Интервью с Юлей Теуниковой
Я-Ха: …Вопрос банальный, идиотский..
Славочка: На хрена тебе всё это нужно?
Я-Ха: Нет! Иди к чёрту! …Расскажи о себе. Об остальных персонажах ваших какие-то слухи, искажённые факты добредают. Про тебя в принципе информации нет.
Катерина: Не то что информации — вообще личность какая-то такая… «окутанная туманом».
Я-Ха: То есть, конечно, ты можешь сказать: «всё в моих песнях», но… хоть какую-нибудь фактологию!!!
ЮТ: Ну… родилась в Москве . Живу тоже.
Катерина: Давно родилась?
ЮТ: Давно, в 76-ом году. Что ещё… в школу пошла с семи лет.
Я-Ха: Похвально!
Славочка: Школу закончила?
ЮТ: Да. В институте учусь, вот уже диплом у меня.
Славочка: В каком?
ЮТ: В РГГУ.
Светка: Это что?
ЮТ: Российский Государственный Гуманитарный Университет. Афанасьев его организовал.
Поль из кухни «Аня. Солили их, нет?»
Варька «Кормилец наш…»
Славочка: И кем ты будешь?
ЮТ: Искусствоведом, культурологом.
Я-Ха: Это по призванию или…
ЮТ: Нет. Просто общее гуманитарное образование.
Я-Ха: А вот, скажем, в какую-нибудь музыкальную школу ты ходила? У тебя такое уверенное владение инструментом.
ЮТ: Да, ходила. На пианино.
Я-Ха: А гитара?
ЮТ: Не, я сама училась. Играть не умею. Но люблю.
Я-Ха (участливо): И-и-и как давно это у тебя?
ЮТ: Не знаю, с детства, наверное.
Светка: Значит, уже неизлечимо.
Я-Ха: Был какой-то толчок тому, что ты начала писать песни, или, как у многих, вышло «само по себе»?
ЮТ: Я просто с детства, как себя помню, музыку люблю. Толчка — не было.
Катерина: То есть, — играть «как кто-то», петь «как кто-то» — этого не было?
ЮТ: Нет. Я услышала весь рок, и русский, и прочий, когда давно уже играла.
Славочка: Но какие-то влияния извне были или нет? Потому что у людей, слушавших твои записи, возникали разные ассоциации — вот, с Кинчевым тебя сравнивали.
Всеобщее веселье.
Поль: «Вот бы я бы не сказал бы!»
Светка: «Это был пьяный Зверь!»
ЮТ: Если заткнуть уши — то влияний вообще никаких не будет, а так — на нас всё, по-моему, влияет. Кинчева я особо не слушала никогда…
Славочка: Кинчева я привёл как пример разнообразия трактовок.
ЮТ: Вот чьему влиянию я не то чтобы всерьез поддавалась, но это Мамонов и Ник Кейв. Средний. Не поздний, не ранний, а именно средний.
Катерина: Слушай, вот в статье у Урюпина прозвучала такая фраза: «Любимица Умки, которая её всячески продвигает». За точность цитаты не ручаюсь. Как ты это прокомментируешь?
ЮТ: Одно время мы с музыкантами Умки что-то играли, и они мне подыгрывали, и несколько концертов мы вместе с Умкой дали. Ведь Умка (как и Арефьева) иногда вытаскивает с собой молодых малоизвестных музыкантов. Только и всего.
Я-Ха: А какие-нибудь приоритеты из того, что слушаешь? Влияния — Мамонов и Ник Кейв, а вот что нравится, грубо говоря?
ЮТ: Ой, я очень много всего слушаю. Во-первых, я плохо названия запоминаю очень много всяких групп. У каждой группы, из каждого альбома — одна вещь, которая непременно нравится. Если все запоминать… Много групп, которые я любила и люблю — не знаю, ну JJ Cale, Keith Bush, PJ Harvy, Captain Beefheart — по чуть-чуть. CAN… Их столько, что невозможно все перечислить.
Я-Ха: А из совка?
ЮТ: Из совка очень мало. Я Курёхина на самом деле люблю, его саундтреки. Просто я к музыке больше склонна, в тексте не очень рублю, а в России именно с «музыкальным» роком всегда туговато несколько было.
