Похоже, что та часть совдеповского панка, что называлась ГрОб (ГО или Гражданская Оборона), завершена. Новые проекты Егора Летова и слухи о его нежелании работать под прежним названием тому подтверждение. То, что сделал Егор, уникально в мировой практике и, бесспорно, заслуживает крутого анализа. Сразу оговорюсь, что эти заметки — только обойма впечатлений от ГрОб, кое-как приведенная в порядок.
Дискография ГрОб насчитывает около пятнадцати альбомов. Лучшими из них, по-моему, являются «Мышеловка» (1987) и «Оптимизм» (1988). Перечислю остальные. 1985: «Поганая молодежь», 1986: «Красный альбом*. Шеле громкого старта В Новосибирске в 1987 году ГрОб записывает сразу четыре 30- минутных альбома в течение года, 1987: «Хорошо», «Мышеловка». «Тоталитаризм». «Некрофилия» ; 1988: «Боевой стимул», «Все идет по плану», «Оптимизм», «Так закалялась сталь»; 1989: «Армагеддон-Попс», «Война», «Здорово и вечно», «Русское поле экспериментов», «Песни радости и счастья*. В 1989 году Летов реализует два проекта: «Пого* и «Коммунизм*. В рамках второго проекта были записаны альбомы «Итра в солдатики под кроватью* и «Народоведение».
Идеи ГрОб возникли из стойкой оппозиции совдепу. Собственно совдеп (да и Лукич) — только исходный пункт. Дальнейшее движение чувства и мысли происходит по направлению от совка. Исходный бардак в храме усугубляется перестройкой.
В начале герой Летова занят больше всего карманным бардаком («Красный альбом*). (Для краткости назовем этого героя Анархистом). Анархист движется в поис- кадс гармонии, которая, где- то есть. Вопль о том, что так далеко и где так хорошо звучит во всю силу его глотки. Анархист играет в бисер перед свиньями. Свиньи (или быдло) — это, разумеется, народ, а бисер — сибирский панк. Что до собственной головы, то для Анархиста мозги подобны бумерангу, то есть постоянно бьют своего владельца. Отсюда предпочтение анархии и алогизму. Плюс чисто современный признак — ожидание конца света. Тело обманывает, оно чуждо, и надо на него забить: либо только кайф, либо что- то большее. Тело заключает Анархиста. Единственный способ освободиться — покинуть пустые тела. Это основной пунктик Анархиста. Человек советский волен только гробить себя. Анархист не любит себя еще и потому, что он сам такое же быдло, как и прочие. В основном. Впрьчем, не совсем: он видит Бога, или, по крайней мере, его отсутствие («Некрофилия»), Господь— «классный чувак». К тому же Анархист не оставляет следов на свежем снегу (сравните с Чапеком). Только солнце и небо святы для него. Добровольность ценится Анархистом очень высоко. Дождь и снег добровольны и бесполезны («Боевой стимул»). Тошнота, которая мучает Анархиста в совдепии, освобождает небо изнутри кишок. Тошнота попутно очищает кишки от разного дерьма.
Анархия подобна тошноте. Лишь она может разъесть совдеповский цемент. Анархист — анархист. Винтовка для него — именины сердца. Альбомы 1988 года особенно анархичны. Нагнетание ужасов нового 37-го разваливает всякую видимость порядка. Такой прием является у Летова основным. Ничто не меняется с течением времени. Перестройка идет по плану…
Моча и дерьмо — питательный для Анархиста бульон. Они открывают / глаза на жизнь без опор. Поначалу хаотичность мира только декларируется («Красный альбом»). Прочувствованный бардак появляется позже. Все равно — буквально и переносно. Этот мир не заслуживает какого бы то ни было к нему отношения, кроме ненависти. Тем более, что сами мы лишь перевариваемся в большом совдеповском брюхе, и нас выделят, как только переваримся. Анархист — это наглядный эксперимент и потенциальные совэкскре- менты. Плотское и .реальное как последняя реальность, пластилин в чьих-то руках («Мышеловка»).
Людские маосы для Анархиста — быдло, безличное и бескрайнее. Внимание к себе уменьшается пропорционально обострению «интереса» к пиплу. Гомо советикус прежде всего член всемирной роты. Кто сильнее, тот и прав… Патриотизм набегает на простого человека волнами, и враг каждый раз обнаруживается в новом месте. Это либо рок-н-ролл, либо длинный хайр. Неважно, в общем. Прикольно, что «Брат Любер» был назван в какой-то газетке гимном подмосковных качков (значит, есть за что…). Иван Говнов — самый убедительный символ совдепа. Он вездесущ и всегда готов к чему бы то ни было, в первую очередь к траханью. (Интересно, что эта вещь сделана в том же размерю, что и «Сергей Ильич» БГ). Летовский максимализм достигает здесь апотея. Странно слушать потом про очередь за солнцем. В поздних вещах ГрОб человек советский дик. Он несет совдеп в себе, поскольку родился ментом («Армагецдон- Попс»), Изменить что-либо невозможно, так что единственный выход — возлюбить себе негативного. Это — новая правда (или новое мышление). Люди теряют память и рассудок, они даже не люди, а зомби («Русское поле экспериментов»).
Что касается секса, то к нему Анархист обращается лишь в самые муторные моменты. Лучше, конечно, кончать скорее, коли есть возможность. С кем и как — бог весть (точнее, стукач его знает). Женщина (или бабища) в понимании Анархиста — нечто первобытное и инфернальное, но никак не объект секса («Оптимизм»).
Теперь о музыке. Ранние альбомы демонстрируют простенький саунд: ударничек, бас, ритм, изредка перетекающий в несложное соло. Вопли Егора иногда излишне аффектированы — от неопытности, наверное. Аранжировки педалируют текст, и все по легкому кайфу. Специфический грязный фузз хорошо используется в «Мышеловке*. Запилы усложняются, приобретая атональное звучание (см. интервью Егора в «Ур- лайте»). В альбомах 1988 и особенно 1989 года текстовые навороты перетекают в аранжировки и тем достигается большая гармония. Самым музыкальным альбомом мне кажется «Оптимизм». Уйма роковых и блюзовых ассоциаций и цитат. Нудное панковское (в котором угадывается околопопсовский мотивчик) в начале альбома переходит- таки в этот мотивчик. Стеб невероятный!
Альбомы двух последних лет отличаются использованием в них неродных мотивов, в основном лирических. Любит Егор и советские песни: патриотические и прочие. Нельзя не упомянуть анти- бобовской духовной ориентации Егора Спри ряде сходств музыкального плана). «Если б я мог выразить себя» с «Красного альбома» — самая крутая сатира на БГ, слышанная мною. Заключительная вещь с альбома «Игра в солдатики под кроватью» — также нетрадиционное использование традиционных образов АКВАРИУМА (река и проч.). В аранжировках ГрОб прослушивается влияние КИНО, В хите «Все идет по плану* Егор прикалывается над цоевской «Группой, крови» и вообще над «трогательным» имиджем лидера КИНО.
Заслуга ГрОб — хиты в жанре черный заводной стеб: «КГБ-рок», «Иван Говнов», «Красное знамя», «70 лет Октября». Обилие советской символики и страшный драйв. Маты добавляют экспрессии этим шедеврам. Вообще применение мата у ГрОб — не самоцель, а мудро продуманное средство.
СЕКС ПИСТОЛЗ были вторыми в лучшей сотне «Роллинг Стоуна» за последние двадцать пять лет. ГрОб заслуживает того же в совдепии.
С. КОМКОВ (Томск) — для «ЭНска».