Сложные отношения между казанскими рок-музыкантами, взаимные обиды и подогреваемые на этой почве слухи наносят большой вред культурной жизни города. Художественный уровень большинства рок-групп остается крайне низким. Это еще раз показали концерты в ДК химиков, прошедшие 21—23 октября. На следующий день в редакции собрались музыканты, участвовавшие в этих концертах, чтобы обсудить состояние, в котором находится сегодня казанская рок-музыка. С нашим корреспондентом беседуют Сергей Панаев и Евгений Толстиков («Поролон»), Вадим Тропилов («Иньектор»).
— На афише было написано «городской рок-клуб». Насколько это отражает реальную ситуацию? Есть все же у нас городской рок-клуб или нет?
Панаев: Бог его знает, кто написал эту афишу. Я думаю, они живут старой памятью — раз проходят рок-концерты, значит, это городской рок-клуб. На концерты не были приглашены многие ведущие казанские команды — ни «Акт», ни «Холи». На организационном собрании, которое состоялось на репетиционной точке группы «ЗМЧ», речь даже не шла о том, чтобы включить в объединение такие группы, как «Холи», «Поролон», «Нанана», «Акт».
— Что это было за собрание?
Тропилов: Летом нас собрал лидер «ЗМЧ» Карцев и предложил вступить в музыкальный кооператив.
Панаев: Кого это вас?
Тропилов: «Инъектор», «Постскриптум», «Мэри», «Кризис» и «ПИП». В том, что из этого ничего не получилось, я никого не виню, но это ни в коей мере не городской рок-клуб, как это было представлено на афишах.
— Значит, под вывеской «городской рок-клуб» никакой организации нет?
Тропилов: Нет.
— Казанские группы, участвовавшие в концертах, получили деньги за свои выступления?
Толстиков: Что ты! Нам приходилось выкладывать свои деньги, чтобы выступить!
Панаев: Представляешь, подходит во время настройки человек и спрашивает: «Вам нужен свет на выступление?» Я говорю: «Конечно, неплохо бы». А он: «Платите тридцать рублей».
Тропилов: Я хотел бы сказать о плохой организации концертов, раз уж речь зашла об этом. Неотлаженный звук.
Панаев: Плати дополнительные деньги — и будет тебе хороший звук.
Толстиков: Кому надо, у того звук был.
— Я оказался свидетелем такого случая: несколько музыкантов хотели пройти на сцену, чтобы готовиться к выступлению, а все двери оказались закрыты. Обратились к Аникину, администратору концертов: почему дверь закрыта? Он отвечает: «А что вы все ходите туда-сюда, мне надоело, вот я и закрыл».
Вам не кажется, что казанский рок в последнее время не развивается?
Тропилов: Грулпы работают, репетируют…
Панаев: Это не у нас надо спрашивать. Музыканты должны делать свое дело, а не заботиться об аппарате и всякой ерунде. Подготовили программу — показали. А то все какие-то дрязги, суета — и так весь в нервах выходишь на сцену, а тут еще появляется неизвестный человек и просит тридцать рублей за то, что включит лампочки. Беда в том, что нет людей, способных возглавить организацию концертов. Рок-клуб напоминает сейчас Казань в миниатюре. «Ты за кого пишешься?» «Сейчас мы этих накатим». Стыдно.
— Каким вы видите городской рок-клуб?
Тропилов: По меньшей мере в него должны входить все ведущие группы и должно быть демократическое правление. Вчера лидер «Нанана» Жданов сказал, что их группа наказана организаторами концертов и поэтому не будет принимать участия в них. Кто имеет право по своему усмотрению наказывать казанские группы? Это просто абсурд. За последние годы было много попыток создать рок-клуб искусственным путем. Это бессмысленно, поскольку любой клуб по интересам может образоваться лишь на почве общего дела, например, подготовки фестиваля.
Панаев: Мне кажется, было ошибкой совмещать концерты ленинградских и казанских групп. Приезжают «Джунгли» и «Ё»—пусть отрабатывают свое, а вешать их проблемы на шеи других групп — это не дело. Тогда не пришлось бы продавать билеты по 2.50 на казанские группы. Пусть билеты будут стоить меньше, зато будет видно, кто сколько заработал. И никто не будет обижаться, а то все внимание «Джунглям», они звезды, а нас никто и не слушает.
Тропилов: Дело в том, что такие концерты выгодны Карцеву, которому нужно расплачиваться за купленный в долг аппарат.
Толстиков: Но не за счет же других групп.
Тропилов: На этих концертах группы играли бесплатно, и это объяснялось тем, что мы помогали «ЗМЧ» расплачиваться за купленный в долг аппарат. Следовательно, если группы расплачиваются за аппарат вместе, он должен быть клубный.
Толстиков: Вопрос упирается в нас: хочешь — играй, не хочешь — не играй.
— Я думаю, нам следует узнать мнение организаторов концерта на этот счет. Обсуждать такие вопросы без Карцева мне кажется неэтичным.
Тропилов: Если продолжать делать концерты подобного рода, без ведущих казанских групп, то народ просто перестанет ходить на концерты.
Панаев: Не делай по 2.50 билеты!
— А на какие-то группы можно и бесплатно народ пускать. И ничего обидного тут нет. Хоть приятно будет музыкантам выступать при полном зале, если за деньги на них зрители не идут.
Тропилов: Все бездарные группы со временем отсеются — зрители перестанут в конце концов на них ходить.
