Возрождению легендарного АКВАРИУМА в сентябре прошлого года способствовал тот дух, что и в 72-м. Восставший, как Феникс из пепла, он носит прежнее название, имеет того же лидера, но из старого состава (кроме БГ) в группе остался лишь А. Титов. В конце января в течение трех дней Москва принимала АКВАРИУМ. Словив большой кайф, фанаты до сих пор пребывают в послеконцертном “похмелье”. Г-н Гребенщиков окончательно вверг их в экстаз, дав пресс-конференцию, которая, пожалуй, прошла под девизом “Каков вопрос – таков ответ”. Если вы отнесетесь к вопросам журналистов снисходительно, а к ответам БГ – с чувством юмора и если вы к тому же побывали на одном из январских концертов, то перед вами откроется полноценная картина московских гастролей. Ну а пока предлагаем вам фрагменты пресс-конференции.
– Борис Борисович, по какому принципу Вы отбирали музыкантов в новый АКВАРИУМ?
– По тому же самому, что и раньше: они сами собрались.
– Предшествовали ли этому какие-либо мистические акты?
– Постоянно. Но магией мы сами не занимались. Все произошло естественным путем.
– Чем отличается новый АКВАРИУМ от старого в музыкальном плане?
– Это вам виднее. А нам всегда нравилось играть то, что мы играем.
– Бывают ли в новой группе конфликты?
– Нами движет резонанс, другого конфликта я не знаю.
– Как называется инструмент типа органа, на котором играет О. Сакмаров?
– Мы его называем гармонью, но на самом деле у него есть название на санскрите… Инструмент этот стал личным подарком Кришны нашему коллективу.
– АКВАРИУМ – это музыка для богатых? Билет за 700 руб. доступен не каждому…
– Меня самого это очень печалит. Но мы пытаемся что-то придумать. А что касается музыки, то она вообще не бывает для бедных или для богатых, она находится в другом измерении.
– Считаете ли вы свое творчество элитарным на фоне других советских групп?
– Это меня меньше всего волнует. К советской музыке у нас всегда было специфическое отношение: мы не хотели иметь ничего общего ни с чем советским.
– Конкурируете ли вы с другими представителями русского рока?
– Я не вижу, в чем мы можем конкурировать. Если бы мы что-нибудь продавали, тогда можно было бы сравнивать.
– Но вы же продаете свое искусство?
– Мы его делаем, а продают его наши друзья.
– В прессе принято определять Вашу работу над “Radio Silence” как “американский” период, работу над “Русским диском” – как “русский” период. А какой период наступил сейчас?
– Я бы никак не стал его охарактеризовывать, я не знаю.
– Вы выпустили пластинку на Западе, которую многие считают неудачной…
– На мой взгляд, это полная победа.
– Вы тесно соприкоснулись с западным шоу-бизнесом. Отличается ли он от нашего? Каковы их критерии конкурентоспособности?
– Западный музыкальный бизнес отличается тем, что там люди умеют делать свое дело и честно зарабатывают на этом деньги. Здесь люди делать ничего не умеют, поэтому деньги им приходится зарабатывать нечестно, а музыканты и публика являются жертвами их непрофессионализма. Что же касается второго вопроса, то я думаю, что музыка не имеет отношения к конкуренции.
– Вы как-то сказали, что у вас есть еще один западный проект, но не назвали фирму, которая собирается его раскрутить.
– Это вообще не фирма, а добровольный союз людей и других сущностей нечеловеческого плана. В 1994 г. начинается изменение жизни на этой планете, в ходе которого мы неожиданно поймем, что мы – не единственные живые существа на нашем уровне сознания. Те, кто давно общались “закамуфлированно”, будут делать это напрямую. В связи с этим мы с Дэйвом Стюартом и другими людьми давно работаем над планом открытия сети православных монастырей по северному побережью Шотландии, Англии, Бретани и далее вплоть до Испании. Когда это начнется точно, зависит не от нас.
– В известном письме Артему Троицкому в 80-м г. Вы дали себе приблизительно такую характеристику: “Я такой же идиот, как и все, но с восточным уклоном; знаю английский, читаю такие-то книжки…” Как бы Вы выразили себя сейчас?
