Данный проект появился из под обломков (обломов) золотой эпохи питерского андеграунда с его неуемным стремлением к любви, жизни и… смерти. Жизнь на фоне электроакустических андерграундных медитаций сменилась наваждением различных dancings & parties. Довольно редко теперь стены и сцены питерских ДК становятся свидетелями стоящего концерта, а уж фестиваля — тем более. У очень уважаемого нашей редакцией рок-журналиста Сергея Гурьева есть фраза, наиболее точно подходящая под концепцию нашего журнала: «Музыкальный андерграунд создает локально-своеобразное пространство со своими законами, и наиболее интересные журналы сейчас анализируют скорее жизнь в этом пространстве, чем непосредственно музыку. Тем более что последняя дает все меньше поводов для толкового анализа. Выпуск подобного рода журналов имеет чуть ли не единственный смысл — самовыражение».
Отметка количества человек, в процессе создания пыхтящих над данным трудом, металась от 2 до 3,5, ибо нарастающий пофигизм и шизуха окончательно скосили добрую половину инициаторов, непосредственна участвовавших в закладке нашего самиздатовского фундамента? При многочисленных попытках заставить “творческий народ” шевельнуть мозговой извилиной и выявить свои интеллектуальные закрома и глубокие мысли на бумаге, в ответ на это горячим энтузиастам журнального дела сыпались ничего хорошего не обещающие послания к такой-то матери и ее бабушке. На появление журнала рассматривается нами как неизбежность, т. к. больные и здоровые мысли ищут выхода, а такой наиболее интересен и непредсказуем. Короче говоря, весь этот «произвол андерграундного сознания» — эта своеобразная инъекция от задубения коры головного мозга и (в некоторой степени) духовного одиночество. Come together!
Ю. К.
…А в Питере жизнь неторопливо движется по разбитой дороге туда, где за горизонтом маячит неясный призрак будущего. Кипит громадный муравейник: где-то что-то происходит, разваливаются старые группы, появляются новые; или наоборот — новые исчезают, не просуществовав и нескольких месяцев, а старые собираются вновь и с немалым энтузиазмом радуют олух своих немногочисленных поклонников хитами 10-20—летней давности и нестройным звучанием гитар. На развалинах империи прочно обосновались окрестные племена, и новые шуты проводят богослужение в разваливающемся храме. Гремят колокольчики на их колпаках, но вызывают только смех. И бродят среди них тени, и заглядывают в пустые глаза, и идут дальше — сквозь пространство и время…
Я не люблю этот город. Не люблю его надменный холод, не люблю его безжалостность и угрюмость. Не люблю его демоническую красоту , не люблю мягкие сумерки белых ночей и скелеты мостов над темной Невой. «Эта ночь — королева, и вечер — король, это утро — принцесса, и день — ее брат…» Спи спокойно, Силя, пусть тебе присниться портвейн по рубль-двадцать. Была когда то в Питере группа «Выход». Впрочем, почему была? Она и сейчас существует — где-то между булочной на Невском и хипповым слетом в Норвегии. Ширина русской души — от «Exploited» до Боба Марли, от Европы до Лайн, от любви до ненависти. Правда, к любви все-таки ближе. Спи спокойно, Силя, да не погаснет свет в твоем окне.
А на сцене уже другие — «поколение в коротеньких штанишках . Речь, разумеется, не о возрасте, а о восприятии. Лопаются воздушные шарики, смывает волна красивые куличики, оставленные на берегу. Гранж, хардкор, индепендент, Сиэтл, анплаггед, индастриал & ноиз… «А вы любите зайцев?» При таком подходе тоже могут быть свои кайфы, и я их не отрицаю.. И все же — «в этом есть что-то не то» Ибо отсутствие личности плохо компенсируется количеством и качеством игры пусть даже на очень хорошей гитаре. Вот и шарахаются потихоньку вымирающие питерские меломаны от одной крайности к другой — от БГ к «Теquilajazzz», уже не ожидая откровения, но все еще надеясь услышать что-то, заслуживающее внимания. И в итоге, безжалостно выяснив что «все говно», уходят в пампасы. И в этом они абсолютно правы. Потому что в этих самых пампасах можно найти гораздо более интересные вещи, чем те, что делает большинство наших «независимых» команд. Стрелка компаса сместилась в сторону, и непонятно, где север, а где юг. И каждый идет своим путем, уверенный в своей правоте и до боли один. Но когда взойдет солнце, все станет ясно. По крайней мере, я надеюсь.
А музыка? Андерграунд не умер, вопреки тому, что о нем болтают. Он просто изменился, стал менее героическим, но более… человечным, как это ни странно. Песни протеста — против чего бы то ни было — окончательно ушли в прошлое. Снимем шляпу перед ними когда то они звучали достойно. Но я не приду на церемонию торжественного возложения венков к могиле Рок-н-ролла? Кто то сказал, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Наверное, он был хорошим человеком. Как и все те. Кто поет нынче — на домашних сейшенах, в маленьких зальчиках акустических фестивалей, и… «Из города в город, из дома в дом, по квартирам чужих друзей…» Круг замкнулся?