Два года ждала тусовка эту весть. И вот свершилось! ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК СНОВА ВМЕСТЕ! Первый после более чем двухгодичного перерыва концерт группа дала на фестивале “Железный Марш”, исполнив как старые “боевики”, так и новые композиции. А недавно был записан первый магнитофонный альбом “Стена”, о котором мы и беседуем с ТОЛИКОМ КРУПНОВЫМ, попивая кофе у него дома.
– Толик, ты доволен, наконец, студийной работой? Ведь, насколько я знаю, неудача в студии в свое время стала одной из причин распада группы…
– Ну, это не совсем так… -По крайней мере, так. считает Батюшка (Андрей Денежкин, звукооператор группы – Прим. В.М.)
Ну, ладно!.. Да, я доволен работой. По крайней мере, я услышал “Полночь так, как хотел услышать. -Изменилось ли твое восприятие музыки за время работы с “Шахом”?
-За два года, конечно произошла какая-то трансформация идей. В старом “Обелиске” был заруб железно держаться в рамках стиля, а сейчас этого нет. Я не скажу, конечно, что однажды стану электропоп играть, но держаться железно стиля не буду. Музыка получилась поэтому странноватая. Все там намешано: и хард, и панк, и трэш, и гитарная музыка.
– Дало ли тебе что-то участие в “Шахе”?
– Много, много дало. Во- первых, более критическое отношение к самому себе. Во-вторых, чумовейшую технику игры на басу. И в-третьих, – может быть, это и есть самое главное, – понимание того, что на голом понте не вылезешь.
– А что дало “Шаху” твое в нем участие?
– До меня в “Шахе” басиста (т.е. человека, который играл бы на бас-гитаре) не было. Так, пукало что-то. От этого и плясалось: музыку делали два человека – гитарист и барабанщик. С моим приходом у Антона появилась возможность задействовать еще один инструмент, от этого музыка группы стала более выразительна.
– Ты не в курсе, прижился ли в “Шахе” новый басист?
– Я не знаю. Я его просто привел на репетицию. Вроде играли они там разные штучки. Но подошел ли он, я не знаю. Дело-то, в общем, не в том, сможет ли он технически сыграть то, что играл я, – он сыграет, а сможет ли он придумывать что-то. Это же старая наколка: люди зарубаются на том, что вот кто-то Блэкмора, например, “в ноль” играет, но важно не сыграть – важно придумать!
– В старой программе “Обелиска” был девиз “Борьба против зла!” Князь тьмы принял вызов. И мне кажется, что именно он поспособствовал распаду группы в самый пик ее популярности. В новой программе и новом альбоме вы продолжаете традицию эк- зорциста, изгнания злого духа?
– Нет. Это уже не дьявольская музыка. Она стала, правда, жестче, но прямых отсылок к прошлому нет.
– Кроме “Полночи” здесь все песни новые. Аты не хотел бы записать альбом старых хитов “Обелиска”?
– Конечно! Вот только высвободится свободная минута! Я давно уже думаю об этом. Сначала хотел записать все старые альбомы. Но для этого нужно много времени, а у меня уже наполовину готова новая программа. Записать просто “Лучшие вещи” тоже не в кайф. Тогда я решил сделать запись “тяжелейших” вещей “Черного Обелиска”, но, в принципе, все самые популярные “обелисковые” вещи и есть самые тяжелейшие.
– Почему ты вдруг записал на “Стене” старую песню “AC/DC”?
– А это именно такая вещь, какую я хотел бы написать сам. Потом она про любовь, чего я, в принципе, никогда не’ напишу. Вообще мне хотелось бы когда-нибудь сделать целый альбом интерпретаций.
– Какую музыку ты сейчас слушаешь?
– Много, очень много. У меня принцип такой: хорошая музыка – это хорошая музыка. У меня собран, например, весь “Лед Зеппелин”, хотя играю я, как ты понимаешь, абсолютно другую музыку. Нравятся мне всякие умотные люди типа Тома Вэйтса. Я не зарубаюсь на какой-то один стиль. Потом, в последнее время уже повыходила куча убийственных пластинок. Что мне круто запало? “Аннигилятор”. Мне вообще эта группа интересна, у нее очень нетрадиционный подход к тяжелой музыке, к трэшу, собственно. Очень клевый последний “Прист”. “Слэйер” очень клевый.
– Ты мог бы оценить сегодняшнюю мировую ситуацию в тяжелом стиле?
– Происходит некий ривайвл хард-рока. Музыка возвращается к началу.
– А как ты оцениваешь положение дел у нас в стране?
– Да у нас-то по сути тяжелая музыка почти никому не нужна. Когда только все начиналось, металлическим группам первым играть разрешили. Не разрешали играть таким, как “ДК” или “Чу- до-Юдо” – из-за текстов.
И если рока не было, то народ и ломанулся на “металл”, что и создало тот бум. Многие потом исчезли, и те, кто остался, и есть настоящие рокеры. Но такая музыка нужна, в общем, весьма ограниченному числу людей.
– Что бы ты хотел пожелать “Черному Обелиску”?
– Чтобы нам, как минимум, никто не мешал. Я рассчитываю, что на следующий год мы выйдем на уровень популярности 1987-88 годов!..