Недавно на прилавках наших магазинов появилась первая долгоиграющая пластинка Васи Шумова и ансамеля ЦЕНТР. До этого на прилавках все тех же магазинов появилась маленькая их пластинка. «Сингл», или как писали в молодежных изданиях десять лет назад — «миньон». Интересно, а как сейчас пишут? Давно я что-то не читал молодежных изданий. Давным-давно. А теперь вот вышла Большая пластинка. «Пласт», как говорили на Ленинской у магазина «Зеленые кирпичики» пятнадцать лет назад. Теперь-то уж точно так не говорят.Сейчас говорят «лонг-плей» или на худой конец «гигант», как писали все в тех же изданиях.
Написал я все это, перечитал и понял, что неправильно употребил выражение на прилавках появились». На прилавках как раз ничего и не было. По крайней мере, когда я пришел в специализированный магазин «Мелодия», диск Васи Шумова и ансамвля ЦЕНТР можно выло достать только из-под прилавка. Навалом выло РОЛЛИНГОВ, ЦЕППЕЛИНОВ, Софии Ротару, Льва Лещенко и Питера Габриэля,а вот ЦЕНТРА не сыскать. Пришлось воспользоваться помощью очень хороших людей — работников этого предприятия. Кого именно — не скажу.
Так вот. ПриоБрел я этот диск-гигант за два рубля пятьдесят копеек и поехал на трамвае домой слушать лювимую музыку. По дороге не удержался, открыл сумку, начал пристально рассматривать обложку. Конверт красивый, синего цве- Td. Красными Буквами надпись: ЦЕНТР, и белыми: «Сделано в Париже». А если речь идет о Париже, то уж как положено — на теве — изображение Эйфелевой Башни и Боовще столица Французской республики с голубиного полета.
Добрался я домой. Поставил диск под иглу и погрузился в воспоминания.
Интересно, что приобрел я пластинку в марте. А как раз в эти дни у Васи Шумова именины. Точное число я не помню, но день рожденья отмечали еще до моего переезда из овщаги ВГИКа (где я тогда учился на сценарно-киноведческом факультете) на Пятницкую, где я снимал комнату в коммуналке. Переезд был осуществлен где-то во второй половине марта 1984 года, значит, /день рожденья Васи был в первой. Тогда ему было двадцать четыре, значит, сейчас стукнуло тридцать. И как раз к этому времени у него Бышел лонгплей.
И не где-нибудь вышел, а в самом Париже. Вы удивлены? Лично я не очень, потому что всегда подозревал, что живет Василий совсем не на Сиреневом Бульваре (сначала) или на Ленинском проспекте (потом) в Москве, а где-то совсем в других местах. Это вполне могли быть такие географические названия, как Атлантика, Барселона, Белград, Тундра (ограничусь этим), но это вполне мог выть и П а Р и ж. И он даже Более, чем что ЛИБО другое. Ведь как поет сам Вася: «Где Цветок, -там и Мбтылек…» Попробую привести некоторые примеры.
В первый раз я услышал о ЦЕНТРЕ и его лидере, познакомившись в журнале «Юность» с “рок-разговором», который подготовил всемогущий даже и в те гады Артемий Троицкий (а может именно в те достопамятные годы он и был всемогущим) . Было это семь лет назад. Для тех, кто не читал эту историческую публикацию, напомню, что на страницах молодежного журнала встретились представители трех музыкальных поколений: «сорокалетних» представлял Алексей Козлов, через пару лет к пятидесятилетию награжденный орденом; «тридцатилетних» символизировал Андрей Макаревич, писавший в то время песни для Софии Ротару; а от имени подлеска-«двадцатилетних“ выступал неизвестный мне Василий с подходящей, вполне музыкальной фамилией — ШУМОВ.
Вася, как я теперь понимаю (хотя уже и тогда смутно догадывался), очень изящна «лепил гарватого», поведав миллионам читателей о своей любви к Клав- дие- Ивановне Шульженко. По словам представителя двадцатилетних, Клавдия Ивановна, а такжегПетр Лещенко и Вадим Козин были крестными того направления, которое развивали Василий и его музыканты. Эта милая неправда выла преподнесена с таким завидным артистизмом, ситуация выла так искренне и всерьез разыграна, что не восхититься умением Васи жить в придуманном им мире было просто невозможно. И потом я не раз восхищался этому его свойству.
