В конце 70-х «Крематорий» являл собой дуэт: Григорян плюс Троегубов, оба студенты, а значит, и песни их были студенческими. Концерты они давали… на квартирах, для близких и друзей. Последних становилось все больше, и они превращались в музыкальных единомышленников. Такими были Сергей Пушкарев (бас-гитара) и Михаил Россовский (скрипка). Поначалу звучание было акустическим, но уже вполне сценическим. Ну а когда появились электроинструменты…
Впрочем, послушаем самих исполнителей.
Вот что рассказал Армен Григорян:
— Действительно, вначале нас было только двое, Виктор и я, да и песни мы сочиняли просто так, для себя. И опять же вы правы: следующий этап — концерты на квартирах, для узкого круга. Однажды мы попробовали записать то, что получилось,— своеобразные циклы, объединенные общей концепцией, и оказалось, это нравится очень многим, и они ждут от нас продолжения. Когда вышел первый магнитоальбом, нам сказали: давайте еще. При этом мы выделялись среди тогдашних групп — они тоже играли на квартирах, однако использовали только акустические инструменты. Мы же возили с собой по домам аппаратуру с колонками. Вместо барабанов использовали ритм-бокс, и не потому, что мы так специально задумали, просто у нас в то время не было ударника.
…Не было у «Крематория» и многого другого. «На этой улице нет фонарей, здесь не бывает солнечных дней»,— уж не о том ли времени поет Григорян в программном (?) антишлягере под названием «Crematorium» (котopoe мы даем в переводе на английский, чтобы не писать его в …надцатый раз по-русски) не о том ли безвременье? И все же именно тогда создавались композиции, ставшие позднее «oldies but goldies» в свободном переводе с битловско-инглишового — «фондом классики».
Однако популярность масштаба «широка страна моя родная» зачадила поблизости от «Дома вечного сна» только в 1984-м. Быть может, поэтому рок-бонвиван А. Г. из попс-«З. Д.» утверждает с присущим ему юношеским максимализмом, что в том году все и началось. «Когда в полку отважных могильщиков застоя… прибыло»,— это мы цитируем его заметку «Без холмика на могилке» в «Московском комсомольце» за 23.II.1991. Выходит, тем, 1984 годом он и датирует появление «Крематория»? Дебютный магнитоальбом, «Винные мемуары» (1984), добавил свои пары к общему чаду популярности. Хотя чего стоило группе сделать «домашнюю» запись, могут поведать только сами музыканты.
А. Григорян: — Я и по сей день не могу забыть, как мы записывались в самом начале — в театре Маяковского и в театре Советской Армии: в ужасных условиях, многие инструменты даже услышать было нельзя — звук шел прямо на пульт.
И все же группа сумела записать еще один магнитоальбом, «Крематорий II» (1985), после чего ее приняли в 1986 году в Московскую рок-лабораторию. Оказавшись после квартирной вольницы на коротком поводке у коллективизаторов, внимавших указаниям эмиссаров спецназ-рока, а иначе говоря — попав в «обойму» поднадзорных, музыканты (к тому времени их стало пятеро: добавились тезки Дмитрии — Бродкин на фортепьяно и Саралидзе на скрипке, а также Алексей Кондратьев на ритм-боксе) вынуждены были с ног до головы измазаться в «Креме…», ибо «…аторий» команда спецназ-роковцев повелела кастрировать.
Но фэны-то, раздобывшие третий магнитоальбом группы, «Иллюзорный мир» (1986), знали, что для них поет все-таки «Крем-а-Торий».
Но даже в «кремовом» состоянии имелось, оказывается, преимущество: выступления теперь были вполне легальными, под эгидой, так сказать.
А вот раньше…
— Скажи, только честно,— попросили мы Григоряна,— а до того, как в народ бросили клич «Перестройка!» и прозвучали фанфары гласности (полусвободы полуслова), вы ощущали себя в оппозиции к Системе? Может, пытались как-то бороться с ее зловонными «отправлениями», ядовитыми для всего человеческого в искусстве, в музыке? Или хотя бы сопротивлялись?
