17 февраля 1988 года трагически погиб Александр Башлачев, талантливый поэт с гитарой.
Еще один год прошел со дня его ухода. Не хочется говорить «смерти» или «трагической гибели» — и не потому, что так можно эвфемистически смягчить боль. Просто все те, кому хоть в какой-то мере суждено было прикоснуться к этой жизни и «загадке» — «загадке Башлачева», — никогда уже не смогут поверить концу. Все больше становится людей, ошеломленно пробующих «рассказать» о Башлачеве, о его песнях. И я читаю размышления знакомых и незнакомых мне людей с какой-то странной надеждой, что они помогут мне понять еще что-нибудь, еще что-нибудь осознать в Башлачеве, вывести из области чувств, по-прежнему взмывающих за пределы сознания при звуке Сашиного голоса, привести к разумным понятиям и словесным формулировкам. Иногда я испытываю это горькое наслаждение. Например, у Галины Фроловой меня поразила одна фраза. Очень простая. О том, что песня «Посошок» — о величии человека наедине со смертью. Как просто, казалось бы. А я вдруг поняла, что он всю жизнь пел именно об этом — о величии и достоинстве человека в ситуациях, в основном не совместимых с величием и достоинством. Впрочем, для многих эти слова ничего не означают. Как и любые слова. В общем… Вышла пластинка — первая и не последняя. Там его голос — и то, что он хотел сказать. Кто-то услышит, и тогда — если будет желание — поговорим. Снова и снова — о Саше…