Армагеддон — это больше,
чем страх,
Это любовь, это слезы и кровь
Твоих сыновей, Африка.
КОМИТЕТ ОХРАНЫ ТЕПЛА — группа, играющая музыку рэгги. Создана в Кенигсберге в 1987 году. Ни одной «нормальной» записи у КОТа нет. В 1988 году появилось что-то вроде альбома, названного «Зубы». Все последующие записи добывались с концертов. Состав группы довольно нестабилен. КОТ выступает неровно. Лидерство, безусловно, принадлежит Олди, который является атором текстов и вообще отцом проекта. Внешне Олди очень своеобразен. Он одет во все черное, его прическа состоит из косичек, в которые вплетены разноцветные ленточки, на голове — шапочка красно-желто-зеленого цвета, цвета Жизни, Любви и Солнца. Он — это центр, магический круг в построении КОМИТЕТА. Он — это воин, солдат Бога Джа.
…И он собрал вместе своих духовных братьев, чтобы создавать музыку, исполненную тепла и любви, потому что не было больше сил выносить зло, лицемерие и ложь в мире, где все перевернуто с ног на голову, и думал, что он найдет тот меч, который выпал шесть лет назад из рук Боба Марли, его духовного отца. «Я танцую рэгги на грязном снегу, моя тень на твоем берегу, Африка, ой-ей!» — теплая и солнечная Африка стала для него символом добра, волшебной планетой, на которой живут растаманы — со своим Богом, своими обычаями и законами.
«Ах, ах, скоро лето, КОМИТЕТ ОХРАНЫ ТЕПЛА, только солнце и ветер, руки , песок и вода» — тепло здесь, по всей видимости, обозначало добро, а Джа давал своим воинам волю и силы. Они охраняли тепло — а на самом деле пытались отбиться от зла. Они показывали «Зубы», отчаянно дрались с ветеранами, стопкра- нами и прочей системой,— всем тем, что сам КОТ называл «духовным рабством и красным террором», «где нелюди в серых халатах танцуют кровавый рок- н-ролл». Они верили, что солнце взойдет, и тогда «с ваших крыш съедет снег», и вы сможете дышать, вместо того, чтобы врать, «таиться на дне или зарываться в тряпье». Они были сильными, смелыми и искренними.
Однако основным для Олди все-таки оставалось растафарианство и мистика Боба Марли. Протяжнб-рвущиеся звуки рэгги настраивали душу на какой-то особый, трепетный лад и вселяли в нее что-то родное и близкое. Что же касается Джа, постоянно присутствующего в текстах, то ситуация вскоре прояснилась во многом благодаря появлению Большой книги, полностью посвященной рэгги. Была она, правда, на английском языке, но кто-то помог перевести, и стало ясно, что исповедание Растафари йросто неотделимо от лидеров рэгги, которые славились ношением dreadlocks и курением большого количества марихуаны. Олди врубился, насколько все это ему близко и по кайфу. Думается, что он не стал особенно вчитываться, а уж тем более рыскать по книжным шкафам в поисках сведений. Он просто взял то, что ему нужно, и на этой основе выстроил свой замок, свою планету, вырастил свой цветок. Планету эту никто никогда не видел, потому что существовала она только в его воображении. В проклятой замерзшей стране («все-таки наше болото — система крутая, все товарищи, братья и сестры, но я их не знаю…») не оставалось ничего другого, как умерщвлять тело, закидываясь марихуаной, чтобы свободно и легко парил Дух, чтобы были возможны медитации. С кем бывал на ней Олди, кто разговаривал с ним? Видимо, Джа, Джа Растафари.
Я замерзаю один
солнечным днем,
ночью тепло,
но она коротка без тебя,
и сирены пожарных машин
мешают мне спать,
но я уже далеко,
им меня не догнать.
Красные сожрали меня,
серые бегут с корабля,
Но где же ты, мой брат,
где твое плечо,
о, великий- Джа, я твой солдат.
Их бин зольдат, Джа,
я жду приказа «в огонь!»
(«Их бин зольдат Джа»)
В рэгги Олди находил свое спасение, свое оправдание и силы жить. Реальная жизнь была ужасающе сера, более того, она была наполнена вампирами, коммунистами и прочими ублюдками, притесняющими угнетенных и неимущих (в исторической биографии Сергея «Олди» Белоусова можно найти немало столкновений с ментами и его лютую ненависть к ним). Свое непреходящее одиночество в этом мире Олди мог объяснить только тем, что его настоящее место не здесь, а на островах в Карибском море, где живут его черные братья:
Эй, где вы, растаманы?
