13.02.91. Встреча назначена на четыре. К гостинице «Украина» подъезжаю в срок, облетев предварительно несколько окрестных магазинов в поисках достойного сувенира — куда там! Столица: в магазинах ничего, кроме досадной скученности неудовлетворенных покупателей. Ну не пыльную же банку березового сока брать ,в конце концов! Ограничиваюсь устрашающего вида керамическим конем: и символично, и — опять- таки — в духе времени,
Как уславливались, звоню в номер Дарреллу Свиту — барабанщику, а вместе с тем и менеджеру «Назарет».
— Даррелл, Сибирь на месте. Жду внизу.
…Пока идем по коридору, успеваю поинтересоваться, насколько правдив слух, что «на зовцы», якобы, сбыли советским рок-активистам свой звуковой пульт (понятно, уступив прилипчивости последних), привезенный во время прошлогодних гастролей по Союзу. Ответ Даррелла — возведенные в вежливом недоумении брови.
— Ты думаешь, у них хватило бы денег?.. («Липа» есть «липа», уважаемые совковские рокеры).
Телефон для Даррелла — бедствие. То и дело приходится вставать из-за круглого столиха, где мы разместились, обставившись пивными жестянками, и выяснять, что там кому нужно на том конце провода. Самому же Дарреллу, как о:н объяснил еще перед разговором, нужно одно: узнать, куда далась его ударная установка, загадочным образом не доехавшая до концертного комплекса «Олимпийский».
— Вся аппаратура прибыла, а ударных нет. Если ничего не прояснится, придется объявлять розыск (во, начало разговорчика!).
— Ничего, Даррелл, образуется. В России при перевозках и не такое случается (смешок в ответ). Кстати, коли уж об ударных: ты какие именно сейчас используешь?
— «Людвиг», сдвоенный. Более емкий, мощный звук. А начинал на «Премьере». Выбрать «Людвиг» посоветовал Изн Пэйс из «Дип перпл». Мы с ним специально в 1972 ездили на фабрику этой фирмы, присмотреть подходящий инструмент. А старая «премьеровская» установка стоит дома. Иногда сажусь, грохочу.
— При таком-то стаже и статусе, наверное, завел уже домашнюю студию?
— Как раз нет. Как и все годы, записываться ездим на «Маунтэйн рекордз». Там у насхороший оборудованный павильон. В нем работаем над материалом, репетируем.
— Вы как вообще работаете: приносите в основном что-то готовое для «обкатки», или начинаете с нуля?
— Работаем, в общем-то, как многие. Творчество вообще штука непредсказуемая, не всегда идет ровно. В голове куча самых разных заготовок, разрозненных фрагментов — дай-то Бог, хоть часть из них довести до ума! Собираемся с ребятами, поигрываем, нащупываем тему, пока что-то не вырисовывается. Дан что-нибудь такое верещит… Наконец, вещь постепенно оформляется, начинает звучать. Тогда беремся уже всерьез: аранжируем, подбираем звук.
— Сессионные музыканты — частые гости?
— В основном справляемся сами. Разве уж если какой-нибудь инструмент, которым никто из нас толком не владеет. Наложения, конечно, использу- fM. Мэнни (Чарлтон) большой любитель гитарных накладок. «Обкатывает» тему и так, и эдак; надо оказать, со вкусом.
— Кстати, я сам только сейчас хотел это сказать: тонкая гитарная работа ощущается при первом же прослушивании… Ну, а как дело обстоит с текстами песен? Они, получается, уже во вторую очередь?
— Раз на раз не приходится. Иногда во главу угла ставится именно текст, когда он того стоит. В основном тексты пишет либо Дан, либо я.
— Даррелл, а как возник «Назарет»? И почему именно «Назарет»? Ведь вы назывались «Шэддетс»? Кому пришло в голову ставшее знаменитым название, и в связи с чем?
— Ты знаешь, названий этих мы перепробовали сотни две, не меньше. Хотелось чего-то звучного, веского. А название подкинул Мэнни Чарлтон, когда пришел к нам в 1968 году. А играть начали фактически еще со школьного возраста. Мает, в которых тусовались, не счесть.
— А начинали вы как профессиональные музыканты? То есть, у кого-нибудь было музыкальное образование?
— Смотря что им считать. Когда начинали, нот никто особо не знал. Вылезали на одном энтузиазме. Жили дружбой и общей мечтой.
— Да-a, вам было проще.., (Сомневаюсь, что Даррелл понял эту фразу, мало относящуюся к музыке. Стыдно как-то объяснять, что году в 83—84-м за одно лишь прослушивание «Назарет» или «Пинк флойд» можно было запросто нажить неприятностей: сам испытал сполна).
Кстати, о дружбе и об общей мечте. «Назарет» в этом смысле у нас на особом счету. Ведь «добрые» группы, не менявшие своего состава, можно перечесть буквально по пальцам одной руки: «Слэйд» (понимающий, одобрительный кивок), «Куин»… ну и вы, конечно. Остальные либо развалились, либо перемешались, либо размылись до неузнаваемости. Скажем, «Йес»: поди разбери, который из их теперешних двух составов «настоящий». У вас же — завидное постоянство. Не скажешь, почему?
— Мы всегда работали вместе, и с удовольствием делали музыку, а не выясняли отношений. И не пытались никому доказать, что мы лучше всех. Никому, даже собственному дорожному персоналу. Мы все живем одним кланом, одной семьей. Виера .думаешь, роуди * таскали мои чемоданы? Сам упирался, да еще и другим помогал!
— А с другими музыкантами контактируете — с теми, кого действительно можете считать себе ровней? Так, чтобы просто пообщаться, вместе отдохнуть?
— Редко удается. Все заняты, все в бегах. С «Юрайя хип», пожалуй, чуть почаще других.