Я-Ха: Есть и будет.
ЮТ: Нет. Может быть, будет иначе.
Катерина: А «гитарные» люди, типа Юры Наумова, Игоря Смирнова?
ЮТ: У Наумова мне некоторые вещи очень нравятся — он так своеобразно играет…
Славочка: Ты сказала: «Играть не умею, но люблю», но при этом интересует тебя сложная музыка?
ЮТ: Я люблю, и наверное, понимаю музыку, но техникой не владею, вот и все.
Поль: Я бы не сказал.
ЮТ: Ну. владею, насколько могу. Просто есть такие виртуозы — например, тот же Наумов. Не знаю, достигну ли я хотя бы половины такого уровня когда-нибудь. В принципе, чтобы писать нормальную музыку, техника особая не обязательна.
Катерина: Если чисто жанрово подходить к тому, что ты делаешь, я у тебя услышала соул и услышала фанк.
ЮТ: На соул я не тяну, там голос надо иметь А фанк… может быть, да. Есть такая группа современная, JIMI ROCKWELL — очень классно, хорошо они это делают.
Я-Ха: Тогда ещё один банальный вопрос: как ты пишешь?
Катерина: Правой рукой.
ЮТ: Я вообще люблю играть так — я играю на гитаре, а текст сам запоминается, я даже его не записываю. Но это, конечно, не всегда так, через раз.
Я-Ха: То есть, основное для тебя — музыка?
ЮТ: Сейчас — да. Раньше, может быть, было немножко по-другому. Просто русское влияние — оно очень сильное, его достаточно сложно исключить из жизни.
Славочка: Это влияние явное или?
ЮТ: Оно достаточно внешнее. Я могу внутренне знать, как мне нужно, а масса людей вокруг делают иначе, и этому очень сложно противостоять. Я ж говорю, нужно заткнуть уши, ни с кем не общаться, ничего не слушать, и просто писать, как считаешь нужным.
Поль: А когда ты смотришь в никуда, ты кого-то видишь или там возникает какая-то картинка?
ЮТ: (не догоняя) Где?! Куда… «в никуда»?
Поль: Когда поёшь — ты что-то видишь, или кто-то тебя слушает, ты с кем-то разговариваешь?..
ЮТ (ржёт). Когда я смотрю в никуда, я напрягаюсь и вспоминаю текст.
Ржут все. Аплодисменты
Катерина: (удовлетворённо). Вот так тебе.Поль
Поль: Пошёл я макароны мешать. (Уходит)
Я-Ха: Такой ишшо вопрос. Ты себя как-нибудь идентифицируешь? С какой-нибудь группировкой, общностью людей, ещё с чем-то. Потому что, насколько я знаю, народ и в Москве, и в Питере естественным образом дробится на сравнительно небольшие кучки и как-то в них каламбурит.
Славочка: Элитарные совокупности.
ЮТ: Ни с одной из известных вам группировок я себя не соотношу.
Зловещий шёпот «Из какой ты группировки?» (Кажется, это Игонин). Смех.
Я-Ха: А из неизвестных?
ЮТ: Ну, у меня не то чтобы группировка, просто единомышленники, которые занимаются тем же. что и я — близко к тому, но совершенно по-своему. Они никому не известны.
Славочка: А о чём единомышленники мыслят?
ЮТ: Они ни о чём не мыслят, они просто воплощают свои замыслы похоже. С эстетической точки зрения, не более того.
Я-Ха: Именно с эстетической?
ЮТ: Да, принципы музыкальной обработки у них те же, те же музыкальные ориентиры.
Светка: А кого-нибудь конкретно назвать можешь?
ЮТ: Да, есть такой человек, Наташа Бондарева, с ней Ермен знаком. Есть ещё Нина Левичева, они на пару с очередным другом Элвисом делают просто великолепную музыку. Они выступали пару раз в «Факеле».
Я-Ха Ты в «факельную» тусовку входишь?
ЮТ: Я выступаю в «Факеле», меня туда иногда зовут, но редко.
Я-Ха: А вообще выступлений много?
