Цой жив! — этим словам уже почти 30 лет. Они родились 15 августа 1990 года — в тот день, когда Виктора Цоя не стало. Ему было всего 28. По нынешним временам — совсем пацан, мальчишка. Но этот мальчишка ко дню своей преждевременной гибели был кумиром миллионов. Главная звезда советского рока! Тот, за кем в конце 80-х все молодые кричали: «Перемен требуют наши сердца!» И эти же молодые тем черным днем 15 августа просто не могли поверить — как?! Как он мог их бросить — уйти навсегда, умереть?! Были те, кто не поверил. И до сих пор ходят легенды: Цой на самом деле жив. Он просто изобразил смерть, чтобы сбежать от бешеной популярности, которая мешала ему жить. И до сих пор обитает то ли в Японии, то ли в Лондоне… Пишет песни и представляет их публике под разными псевдонимами. Фантастика, конечно же. Но зато какая прекрасная! Гораздо страшнее и жестче другая версия на тему того, что стряслось тем августом-1990.
— Витя погиб не сам. Его убили, — об этом с пугающей периодичностью снова и снова говорят те, кто его знал, кто ему поклонялся, кто его любил…
В то лето Виктор отдыхал в Латвии. Утром 15 августа возвращался с рыбалки на своем «Москвиче». Трезвый. На трассе уснул за рулем. На бешеной скорости вылетел на встречку. А там — междугородний «Икарус». Столкновение с огромным автобусом было неизбежно. Цой погиб на месте. Это официальная версия трагедии. Но остались вопросы. Как можно уснуть за рулем машины, которая несется на скорости под 150 км/ч? «Москвич» же не ракета — его при таком разгоне колбасит так, что все дрожит и гудит. Значит не уснул. Значит, или отказали тормоза, или Цою кто-то помог влететь под «Икарус». Некая машина, которая его прижала и выгнала на встречную полосу. Но кто мог стать палачом? Ради какой черной цели он взял на душу самый страшный из всех смертных грехов — убийство?
…Витя родился летом 1962-го в Ленинграде. Рос талантливым художником, в училище изобразительному искусству обучался. Да только выгнали. За неуды. И тогда Цой пошел в ПТУ получать специальность «резчик по дереву».
— Пэтэушник с папироской! — так называют его в фильме «Лето» Кирилла Серебренникова. Кино как раз о тех временах, когда вышел из подполья ленинградский рок. И принял в свои ряды 19-летнего Цоя. Ведь тот был не только художником. Еще и музыкант, композитор, поэт — Виктор писал песни и верил в них безоговорочно. Вера его не подвела. К концу
80-х нет в СССР громче славы, чем у Цоя и его группы «Кино». Казалось, взмахни он гитарой перед огромным стадионом, и всё. Те, кто ревут от восторга при первых же аккордах его песен, пойдут за ним. В революцию. Сметут все старое на пути. И потребуют перемен. Может, потому некоторые биографы Виктора уверяют — его убил КГБ. Чекисты просто побоялись бунта. И потому убрали его потенциального лидера — совершили над ним расправу на пустынной латвийской трассе. Логичная версия. Но не слишком убедительная. В 1990-м и без Цоя бунтарей хватало. Советский Союз и так летел в тартарары. Его уже поздно было спасать. И это понимали все. А тем более чекисты, допущенные к главным государственным тайнам. Так какой им резон убивать рок-певца? Никакого…
Но если не КГБ, тогда кто казнил Виктора?
— Его продюсер — Юрий Айзеншпис, — уверяют другие исследователи той давней трагедии. Для многих поклонников Цоя этот человек сравни демону! Мол, именно он превратил «Кино» в дешевую попсу, пытаясь выколотить из популярности группы максимум бабла! К тому же прошлое у Айзеншписа — мутное. 18 лет отсидел за валюту. Связан с криминалом — бандитами, наркодилерами и еще черт знает с кем! И этот «демон» в 1989-м берет под свою опеку Цоя. Дарит ему тот самый «Москвич», на котором Виктор и разобьется меньше чем через год. Все сходится? Продюсер подстроил гибель рок-певца, чтобы на его посмертной славе огрести миллионы…
Сам Юрий эти обвинения игнорировал. И следователи по делу смерти Цоя Айзеншписа не слишком донимали. Они не нашли ни одного факта, который бы доказывал причастность продюсера к той аварии. А ныне он тем более не может оправдаться. Ведь умер в 2005-м от инфаркта. И его тайна (если она была) умерла вместе с ним…
— Но если не сам Айзеншпис, то преступление совершили бандиты, с которыми он был связан! — еще одна популярная версия смерти Цоя.
В конце 80-х «Кино» благодаря Айзеншпису давало по три концерта в день. А это деньги. Даже не деньги — деньжищи! Сплетничали, что после гастролей Юрий с Виктором их таскали мешками. А там, где такое богатство, всегда криминал. Говорили, что Цою угрожали, требовали откат за «крышу». Даже грозились похитить его маленького сына. Но Виктора трудно было напугать. Он же звезда! Кумир миллионов! Кто осмелится поднять на него руку? Бандиты осмелились — они догнали и подрезали его на той трассе. Наказали за «жадность» и несговорчивость. Чтоб другим неповадно было… По слухам, именно эту версию всерьез и отрабатывало следствие. Да не успело отработать. Через год случился путч, потом рухнул СССР. И стало уже не до поисков убийц Виктора. Перемены, о которых Цой так страстно пел в «Ассе», случились. Вот только ему в новой жизни уже не было места. Он умер. И что оставил после себя? Песни, которые сегодня поют те, кто родился уже после смерти рок-кумира. Картины, стихи… А еще сына Александра, который сегодня почти закрыт от публики. Он устал от постоянных сравнений с легендарным отцом и вечных расспросов о личной жизни Виктора. Да что Саша может помнить?! Когда папа погиб, ему было всего пять. И Цой к тому времени уже года три не жил с Сашиной мамой — Марьяной. Певец уехал покорять Москву. А семья осталась его ждать в Ленинграде. Не дождалась. Виктор полюбил другую — журналистку Наташу Разлогову. С ней и прожил остаток своих дней. Но сына не бросил — навещал, брал с собой на отдых.
— Как жалко, что папа так рано умер! — говорил Саша лет в 15. Тогда, по малолетству, он еще общался с прессой. А потом перестал. Заявил лишь:
— Фамилия отца для меня, как проклятие! А я хочу жить своей жизнью!
Александр не верит в слова: «Цой жив!» Был бы жив — обязательно подал бы весточку. Ведь любил своего единственного сына! И в версиях смерти отца наследник копаться не желает. Зачем? Все равно Виктора не вернуть…