— Даррелл, не буду повторять банальных истин о том, насколько популярна ваша группа. В чем слагаемые вашего успеха? Ведь не секрет, что многие команды, особенно из нынешних, не отличаясь оригинальностью, «передирают» ваши риффы, а преуспевают единственно за счет умелой рекламы; что тоже, в принципе, не их заслуга.
— Не по судам же с ними таскаться. А что касается рекламы, то ее гнушаться не надо, без нее не обойтись. Было бы что рекламировать. На одной показухе долго не протянешь. Надо иметь творческое ядро.
— Судя по тому, сколько на вашем счету альбомов и насколько стабилен успех, арсенал у вас не оскудевает. А вот когда все едва начиналось, к чему вы стремились? Быть неподражаемыми, сверхоригинальны- ми, или попросту двигаться в струе»?
— Конечно, начинали с подражания. Стиль-то вырабатывается с годами. А начинали с того, что работали под «Ярд- бердз», группу Джеффа Бека, «Лед зеплелин», «Дип перпл».
— Не забывали, наверное, и про национальные корни?
— Безусловно, особенно нэ первых порах. Шотландская народная музыка здорово влияла на наше творчество. До сих пор, в общем-то, влияет.
— Большинству слушателей в вашей музыке импонирует прежде всего мелодичность песен, броские, запоминающиеся риффы. Тем, кто слушает глубже и вникает в нюансы, нравятся меткие аранжировки, специфический саунд — словом, то, что само по себе и есть музыка «Назарет». В то же время недоумение вызывает тот факт, что вы, имея свой собственный недюжинный творческий потенциал, не чураетесь и песен других музыкантов, причем исполняете их в гораздо большем количестве, чем другие группы. Чем такое объяснить?
— Не вижу в этом ничего предосудительного. Нам нравится играть песни, которые нравятся нам самим. На этот счет у нас нет комплексов. Надо только, чтобы песня зазвучала «по-нашему», «писалась в стиль группы.
— А если не вписывается — выходит очередной «сольник» Маккафферти?
— Ха-ха, и мы помогаем ему этот альбом записывать! Дан — особый случай, ему надо давать высказаться от своего имени.
— Как вы, рокеры со стажем, относитесь к начинающим группам? Игнорируете или все-таки присматриваетесь к их творчеству? Ведь к Мэнни Чарлтону, вроде бы, обращались музыканты из «Ганз-н-роузиз» с просьбой продюсировать их альбомы?
— Было дело. Правда, в конечном итоге проект этот как-то заглох. Мэнни в последнее время эта суета настолько притомила, что он решил отойти ото всего и отдохнуть.
— Напряженное, видно, было турне в прошлом году?
— Да, пришлось помотаться по свету. После России отправились по скандинавским странам,-оттуда в Германию, затем в Австрию, Югославию. Рождество встречали уже в Бразилии…
— Однако и темпы у вас, надо сказать! О новых композициях во время гастролей, наверное, и помышлять не приходилось?
— Да как тебе сказать. В конце года надеемся выпустить новый альбом. Вещи три-четырэ уже есть.
— Даррелл, а какой стиль вам, музыкантам, нравится самим?
— Я думаю, это можно проследить по нашим альбомам. Ты в них, похоже, ориентируешься лучше, чем я сам. Правда, рэп недолюбливаю: раздражает.
— А хеви-метал?
— Тоже барахла хватает. Воинствующая безликость. Хотя есть несколько заметных, техничных групп.
— Почему на этот раз для гастролей вы выбралй именно Прибалтику? Не из-за событий, что там сейчас происходят?
— Знаешь, нам трудно ориентироваться в ваших событиях. Мы живем в разных странах, мы вообще такие разные. Но когда страдают люди… У маня в памяти остался разговор, который был у нас в том году в Каунасе с парнями, воевавшими в свое время в Афганистане. Они просили .помочь с инвалидными колясками, которых у вас в стране почему-то не хватает. Мы обещали, и слово, думается, сдержали. Дали у себя дома благотворительный концерт, а на вырученные деньги закупили колясок и привезли их в Россию с собой.
— Порой музыканты делают то, что йе Получается у политиков: помогают не абстрактным словом, а конкретным делом.
— Точно.
— Наверное, сейчас скажу банальность. Вы хорошо знакомы с советским роком?
— Очень поверхностно.
…Стух в дверь. На по,роге — улыбчивый черноглазый парень, внешне чем-то напоминающий Джо Сернера из блэхморовского «Рэйнбоу».
— Знакомься, Саша. Билли, гитарист. Он сейчас играет зэ Мэнни, но с нами работает уже не первый год: помогал в трех последних альбомах.
В номер постепенно подтягиваются Дан Маккаффарти и бас-гитарист Пит Эгнью.
-Музыкантам пора в «Олимпийский», готовиться к концерту.
— Ребята, черкните Саше автограф, — просит Даррелл Свит, спешно набрасывая короткое послание советским рокерам.
Прощальные рукопожатия, снимок на память в гостиничном вестибюле. «Назаретовцы»
вальяжно усаживаются в черное госконцертовское авто…
14.02.91. Уже из Новосибирска звоню все в тот же гостиничный номер. Бодрый голос, так знакомый по пластинкам:
— Как концерты? Великолепно. Публика? О кей, заводная! Не теряйся, Сэш! До встречи!
С Дарреллом Свитом беседовал корр. «ЭНска»
А. ШАБРИН.
«Большой привет всем нашим русским поклонникам. Второе турне |проходит великолепно. Надеемся снова приехать в следующем году.
Пусть ваши роки всегда будут рояльными.
С приветом,
Даррелл Свит».
* роуди — человек из числа дорожного персонала, сопровождающего группу во время гастролей.