ЮТ: Одно время часто были, сейчас уже нет — перерыв такой.
Я-Ха: По клубам или квартирники?
ЮТ: Чаще — клубы, реже – квартирники. Сперва, конечно, чаще были квартирники — пока доступа в клубы ещё не было.
Славочка: Это какие годы примерно?
ЮТ: Да не так давно, года два назад, наверное…
Катерина: Ты говорила, что хочешь работать в электричестве.
ЮТ: У меня были проекты, но очень сложно подобрать людей, с которыми можно что-то делать.
Славочка: Тебе интереснее играть с аккомпанементом или самостоятельно?
ЮТ: Мне интереснее играть в группе, потому что там больше возможностей для создания музыки. Я не могу сразу играть, скажем, за ударные и за бас.
Славочка: Для тебя группа — коллектив музыкантов-единомышленников или просто состав?
ЮТ: Ну нельзя же сказать «Вот, я хочу создать коллектив музыкантов-единомышленников», — они либо есть, либо нет. А вообще мне всё равно — может, это будет синтезатор, я сама буду на нём записывать все партии, диск ставить в каком-нибудь клубе и играть. Мне, в принципе, такой вариант тоже подходит.
Катерина: То есть, важен звук, а не люди?
ЮТ: С одной стороны — важен звук, а люди — это уже другая сторона, это из другой серии. Есть творчество индивидуальное, и есть творчество коллективное. У меня есть желание и заниматься собственным творчеством, и с людьми что-то делать — в каком варианте это будет, как это будет выглядеть, я пока понятия не имею.
Катерина: А ты стала бы петь чужой материал?
ЮТ: У меня были попытки, но ничего хорошего из этого не выходило.
Катерина: Почему?
ЮТ: Не знаю, может, материал не тот был, а может, я вокалистка хреновая.
Протестующий ропот в студии.
Я-Ха: Просвети вот такой ещё аспект: по записям — какие-нибудь есть канонические? Вот компакт у тебя вышел.
ЮТ: Да, вот каноническая — компакт, а ещё я записывалась на студии одной и одно время эту запись распространяла, это было года полтора… нет, уже два года назад, сборник — несколько вещей в электричестве, остальные в акустике с какими-то обработками. Но тоже не особо удачный альбом.
Я-Ха: Неудачный именно с твоей точки зрения?
ЮТ: Если бы он был удачным с чужой точки зрения, я думаю, об этом бы кто-то как-то говорил.
Я-Ха: А сама ты его как оцениваешь?
ЮТ: Неудачный, скорее.
Славочка: То есть, у тебя сложности со студийной работой?
ЮТ: Ну да. Студийная работа вообще очень отличается от концертной.
Славочка: Ты предпочитаешь концертную работу?
ЮТ: У меня это лучше получается.
Славочка: Тебе необходим контакт с публикой?
ЮТ: Как сказать… Просто концерт — это импровизация. Если где слажаешь, то можно это сгладить. Концерт — это особое состояние: вяло уже не споёшь, всё равно будет не то, чтобы подъём, но какая-то сосредоточенность. На записи… честно говоря, я обычно плохо записываюсь. Это уметь, наверное, надо. Либо это должно случайно получиться классно.
Славочка: Твоя аудитория имеет для тебя значение?
ЮТ: В каком смысле?
Славочка: В том смысле, что существует автор, существует аудитория, и существует композиция, созданная автором. Между этими тремя полюсами есть определённое взаимодействие, то есть: публика воспринимает композицию и автора, либо их вместе, автор воспринимает композицию, которую исполняет, и публику. Между ними происходит определённое взаимодействие. Насколько важен для тебя, когда ты исполняешь свои композиции, аспект вынесения их на публику?
ЮТ: Сказать, что не имеет никакого значения — значит, соврать. Конечно, приятно, когда публика с тобой взаимодействует. А с другой стороны, я, когда сижу и играю, понятия не имею: публике действительно это нравится, или она сидит и прикалывается, или ей по фигу и просто время нечем занять. Я могу что-то предполагать. Иногда действительно кажется — вот! Публика воспринимает. А как на самом деле — не знаю.
