Все фестивали похожи. Правда, одни проходят в столице и собирают на свои сцены известные всей стране имена, другие же… Чем больше я езжу по Союзу, тем больше убеждаюсь: известность — очень часто всего лишь каприз Фортуны.

В «ВЕЛИКОМ ПРОЦЕССЕ» формирования отечественной рок-культуры, начавшемся четыре года назад, нашлось место только для групп центра России. Поэтому сейчас по всей стране мы слушаем и смотрим одно и то же, пишем в анкетах хит-парадов одинаковые названия. И кризис европейского рока принимаем за кризис всей отечественной рок-культуры. Мы слишком ограничены в выборе имен, чтобы осознать — движение продолжается.

Два года назад в Барнауле прошел первый фестиваль «Рок-периферия». Сибирские группы объединились для того, чтобы доказать — они тоже что-то значат. Два года назад прошел первый Дальневосточный рок-фестиваль. Но до апреля этого года мы даже не подозревали, что в Сибири тоже есть рок. Естественно, и сибиряки были уверены, что они — самый восточный форпост рок-культуры п СССР. Это, так сказать, побочный эффект монополии столицы на средства массовой информации.

В общем-то, мне хотелось бы рассказать здесь о двух фестивалях: Красноярском «Рок-периферия-89» и Магаданском областном конкурсе ВИА и рок-групп. В чем-то события, конечно, несоизмеримые — в одном случае собрались группы-лидеры из крупных городов целого региона к востоку от Урала, в другом — наши магаданские, колымские, чукотские поселковые ансамбли. Аппаратуру сравнивать, конечно, нет смысла. Но я о музыке… Уровень магаданского конкурса оказался далеко не так низок, как я боялся. Кажется, у нас в области, не только в самом Магадане, начинают появляться новые имена. Кажется, у нас есть будущее.

И в красноярском, и в магаданском конкурсах участвовало по 18 коллективов. Правда, в Магадане значительную часть из них составили ВИА и джаз-ансамбли.

Итак, новые имена.

Первые, на кого хотелось бы предложить обратить внимание магаданских слушателей, — группа «Периферия» из Мяунджи. Ребята играют «традиционный рок», но с сильной примесью элементов хард-рока и «новой волны». Сейчас наиболее интересное звучание достигается на стыках стилей, так что «Периферия» вполне современна. Ощущается влияние Ленинграда, но не ориентация на какую-то отдельную команду, а в целом школа. Как мне показалось, в этой группе собрались очень серьезные и целеустремленные музыканты. Думаю, что даже на красноярской сиене она смотрелась бы неплохо.

Второе открытие — «Брат Елдырин» из Анадыря. Технически он слабее «Периферии», но, если можно так выразиться, интересен своей концепцией слияния свердловского рока с фольклорными мотивами Сибири.

Группа «Перекресток», играющая мелодичный хард-рок, большинству магаданцев известна. Она уже была в Красноярске и в техническом плане выглядела там вполне на уровне. Новые композиции позволяют надеяться, что «Перекресток» все-таки найдет и свой неповторимый «саунд».

«Колония» в Магадане тоже известна. На конкурсе прошел испытания новый состав. Концепция группы, как мне кажется, не изменилась — мелодичный «ритм-энд-блюз». Сценически она сейчас смотрится несравнимо лучше и звучит вполне профессионально, это очень живой и яростный рок с открытой «драйвовой» подачей. Особенно хорошо «Колония» показала себя уже на концерте лауреатов.

Думаю, стоит отметить и ассоциацию «Конец, Света!», хотя ей достался только «Приз прессы» за самое зрелищное и скандальное выступление. Группе всего четыре месяца, но уже найден крайне своеобразный «имидж», появился свой «саунд». Это, если можно так выразиться, гитарный «пост-панк-авангард» вполне в традициях «магаданской школы». Ассоциация ориентирована на «шоковую» подачу и не стеснятся в выборе изобразительных средств. Несколько анархистское понимание концерта с привкусом «Роллинг стоунз».

Уделяя столько внимания року, было бы крайне несправедливо умолчать об успехах наших джазменов. К сожалению, вокалистка анадырского «Блюза» перед самым конкурсным концертом сорвала голос, поэтому ансамбль играл только инструментальные композиции. Но и этого хватило, чтобы получить огромное удовольствие от со вкусом подобранной и умело сыгранной музыки.

А теперь переместимся в Красноярск.

