Многие коллективы лишь играют в оригинальность. Распространение и усвоение лексики Sex Pistols, Clash или Dead Kennedys не является признаком их влияния, а свидетельствуют лишь о том, как плохо они поняты, так как специфика их языка — это лишь отражение неповторимости их личности. Осо- бенность современного искусства состоит в том, что оно не повествовательно, а более эмоционально, и часто выше ординарного понимания. Пожалуй, истинное призвание группы ВА-БАНКЪ в том, чтобы олицетворять его в рамках советской рок-музыки. Концентрация в одном коллективе таланта и работоспособности, бесшабашности и околовосточ- ной философии придает группе Ва-Банкъ особую атмосферу. За пять лет существования коллектива музыканты смогли очень близко узнать друг друга и ведут бесконечные споры как между собой, так и со своими слушателями. Порой они настолько убеждены в своей своеобразности, что зрители не могут даже надеяться на то, чтобы правильно понять их. Иногда складывается впечатление, что они неизмеримо эгоцентричны. Но Ва-Банкъ — это люди, которые любят все подвергать сомнению, у которых тем не менее есть свои боги, свои герои, особое чувство собственного достоинства. Они могут быть резки по отношению к своим противникам, хотя граница, их разделяющая, подчас почти неуловима. Тот, кто хочет познать Ва-Банкъ через его произведения, должен изучить побудительные мотивы и мироощущение музыкантов. Но никогда нельзя быть уверенным, в том, что удалось правильно понять намерения авторов или представить себе их мировоззрение.
АЛЕКСАНДР ФЕЛИКСОВИЧ СКЛЯР: Несколько слов о рок-н-ролле. В рок-музыку все приходят по-разному. Некоторые с детства мечтают играть на гитаре в рок-группе, некоторые – по-другому. Я к рок-н-роллу пришел не сразу, то есть не с
детских лет. Более , менее серьезно я начал интересоваться роком, когда мне было уже около двадцати, и путь в рок-н-ролл был у меня не очень простой. После окончания колледжа мне пришлось некоторое время поработать дипломатом в Северной Корее. Потом я понял, что все это мне совершенно не интересно. Еще во время учебы я играл в рок-группах и я вернулся к тому, что мне полюбилось еще в студенческие годы. Я бросил работу и решил создать свою собственную группу, уже отдавая все свое время музыке. Это было в
1986 году. К тому времени я уже не был зеленым юнцом, довольно давно я писал песни, не очень-то рок-н-ролльного, как мне кажется, направления, а скорее для исполнения под акустическую гитару в кругу близких друзей. Я подготовил программу, стилистически выдержанную в рокабилли, и собрал группу. Она получила название ВА-БАНКЪ.
ЕГОР НИКОНОВ: Начиналось все для меня так: я вместе с Сашей Маликовым играл в московской группе «Кабинет», мы в то время учились в Университете. Мы были очень жизнерадостными людьми и считали, что делаем самое главное и самое верное дело. Это был период, когда я ходил в расписном пиджаке и цветастых рубашках. С нами сотрудничали известные авангардные художники, концерты проходили очень весело и зрелищно. Кстати, пальма, которая непонятно откуда взялась в фильме С.Соловьева «АССА», та самая, из оформления наших «кабинетовских» концертов. Главная идея нашего творчества заключалась в том, чтобы люди хотя бы ненадолго забыли об окружающих их проблемах. В 1986 году «Кабинет” распался, а вскоре Маликова и меня пригласил в свою группу Саша Скляр. Мы согласились.
А.Ф.С.: Сейчас рок-н-ролл как таковой переживает очень трудные времена и период ка- кой-то странной трансформации. Если на Западе люди от рок-н-ролла через уменьшение революционности его духа идут к поп-музыке и потом поглощаются большим шоу-бизнесом, то у нас ситуация, как и все происходящее в России, абсолютно непонятна. Начального периода как такового не было, на мой взгляд. Существовали отдельные, разрозненные группы, играющие абсолютно подражательную музыку. Настоящего рок-н-ролла у нас в России никогда не было и нет до сих пор. Потом произошел резкий скачок в исключительно убогий и также крайне подражательный попе. И если на Западе поп и рок-тусовки могут существовать параллельно, то у нас этого не происходит. Интересы большинства людей сосредоточены в поп-музыке. А рок-н -ролл остался забытым направлением, хотя все еще существуют группы, которые за короткий период оттепели середины 80-х сумели пробиться за счет сочетания рок и поп-музыки с акцентом на текстовую часть. Советских групп, играющих настоящий рок-нролл и ставших популярными в СССР, я просто не знаю.