— Как раз получится наоборот. Если плохие группы выставлять под маркой рок-клуба, то зрители перестанут ходить и на другие группы, сказав: «Видели мы этот рок-клуб». Плоды этого мы наблюдали 21—23 октября: полных залов не было.
Толстиков: Кто, интересно, додумался написать на афише «самые крутые казанские группы» — это ведь просто смешно. А непосвященные люди думают, что лучше этих групп в Казани ничего нет. Так постепенно отбивается у людей интерес к казанскому року.
Тропилов: Тогда надо выявить, на какие группы народ не ходит, и отбросить их от рок-клуба?
— А мы уже выявили. На этих концертах публика шла только на «Поролон».
Тропилов: А как же быть остальным группам, оставить их вне клуба?
— А тебе не нравятся прослушивания, которые устраивались раньше? Практически это такой же концерт, но вход на него свободный. Начинающая группа выступает на таком некоммерческом концерте, по мере ее творческого роста зал будет заполняться все больше, и когда желающих станет достаточно много, только тогда можно продавать билеты. Сначала недорогие, с учетом спроса, по мере роста популярности группы — дороже.
Панаев: Все упирается в деньги, которые нужны для организации такого бесплатного концерта.
— Если бы у нас был нормальный клуб, с умом проводящий коммерческие концерты, то с прибыли оставались бы деньги для помощи начинающим группам.
Панаев: Предложение в принципе неплохое. Я считаю, нам надо собраться всем вместе — и «ЗМЧ», и другим группам и вместе обсудить создавшуюся ситуацию. Отбросить все обиды и амбиции, которые этому мешают. Как нам жить дальше? Ведь и «Записки» без нас не обойдутся, и нам без них плохо.
* * *
Этот вывод, как говорится, витал в воздухе. Казанским музыкантам обязательно нужно собраться и обсудить все проблемы. Тогда, может быть, исчезнут, потеряют смысл многие личные обиды, уладятся недоразумения. Но неужели, чтобы сделать этот вывод, нужно ждать полного раздала казанского рок-клуба? Если ситуация не наладится, редакция еще раз вернется к этому вопросу.
«Мы не шли на контакт»
Итак, афиша обещала зрителям выступления «самых крутых казанских групп». Наш корреспондент получил задание побывать на этих концертах.
— Ни в одном городе страны я не встречал такой плохой организации! — воскликнул барабанщик ленинградской группы «Ё» Володя Федоров, стуча в запертую дверь гримерной. — Ну и рок-клуб у вас!
Собравшиеся на стук местные музыканты объясняли, что концерты проводит не рок-клуб, а группа «Записки мертвого человека». А слова «городской рок-клуб» на афише — это, мягко говоря, шутка, в котирую, хочется думать, по своей неопытности поверил горком комсомола.
22 октября я на собственном опыте узнал, что такое конкурентная борьба. Поскольку я работаю на «Молодежный центр», администратор концертов Андрей Аникин сделал все возможное, чтобы у меня возникли трудности с проходом на концерт. Сразу вспомнился недавний свердловский фестиваль — какой заботой там была окружена пресса. До такой степени, что за корреспондентом «КТ» в аэропорт прислали машину. Вот вам расчетливость свердловской «политики»: ни у одного журналиста не поднимется рука написать о фестивале плохо, безграмотно, халтурно. Ответственность организаторов заставляет быть ответственными и журналистов. В Казани этот очевидный факт многими, увы, не признан.
Видимо, организаторы концертов думали, что если журналист «КТ» не сможет побывать в зале, то набранные для выступлений группы сыграют лучше. Они ошиблись. На беспомощные выступления «Иньектора», «Электросети», «Личного дела», «ПИПа», «Кризиса» было стыдно смотреть. Правда, название последней группы удачно отражает положение дел в казанской рок-музыке. Такие концерты не достойны города, где рок-музыка появилась четыре года назад. Лишь группы, заявившие о себе в 1985—1986-м, доказали, что могут заниматься творчеством, а не времяпровождением на сцене. Из них в концертах 21—23 октября приняла участие только одна — «Поролон».
Музыкальные аранжировки «Поролона» по-прежнему оставляют желать много лучшего. Однако звучать группа стала приятнее и ровнее. Но дело не в этом и… даже не в текстах, их сила заключается в том, что они несут в зал. Им есть что сказать людям, есть зачем выходить на сцену. Они нужны. А это главное.
Меня бросила в трепет песня «Крутые обломы». И причина не только в чьем-то личном восприятии. Я смотрю на людей и пытаюсь узнать: неужели все они живут так хорошо, так спокойно, как это кажется со стороны? Неужели у меня одного жизнь такая ужасная? Панаев показал, что не только у меня. И после концерта подумалось: а ведь мы с ним, наверное, очень похожи. И, может быть, нас таких много — «здесь облом и там облом», и чем они круче, тем отчаяннее мы пытаемся показать своим внешним видом, что у нас все нормально. Хотим казаться друг другу счастливей, чем мы есть. Стоит ли так делать? Не лучше ли всмотреться друг другу в глаза и понять, почему так? Ведь эти «обломы» делают нас такими одинокими. Понять — и, быть может, помочь друг другу? Песня Панаева — первый шаг в этом направлении.
Я очень благодарен ему — теперь, когда мне в очередной раз будет плохо, я буду вспоминать его слова.
Фото О. Климова.
Рис. М. Журавлева.
Рубрику ведет Гленн КАЗАКОВ.
Просмотр