Владивостокца Сашу Демина — «Дему» — каждый раз словно открываешь заново. Одни сравнивают его с Бобом Диланом, другие — в Красноярске это сделали ленинградцы — с Сашей Башлачевым. Но он самодостаточен в глубине своей, абсолютно самобытен. Я бы не сказал, что у него есть голос и он Певец, я бы не сказал, что он по-настоящему умеет играть на губной гармошке или гитаре. Но в нем есть что-то такое, oт чего зрительный зал сразу словно взрывается. Это, конечно, тексты настолько искренние, насколько и острые. Это удивительно добрый юмор и… боль за всех вас. Он не кричит в микрофон, но, когда он, грустно улыбаясь, как-то даже весело поет страшную правду о нашем мире — начинаешь понимать: никакие газетные цитаты не могут быть больнее живого слова. И подача — «Дема» просто играет, а по залу словно судороги. Так бывает, когда услышишь что-то настоящее, твое — и по спине мурашки. Я уже знал, что в Иркутске Саша «раскачал» целый стадион и стал лауреатом фестиваля, в котором участвовали ленинградские и московские рок-группы… Но то, что случилось в Красноярске, можно назвать разве что «демоманией».

Совершенно потрясающее впечатление оставила барнаульская группа «Дядя ГО». Честно говоря, для нас, дальневосточников, акустический рок в диковину. Наверное, это что-то сибирское. Концертная программа «Дяди ГО» отточена до совершенства. Здесь играет все — одежда и внешность музыкантов, освещение, абсолютный профессионализм во владении инструментами, даже то, как ребята стоят и сидят на сцене. Представьте себе вступление в стиле Гайдна. На погруженную в темноту сцену с горящими свечами выходят длинноволосые музыканты во фраках. И начинается Музыка. В этом волшебном мире звуков теряешь голову. Только во второй части концерта начинаешь ощущать легкий привкус акустического «Аквариума» и «Джетро Талла» в манере пения, аранжировок. Но это не портит впечатления. Музыка «Дяди ГО» далека от сухого академизма. Все какое-то очень живое. Чего стоит одни боевик «Я сижу на мине».

Нашим «миссионерам», выступавшим в одном концерте с «Дядей ГО», пришлось изрядно потрудиться, прежде чем публика убедилась в их «праве на рок». Выходу магаданцев на сцену как всегда предшествовала масса всяких организационных накладок. Так, в трехчасовом концерте вместо двух выступило три красноярские команды. Для программы «Миссии» оставили двадцать минут перед началом вечернего концерта. Это не жалоба, а констатация факта; до того, как наши команды выступят, куда бы мы ни приехали, к магаданскому року относятся крайне пренебрежительно. Потом, правда, все меняется. «Миссионеры», плюнув на регламент, сыграли свою программу полностью. Подействовало. «Революция» и «Дети играют в любовь» «Миссии» возглавили десятку лучших песен фестиваля. На другой день в лауреатском концерте пришлось играть даже больше, чем планировалось. «Миссия» стала лауреатом-1 и открытием фестиваля. Приятно.

Немного о других, наиболее интересных группах, приехавших в Красноярск. Прежде всего это «Отражение» из Свердловска: команда номер два в рок-иерархии столицы Урала. Ребята показали совершенно нехарактерную для уральской школы музыку — очень, жестко-ритмизированную «новую волну» с элементами «пост-панка». Абсолютное по своей слаженности групповое звучание — просто какая-то музыкальная машина. И фирменный знак свердловчан: неподвижные, обращенные к залу фигуры музыкантов, движения, напоминающие гипнотическое покачивание кобры.

Хабаровская «АМА-ХА» порадовала отточенным владением инструментами и изысканными аранжировками. Сборная фестиваля практически была собрана из магаданцев и хабаровчан. Не берусь судить, чем пленили жюри «миссионеры», но музыканты «АМА-ХИ», действительно профессионалы очень высокого класса.

Вообще-то непрофессионализм музыкантов — это тот червяк, который подтачивает рок-музыку изнутри. Времена шапкозакидательства кончились, увы…

Приятное впечатление оставила новосибирская группа «Классификация Д». Их музыка очень неожиданна, непредсказуема и в то же время достаточно энергична. Это так называемый концептуальный рок. Кстати, «Классификация Д», как и наш «Восточный синдром», стала лауреатом конкурса журнала «Аврора» и ленинградского рок-клуба. Магнитофонный альбом «Поделки инвалида» получил диплом второй степени. Спрашивайте в студнях звукозаписи!

Из хозяев фестиваля лучше всех смотрелись представители акустического барокко-рока — «Корабль дураков» и пост-панк-группа «Воскресение на Красной горе». Последние, правда, звучали совсем уж по-ленинградски.

В целом красноярский рок-клуб запомнился прежде всего числом своих групп — представителей на фестивале. К сожалению, пока о переходе количества в качество говорить не приходится. Большинство красноярцев больше думало о своем сценическом образе, чем о музыке.

«Амальгама» из Улан-Удэ напоминала изрядно утяжеленный «Телевизор». Сильные стороны этой группы — великолепный клавишник Володя Зарецкий, который практически тащил па себе всю музыку, и вокалист Андрей Гаврилов, названный лучшим актером фестиваля. Программа «Амальгамы» идет непрерывным блоком, где связками между песнями становятся стихи. Песня «Обещанные радости» стала одним из хитов фестиваля. В целом команда очень драйвовая.