Е.Н.: В Ва-Банке все, естественно, стало по-другому, но что приятно, никто не старался давить друг на друга. Ва-Банкь это коллектив, где все могут проявить свой потенциал. Так мои старые музыкальные привязанности находят свое отражение в творчестве группы. Я считаю, что основная идея рок-н-ролла в России -, это некое противостояние интеллектуальных людей и людей неинтеллектуальных. И я уверен, что большинство молодых людей с «ирокезом» на голове вполне интеллектуально развиты. Возможно, им не удалось в достаточной степени проявить какие-то свои возможности или они этого просто не хотят. Но ведь существуют различные формы самовыражения. Я считаю, что человек, входящий в рок-тусовку, так же, как и человек, прочитавший Достоевского, в чем-то уже отличаются от других.
АЛЕКСЕЙ «ЛЕЛИК» НИКИТИН: Отсутствие предвзятых идей — самое главное для музыкального начала и для начала вообще. В жизни у меня нет идеала, а уж в музыке — тем более. Его и не может быть, поскольку Идеал — это само совершенство, которое присутствует во всем, и в человеке, но только не в его творениях, и это постоянно устремляет нас к поискам его — Совершенства, к единению с ним – Совершенством. Отсутствие школы предг почтительнее ее присутствия. Это лишний виток спирали развития на дирижабле заучивания засаленных партитур. Начать с нуля, одухотвориться идеей, постоянно развивая ее, — самый стремительный космический взлет. Так происходило и с группой Ва-Банкъ. Посчитав скучным придерживаться какой-либо проторенной дорожки, мы просто играли свои любимые аккорды (сначала каждый свои, теперь, отбросив лишние, любимые нами всеми). Играем с любовью, откровенно и одно мгновение счастливы. А.Ф.С.: Мы продолжали играть плотную музыку, имея в основе традиционный ритм-энд-блюз, прибавив к нему достаточно жесткую пост-панковскую стилистику и ужесточив свое поведение на сцене. Тем самым мы неожиданно приблизились к тому, что от нас ждали люди, которые ходят на независимые концерты. Естественно, в силу этих причин мы тут же начали набирать обороты, не понимая, что этот период уже собственно и заканчивается. Таким образом произошлоредкое и в достаточной степени случайное стечение обстоятельств, что нас заметили на Западе и предложили после тура по Финляндии поработать на студии. Вот тут- то и началось наше достаточно странное существование. Не успев набрать достаточной популярности в Союзе, мы вдруг резко смогли вырваться на Запад, записать в Хельсинки наш дебютный альбом, который не только по тем временам (1988) является, наверное, лучшей пластинкой, записанной советской группой на Западе, но достаточно крута и сегодня. (Что называется: сам себя не похвалишь, никто не похвалит. Однако лично я полностью разделяю это мнение по поводу заграничного диска Ва-Банка — Г.редактор.)
Е.Н.: Первоначально фирма «Polarvox Оу» решила записать наш сингл, и нам дали пять дней для студийной работы. Это было очень здорово, что так все получилось. Мы впервые оказались на западной студии и были поражены предоставленными нам колоссальными возможностями. И мы, наконец, смогли сделать то; о чем раньше только мечтали. За эти предоставленные нам пять дней в студии мы записали девять вещей, и фирма, удивившись, решила выпустить LP. Этим альбомом я доволен, и считаю, что в тот период большего мы сделать не смогли бы. Это была наша первая пластинка, сейчас прошло уже два года, за это время появилось много новых идей, новых песен. Для меня самое главное в нашем коллективе — это работа над новыми вещами. Все меняется очень быстро, но многие наши вещи я до сих пор с удовольствием слушаю. И мы решили объединить 16 наших вещей, записанных за три последних года, в сборник «Часовой», который планируем реализовывать на кассетах. А сейчас самое время для записи и выпуска второй пластинки Ва-Банка.
А.Ф.С.: По настоянию фирмы «Поларвокс» пластинка была записана на английском языке, продюсер T.T.OKsala и наша компания посчитали, что для западного рынка, где распространялась эта пластинка, это решение будет более верным. Я считаю это мнение ошибочным. Е.Н.: Программа, которую мы играем на Западе, ничем не отличается от той, что мы играем в СССР. Мы поем только на русском языке. И с решением фир- мы выпустить пластинку на английском языке я не совсем согласен. После одного из концертов в Германии ко мне подошли два человека и сказали: «Егор, почему ваша пластинка на английском языке? Вы просто мерзавцы!» Они, как и многие другие, считают, что если бы альбом был записан на русском языке, то его можно было бы продать в гораздо большем количестве, потому что людей интересует рок из России, исполненный именно на русском языке.
