Владимир Кухаришин (г. Новозыбков). Стихи

ДУША

Моя душа сегодня бесится —
Ей объявили приговор:
На тонкой ниточке повеситься,
А нет — так строить на мажор.

А после надо обязательно
Три раза горестно вздохнуть
И, подняв палец назидательно,
Сомненья враз перечеркнуть.

Бежать и вовремя опомниться
И вновь вернуться на круги,
Узнать, виновна ли бессонница
В том, что встаю не с той ноги.

Моя душа сегодня прячется
От нежелательных гостей.
И те, и та еще наплачутся
В пересеченьи плоскостей.

Моя душа сегодня мечется.
Она не знает, как ей быть.
Ведь то, что временем не лечится,
То, почему-то, не забыть.

Моя душа меня не слушает,
Ей ближе чистый рок-н-ролл.
Моя душа эрзац не кушает,
А хлеба я ей не нашел.

 

ИНДУЛЬГЕНЦИЯ

Бог простит только самых неверных,
Самых крупных убийц и лгунов.
В райских Кущах одними из первых
Будут Гитлер, Нерон и Смирнофф.

Бог спасет самых падших из женщин,
Самых пьющих и грубых мужчин.
Согрешающих мельче и меньше
Спустят в ад без особых причин.

За бесплодные муки неверья
Тщетный поиск, падения боль
И за крест добровольной потери
Бог возьмет атеистов с собой.

Позабыв про святых и аскетов
И про всех, с кем был здесь на земле,
Он для избранных снимет запреты
И поднимет погрязших во зле.

Только тот, кто не знал покаянья,
Кто себя сжег в геенне страстей —
Только он заслужил оправданье
И награду за грех всех мастей.

 

ГАРМОНИЯ

Что бы ни произошло — значит, так и надо,
Что на благо, что во вред, знает только Бог.
Синяки и тумаки — лучшая награда,
Присуждаемая тем, кто еще не сдох.

Все как надо. Все путем. Было бы здоровье.
Недовольство — тяжкий грех. Бог и Тот терпел.
Он наказывает нас с верой и с любовью.
Кто не чувствует любви — просто не созрел.

Что б ни вышло — знать, тому суждено случиться.
Если что-то не сбылось — сбудется потом.
А не вышло и потом — надо ль мелочиться?
Да и песенка моя вовсе не о том.

 

* * *

Ни ты, ни я не верим в Бога,
А Бог, увы, не верит в нас.
Мы можем подождать немного,
А Он возьмет нас хоть сейчас.

 

УЖАСНЫЕ ЛЮДИ

Ужасные люди бывают на свете.
У них, как ни странно, рождаются дети.
Хотя этим людям (тут всяк согласится)
Уж лучше бы было самим не родиться.

Ужасные люди стреляют друг в друга:
С корыстью, от злости, а кто — от испуга.
Потом эти люди в тюрьму попадают,
Ужасные люди их там охраняют.

Ужасные люди проходят, не глядя,
Как тетю насилуют гадкие дяди.
Ужасные люди проходят, не видя,
Как слабого сильный, куражась, обидел.

Ужасные люди живут по соседству,
Но крик: “Помоги!”- обращает их в бегство.
Они бьют лежачих, но их хата с краю:
Не видел, не слышал, не помню, не знаю.

Ужасные люди грубят за прилавком,
Ступают на ноги в автобусной давке,
На каждом шагу и в любом учрежденьи
Хамят, подвергая других униженьям.

Ужасные люди. Да кто их не знает?
Их всякий из нас повсеместно встречает:
На улице, и на работе, в больнице,
И думаешь: лучше бы мне не родиться!

 

КОМИЧЕСКИЕ КУПЛЕТЫ

Я заболею и умру,
А мир останется вращаться.
Я всех, кто властен, обосру,
Они ж ничуть не огорчатся.

Я ей скажу: “Люблю тебя!”_
Она сквозь стены не услышит,
Потери душу зазнобят,
Но кто возьмет меня под крышу?

Я поспешу скорей к друзьям,
Но опоздает мой автобус.
Я захочу узнать, где я,
Но вряд ли кто-то даст мне глобус.

Я в храм с молитвою приду,
Но Бог призрит на тех, кто лучше.
А если что-то украду,
То попадусь, и стыд замучит.

Я брошу все, оставив всех,
Никто вдогон “вернись!” не крикнет.
Я попрошу продать мне смех —
Никто задаром и не хмыкнет.

Все эти мысли не к добру
И ни во что не воплотятся.
Я заболею и умру,
А мир останется вращаться.

 

ИСТИНА

Я Вас ждал, но — увы — не дождался.
Я Вас звал — Вы прийти не смогли.
Я увидел Вас — и обознался.
Я спешил к Вам, но Вы уж ушли.

Я молился в отчаяньи Богу.
Он был занят, рассержен и глух
И смотрел равнодушно и строго
Под визгливое пенье старух.

