В декабре минувшего года группа «Отражение» отпраздновала свое десятилетие... Пятнадцать лет назад мы были моложе ровно на пятнадцать лет. Большинству из нынешних лидеров свердловского рока было тогда по пятнадцать, столько же, сколько и самому рок’н’роллу, во всяком случае, по его ливерпульским «метрикам». У ровесников больше шансов найти общий язык, и обе стороны своих шансов старались не упустить. Колесико настройки молодо скатывалось с ледяных катушек «самой прогрессивной идеологии» и весело катилось дальше, уже по открытой местности — baby, you can drive my car, yes, I’m gonna be a star!.. Праздника на нашей улице еще не было, зато появился «старенький автомобиль», на котором, возможно, еще дедушку Ленина возили встречаться с рабочими. Автомобиль ужасно дребезжал, однако бодрился и моложаво подбибикивал: «би—бип—бипип—йе!». Пятнадцатилетние старенькому не верили: от него наносило музеем — им хотелось на вольный воздух. В открытые на ночь форточки вытаскивали антенны, и колесико катилось бойчее и своенравней. Свободное время становилось свободнее. Пятнадцатилетняя музыка не была откровением — она была откровенной. Она пришла пленительная и нагая, пришла к тебе и осталась с тобой. Помнишь ли ты оторопь и дрожь при виде этой внезапной наготы? Don’t you love her madly?.. Репетиции начинались в одиночку, тайком, перед зеркалом... Выяснялось, что ты не один, и, связанные общим тайным грехом, вы собирались вместе уже на чьей-то квартире. Многие из нынешних тридцатилетних прошли через эти квартиры. Прошли и забыли, как тайный отроческий грех. Остались те, кто сейчас, сменяя друг друга на сцене, поздравляют «Отражение» с десятилетием группы: «Чайф», «Урфин Джюс», «Апрельский марш», «Настя»... Все мы немного взволнованы: пятнадцать лет назад об истории никто не думал, а десять лет — это уже история. История нашего рока — заселение новой многоквартирной «коробки», где все квартиры столь же желанны, сколь непригодны для нормальной жизни, где для всех не работает лифт, и вещи таскают вручную, где все зависит от способности обживать враждебное пространство. Это вам не Запад, товарищи новоселы!.. Сегодня в «Отражении» после многих разъездов и разменов пятеро: Сергей Кондаков (гитара, вокал) — ответственный квартиросъемщик; Владимир Филиппов (клавишные) — хранитель очага; Андрей Коняхин (бас, вокал), этот все настроит и починит; Александр Каменецкий (барабаны) — это самый шумный жилец; Андрей Голиков (саксофон, вокал) — самый молодой. Мейнстрим, который «Отражение» исповедует долгие годы, — не самый близкий путь к почету и славе. До недавнего времени группа считалась «крепким середняком» и даже в Свердловске многими не принималась в расчет при составлении списков «победителей и награжденных». В рок-движении Свердловска все эти годы были свои лидеры: «Трек» уступил «Урфин Джюсу», всех обошел «Наутилус» (включая самого себя), «свято место» заняла «Агата»... Впрочем, этак — всюду. Bruce Springsteen «прорвался» спустя без малого десятилетие разного рода попыток. Подобная судьба и у таких «звезд», как Billy Joel, John Cougar Mellencamp, Robert Cray... — всюду рок-публика одинакова в своем желании чего-нибудь «этакого». Чем же берут те, кто, как бы, не предлагает ничего особенного? Особым качеством, возникающим в результате долгих лет настояния на своем. Каждый обрабатывает свой надел. Неподатливая почва требует особого труда, плоды которого дороже и убедительней. На долю «Отражения» выпал весьма каменистый (rocky) участок, и аремя показывает, что они умеют работать. На прошлогоднем фестивале в Свердловске редколлегией «ПерекатиПоля» они были названы вторыми, оставив позади «Чайф», «Наутилус» и уступив верхнюю строчку лишь превзошедшему себя «Кабинету». В этом году — третьи, с новой необкатанной программой. Когда «Отражение» на сцене — это азарт настоящей работы и полная отдача каждого при редком умении не высовываться — это драйв на полную... В этот декабрьский вечер все пятеро выходят на сцену в непривычных для них белоснежных тройках и галстуках — они смущены ролью юбиляров (им уже давно не по пятнадцать, когда смущение скрывают безразличием, хамством и другими «подручными средствами») — они расстроганы... Что ж, друзья, стареем... После антракта ответное слово именинников. Белоснежные костюмы остаются в гримерке, потому что работать надо в рабочей одежде. Успешной вам работы! Мир вашему дому! P. S. Во время незапланированного третьего действия, когда Шахрин, Пантыкин, Белкин, Гришенков и все остальные участники «поздравительной делегации» снова вышли на сцену (а Настя даже с гитарой!), чтобы спеть в подарок друзьям их старые песни, простая мысль, что наша история — это мы сами, предстала мне во всей своей очевидности. На балконе и на ярусах театра вовсю танцевали... «Если после этого концерта хотя бы у одного парня возникнет желание «рвать» перед зеркалом струны гитары, значит, черт возьми, не зря потрачены все эти разные пятнадцать лет...». Александр КАЛУЖСКИЙ.