А.Ф.С.: Мы так и не получили точной информации о том, как разошлась наша пластинка на Западе, но то, что в СССР на английском языке она никому не нужна, совершенно очевидно. (А я рад этому раритету в моей фонотеке! — Г.редактор.) А мы все-таки хотели бы развиваться и здесь. В западных турах мы получили отличную практику, приобрели неплохие инструменты. Но оказалось, что в Союзе ситуация менялась значительно быстрее, чем мы могли себе предположить. Поэтому, когда еше в течение примерно года (1989) продолжались поездки за границу, связанные с раскруткой альбома, все выглядело здорово. Мы продолжали играть довольно много концертов, оставаясь абсолютно некоммерческой группой.
По западным меркам мы не получили вообще никаких денег, о которых стоило бы говорить. Те гроши, которые мы получили в результате наших туров на Запад, являются хоть какими-то деньгами только по отношению к нищему, разоренному Советскому Союзу. За пять лет существования группы нам удалось, пожалуй, только приблизиться к нулевому уровню, с которого начинают любые западные коллективы.
В то время, когда мы работали на Западе, тексты все меньше и меньше нас интересовали, так как там нас все равно никто не понимал, да и, честно говоря, не старался особо понять. А в Союзе мы играли не так уж много концертов, и всегда какая-то часть публики ходила на эти концерты, хотя бы потому, чтобы посмотреть, как будет выглядеть группа, отыгравшая достаточно много концертов на Западе и заработавшая там неплохую репутацию. Складывался имидж группы, которая много ездила . много выступала и при этом осталась некоммерческой, да к тому же еще и не купленной советскими мафиози от музыки. Когда же период раскрутки пластинки закончился. и прекратились связанные с этим поездки, мы поняли, что за этот год много чего изменилось в СССР и не совсем понятно, что теперь петь и кому вообще все это нужно. Период нашей первоначальной агрессивности прошел и мы поняли, что люди мы вроде не очень-то и агрессивные. По отношению к социуму наиболее радикально настроенным человеком являюсь я сам. Это отражается и в моем подходе к музыкальному материалу и в моих текстах. Алексея, на мой взгляд, вообще не интересуют социальные проблемы, а Егор с Сашкой — сторонники более стебового подхода.
Е.Н.: В России от русских групп публика всегда ждет в первую очередь текстов. А если хотят послушать музыку, то слушают в основном Запад. Ва-Банкь был. пожалуй, первой советской группой, настолько откровенно ориентированной на музыку. Возможно, это еще одна из причин того, почему Ва-Банкь долгое время был более популярен на Западе, чем в Союзе.
Поначалу мне было действительно наплевать, что там у нас поется. И нас часто в этом упрекали. Но сейчас я не могу сказать, что у нас плохие тексты. По крайней мере, они уже нравятся не только мне. Рок-н-ролл в России в середине 80-х был чисто политическим. Чем круче ты поливаешь политику, тем ты круче котируешься у публики. Ситуация, на мой взгляд, для рок-н-ролла абсолютно аморальная. Ни в одной стране рок не был настолько конъюнктурно политизирован. Я считаю, что процесс развития рок-н-ролла един во всем мире. И в первую очередь меня интересует не где лучше принимают нашу музыку, а сама музыка. На Западе мы сыграли более 60 концертов в разных городах и странах. Народ там более раскрепощенный, и были люди, которые сопровождали группу с концерта на концерт.
А Н.: У нас в Союзе это гораздо сложнее. Иногда с одного концерта на другой приходится несколько часов лететь на самолете.
Е.Н.: Очень немногие люди на Западе могли понимать русский текст, но тем не менее люди понимали и принимали нашу музыку и нашу идею. Это главное отличие от Союза. В России главное — посыл, заложенный в тексте. А музыка и идея для меня одно и то же. Как можно не имея идеи, написать музыку?
Это бред!
Александр Маликов: Большинство советских музыкантов по . возвращении с Запада очень любят преувеличивать свои скромные достижения. Наш последний французский тур был средним по западным меркам.