А. Григорян: — «Крематорий» об этом уже спрашивали, но только западные журналисты: мол, вы боролись? и что, вас, конечно, преследовали?.. Хотя, если честно, как вы и просите,— то воспринимали нас, я думаю, как песчинку, одну из тысяч, до которой Системе-монстру особого дела нет. А вот «механизмы», составляющие этот монстр,— вплоть до «гаек» или же «болтов»,— они Создавали проблемы на каждом шагу, и серьезные проблемы, связанные прежде всего с концертированием по домам. Более того, от меня и других членов группы эти «механизмы» требовали — вы можете представить! — не сочинять песни. Но мы тогда существовали в подполье, фактически — вне Системы. Почти.
Армен сочинял «вне Системы» два года — вместе с другими музыкантами-друзьями; потом еще четыре года — при снисходительном отношении надзирателей из Системы — уже один, сольно. В том смысле, что все, без исключения, песни для магнитоальбомов, начиная с «Иллюзорного мира», были написаны лидером «Дома вечного сна». В числе этих магнитоальбомов: наисвежайший «Зомби» (1990), а также «Кома» (1988), «Клубника со льдом» (1989), «Живые и мертвые» (1989). Последний, как и одноименный виниловый диск, составлен из лучших песен разных лет, и среди них: «Мусорный ветер», «Эй, Хабибулин!», «Таня», «Кондратий», «Безобразная Эльза». Великолепны также композиции: «Женщины города роз» и «Фригия», с теперь уже виниловой «Клубники…».
— В целом для вашего творчества не характерна погоня за красивыми мелодиями — потенциальными шлягерами, так ведь? — спросили мы у Армена в надежде услышать опровержение.
— Когда «Мусорный ветер» попал в хит-парад «Московского комсомольца», мне позвонил Шавырин и сказал: «Отлично, давай еще «хиток» в таком же роде…» А я не пишу хиты. Да и эту вещь нечасто исполняю на концертах, даже если очень просят. Ведь «Мусорный ветер»— о человеке, который уже несколько лет покоится на армянском кладбище.
Ну, раз дело не в шлягерности, точнее, в ее отсутствии, значит, в основе популярности «Крематория» — исполнительское совершенство вкупе с изысканностью аранжировок и оригинальностью инструментовок… (Каковы формулировочки!)
— Это в принципе не так,— опять возражает Григорян.— Если принимать в расчет только музыкальную часть нашего творчества, выяснится: я не самый лучший певец, да и скрипач «Крематория» — тоже не самый лучший… А ударник? А гитарист? А все прочие? Но ведь и живой классик Боб Дилан, между прочим, не очень-то в ладах с академическим пением, разве не так? А уж как инструменталист (его «стихия» — акустическая гитара и отчасти гармоника) он поднялся немногим выше уровня любителя-самоучки. Но в результате у него получается великая музыка!.. В наших же песнях главное — тексты. На концертах мы видим: публика знает их наизусть и часто подпевает… Что значат для нас концерты? Мы просто выходим, играем, а устраивать шоу, к тому же отрепетированное,— увольте. Хотя могли бы, например, с песней «Клаустрофобия»: используя тщательно продуманное и просчитанное освещение сцены, нетрудно создать у зрителей ощущение, будто стены в зале качаются… Могли бы, но зачем? Мы до сих пор даем «квартирные концерты», на которые собираются наши друзья. Небольшая аудитория, человек семьдесят… А вообще-то концертов мы даем очень мало. Потому что коммерческий успех интересует нас в последнюю очередь.
— Ну, а зарубежные гастроли — интересуют? Не в плане коммерции, но как людей искусства: и себя показать, и мир посмотреть?