Славочка: Ты свои песни кому-нибудь адресуешь? Один мой хороший знакомый сказал, что стихи и музыка пишутся конкретно для конкретного человека. С тобой такого не бывает?
ЮТ: Нет.
Я-Ха: Твои песни идут от реальности — ты описываешь то, что видишь? Или просто синтезируешь нечто абстрактное?
ЮТ: Как попало. Когда как.
Катерина: А есть игровой момент в том, что ты делаешь? Ты вживаешься в какой-то образ, тобой сконструированный в конкретной песне или в выступлении вообще; ты преображаешься в кого-то, когда поёшь?
ЮТ: Да… наверное, я преображаюсь.
Варька: В себя.
Я-Ха: То есть, в принципе ты — актёр?
Игонин: Больших и малых театров.
ЮТ: (умученно) Ну, может быть.
Игонин: Юль, скажи, а ты в идеале хотела бы смыть границы между собой и публикой?
Катерина: A-а реальные пути достижения такового?…
ЮТ: Это как?
Игонин: Когда ты ощущаешь то же самое, что все остальные.
ЮТ: Я же не знаю, что ощущают все остальные Я пою, потому что мне этого хочется делать, а не потому, что другим это хочется услышать. Как можно знать, чего хотят другие? Можно, конечно, желать единения с публикой, но…
Славочка Можешь ли ты представить себе идеальный образ своего слушателя?
ЮТ: Нет, не могу.
Поль (вернувшийся из кухни) Можно, это буду я?!
Катерина: У тебя есть какой-то идеальный образ твоего будущего как исполнителя?
ЮТ: Есть. Во-первых, я буду не только знать, чего хочу, но и уметь это воплощать — на чисто техническом уровне и на всех остальных. И, как музыкант, на всяких инструментах хотела бы научиться играть. Я вот барабаны очень люблю, а играть не умею. Очень хотела бы научиться.
Катерина: А хочется славы и почестей?
ЮТ: М-м?
Катерина: Такая «русская Танита Тикарам».
ЮТ: A-а… классная, кстати, певица…
Катерина: …типа, стадионы и «Мерседесы»…
ЮТ: Сейчас я об этом не думаю. На самом деле, скучно об этом думать. «Не прельстиво».
Катерина: А может у тебя возникнуть такая дилемма: либо личная жизнь — либо музыка?
ЮТ: (недоуменно) Так музыка — это и есть личная жизнь, а личная жизнь, — это музыка.
Катерина: Ну, предположим, нарисуется любимый мужчина, который поставит условием совместного с ним существования отказ от музицирования?
Поль: (с чувством) Да па-ашёл бы он в жопу!
Славочка: Поляков, помешай макароны.
ЮТ: Если он ЛЮБИМЫЙ мужчина, он просто не сможет мне такого сказать, иначе какой же он любимый?! Этого вообще не может быть. ЭТОГО ВООБЩЕ ПОТОМУ ЧТО НИКОГДА НЕ БЫВАЕТ!
Катерина: (цинично и умудренно) Бывает, бывает…
Я-Ха: А возможно ли такое, что для тебя самой музыка станет неинтересной? Есть ли у тебя какие-то альтернативные…
Катерина: …Занятия.
ЮТ: Я не знаю. Всякое может быть. Сейчас я себе этого не представляю.
Я-Ха: А кроме музыки, тебя что-нибудь интересует в данный момент? Кино там, тиятр… Балет.
Катерина: Скалолазание.
ЮТ: Из искусств меня больше всего музыка интересует, и, наверное, кино, режиссура.
Катерина: А ещё чего? Грибы собирать любишь?
ЮТ: (оживает) Грибы я люблю собирать!!!
Катерина: Умная я…
Я-Ха: А какие грибы?
ЮТ: Подосиновики. Они красные и без точечек.
Славочка: Скажи, а ты можешь нарисовать идеальный образ журнала, который тебе хотелось бы почитать? Такой профессиональный вопрос.
Я-Ха: Или тебе вообще это неинтересно?
ЮТ: А я на самом деле была журналистом. Давно. Училась в школе журналистики. Было очень здорово. Меня всё время посылали писать статьи про различных врачей-гинекологов и прочих.
Бурный восторг.