– Я стал чуть-чуть поумнее, у меня абсолютно отпала необходимость как-то себя определять, и я не пишу больше писем Троицкому.
– Может ли статься, что Вы опять появитесь на сцене с зеленой бородой?
– Все может случиться. Мы целиком в руках Создателя…
– Почему стала увеличиваться Ваша популярность?
– Она опять увеличивается? Спасибо, я не знал.
– Почему изменились Ваши песни?
– Я бы связал это со старением физического тела, хотя старым я еще никогда себя не чувствовал.
– Не кажется ли Вам, что “аквариумный” образ жизни расходится с христианским учением?
– Пока нет. И с рядом других учений тоже не расходится.
– Где вы берете наркотики?
– Что Всевышний пошлет, то и употребляем.
– Гражданами какой страны вы себя считаете?
– Мы все – граждане Небесного Иерусалима.
– Есть ли у вас планы на следующую пластинку?
– На целых три. Одна выйдет в течение ближайшего месяца. Она называется “Библиотека Вавилона” (своеобразная история группы). Две другие уже готовы по композициям, но неизвестно, когда мы их запишем. Рабочее название первой пластинки связано с именем неизвестного официальной спиритологии ангела Добролета, а второй – с нашим любимым героем, близким человеком Рамзесом IV.
– Есть ли у вас новые проекты с Сергеем Соловьевым?
– С ним у нас настолько большая любовь, что часто все проекты остаются не замеченными в свете этого всеобъемлющего чувства. Но наша религия не позволяет нам воспринимать кинематограф серьезно.
– Существуют ли у вас договоры с “акулами” шоу-бизнеса?
– Нет, есть только очень хорошие личные отношения, например со Стасом Наминым.
– Кто вас спонсирует?
– Кроме Рамзеса IV, у нас никого нет.
– Ваше отношение к Петру Мамонову?
– Очень уважаю и ценю как человеческое существо, издающее звуки, в разной степени гармоничные. Мне нравилось больше то, что он делал со ЗВУКАМИ МУ, но то, что он делает сейчас, очевидно тоже самоценно.
– …к Егору Летову?
– Он очень талантливый человек, который по неизвестным и не важным для меня причинам много лет занимался родом музыки, лично мне не очень интересным, – чернухой. Мне не нравится его общий настрой, но это не мое право судить.
– …к Владимиру Высоцкому?
– Я его очень люблю. Безмерно, фантастически одаренный человек. То, что он сделал для России, переоценено быть не может.
– Всем известно, что питерцы недолюбливают Москву. А Вы?
– Лично я к Москве всегда относился с подозрением, хотя ездил сюда часто и регулярно. Но в последние два с половиной года я Москву полюбил с нездешней силой и использую каждую возможность, чтобы сюда приехать. По-моему, это связано с тем, что изменилась аура всей нашей страны, и поэтому Москва стала вдруг расцветать, как после дикой, долгой и очень грязной зимы.
– Кто Ваши близкие друзья из музыкантов?
– На студии мы все время встречаемся со Славой Бутусовым. Я часто езжу на дачу к Андрею Макаревичу…
– Правда ли, что сейчас рок-музыка снова возвращается в подвалы и пик ее популярности упал?
– И слава Богу, что он упал. Рок-музыка – это чудовищное изобретение врагов человеческого рода. Дальше все будет нормально, потому что началось предсказанное Бердяевым “Новое Средневековье” и появится, даже уже появилась нормальная “средневековая” музыка типа СОСTEAN TWINS.
– Что означает оформление сцены на ваших концертах?
– Это продукт взаимодействия многих сознаний (не только человеческих). Невозможно расшифровать круг – изображение, висящее на заднем плаке, тщательно оживляемое мистически выверенным светом. Круг как бы являет собой психофизический вектор, прямо воздействующий на зал.
– Это не летающая тарелка?
– Нет, летающая тарелка гораздо больше.
– Что такое АКВАРИУМ – группа, образ жизни?..
– АКВАРИУМ – не образ жизни, а знамение.
– А кем посланное?
– Мы не можем назвать имена. Мы – надпись на стене…