— Разговор о поездке «туда» вообще-то был: представители одной страны просили Госконцерт организовать наши гастроли, но им ответили, что мы ехать «в эту» заграницу не хотим. А нам о таком предложении вообще не сообщили! Вместо «Крематория» туда отправили «Санкт-Петербург»: мы якобы капризничаем, эта же группа — безотказная… А вообще наши песни, наверное, лучше примут в странах Латинской Америки и в тех европейских, где популярна музыка с этническими корнями, однако — не в англоязычных.
…Не так давно была выпущена книжка «Рок-музыка в СССР: опыт популярной энциклопедии», где сообщалось: «Троегубов, пытаясь вырваться из творческого кризиса, создает свою группу «Дым», в которую переходят Пушкарев и Саралидзе… Осенью 1988-го Григорян собирает новый состав». Что же произошло в действительности?
Виктор Троегубов (он похож на охотника с картин мастеров эпохи Возрождения — длинные прямые волосы, небольшая бородка):— Я ушел из «Крематория» потому, что в принципе это была разгильдяйская группа, а мне хотелось профессиональной — в музыкальном плане — деятельности. Точнее, хотелось проверить себя: профессионал я в музыке или нет. Поэтому в группе «Дым» были собраны музыканты-профессионалы, и какое-то время я работал с ними в студии, а в конце прошлого года мы даже приняли участие в нескольких концертах… Записанный нами материал был принят на «Мелодии» практически сразу, как мы его принесли, единственное, в чем возникало некоторое сомнение, «пропустят» ли тексты. Но в итоге и эту проблему удалось решить. Надеюсь, когда номер «Смены» с материалом о нас выйдет из печати, альбом группы «Дым» уже появится в продаже.
…А два виниловых альбома «Крематория» — вот они, уже выпущены, однако, прочитав этот материал, вы можете не спешить в магазин: весь тираж «Клубники со льдом» и «Живых и мертвых», насколько мы знаем, уже распродан. И поэтому «Астро Ньюс» хочет «заочно» представить тех, кто помогал Армену Григоряну — лидер-вокал, эл. и ак. гитары — озвучивать его опусы: Дмитрий Куликов — лидер-гитара, Михаил Россовский — скрипка, флейта, Александр Куницын — саксофон, вокал, Сергей Третьяков — бас-гитара, Андрей Сараев — ударные, а также (на диске «Живые и мертвые) Е. Хомяков — гитара, С. Пушкарев — бас-гитара, А. Кондратьев — ритм-бокс, 0. Бочарова и В. Власенко — вокал…
И еще одно. На «презентационных» концертах 22 и 23 февраля Армен и Виктор опять играли вместе. Быть может, Троегубов «одумается» и вернется под крышу отчего «Дома вечного сна»?
— Какие планы на будущее? — спросили мы напоследок Григоряна.— Похоже, скоро мы вернемся к застойно-тоталитарной системе. Что тогда будет делать «Крематорий»?
— Работать в подполье. Играть на квартирах. И хотя мы не исполняем социальный рок, но поддерживать то, что сейчас делают и еще могут натворить главные перестройщики, мы не собираемся… Наше дело — музыка.
И группа — это саморазвивающийся организм. Если, к примеру, вы услышите в какой-либо песне «Крематория» отрывочек из авангарда, джаза или еще чего-нибудь, то не подумайте, что так было специально задумано,— так получилось. В основе нашего творчества — ритм-энд-блюз, а в него уже вплетаются мотивы армянской, латиноамериканской, французской музыки.
Как это важно сегодня: принимать в свою музыку, а значит, и в душу, музыку всех стран, народов, религий. И творить из этого планетарное искусство.
Материал подготовлен Музыкально-информационным агентством «Астро Ньюс».
Report: Михаил ЖИГУЛЬСКИЙ.
Bureau(file and style): АЛЕКСАНДР НАЛОЕВ.
Фото на 4-й стр. обложки: АЛЕКСАНДР ЗЕМЛЯНИЧЕНКО
