступеньку выше, они живут здесь, точно так же, как живут там. Создают свои диаспоры, навязывают свои законы, не хотят вписываться в ту систему жизни, которая существует здесь. И зарабатывая деньги, они начинают вые..ваться. Мало мне проблем с русскими долбое..ми. а тут еще начинают какие-то «чурки» свою муйню пропихивать — да с какой стати?! Езжайте домой и живите там.
Митяй: Это явление свойственно абсолютно всем народам… Русские — Брайтон-Бич!
Горын: Я понимаю, что это закономерно, но вряд ли люди, которые живут в Америке и не знают английского языка, там популярны. Как русские немцы, приезжающие в Германию и не желающие изучать язык. Если ты приехал на свою историческую родину, ты должен изучить культуру или ты просто приехал на бабки? Что. здесь у нас плохо, а там тебе платят марки, ты живешь на социальное пособие.
Митяй: Может возникнуть мысль, что национализм и социальная напряженность как-то взаимосвязаны. Хорошо, а почему национализм существует в развитых странах? В обеспеченных странах, где нет ярко выраженных «королей»…
Горын и Владимирыч: Почему, гам есть… Гам все го же самое…
Владимирыч: Гам гакая штука, что в развитых странах пытаются ассимилироваться выходцы из Турции, арабы и к ним существует ненависть. Потому что социальные проблемы есть везде. Приехал русский с двумя дипломами и занял место инженера, а ты, обыкновенный чувак, не можешь найти работу. И у тебя злоба: я ту г живу, а работу отдали какому-то арабу или русскому…
Митяй: Получается, что национализм всегда социально обусловлен.
Горын: Тогда получается парадокс: эти люди с Кавказа приезжают сюда, видят, что гут можно заработать деньги и не ведут себя как коммивояжеры. они живут здесь, можно закрепляться, получать прописку. С одной стороны ничего нет плохого, ты приехал, начал раскручивать бизнес, не вдаваясь в создание своей диаспоры. По крайней мере, не кичиться, что ты богатый армянин.
Владимирыч: Отличие этих людей от русских в том. что у них клановость. Это не его личные бабки, это деньги семьи. Евреи, азиаты, их религии приучают — если один прошел куда-то. то остальные поддерживают. Если русский куда-то приехал, его хрен кто поддержит, нет такой семейственности. Митяй: Поэтому русских так и задевает. Владимирыч: Вот-вот. А у них до десятого колена деньги вместе работают. И у европейцев это не развито. А этот сюда приедет, притащит весь клан, захочет потом сделать из той же Германии маленький Чуркистан. Или из Сибири. И у нас два ребенка в семье, а у них пять. И он всем на своем капитале даст работу, они займут и вытеснят наших. Вот конфликт и возникает социальный.
Горын: Вот такой момент: Леха Мамедов, прекрасный парень, полукровка: азербайджанец, но мать из Белоруссии. Он выглядит как чистокровный азербайджанец, но в душе он европейский чувак. Он не любит сам «чурок», но в каком смысле — конфликты, войну… Он личность и не тянет за собой дядю…
Митяй: Но бытовой национализм — он по улице пойдет и по роже могут е..нуть.
Владимирыч: Так это кто может?
Митяй: Быдло.
Владимирыч: Быдло!
Горын: Но он все равно человек этого мира. Он приехал сюда не для того, чтобы посредством родовых денег занять территорию, потому что здесь жить легче.
Митяй: Год назад была передача — «Акуна матата» или «…до 16 и старше» — о национализме и фашизме. И прозвучала фраза, что Иркутск занимает второе место по количеству нацистов и второе место (Горын Третье… Мосина. Ярое шаль, что-то такое…) по количеству этих проявлений. Вот об иркутских наци-скинхэдах: насколько это реально?
Горын: Очень просто: ситуация 68 года, когда якобы была взята банда наци-скинхэдов. которая громила еврейские кладбища… была взята группа людей, называющих себя наци-скинхэдами из 12 человек. Начнем с того, что половина этих людей, прежде чем прийти к этим своим убеждениям, была металлистами, панками, кем угодно. Их привлек новый поток, желание выделиться новыми символами. Они носили свастики, они орали, что они нацисты. Я не говорю, что это хорошо, они ходили по городу, пытались залупаться на кого-то из среды альтернативной молодежи, у них была создана группа на той же базе, где когда-то была репетиционная база группы «ЗИНГАЯ». потому что Гарри, бывший участник группы, примкнул к ним. Их взяли, обвинили в том. что они пропагандируют какие-то националистические взгляды, но после того, как прошерстили всю эту группу, после того, как разгромили эту их базу, где они собирались, где хранилась литература о московских наци-скинах, были установлены связи их… Но я знаю этих людей с тинейджерского возраста. Когда их прошерстили и установили, что они непричастны к погрому на еврейском кладбище, почему не вышло ни в прессе, ни где — информация о том. кто это сделал? Их припугнули, протащили по камерам, с ними обращались очень жестко, но кто тогда разрушил кладбище? Не была ли это подставка органов для того, чтобы пресечь на корню вот это националистическое движение? Информация кем-то доносилась до ФСБшников и наступил момент, когда они посчитали, что начинается ситуация, опасная для общества. возможны какие-то террористические дела… Я согласен, что органы поступили своевременно и на корню пресекли… Это было закономерно, но эти люди не отдавали себе отчета, они бравировали новой модой. Насмотрелись фильмов про европейских скинхэдов. слушали музыку, я не слышал, чтобы кто-то из них разгромил какие-то рынки где торгуют азиаты (Владимирыч: Они сами их поятся…). Этот эпатаж на уровне избиения длинноволосых парней, панков…
Митяй: Бей слабого. Друг перед другом мышцей поиграть…
Горын: Да, хотя среди них были чуваки, которые устраивали потасовки с … «чурбанами».
