Интервью с Майклом Гандерлоем

В 1987 году в интервью петербургскому (тогда, естественно, ленинградскому) журналу РИО Джоанна Стингрей говорила: «Я не могу в Америке дать кому-то ленту, чтобы она распространилась по всей стране». Теперь, с возникновением «кассетной культуры» (термин не А. Вознесенского), это возможно. Это словосочетание в условиях США означает возможность обмена и продажи кассет с записями «независимых» групп через широкую сеть альтернативных распространителей. Узнать о кассетах и группах, их записывающих, можно из многочисленных «фэнзинов», т.е. независимых рок-журналов, получивших особенно широкое распространение в последние два-три года (один из самых известных фэнзинов «Maximum Rocknroll» ежемесячно публикует рецензии на шесть десятков аналогичных изданий).
В октябрьском номере «MRR» за прошлый год опубликовано интервью с крупнейшим специалистом в области американского «самиздата» Майком Гандерлоем, взятое сотрудниками «MRR» Майклом Боурдом, Донни-панком, Теддом Готтфридом, Джимом Теста и Томом Дженингзом. Интервью получилось довольно длинным и касалось таких тем, как вегетарианство и анархизм, поэтому воспроизводим лишь фрагменты. Думаем, информация будет полезной для редакторов «самиздата». Перевод готовился для журнала «РИО», но был передан «ЭНску» в связи с издательскими трудностями петербургских друзей. Напоминаем, что подробно о «тутиздате» читатели могут узнать на страницах № .3 журнала «КонтрКультУр’а», выходящего в конце 1991 года (см. рекламу «Контры» в №11 «ЭН-ска»).

— Что такое «Factsheet Five»?
— Людям, которым не вполне понятно, о чем идет речь, я обычно объясняю, что «Factsheet Five» — это «обозрение очень мелких изданий», тем же, кого это не смущает, я говорю, что это самое обширное обозрение фэнзинов в мире. Мне нравится думать, что именно с него лучше всего начинать поиски информации о любом «подпольном» или альтернативном предприятии. Конечно, «FF» никогда не органичивался только фэнзинами. Но — по меньшей мере, для меня — рецензии на пластинки, видео, книги, компьютерные программы, живопись и все, что угодно, являются дополнением, хотя я печатаю их уже года два, сердце проекта — независимая издательская деятельность.

— Что навело тебя на мысль создать такой «фэнзин фэнзинов»?
— «Factsheet Five» появился как способ сократить трудовые затраты. В конце 70-х годов я много занимался фэнзинами, посвященными научной фантастике, но из-за навалившегося на меня объема в конце концов был вынужден сложить с себя издательские и журналистские обязанности. Однако, я не исчез совсем и продолжал поддерживать отношения с некоторыми людьми путем переписки. В конце концов, я обнаружил, что повторяюсь в письмах, когда советую знакомым почитать те немногие журналы, с которыми я был тогда знаком. И вот однажды я вытащил из кладовки старый мимеограф, напечатал все, что в то время знал о фэнзинах (две страницы машинописного текста), и изготовил 50 экземпляров для рассылки знакомым. Это и был «Fact-sheet Five» № F /

— Мне кажется, что большинство фэнзинов ориентированы на музыку, политику, комиксы, кино или художественную литературу. На твой взгляд, это верно?
Сам я разделяю фэнзины на следующие основные типы (порядок произвольный):
— изобразительное искусство (включая комиксы, мейл-арт, коллажи);
— консерватизм (конституционизм);
— экология;
— кино;
религия (язычество, магия и др.);
— анархизм, левые движения;
— музыка;
— научная фантастика, фэнтази;
— НЛО, аномальные явления, оккультизм;
— пацифизм, социальная проблематика;
— гомосексуализм, лесбиянство, бисексуальность.
Примерно 90% публикуемого в малой прессе подпадает под эти категории (хотя, возможно, и с некоторой натяжкой).

— Ты занимался научной фантастикой. Почему ты заинтересовался другими сферами?
— Хотя я начинал с издания фантастических фэнзинов, мои интересы всегда были достаточно широки. Кроме того, фантастические фэнзины, особенно любительские пресс-ассоциации, не ограничиваются только научной фантастикой. Вдобавок, я всегда любил читать. Одна из причин моего интереса к независимой издательской деятельности практически на любую тему состоит в том, что меня интересует сам издательский акт, и то, что рождает в некоторых людях дух и желание заниматься подобными вещами.