Сэнди: «А это повлияло на твое творчество?»
Поль: «И ты могла их залечить сама, что ли?»
ЮТ: Ну да, меня всё время посылали и говорили, что они такие люди, очень серьёзные, и я тоже такой человек, внушающий доверие, и поэтому меня непременно нужно к ним послать, они мне будут доверять и всё рассказывать.
Смех
ЮТ: Я усвоила, что журналист — это тот, кому доверяют.
Скептические смешки членов редактората «Осколков».
Катерина: (авторитетно) Нет, на самом деле это не человек, которому МОЖНО доверять, а человек, который ДЕЛАЕТ ВИД, что ему можно доверять.
ЮТ: Ну да, я поняла, что не могу обманывать людей, и завязала с этим делом.
Славочка: Лестное замечание.
Светка: Ну что, я думаю, на этой оптимистической ноте…
Я-Ха: А па-да-жди! А всякие там книжки читать любишь?
Варька: Не любит она книжки читать и вообще ни в зуб ногой.
Катерина: Любит есть макароны человек, ну дайте ей макарон!
ЮТ: Нет. я читаю. Не люблю, но читаю… Много.
Я-Ха: А что?
ЮТ: Ой, много всего. Ну, что положено читать, скажем, человеку, претендующему на культурность там, образованность…
Сэнди: Такой джентльменский набор, да?
ЮТ: Ну да. Джентльменский набор.
Катерина: Пелевин, Кастанеда и Макс Фрай.
Славочка: У меня есть вопрос относительно того, варьируется ли у тебя манера исполнения, стилистическая обработка, аранжировка песен в зависимости от времени и места, когда и где ты их исполняешь?
ЮТ: То есть, по-разному ли я пою?
Славочка: Да.
ЮТ: Да, по-разному.
Славочка: То есть, может в течение недели быть два концерта, и ты будешь исполнять одни и те же песни совершенно по-разному?
ЮТ: Да. Это вообще от всего зависит.
Славочка: Сегодня те песни, которые я слышал в записи, звучали совершенно иначе, совсем по-другому. Песни, которые в записи были энергичными и даже агрессивными, сегодня имели балладную форму.
ЮТ: Да, я сама даже удивилась. По-разному всё звучит, да.
Славочка: Изменилось ли твоё отношение к твоим песням за последние два-три года?
ЮТ: Как только моё отношение к песням меняется, я пишу другие.
Игонин: А старые не поёшь?
ЮТ: Только по просьбе. Я стараюсь не петь песню больше двух лет.
Катерина: А у тебя их много вообще?
ЮТ: Не думаю, что много. Процент отбраковки достаточно большой.
Я-Ха: Вот тех, которые ты рано или поздно выносила на публику — примерное хотя бы количество?
ЮТ: Ну, грубо говоря, если в год я пишу песен по двадцать — остаётся из них десять, а пою я из них пять. Иногда я через два года вспоминаю песню, которую давно написала, и вставляю её в блок, который пою в данный момент, и очень к месту получается.
Игонин: А сколько ты пишешь песен в ДВА года?
ЮТ: Я не годами, а ящиками песни считаю. У меня как ящик заполняется, я выкидываю тексты и начинаю новый ящик заполнять.
Катерина: Ну что, Славочка, выдай ещё что-нибудь умное напоследок. А то Яшка у нас специалист по конкретике, а ты — по абстракциям.
Я-Ха: (конкретным вопросом опережает абстрактного Славочку) Политика тебя интересует?
ЮТ: М-м?
Я-Ха: Ну хоть в каком-нибудь приложении?
ЮТ: Ну в таком культурологическом, что ли.
Я-Ха: Ну и как тебе… политика… культурологическая? То, что сейчас происходит?
ЮТ: Понимаешь, очень вот обидно: политика — это вещь, которая даётся наименее легко, потому что информация о ней самая расплывчатая и всё может быть вовсе не так, как об этом пишут. Поэтому… Жаль, конечно, иногда хочется посоставлять какие-нибудь концепции, а понимаешь, что тут не то что. Что тут вообще никаких документальных сведений быть не может. Они появляются только тогда, когда люди те уже помирают и сменяются партии.