Я устроил хмельное веселье,
Но не помню что было потом,
А наутро в тяжелом похмелье
Я лежал неподвижным пластом.

Я читал интересную книгу,
Оказалось что все это — ложь,
И узрев пресловутую фигу,
Продал книгу за ломаный грош.

А за деньги что только не купишь:
И вниманье, и ласку, и храм.
А показанный книгою кукиш
Истолкуешь как истину нам.

 

НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ

Все не должно быть хорошо.
Так не бывает даже в сказке.
Везде найдется свой душок,
Не предающийся огласке.

Все не должно быть как у всех.
Всяк награжден своей судьбою:
Кому носить брильянт и мех,
Кому-то выносить помои.

Все не должно быть без полос,
Всегда сменяющих друг друга.
И если нынче ты колосс,
То завтра точно будет туго.

Все не должно быть как должно,
Ведь исключений нет без правил.
И запятые перед “но”
Пинают тех, кто их поставил.

 

МУТАНТ

Вот бы мне черепаший панцирь
И, подобно ежу иголки,
Ноги быстрые, как у зайца,
Зубы острые, как у волка,

Хитрость лисью и яд гадюки,
Взгляд орлиный и мощь слоновью,
А еще — человечьи руки,
Чтобы было что пачкать кровью.

 

ВЫБОР

Из множества звуков я выберу голос,
Шептавший про нежность в ночной тишине.
А роза цвела и шипами кололась,
Но два лепестка пали на руки мне.

Из множества чисел возьму всего пару:
Один плюс одна и не надо других.
Умножить на верность и минус пожары
Разлук, и размолвок, и бед на двоих.

Из кучи мелодий — лишь те, что без фальши,
Из груза потерь — только горечь и боль,
Из букв — букву Л, букву Ю, ну, и дальше,
Чтоб реже брать рюмку и спорить с судьбой.

Из золота гор, труб из меди — не нужно,
Лишь только бы дел не иметь с подлецом.
А из остального я выберу дружбу,
Гитару и песню с хорошим концом.

 

РАЗЛУКА

Опять молчит мой телефон.
Почтовый ящик снова пуст.
Твои глаза — всего лишь сон,
А явь — тоска, печаль и грусть.

В ночную тьму и в сумрак дня
С засохших губ летят слова
Под шелест струн, под блеск огня,
В котором тает строк листва.

Куда ни гляну — там лишь ты,
И слышу только голос твой.
Воспоминанья и мечты
Лишь о тебе и лишь с тобой.

Опять молчит мой телефон.
Почтовый ящик снова пуст.
Твои глаза — всего лишь сон,
А явь — тоска, печаль и грусть.

 

РАЗЛУКА, ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Я вырос с тех пор, как расстался с тобой,
И, наверно, чуть-чуть поумнел.
Я научился спорить с судьбой,
Но уже так давно не пел.

Я перестал говорить о любви.
Да кому тут о ней говорить…
Но, умоляю, к себе не зови.
То, что было, не повторить.

Возвращаться нельзя. Вот одна из примет,
Что сбываются в нашем быту.
И когда я приду, ты ответишь мне: “Нет”,-
Извиняясь за прямоту.

Чтобы я не успел, чтобы ты не смогла
Подбежать, посмотреть и обнять.
Мы сгорели, уже охладела зола.
Как теперь можно что-то менять?

А я вырос с тех пор, как расстался с тобой,
И, наверно, чуть-чуть поумнел.
Я научился спорить с судьбой,
Но уже так давно не пел…

 

МЫ УМРЕМ

Мы умрем не врачами в тифозном бараке,
Не погибнем от пули в неравном бою.
Отойдем за столом, подавившись во мраке
Непрожеванным кайфом. За жадность свою.

Не загнемся от пыток во вражьем застенке
И не будем за дерзость висеть на кресте.
Вероятней подохнуть от рук малолетки,
Возвращаясь с работы домой в темноте.

Не замучат в Освенциме или Бутырке,
Не опалит революционным огнем,
А скорее убьет в пьяной драке бутылкой
Безымянный герой наших новых времен.

 

ЛЕТО

Мы все еще грустим, когда уходит лето,
И, как и прежде, ждем, когда вернется вновь.
Нам скоро тридцать лет, а мы еще поэты,
Избравшие своей религией любовь.

Мы баловни небес — Бог бьет, а значит, любит.
Мы узники тюрьмы с названием “судьба”.
И время, наш палач, пробьет — и как отрубит,
Где ж ангел номер семь, и где его труба?

Мы все еще скорбим о прежних неудачах
И все-таки хотим, чтоб что-то да сбылось.
Смеемся без причин, а после горько плачем
И долго смотрим вдаль: куда ж все унеслось?

Нам хочется сбежать туда, где все иначе,
Туда, где круглый год безумствует весна,
Где листья и цветы зима под снег не прячет,
Где осень ни к чему, и старость не нужна.


Обсуждение