Владимирыч: Начиналось с того, что люди из альтернативной тусовки, которые считали себя панками, в этом чего-то не нашли, когда у них не получилось с поисками свободы…
Горын: Они пережили это состояние…
Владимиры*!: В начале был панк, поиск. Потом они посчитали, что нашли — надо нацию, бить «чурбанов» и они начинают вкладывать всю энергию в это дело.
Горын: По вот как — был такой панк Одинокий, полный сумашед, в конце 80-х — начале 90 ходил по городу с ирокезом, он получал, но прорывался. И потом он начинает эпатировать на Гитлере, эпатировать на свастике. Как он через панк пришел к свастике? Через Сида Вишеза. — но там было значение провокации, а тут свастика принимается за чистую монету, эго нацизм.
Владимирыч: И вот на фоне Одинокого начали появляться — Брадис там… Я считаю, так: была ниша.
Митяй: Он посчитал, что панк стал традиционен…
Горын: Его просто перестали пи..ить за ирокез, не стало экстрема уличного, а тут он был чуть ли не единственным человеком в Ново-Ленино…
Митяй: Го есть можно сделать вывод, что проблема национализма в Иркутске раздута властями…
Владимирыч: Не проблема национализма, а проблема скинов, молодежных дел…группировок. Но у этих молодежных группировок активных действий не было. Они собирались пиво попить.
Горын: Это был вые..он на теме нацизма. Как оказалось, когда начались дела жесткие, взрослые — не каждый вывез. Что это ему нужно, что нацизм это его личный путь… Это был юношеский вые..он. но он им стоил очень дорого. Я считаю, что все правильно: назвался груздем — полезай…
Митяй: Получается, что этот лозунг, выдвинутый «Ножами и Вилками» в Сибири не канает?
Горын: В Питере несколько другая ситуация. Питер — эго Европа и принципы, которые выдвигаются в Европе, хиляют и в Питере, но здесь ситуация другая. Нет, ну, наци-панкс они везде фак офф. как люди с ирокезами…
Владимирыч: Да они просто не панки!
Митяй: Резюме такое — если у гебя с мозгами туго, то национализм наиболее легкая для понимания вещь.
Владимирыч!: Конечно, я же говорю — панк, анархия — это всегда поиск. А здесь искать ничего не надо, все известно. Есть авторитет…если гы против Гитлера. какой ты фашист?
Митяй: Можно сказать, что национализм в Сибири в среде маргинальных движений не приемлем.
Горын: Скажем гак. что национализма здесь нет. по той причине, что Сибирь осваивали люди, называемые казаками, а это было отребье, которое готово было за деньги, за жизнь эту долбиться… Нет здесь понятия «русские», есть понятие «сибиряк». Но это не тог. кто именно здесь родился, а тот. кто здесь прожил длительное время, принял эту культуру обезбашенности.
Митяй: Как американец…
Горын: Но с другой стороны, выходцы из республик, которые приезжают и не хотят получать образование, они проблема, но именно го, которые хотяг оставаться на своем уровне…приемлемом для их республики. Начинают заниматься мафиозными делами и начинают свое быдлячество распространять…
Митяй: Реальный случай из жизни. Ехал я из части и за рулем сидел бурят, и еше двое сидели. Были они бухие и начали меня… задрачивать. Мы гам бурягы. наша земля, у нас культура великая и начали провокации строить. Я не поддался, но как это назвать?
Горын: То же самое — признак национализма. Они хотят возвысить себя.
Митяй: У нас в регионе получается такая ситуация, что мало того, что люди получают накачку извне, они еще сами себя накачивают…
Владимирыч: Проблема бурят в том, что они пьюг водку. Они не земледельцы и зерновой спирт для них смесь убийственная.
После нескольких минут бесплодной борьбы с «нерусским» диктофоном, который произвольно меня! скорость записи, собеседники решили зафиксировать итог разговора на бумаге: «Национализм — это состояние невежества, это попытка решить свои проблемы путем уничтожения себе подобных homo sapiens, но безграничный интернационализм также вреден. Пример тому СССР, когда речь велась о культуре, корнях любой нации, но не о русских исторических корнях.
Хотя проще — с чего я буду уважать приезжего чурбана, если по состоянию мозгов он также ограничен, как и быдляк-сибиряк?
В Сибири национализм неприемлем по причине разнородности людей, населяющих эту территорию и дикому смешению кровей. Однако, когда новые «колонисты» просто меняют территорию проживания и пытаются жить в Сибири, навязывая свои традиции, не воспринимая уже существующие — это PROBLEM.
Сибирь не стоит сравнивать с Америкой по принципу «американец=сибиряк». Прошу заметить, что буряты не живут в резервациях. И землепроходцы не уничтожали коренное население, а пытались найти общий язык.
Поэтому: живешь за Байкалом — не щелкай хлебалом и стремись к девизу древних «мера — есть кредо», проецируя это высказывание на взаимоотношения людей с разными физиономическими данными».