Катерина И оказывается, что «было так».
ЮТ: Да, оказывается, что «было так». Может, и было.
Я-Ха: А вот то, что сейчас происходит, тебе как?
ЮТ: Как и должно быть.
Я-Ха: Так и должно быть?
Недоверчивый смех.
ЮТ: Да, абсолютно всё правильно, всё идёт как надо, мне кажется.
Я-Ха: А ситуация с музыкой? В том виде, в котором она сейчас присутствует?
ЮТ: А с музыкой ситуация на самом деле очень интересная, потому что обычно как все происходит в культуре: люди стремятся делать то, чего ещё в данной культурной ситуации нет. Сейчас как раз происходит то, что люди очень сильно добирают то. чего у нас раньше не было. Что во внешней, массовой культуре происходит — начинают писать всякую популярную, модную музыку, ориентированную на всякие модные фишки — у нас же раньше такого не было. И очень интересная вещь может произойти: раньше у нас шло всё от содержания к форме, т. е. у тех авторов, у которых был максимум содержания, это отражалось и на форме она тоже обретала законченность, совершенство. А сейчас всё может произойти как раз наоборот: от формы к содержанию. Т. е. народ потихоньку учится, учится играть, и теоретически на этом фоне могут произойти всякие интересные вещи.
Игонин: Деградация содержания?
ЮТ: Не деградация содержания, а совершенство содержания на уровне совершенства формы.
Славочка: PE-градация, скажем…
Катерина: Просто палка перегибается в другую сторону.
ЮТ: Люди могут пресытиться недостатком содержания — ведь сейчас люди уже научились играть, даже если сравнивать сегодняшнюю популярную музыку с той, что была в начале 90-х, — на уровне содержания не будем говорить, а на уровне формы она выросла очень хорошо. Люди опять будут искать от этого — опять же содержания: чтобы не просто классно спето, сыграно и саранжировано, но чтобы ещё и какой-то глубинный смысл в этом был. И вот сейчас всё как раз застыло на этой стадии, и могут произойти очень интересны вещи, как мне кажется.
Славочка: А скажи — музыка в отрыве от текста имеет своё содержание, или содержание музыке придает именно вокальная строчка?
ЮТ: Есть самоценная музыка, и есть музыка как аккомпанемент к тексту, и есть всё вместе.
Славочка: Я в данный момент спрашиваю, что для тебя ближе и интереснее.
ЮТ: У меня получается пока текст как дорисовка к музыке. В идеале — для меня музыка самоценна.
Славочка: Скажи, ты идентифицируешь себя с какими-либо своими песнями или со всеми? Те 45 минут, которые я полтора года назад имел возможность услышать — там присутствует несколько образов человека, от лица которого это поётся. Манерная богемная девушка; тусовщица; человек, который обращается к глубинным корням. Совершенно разные персонажи, и в контексте одной программы могут выглядеть даже мозаично хотя там есть свой стержень, который всех их объединяет.
ЮТ: Наверное, что-то я пою от своего лица. Но всё равно — произведение искусства не отражает реальность документально, а выцепляет из неё какие-то факты и сублимирует их, преображает.
Славочка: Есть песня, с которой ты наиболее адекватно могла бы себя идентифицировать?
ЮТ: Только одна. Я её сегодня пела: «Не отврати своего лица». Одна, и всё, пожалуй.
Я-Ха: Скажи, а твои отношения с религией?
ЮТ: Я не хотела бы об этом говорить.
Славочка: Яша, вопрос о религии слишком интимен.
ЮТ: Да. Интимен, точно.
Катерина: Всё! Макароны сготовились.
Славочка: Есть у тебя что сказать или пожелать напоследок?
ЮТ: Мне питерская публика очень понравилась.
Я-Ха: А ты её только сейчас увидела?
ЮТ: Нет, у Зайца был квартирник, и концерт в «Белом Кролике», — в позапрошлом году, в феврале.
Игонин: Приезжай к нам почаще.
Славочка: Ты полистала сегодня наш журнал…
Реплика насильственно прервана. Вносят макароны.
6.03.99 Литературная обработка – Сэнди
Фото А. Нежина