В морозный январский день на платформе Курского вокзала, в Москве, толпились молодые люди сомнительной внешности. «Общипанно-стриженный» подросток с серьгой в ухе держал в руках скрипку, его друзья и попутчики вносили в вагон поезда Москва — Симферополь непонятный картонный шар, медный лист с написанными на нем по-английски словами «Железный занавес», рулоны серебристой фольги, старомодные чемоданы.
Нельзя сказать, что появление этой компании обрадовало проводников и пассажиров. «Посмотри, что у тебя на голове», «бессовестный», «панк» — такие реплики сопровождали уже привычных к ним молодых людей до самого конца пути, где их встретил режиссер С. Соловьев. Прибывшие на съемки молодые люди были замечены… сотрудниками милиции, задержавшими одного из них по причине его странного вида.
Ну что ж, для режиссера это не было неожиданным. Он сознательно сделал героями ленты «Здравствуй, мальчик Бананан» представителей той части молодежи, на которую киноискусство до недавнего времени вовсе не обращало внимания, средства же информации если и обращали, то в плане сугубо негативном.
Герой фильма — молодой рок-музыкант, зовущий себя Бананан. Вам знакомо это имя? Если нет, значит, вы просто не знаете песен, которые сегодня популярны у молодых. Спросите у них, и едва ли не каждый напоет вам песню о «маленьком мальчонке, не больше спичечной коробки», вылезшем из телефонной трубки.
Она прозвучит в фильме, так же как и песни Бориса Гребенщикова — «Мочалкин блюз», «Старик Козлодоев», рок-групп «Кино», «Вежливый отказ», «Отряд имени Валерия Чкалова». Сегодня эти музыканты завоевывают все большую популярность.
Играет Бананана Сергей Бугаев, известный ленинградским любителям молодежной музыки под прозвищем Африка. Он выступает в группе «Кино», увлекается живописью, пишет стихи. С героем фильма у него много общего — тоже вырос на юге, у моря, любит песни Бориса Гребенщикова. Кстати, одна из них — «Я вызываю капитана Африка» — посвящена Сергею Бугаеву.
Стихи и музыка Гребенщикова не только элемент драматургии в фильме, но для многих и эталон массовой молодежной культуры, выражение ее эстетики. В такой же эстетике, кстати, будут решены и костюмы юных персонажей. Например, они носят ботинки, выкрашенные в пестрые цвета. Комната Бананана наполнена самыми разными, казалось бы, несовместимыми предметами. Это и резиновая игрушка—удав, и базарные коврики, и громадный медный лист — тот самый, что грузили в вагон на Курском вокзале (произведение московского художника М. Рошаля), и глиняная свинья-копилка в очках без стекол. Все это принадлежит к единому общему явлению, а именно к молодежной «контркультуре». Впрочем, сомнителен сам термин. Можно ли то, что у многих представителей старшего поколения вызывает категорическое неприятие, именовать «контркультурой»?
— Контркультура? — говорит Сергей Соловьев.— Если «контр», то против чего? Если против культуры, тогда это не контркультура, а просто бескультурье. Я вовсе не склонен относиться безоговорочно позитивно ко всему, что называют «рок-культурой», и к тем ее уже многочисленным проявлениям, которые прижились у нас. Вместе с тем многие молодые музыканты, художники, с которыми я познакомился, готовясь к этой постановке, вовсе не кажутся мне разрушителями или хулиганами от искусства, а скорее его хранителями, архивариусами. В сложное время, во многом циничное и жестокое, они сохранили культурные ценности прошлого, сумели сберечь в своем искусстве радость живой жизни, понятие нравственности, ощущение индивидуальности художника, неприятие конформизма, протест против псевдоценностей искусства и жизни…
Позволю себе прокомментировать слова режиссера. Юноши-архивариусы, не странно ли? Оказывается, нет. Обращение к истории искусства свойственно именно этим молодым людям. Авангардный театр двадцатых годов, сценография, живопись, художественные группировки начала века, кинематограф (Маяковского, Кокто, Буньюэля), интерес к русской истории — все это сегодня присутствует в творчестве представителей молодежной культуры, хотя в форме, конечно, весьма опосредованной и преломленной.
Острота развивающегося в фильме конфликта заложена уже в самом материале, к которому обратились его создатели — молодой кинодраматург студент ВГИКа Сергей Ливиев и его соавтор режиссер Сергей Соловьев. Острота эта определена и выбором жанра будущей ленты, развивающейся в детективном ключе.
Есть в фильме и некто Крымов, стареющий «интеллектуал», организатор крупных афер, предприимчивый авантюрист, в случае необходимости не останавливающийся и перед самым жестоким преступлением (эту роль исполняет известный режиссер Станислав Говорухин, автор многих лент детективно-приключенческого жанра).
— Крымов для нас, авторов фильма,— говорит Сергей Соловьев,— менее всего злая, тупая сила. Это человек предприимчивый, умный, деловой, волевой и сильный. Со временем (с тем самым недавним прошлым, которое принято именовать сегодня периодом застоя) он в сложных отношениях. Тогда нередко нужны были симуляция таланта, а он действительно талантлив, симуляция деятельности, а он по-настоящему деятелен. И вместе с тем это человек жестокий. Убийца. Массовая детективная литература создала определенный стереотип преступника, как нам кажется, принадлежащий прошлому. Сегодня преступник и преступление имеют и иное внутреннее наполнение, и иной внешний облик…
Почему Соловьев обратился к героям, материалу, жанровой форме, столь непривычным для него? Ответ на этот вопрос неоднозначен. Сегодня молодежь и ее проблемы привлекают всеобщее внимание. Понять молодежь, понять, что ею движет, каковы ее реальные сегодняшние ценности, проблемы, жизненные ожидания, что она любит и не любит, какой хочет и какой не хочет быть,— вот что волнует режиссера. Об этом и песня (ее исполняет рок-группа «Кино»), которая прозвучит в его картине:
Перемен требуют наши сердца,
Перемен требуют наши глаза,
В нашем смехе, и в наших слезах,
И в пульсации вен
Перемен мы ждем, перемен.
А. ДАНИЛИНА
Фото И. Старцева
Просмотр
