— Father?
— Yes, son.
— I want to kill you. Mother?
I want to fuck you!
J. Morrison, «The End»
Говорят, в свежеиспеченном Санкт-Петербурге в большую моду вошел «Ленинград» и все производные от него.
Совок. Совок… Убить в себе государство не так сложно (и не только в себе, как мы имеем честь убеждаться). Но Совок — это не государство, это больше — это земля, это Родина. С чего начинается Родина? Как уже выяснялось, с очень многих вещей: с материнской песни, с березки во поле, с «заветной скамьи у ворот» — и с «отцовской буденовки»,
и, добавлю, с дурацкого радио, со знамен и портретов, и с вездесущих Лукичей, давно ставших частью природного ландшафта. В. И. Ульянов (Ленин) превратился в круглый ноль, но Лукич неуязвим, окопавшись в подсознании каждого, кто вырос под ним. «Мало солнышка — вот объяснение русской истории, да долгие ноченьки — вот объяснение русской психологичности». Лукич не менее глобален и тоже стоит в ряду национальных явлений природы, с детства что-то кодирующих в нас. Что? Если это понять, если найти ключ к шифру — тогда появится шанс освободиться.
Вот бы провести такой опыт: в какой-нибудь стране (в Англии, в Австралии, где угодно) натыкать истуканов частотой в один вождь на гектар — без политики, без идеологии, без государства (для чистоты эксперимента) — просто выросли за ночь и стоят… Через три-четыре поколения, я уверен, что-то послышится родное в долгих блюзах ямщика, и какое-то истинно совковое свойство проявится в подопытном национальном характере. А может, и не совковое, а самое что ни на есть исконно русское, ибо Совок — это не татаро-монгольское иго, это переродившаяся по закону своей судьбы Россия, плоть от плоти и кровь от крови. И «загадочная русская душа» — предмет традиционного торча, в Совке стала еще более загадочной, еще выше вознеслась и еще глубже низверглась.
Попыткам если не разгадать ее суть, то хотя бы постараться схватить ее проявления насколько возможно полно и в комплексе, во всей противоречивости, попыткам создать энциклопедию загадок совковой души посвящен проект Егора и Кузи Уо «Коммунизм».
За четыре года «Коммунизмом» записано 13 альбомов, в которых, кроме лидеров, в разной степени участвовали Манагер, Янка, Джефф, Селиванов и еще пара человек. Жанр, стиль определить невозможно. Нечто совершенно новое и оригинальное, действительно, «Коммунизм», потому что, как и в случае с тем, другим коммунизмом, совершенно непонятно, что это такое.
Невообразимые комбинации стихов, прозы, песен, музыкального абсурда, обрывков каких-то радиопередач, фильмов, разговоров, разнообразнейших цитат, стилизаций, оригиналов, просто давления на психику минутами чего-то жутко фузяще-феняще-орущего, глубокомысленных банальностей, различных шумов, чистого пения, нелепого кривляния, и фольклора, и психоделии — в общем, полная каша. Единственный последовательный метод — контрастность сочетаний. 45—60 минут — «прыг под кожу, скок на яблоню». Принцип. Эффект в том, что такие постоянные дергания очень быстро ломают инерционность сознания, захватывают и тогда — только держи крышу — по всей гигантской амплитуде совковой души: от Сулеймана Стальского до Иисуса Христа, от SEX PISTOLS до Бэллы Ахмадуллиной, от пьяного дембеля до Янки, от Брежнева до Летова, от Черного Ворона до съеденного Мересьевым ежика…— ряд можно продолжать и продолжать. Главное, что от каждого до каждого — один шаг. И в это начинаешь очень ясно врубаться и учишься чувствовать и мыслить совсем по-другому, осознавая такое сумасшедшее соседство в себе. Как сталкер в Зоне.
Все это страшно серьезно, если только попасть внутрь их адского калейдоскопа. Стеб оборачивается такой кровавой и кровной болью, а безвкусица — такой глубоко интимной искренностью.
«На тебе сошелся клином белый свет» — вот уж дурацкая песня, по-моему,— а ведь у кого-то замирало сердце и подступали слезы, а кто-то пел ее вместо колыбельной ребенку — и именно так поет ее Янка, и именно так, по максимуму, начинаешь слышать ее.
Или такое «откровение»: «Родила червяшка червяшку, червяшка поползала, потом умерла — вот наша жизнь». Тьфу ваще! Мудрость! А кто-то, может, в петлю полез… И именно так, по максимуму, врубаешься, потому что этот кто-то — он тоже в тебе, в нас, в общем духовном поле Совка. Русское поле экспериментов. Союз нерушимый. «Коммунизм» имеет прямое отношение к идее единства-Соборности’ — классическому камню преткновения российского самосознания, одновременно отрицая ее (на внешнем уровне), показывая огромные социально-куль- турные пропасти между людьми, и утверждая (на внешнем уровне), наделяя каким-то мистическим опытом контакта, духовного слияния. Это как путешествие в Царство Мертвых, только тут — Царство Чужих, которое, может быть, еще дальше.
И во всех бесконечных метаморфозах — ни капли лицедейства. Не этнографические сборники, не авангардные литературно-музыкальные композиции — слепые суицидальные эксперименты на себе и опыты реинкарнаций. Беспощадный самоанализ путем вивисекции подсознания. Экзистенциальный театр.
Дмитрий ИВАНИШЕН (г. Хмельницкий) — для «ЭНска»