Там, где праздник тепла,
а здесь только модные дети
и ветераны, как стопкран,
навсегда…
(«Скоро лето»)
По сути, он стал полностью отождествлять себя с растаманами, какими они были в его воображении — воинами, единым братством, живущим по одним законам. В общем-то, это не было «натягиванием маски» на его истинное лицо — иногда создается впечатление, что Олди и в самом деле «внепланетный сын африканских трав». Самый простой пример: он никогда не ел мяса, считая, что это трупятина — потом выяснилось, что растаманы относятся к мясу точно так же.
Но поскольку Олди жил в Советском Союзе и не имел никакой возможности отправиться на Карибские острова, он продолжал пребывать в состоянии внешней агрессии и внутреннего холода, всеми силами желая тепла и попутно совершая миссию по преобразованию России в Ямайку. Соответственно, кроме того, что он сам жил и одевался, как хороший растаман-воин, весь КОМИТЕТ ОХРАНЫ ТЕПЛА был просто помешан на Джа и верил в свое предназначение: «Вырубим гадов, съедим бюрократов», «мы — бунтари, вы — добровольцы, чем же вы заняты, эй, комсомольцы», «я вам мешаю отсидеться в кустах» и так далее. Ранние песни КОМИТЕТА наполнены огромным стремлением к правде и чести. И эта борьба, похоже, идет для КОТа всерьез — слишком отвратителен мир лжи, чтобы оставаться в нем спокойным:
Но лучше честно стоять,
чем проституткой сидеть.
Я обхожу капканы,
Я разгрызаю сеть.
А вчера в гематогене
я обнаружил чью-то кровь,
я, наверное, вампир,
во мне проснулась любовь.
(«Гематоген»)
Да, да, солнце — это еще и любовь, а вот с любовью у КОМИТЕТА обстояло сложнее. Герландия, непонятная и загадочная страна, оказалась насквозь пронизанной фальшью: «И ты хотел попасть в эту страну, и мечта твоя сбылась, и ты попал, но твой резиновый танк загрустил». «Мы так ждали весны, а попали в январь»,— смеялся Олди, но в этом смехе уже чувствовались нотки горечи. А потом появится отчаянное: «Сколько ни пой,
сколько не ори, сколько ни пей, сколько не торчи, дважды два будет два, трижды три будет три, арифметика проста, и ты со мною не крути — НЕ ВРЕМЯ ЛЮБИТЬ…»
Любить, похоже, действительно было не время. Действие заходило в какой-то невероятно длинный тупик, и красно-желто-зеленые шарики на стене уже не спасали убогое ристалище, равно как и пальмы с Бинго-бонгами по углам. Хотелось веры, хотелось любви, но друзья превращались в свиней («а те, что впереди и как бы за тебя, но так уж получилось, что вые…ли тебя»), но любовь приходилось гнать на мороз и холод, потому что никому уже не верил, и кричал: «Не верь мне, беги от меня», в надежде, что она все-таки вернется.
Олди… Он опустился на грязный холодный снег, пытаясь согреться лучами страшно далекого солнца. Оно все так же появлялось в его невеселых песнях, но уже как что-то призрачное и неосуществимое. Джа все еще находился рядом, но растаманы оставались где-то там, в Африке, далекой сияющей стране, а лето все так и не приходило…
На этом месте я, пожалуй, все-таки поставлю точку. Что добавить к сказанному? КОМИТЕТ ОХРАНЫ ТЕПЛА слушают и любят, любят Олди за его непредсказуемость и противоречивость, искренность и благородство. И каком состоянии сейчас находятся музыканты? Этого я не знаю. Не будем торопиться с выводами, ведь история еще не досказана. Сейчас Олди должен вырваться от объятий пожирающего его холода, встать на какую-то новую ступень в этой жизни. И, видимо, Армагеддон — последняя битва между силами добра и зла — все еще продолжается не только в нем. В нас. Мы должны победить.
Елена КЛЕПИКОВА
Статья была напечатана в ташкентском самиздатовском журнале «RedRum»