Ну и что? Этот вопрос словно удар ниже пояса, хотя, может быть, я переоцениваю действие потребительского цинизма на нервную систему уставшего поклонника рока. Ну и что, уважаемый мистер Дмитриенко? Вам мерещатся катафалки? Прекрасно! Вам искренне жаль, что рок-музыка и рок-музыканты продаются оптом и в розницу? Я с вами солидарен. Вообще, у нас схожие вкусы по части, чего послушать. А вот, чего сказать, наслушавшись, нет.
Была у Бориса Гребенщикова (которого я сейчас люблю не так, как раньше, но очень уважаю за независимость) хорошая песенка:
Двадцать лет — маленький срок,
Двадцать лет я слушаю рок.
Слегка полысел, слегка занемог
И немного оглох,
но я слушаю рок…
Ровно в два раза меньше, чем Б. Г. (в 1981 году была написана эта стебовая песенка «В поле ягода навсегда»), я слушаю рок. Всего 10 лет, но понять и решить для себя кое-что уже успел, хотя надеюсь, что полысею только к сорока. Как здорово про катафалки. А как смачно нарисована куча трупов! И какие сетования по поводу глупости пэтэушников и своей собственной в пэтэушном возрасте! Чудесно по форме, великолепно создано мрачное настроение.
А вот по идее, по содержанию, по-моему, муть. И никому не нужная муть. Мистер Дмитриенко, вы же умный человек, я вас уважаю хотя бы за то, что вы помните и знаете Джима Моррисона, Сида Баррэта, Таушенда, «Крим»; что вы любите фильм «Песня остается неизменной» с великой группой «Лед Зеппелин». Но «двадцать лет — маленький срок»! Да нет, Боб немного пошутил, это ого-го, какой срок! Мне кажется, мистер Дмитриенко, что вам перевалило за тридцать. А раз так, то что же удивительного и свежего в вашем проникновенном эссе? Воспоминания о трупах? Полноте, если я не ошибся в вашем возрасте, так должно быть, потому что эти трупы-кумиры вашей молодости, перед которыми вы и ваши сверстники тащились, как удавы. Что же удивительного в том, что вы их помните и на них ссылаетесь? Гораздо удивительнее, что их помню и знаю я, человек, которому едва перевалило за двадцать. Знаю и люблю, и слушаю их. Спросите того самого пэтэушника, кто такой Лу Рид. Что он вам ответит? A-а… Не знает. И слушает наш парень «Металлику» (кстати, ничего группа, я как-то любопытствовал), «Пойзон», «ТвИстед Систер» или С. С. Кетч, Болена, «Ласковый май», «Комбинацию» и Джанет Джексон. В этом ряду нет места ни Джеймсу Дугласу Моррисону, ни Джими Хендриксу, ни Джэнис Джопнин, ни «Кросби, Стилу, Нэшу и Янгу». Даже мои любимые «Битлз» и «Стоунз» и то за рампами (очень хочется ошибиться!).
Нельзя отношение к музыке и искусству мерить количеством трупов на любой стадии разложения. Этак любое явление с более или менее долгой историей можно взвалить на катафалк. Посчитаем покойничков? История мировой литературы, в таком случае, смесь морга с сумасшедшим домом. Нужно ли вспоминать всех, кто умер за тысячи лет? Кого обвиняли в наркомании, других грехах? Может, хватит трёх имен? Вспомним, как бунтаря Уайльда судили за гомосексуализм? Нужно ли вспоминать, где и как умер любимый писатель Джима Моррисона — Джойс? А его дочь умерла совсем недавно в психушке (кара за талант отца?). Акутагава всю жизнь боялся безумия и от этой болезни, в конце концов, сошел с ума и отравился снотворным. Вы же читали «Зубчатые колеса», а?
Словом, трупов достаточно не только в рок-н-ролле. Вся беда в том, что ему еще слишком мало лет, а мы его уже судим. Для человека сорок лет — пора зрелости, для рок-н-ролла — юность. А мы его обсасываем, как конфетку. Но количество талантливых мертвецов — не показатель.
Единственно, в чем я с вами согласен, это в том, что рок-н-ролл продукт. Его потребляют, его, стало быть, продают. И есть вполне реальные рамки потребления: уже в первые десять лет жизни рок-н-ролла стало ясно, что наиболее активно от него торчат в возрасте от 14 до 19 лет. После 20 можно интересоваться рок-н-роллом, можно любить эту музыку, но распускать сопли и визжать в голос уже как-то…
Каждый проходит этот путь сам. Кто-то наплевал и забыл, кто-то жалеет, что все стало предаваться. Я же знаю, что у меня есть любимые группы, альбомы. Я их слушаю, я на них зависаю, я подпеваю: «Би-Боп-А-Лула», но уже не пытаю своего соседа своей музыкой. Я уже не хочу никого пытать.
Правда ведь, рок-н-ролл — странный предмет? Каждый в возрасте 14—16 лет считает, что это бунт и бросает вызов. Вы, слушая Таушенда, для нынешних тинейджеров — терра инкогнито. Их бунт — это вопли под «Синдереллу» или под Шинейд О’Коннор. Перевалив за 20, все успокаиваются. Те, кто слушает, делают свой выбор сердцем и головой, те, кто играет, — начинают работать. Они уже делают свою музыку: либо искусство, либо ширпотреб.
Так чего вы приклеились к бедному пэтэушнику? Не будет он вас слушать, и вы бы на его месте не стали. Вы же сами пишете, что были таким. Наплевать ему на ваши выстраданные мысли, и на мои, впрочем, тоже. Я вас отчасти понимаю, но лучше буду в подполье слушать «йеллоу субмарин» (пусть ее хоть на 1 Мая поют на демонстрации). Пусть это глупо, но не глупее ли пытаться «овзрослить» тех, кто неизбежно повзрослеет сам. Зачем в 16- летнюю голову помещать сознание 30-летнего мэна?
Словом, напрасно вы изливали душу. Потому и вопрос, ну и что? Я уверен, что каждый сам для себя найдет свой рок-н-ролл (может быть, в виде катафалка или танцев в размере 4/4). Вот вам и парадокс: изменчивость — самая постоянная вещь в мире, а непостоянство — та самая ягода, которая «в поле навсегда».
Рейт КИЧАРДС (из города Тында).
ОТ РЕДАКЦИИ: это письмо нашего читателя из города Тынды, правда, пожелавшего остаться неизвестным, но придумавшего очаровательный псевдоним — Рейд Кичардс, — чрезвычайно нам всем понравилось (особенно нашему корреспонденту Косте Дмитриенко, хотя там его и критикуют!). Поэтому мы позволили себе опубликовать письмо в газете с небольшим сокращением с тем, чтобы наши читатели включились в дискуссию о многострадальном рок-н-ролле и попытались выразить свою точку зрения на завязавшийся спор между Костей (ПАФ № 3 «Танцы в размере 4/4 или Катафалк»), кстати, Костя тоже придумывает себе оригинальный псевдоним и готовит достойный ответ, и Р. Кичардсом (ПАФ № 6 «В поле ягода навсегда» или «БИ-БОП-А-ЛУЛА»).
Отзовитесь, Рейды и Ричардсы! Мы хотим знать, существуете ли вы на свете. Ждем ваших писем, даже и ругательных!
