Акустика — это истоки музыки, тоненький ручеек, мелководье, грязь, через которую пробивается хрустально-холодный ключ первородности. Музыка, поверяемая цифрами и секвенсорами, тоже хороша, но вторична. Первично вибрирующее, рождающее звук дерево — и струны. В ней не может быть фальши. Даже в избранном кругу поклонников рок-жанра акустические варианты рок-фестивалей предполагают некую элитарность: лишь немногие могут или хотят нырнуть в затянутый ряской омут провинциальной рок- музыки и, достигнув дна, разглядеть что-нибудь сквозь муть и ил.
Ночной концерт полу — и акустической рок-музыки «Пимы» (суть — сибирский валенок) состоялся в ночь на 1 марта 1992 г. в ДК «Юность», Новосибирск.
Зрители — хиппи, панки и просто хорошие люди. Аншлаг — капитальный; в зал на 700 мест втиснулось не меньше 1.000. Это впечатляло. В фойе астральное «я» вдохновлялось картинами Сергея Мосиенко, выполненными в духе религиозного авангардизма; физическая суть удовлетворялась пивом из буфета.
Концерт открыл редактор «ЭНска» Алексей Беликов (он же — основной координатор проекта вместе с Юлией Злобинской), объявив участников:
Николай Федяев (ВОЛОСЫ) сотоварищи (Томск); Александр Демин (Владивосток); АДО (Москва- Коломна); ЛАЭРТСКИЙ БЭНД (Москва); Вадим Козлов (Н-ск); ГРУППА МАКСИМА ИЛЬИНА (Екатеринбург); Сергей Дьячков (Н-ск); Александр Рассказов (Пенза); ВЫХОД (СПб); ТАМБУРИН (СПб).
С открытием томичи не подкачали, показав изнанку городских джунглей под гармонику Дикого Запада, реалистические зарисовки городского фольклора с его взлетом фантазий и упадком замшелой морали. Аудитория вовсю танцевала у сцены. Веселы — томские ребята. (В гостинице они раскрыли теорию «Новых ощущений», как, например: неординарное восприятие информации из перевернутого телевизора, хранение туалетной бумаги в холодильнике, нанесение разных сортов зубной пасты на горячую электроплитку и исследование получившихся запахов…).
Двойственное отношение к Александру Демину. Его ностальгия по Майку Науменко в какой-то степени понятна, каждая нота пронизана тоской, но все свое творчество строить на этом? Хотя публика очень тепло принимала его и его блюзы.
Так же, как и следующую группу — АДО, воодушевленную хорошо продаваемой в фойе собственной пластинкой «Останови меня, ночь». Отмерив до Новосибирска немало «коломенских верст», АДО отлично отыграла свой барокко-фолк-романтизм.
БЭНД ЛАЭРТСКОГО, думается, представлять не надо. Их шедевры наивной грубости поют по всему Союзу — Содружеству. Неповторима сама удивленная интонация типа: «и как я мог такое спеть?» Больше нет комментариев.
После должного успеха вышеназванной группы трудно было выступать Александру Рассказову из Пензы. Его песни, всегда гипнотизирующие открытым магнетизмом, наполненные черной драмой слов, остались в кулуарах, в квартирах друзей, а на сцену вышел кто-то, но не он. По собственному желанию не пел, а вымучивал по капле, может, раба. И ему вовремя помог своим поставленным вокалом приехавший с ним Сергей Ильичев. На двухголосии все пошло вверх, но поздно.
Второе отделение открывала екатеринбургская ГРУППА МАКСИМА ИЛЬИНА. Это была единственная электрическая приглашенная команда, но она отлично вписалась в концепцию рок-акустики. Их «Реквием последнему рокеру страны — Майку» — это самая сильная вещь, что мне приходилось слышать за последний год. На жесткой гитарной волне «подняты» и пенковый отвяз, и необузданные запилы хендриксовой закалки, и вихрь телодвижений — словно жалит горящая сцена под ногами и гитара обжигает руки. Трое музыкантов — Яков Чернавин (барабаны), Влад. Привалов (бас), Максим Ильин (вокал, гитара) — прошли хорошую школу свердловского рока, в 1989 году на рок-фестивале у себя дома получили «Приз надежд», что удавалось пока только НАУТИЛУСУ и АГАТЕ КРИСТИ; неплохо смотрелись и на последнем «Сырке» в Москве.
Затем в спокойной атмосфере зал выслушивал песни рок-одиночек, в основном новосибирских, перемежавших панк нашей жизни с возвышенной лирикой любви. Назовем просто имена: Вадим Козлов, Сергей Дьячков, Юлия Злобинская, какие-то еще безымянные отдельно поющие личности. Пока сцену не взяли, как Зимний, в свои руки питерцы: Ольга Воробей (гитара, вокал) и Петр Акимов (виолончель). Затем — ВЫХОД. Красивая музыка. ВЫХОД вылетит воробьем — не поймаешь. Оленьку сменил хороший в маечке Силя — «Врубись, ведь это кайф», все послушно въехали и закочумали. ВЫХОД сейчас одна из самых концертирующих, пока неконвертируемых, но котирующихся команд. Тот, кто представляет внешний облик Сергея Селюнина (Дон Кихот волосатый), по достоинству оценит его шутку: «Романс Шварценеггера на слова Сталлоне «Пригласи меня на анашу»; потом был «бис» и долгие аплодисменты.
ТАМБУРИН — старая, начала 80- х, надежная команда. Она обрушила на безвинные головы ударный «артобстрел», и немного подуставшая аудитория вновь ожила и забурлила около сцены.
Вечер следующего трудного дня — банкет. Делая скидку на наши трудноваримые времена — было нормально, ведь посидеть, познакомиться, пообщаться со своими единомышленниками иногда бывает важнее самого нужного концерта. Подпольно проведенный банкет в столовой какого-то ПТУ плавно перенесся в гостиницу, и вот некоторые чудом записанные мысли тех моментов: …по поводу белых жуков… бегут себе по изолированному проводу… шаг вперед, два назад… так он остается на месте. Потом причины споров: две альтернативы одного критерия, разнесенного на противоположные концы, на деле очень схожи по оптимальной и конкретной сути. Шаг влево к одной, шаг к другой и вправо. Можно считать, что что-то познал. «Врубись, ведь это был кайф!»
Никита АРТЕМОВ (Пенза) Фото Сергея КОРОТАЕВА