Одним из новых имен может стать, пожалуй, «Личное мнение» из Иркутска. Они сразу выделились групповым имиджем этаких партизан времен гражданской войны. Все было очень лихо, шумно и слегка напоминало «Бригаду С» и ранний «Аукцион». Лично я ничуть не пожалел о потраченном на концерт времени.

В ОБЩЕМ, в мире отечественной рок-музыки еще очень много интересного. Нужно просто искать и не надеяться на «Мелодию» и кооперативы звукозаписи. Лучшее, как всегда, не на поверхности.

Андрей МАКСИМОВ.

НА СНИМКЕ: лауреаты II Дальневосточного рок-фестиваля и «Рок-периферии-89» группа «Миссия: антициклон».

Фото Ясина АЛИСКЕРОВА.

Просмотр

Был день и был вечер. Вечер памяти Димы Селиванова. Удалось и мне пробиться сквозь кордон крепких молодцов и цепких бабушек-контролеров. В зал набилось столько народу, что не только сесть, а даже встать было негде.

Группы сменялись в калейдоскопе концерта и многие из них, в основном малоизвестные и к тому же толком необъявленные, были забыты, как только покинули сцену.

Всех покорила своим выступлением барнаульская команда ДЯДЯ ГО. Завораживающие звуки флейты и скрипки, сливаясь с чистым голосом вокалиста, уносили слушателей в неведомые дали, к альпийским лугам и земляничным полянам. Нечасто можно услышать классную музыку, да еще и при свечах, и неудивителен вздох толпы: «Во здорово! Давай еще!».

Своей ностальгией по «старым, добрым временам» поделился СТРАХОВОЙ ПОЛИС, и жаль, что в зале кресла, а то каждый бы сбацал рок-н-ролл.

Тряхнул стариной Е. Каргополов, скооперировавшись с Н. Гнедковым (экс-ИДЕЯ ФИКС). Крутые гитарные навороты отлично гармонировали с психоделической тематикой текстовок. Зал словно завороженный следил за Каргополовым, в руках которого гитара то пела, то рыдала — это был настоящий драйв!

Кипящая лава металла, выплеснутая в зал группой ГОРОД, казалось, заполнила собой вое пространство. Но даже неискушенный слушатель мог уловить «чернокофевские» мотивы, перемешавшиеся с парами жидкого азота. Ни мощные гитарные рифы, ни сложные акробатические прыжки солиста через аппаратуру не помогли ГОРОДУ установить обратную связь с залом, и лишь кучка беснующихся фанов сотрясала воздух бряцаньем клепок.

Очень грамотно играли ребята из НЕБЕСНОГО ЭЛЕКТРИЧЕСТВА, словно пытаясь повернуть время назад и перенести нас в эру, когда первые бунтари в заплатанных джинсах звали за собой под знамя справедливости на баррикады хард-рока. Но в голове назойливо крутилась мысль, что все это когда-то уже было.

Очевидно, веские причины не позволили приехать КАЛИНОВУ МОСТУ, чтобы отдать дань памяти Д. Селиванову, а ведь именно в этой группе он начинал свой путь.

Осиротевшая ПРОМЫШЛЕННАЯ АРХИТЕКТУРА исполнила две новые композиции, которые почему-то не оставили в памяти и следа.

ЗАКРЫТОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ пыталось взбодрить толпу рафинированным электропопсом, но, натолкнувшись на технические заморочки и холодное равнодушие зала, быстренько ретировалось.

Порадовали своим появлением пост-панковские команды: БОМЖ, ПУТТИ, ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА. Вот только из-за дрянного качества звука их выступление превратилось в душевно-зубовный скрежет да электрогитарные «запилы».

Чем дальше шел вечер, тем больше рвалась связующая нить между задуманным и происходящим. И музыканты, и зрители забыли… о Диме Селиванове, который как будто с укором смотрел в зал с большой фотографии над сценой. Публика откровенно веселилась: орала, свистела, плясала и показывала «рожки» металлистам. И странно, даже музыканты, хорошо знавшие Диму, редко вспоминали, ради чего они собрались. С натяжкой можно назвать посвящением Селиванову одну из вещей ДЯДИ ГО, одну — Н. Гнедкова и лишь композиция «Картинок для взрослых» на стихи Саши Башлачева прозвучала реквиемом и горечью утраты отозвалась в сердце.

Закончился вечер. Музыканты и зрители заспешили по домам. И как-то сам собой возник вопрос: почему так получилось, что Димы больше нет? Потому ли, что мы в круговерти ежедневных забот: не замечаем, что вот один из наших друзей… Да нет, все как будто в порядке. Вроде — с нами. С виду — весел. Что внутри? Тоска? Тревога? Неудовлетворенность? Ладно, перемелется… А ведь именно это нежелание понять загоняет его в скорлупу отчуждения, толкает на непоправимое.

Сейчас уже ничего нельзя сделать, но песни, спетые Димой, останутся навсегда.