Познакомились мы осенью восемьдесят третьего перед концертам, который у- поминает все тот же А.Троицкий в своей книжке, сделанной на экспорт. А представил меня ревятам из ЦЕНТРА товарищ Лишвергов Владимир Борисович, сейчас занимающий ответственный пост в фирме «Мелодия». Программа, которую исполнили тогда полупьяные музыканты Шумов, Локтев, Шнитке, Виноградов и Саркисов, повергла зрителей в полнейшее недоумение. Такого столица, по-моему,еще не слышала. Не случайно в зале находилось немало знаменитостей (помню, как кривил гувы Макаревич, а Антонов смотрел в пол). Во время перерыва зрители возле вуфетной стойки чуть не поувивали друг друга. Из песен запомнились произведения с транспортным, так сказать, уклоном: «Авто-Билли» (ее пел Карен Саркисов, оказавшийся позже в «Бригадирах» у Гарика Сукачева), «Стюардесса летних линий» и особенно странная песенка с такими славами:
«Девушки любят летчиков, девушки ждут моряков,
Девушки игнорируют маменькиных сынков…»
Это пел Вася, а на пятиструнной гитаре (потому что шестая струна полетела и заменить ее оказалось нечем) ему подыгрывал Валера Виноградов. И они, конечно были летчиками, они были моряками. Они вели свои самолеты строго вверх. Через два года Вася споет: «Первым делом, первым делом самолеты…» — и добавит «Мне сверху видно все, ты так и знай» и погрозит пальцем. Они держали штурвалы коравлей, курс которых пролегал сквозь туман к далеким и,может быть, даже неоткрытым островам. Через два года Вася споет «В любом направлении север, в любом направлении север…» и очень серьезно добавит — «Но мы идем вперед. »
Шумов очень ценил писателей-романтиков: Эдгара Поэ (именно так любит Вася произносить его фамилию), Редьярда Киплинга, Роверта Луиса Стивенсона и Германа Мелвилла. А из поэтов ему искренне импонировали Ремво и Гумилев. Для рок-музыканта круг интересов весьма завидный (прибавьте сюда Вертинского и вышеупомянутую компанию во главе с Шульженко). Критик Дмитрий У. в журнале «Театральная жизнь» называет Шумова рок-концептуалистом, некоторые другие музыковеды относили его к постмодернистам и постпанкам. Я думаю, лучше всех о севе сказал он сам в интервью незабвенному журналу «РИО». «Я никогда не тусуюсь», — сказал Василий Васильевич, и это говорит о многом.
Вдаль от обезумевшей толпы не раз срывался Вася. Порой слишком поспешно, не успев соврать манатки, не подготовившись как следует к отступлению (и я, подобно Илье Смирнову, не вуду винить его за эта). Пусть Дмитрий У. считает Шумова рок-концептуалистом. Я пока еще не дочитал книгу М.Эпштейна и спорить не стану. Думаю, что Василий — едва ли не единственный наш рок-эскейпист.
От шумных тусовок и надоедливых лозунгов он Бежит в мир Амундсена -Скотта, Миранды, Эх, Андрюши. Его ждут Тургеневские Женщины, Щеголь и Сердцеед. К нему в гости (не на Ленинский же проспект) запросто могут прийти Ромул, Рем и человек с Багровым Сердцем.
В восемьдесят четвертом, когда всю музыку в стране заказывал Черненко, никому из рокеров не разрешалось петь свои песни. Шумов не мог не петь вообще и он эмигрировал в ретро. Это был мудрый, на мой взгляд, поступок (понимаю, что Илья-пророк-Смирнов со мной не согласится). Поступок АБСОЛЮТНО Б ДУХЕ В.В.Шумова, что бы там о нем ни говорили и каких бы гадостей ни рассказывали. Замечательная это выла программа. Тухманов, Бабаджанян, Островский и Сеульский звучали современно, остро, задорно и, самое главное, несли в севе некий привлекательно-ароматный привкус экзотики. Как Будто совсем из другой жизни просочились эти шлягеры шестидесятых: «Черный кот», «Хали- Гали», «Каникулы любви», «Королева красоты», «Последняя электричка». А чего стоил один только «Манжерок»! Не французское, кстати, ли слово? Я дважды наблюдал эту программу на совершенно разных площадках и уверяю, что не только тонкий знаток контркультуры Татьяна Диденко, но и машинистки из министерства среднего специального образования (где проходил один из концертов) восхищенно закатывали глаза при первых аккордах оттепельного мегахита «Хороши вечера на Оби». Вот, кстати, еще одно географическое название. Но когда же очередь дойдет до Парижа?
9 мая 1985 года я позвонил Васе на Ленинский. Он снял труБку. Как я и предполагал, празднование сорокалетия разгрома фашистской Германии было в полном разгаре. Среди гостей выделялась крепенькая деБушка, похожая на мальчика. По-русски она говорила крайне плохо, а, вернее сказать, совсем не говорила. На каком языке разговаривал с ней Вася (а ЭТО БЫЛА ЕГО ДЕВУШКА), я не знаю. Девушку звали Мари, и родом она выла из Франции. Внизу ее ждал симпатичный автомовильчик «Пежо», в который и погрузилась вся честная компания после принятия изрядной дозы водки и пива. «Преодолевайте препятствия, завоевывайте новые пространства, отказывайтесь от компромиссов! Эти призывы «Пежо Модель 605″ превратила в реальность.» Такие слова прочитал я недавно в «Литературной газете». Прочитал и согласился с тем,что «обтекаемостью своих форм, люксом салона, техническим совершенством и прекрасной устойчивостью на трассе «Пежо» утвердил севя как автомовиль сверх всяких норм…»
Выехав с Ленинского, долго плутали по Ленинским же горам в поисках Киевского вокзала. И немудрено — за рулем Была иностранная подданная. Наконец, Обнаружили эти ворота в Будапешт, Бухарест и Софию. Компания (и автор этих строк) пересели в какой-то заурядный таксомотор, согласившийся Безти не слишком трезвых пассажиров в район Измайлова, а маленький «Пежо» с В.В. и Мари направился совсем в другую сторону. Ехал он долго и наконец припарковался у кафе «Ротонда», что на углу Бульваров Монпарнас и Распай, как известна.
«О, Пари! О, Мари!»
фото возчикова