Сосед заснул, убаюканный привычным шумом автомобилей. И вдруг за стеной малогабаритной квартиры явственно раздался стук копыт. Прислушался — нет, не прогуливающий туристов старинный экипаж. Здесь же в доме, яростный ритм перерастал из рыси в галоп. «Хулиганство!» — вздохнул сосед и, шаркая шлепанцами, побрел искать нарушителя спокойствия. Даже если бы дверь, из-за которой доносился шум, ему открыл сам идальго ламанчский на своем Росинанте, человек не удивился бы столь сказочному обороту дел, а только повторил — хулиганство! — и потребовал выдворить лошадь прочь. Примерно такая ситуация возникает в одной из песен Виктора Цоя, лидера ленинградской рок-группы Кино.
Пожелав ложащимся спать спокойной ночи, Виктор забросил намечавшуюся было в его судьбе профессию резчика по дереву и отправился трудиться истопником в котельную, которая стала известна среди молодежи под романтическим названием «Камчатка», где подолгу засиживались, слушая композиции Цоя.
Чем выделяется этот двадцатилетний юноша из ряда современных героев рок-н-ролла? Колоритной восточной внешностью? Суровым выражением лица? Да. А еще — странной уверенностью в своих силах.
В сущности, он поет о том же, о чем другие рокеры, — о своем поколении. Сценический образ воплощается в манере форсированно, с растяжкой произносить слова — похоже на стиль речи дворовой шпаны.
Персонаж Виктора Цоя не просто готов выйти под дождь, отправиться в путь, вступить в бой. Он таинственно улыбается безусловной победе, даже когда сажает «алюминиевые огурцы на брезентовом поле». И когда тонет, хотя, как и все, знает близлежащий брод. Дело не в том, что он отказывается от легкого пути, дело в том, что, позвав за собой, манит не на красивую гибель, а к выигрышу по большому счету.
Так уж сложилось, поет Цой — «Где бы ты ни был, что б ты ни делал, между землей и небом — война». И в тотальной возне за место под солнцем уверенность в осмысленности на первый взгляд иррациональных , «невыгодных» поступков служит залогом сохранения духовности.
В этом, собственно, и состоит цель песенного героя Виктора Цоя. Цель куда менее определенная, чем путь к ней, как расплывчаты контуры любой идиллии. Не предлагая чудодейственных рецептов, не скалясь на «отдельные недостатки», Цой просто заявляет: «Дальше действовать будем мы». И по дорогам снова мелькает плащ странствующего рыцаря.
Сценический облик Виктора Цоя дополняет пластика. Рисунок танца в его композициях ненавязчив — ритмичные движения мягко протекают одно в другое — изысканно плавная и вдруг — резко контрастная графика тела аккомпанирует песне.
Молодежь отлично знает Цоя по магнитофонным альбомам: «45» — 1982 г., «Начальник Камчатки» — 1984 г., «Ночь» и «Это не любовь» — 1984-1986 гг., «Группа крови» — 1988 г. Помнит, как он начинал выступать вместе с Аквариумом. В курсе, как собирался состав Кино: гитарист Юрий Каспарян, барабанщик Георгий Гурьянов, бас-гитара — сначала Александр Титов (параллельно с работой в Аквариуме), потом Игорь Тихомиров из Джунглей.
С выходом на экраны художественного фильма Сергей Соловьёва «Асса!» менее осведомленным слушателям можно будет напоминать, кто такой Цой — ну тот, что в финале картины поет: «Перемен! Мы ждем перемен!» Подобных зрителей, боюсь окажется большинство. Неинформированность возникает не по их вине — шутка ли углядеть певца, если он пару раз мелькнул в музыкальных эпизодах телепрограммы «Взгляд», а более объемных его выступлений нет ни в эфире, ни на крупных концертных площадках.
Фирма «Мелодия» выпустила диск-гигант с записями Кино. Но и здесь не обходится без сложностей. По госцене вы пластинку с песнями Виктора Цоя вряд ли достанете, только раз в 5-10 дороже — у спекулянта. Очевидно, мал тираж. Любая зарубежная фирма проявила бы оперативность и, радуясь успеху своей продукции, быстро откликнулась на запросы слушателей.
У нас же создается впечатление, будто планирование-производство-реализация специально созданы для взвинчивания цен на «черном рынке».
Честно говоря, пока, беседуя о роке с обычными зрителями, а не с фанатами, не будешь знать, что ведешь речь именно, скажем, о Кино, а не о «всяких разных, которых развелось, плюнуть некуда», продуктивного разговора не получится. Не получается его и с руководящими инстанциями, уверенными, что нынче открыты куда уж более торные дороги для рока.
Однако, проведение клубных концертов по-прежнему встречает сложности и лишено маломальской рекламы. На большие концертные площадки и в эфир, вытесняя лучшие группы, хлынула масса плохоньких. Прогрессивные оперативные и хозрасчетные формы в сфере культуры разъедает недуг, уже всесторонне обнаруживший свою порочность в филармониях, — склонность к сборным концертам, где к одному хорошему номеру выдается солидная «нагрузка».
Середняк оказывается более хватким, удобным в обращении, приемлемым на все вкусы. Действительно, интересные артисты зачастую резче, строптивее, конфликтнее — что с ними связываться? Так, похоже, решили апологеты рока от журналистики, по совместительству освоившие профессию менеджеров. Они прилежно и достаточно регулярно организуют гала-концерты, фестивали, «дорожки», «волны», но занимают там, по большей части, своих знакомых и тех, кого проще ангажировать. С одной стороны, это дает шанс молодняку, с другой — слабый интерес публики к новоявленным посредственным группам вроде бы наглядно подтверждает прогнозы о спаде увлечения роком.
Прежде чем радоваться или огорчаться, заслышав любимый рокерский возглас — «Мы вместе!», хочется вспомнить поставленный встречно вопрос Виктора Цоя: в каком месте? Хотелось бы дифференцировать качество отечественных групп, не ссылаясь то и дело на западные аналоги — как правило, они они от нас еще дальше, чем «Камчатка» от широкой аудитории. А поступив так, предоставить рок-музыке достойное место в художественно жизни. Сегодня, когда советским роком живо интересуются за рубежом и Кино уже приобретает международную известность, странно и стыдно, что порой его знать не знают или игнорируют на Родине.
Нина Тихонова
Фото Евгения Матвеева
Просмотр