— Как влияет на фэнзины технология? Будет ли расширяться применение электроники? Не случится ли так, что все больше и больше людей будут выпускать все больше и больше фэнзинов, которые никто не будет читать?
Я считаю, что технология уже повлияла на фэнзины — благодаря ей больше людей стали издавать журналы. Думаю, к нынешнему бурному росту фэнзинов, которым занимается «FF», привели три фактора:
1) . дешевые ксерокопии,
2) . дешевые компьютеры,
3) . дешевые почтовые услуги. (Хотя в книге «Как издавать фэнзины» я подчеркиваю, что для успеха вам не нужен ни компьютер, ни ксерокс). Многие годы я пользовался пишущей машинкой и мимеографом, прежде чем перешел к новым технологиям. Сейчас с появлением «настольных издательств» практически любой может изготовить фэнзин респектабельного вида с ровными колонками и хорошим шрифтом. Я не вполне уверен, что это хорошо, так как это может способствовать представлению, что фэнзин должен выглядеть как настоящий журнал, чтобы быть признанным. Пять лет назад большинство панк-фэнзипов своим небрежным стилем напоминали «Sick Тееп» — неряшливые аппликации с всевозможными странными рисунками на полях. Сейчас эти фэнзины практически исчезли — хотя панки, похоже, не перешли на лазерные принтеры, что-то подтолкнуло их к более аккуратной продукции.
Да, новые технологии облегчают жизнь людям, чья единственная мотивировка — возможность обмена своей продукции на другие фэнзины с целью сэкономить деньги. К счастью, таких людей не слишком много. Я думаю, что обнаружив, сколько труда требует даже небольшой фэнзин, большинство людей, которым по большому счету нечего сказать, успокоятся.

— Влияет ли твое личное мнение на то, что ты включаешь или не включаешь в «Factsheet Five»?
— Я стараюсь, чтобы мое личное мнение влияло на содержание «Factsheet Five» лишь в той степени, в которой оно отражает мнение читателей. Я действительно включаю не все, что мне присылают, главным образом потому, что эти издания не сделаны любителями и скучны — например, религиозные трактаты, брошюры о спорте инвалидов и релизы политических фондов. Но я включаю понемногу и их, потому что могу ошибиться; просто у меня нет такого фанатизма их рецензировать, как по отношению к «настоящим» фэизинам. Что касается выраженных в рецензиях мнении, то я стараюсь формулировать их лишь после того, как опишу рецензируемое издание, чтобы даже те, кто со мной не согласен, смогли понять, представляет ли оно для него интерес.

— Ты решил прекратить рецензировать так называемую «литературу ненависти». Какими критериями ты руководствуешься?
— Я решаю, что то или иное издание относится к «литературе ненависти», если оно посвящает много энергии выражению ненависти к Одной или нескольким определенным группам неграм, евреям, гомосексуалистам. При каких-либо сомнениях я склоняюсь к тому, что это не «литература ненависти», — поэтому я не осуждаю априорно людей, которые хотят сохранить культуру белых англосаксонских протестантов или стремятся возродить древнюю скандинавскую религию. Вообще, я стараюсь исключать как можно меньше издании на этом основании. К счастью, обычно это вполне очевидное решение.

— В прошлом месяце я получил два письма с вопросом: «как начать издавать фэнзин». Я послал им по экземпляру «Jersey Beat» с рецензией на твою книгу и посоветовал потратить на нее шесть долларов. Мне причитаются комиссионные? (Шучу).
— Я был удивлен, как хороню она расходится. Я сам продаю по 50 экземпляров в месяц, и кто знает, сколько продает издательство? (Я-то точно не знаю, они не спешат с сообщениями об авторских правах). Я чувствую себя немного виноватым, так как я знаю намного больше, чем вошло в книгу, и, мне кажется, я должен выпускать дополнения. Думаю, я приберегу это для второго издания.
Перевод С. Ч.


Обсуждение