Мы отыграли 16 концертов по всей Франции, собирая клубные залы по 250-300 человек. Советские группы, и Ва-Банкь — не исключение, практически незнакомы западному слушателю. Еще очень многие на Западе представляют русских свирепыми, бородатыми мужиками в шапках с огромными красными звездами, с дрессированными медведями и с автоматами Калашникова. И никто на Западе, так же как и в Союзе, не ждет от советских групп хорошей музыки. Хотя и по разным причинам. Рок-н-ролл изначально элитарен в России, и если среди публики находятся люди, для которых музыка Ва-Банка в кайф, которые придут на наш концерт еще раз, то это уже приятно. А некоторый успех наших туров на Западе, я думаю, во многом был предопределен модой на Советский Союз, которая была в то время в Европе. (А сейчас, например, эта мода прошла и началась мода на Восточную Азию — Г.редактор.) Но для себя лично любые человеческие контакты я считаю достаточно большим достижением. Выход нашей первой пластинки в 1988 году не стал, конечно, каким-то экстраординарным событием в мире рок-музыки, но я убедился, что многие, побывав на наших концертах, приходят при такой возможности еще раз. Они нас помнят, они нас знают и с интересом следят за развитием группы.
А.Ф.С.: А что нужно нашей публике? У меня впечатление, что нашей публике(за исключением крайне малочисленной группы людей) ничего мало-мальски связанного с настоящим, нормальным искусством вообще не нужно. Они просто не в состоянии воспринимать нормальное искусство. Другой вопрос — относится ли рок-н-ролл к искусству? На Западе он уже давно к настоящему, серьезному искусству не относится. Не случайно наиболее интересные рок-музыканты более или менее давно стали отходить от традиционных форм рок-н-ролла и делают нечто более элитарное. С этой точки зрения в Союзе тоже есть круги, тяготеющие к более элитарному, более сложному, чем традиционный рок-н-ролл, направлению. Хотя, естественно, традиционным рок-н-ролл в России быть не может. Россия — вообще не рок-н-ролльная страна. Рок-н-ролл родился не в России, и православная русская культура изначально другая. Здесь должно быть что-то более серьезное и для этого серьезного, я надеюсь, несмотря на общий низкий уровень публики, всегда найдется благодарный слушатель. Если ты делаешь что-то хорошо, то кто-то тебя обязательно поймет.
А.М.: Вэ-Банкь никогда не станет пророком в Союзе, так как наша музыка все-таки крайне далека и непонятна для большинства. На ежегодный фестиваль рок-лаборатории собирается 2,5 — 3 тысячи человек, которые хотят слушать именно такую музыку, но для девятимиллионной Москвы это не очень много. Мы всегда стараемся идти вперед, разрабатывать новые идеи. Конечно, и Ва-Банкь в какой-то степени подвержен общим для всей рок-музыки веяниям, но в конечном счете только за счет того, что в Ва-Банке играют русские музыканты, наша музыка отличается от английского, американского, немецкого, еврейского и новозеландского рока. Мы все стараемся делать со своим индивидуальным отношением.
А.Ф.С.: Меня сейчас прямолинейный и достаточно бесперспективный рок-н-ролл не очень интересует. Заниматься чисто революционным искусством, по-моему, нынче тоже не интересно. По крайней мере, здесь. Мне кажется, что наше больное общество рождает больное кошмарное искусство в виде социалистического поп-арта, куда я включаю и кинематограф, и театр, и музыку, и живопись. Заниматься мессианской задачей выздоровления этого общества, пытаясь посеять в нем забытые или вырванные с корнем побеги чего-то хорошего, разумного, доброго, вечного, на мой взгляд, рок-н-ролл, тем более — западный, не может. Западный рок всегда действовал в системе разрушения буржуазных ценностей. А у нас? Что у нас разрушать? Какие буржуазные ценности? Но как только ты начинаешь разрушать ценности коммунистические — это становится смешным и глупым, потому что они и так сами собой разрушаются. Подталкивать их и специально помогать этому разрушению не нужно. А вот созидательными функциями рок-н-ролл на Западе практически никогда не занимался. И мне кажется, что, любя Россию, можно идти совершенно непроторенными тропами, заниматься авангардным, синкртеным искусством, сочетая музыку, кино, театр, живопись. Пытаясь комбинировать кусочки разрушенной мозаики, пробовать создать новый образ, открыть какие-то новые направления. Наверное, это было бы интересно.
С точки зрения русской культуры поездки на Запад кроме гуманитарной, общечеловеческой функции особой ценности не представляют. Мы для них люди совершенно чужие и мы там абсолютно никому не нужны. Максимально, что они могут сделать, это попытаться нас вплести в свою уже сложившуюся систему стереотипов, в свою сложившуюся культурную среду. Значит, мы можем или сочетать через рок-н-ролл общегуманные устремления, или же идти необычным, авангардным путем, пытаясь найти в нем что-то русское, пытаясь как-то возродить нашу духовность.
МАГНИТОФОННЫЕ АЛЬБОМЫ И LP:
1986 Александр Скляр «Рок-коты»
1987 Ва-Банкь «Концерт в Измайлово»
1988 LP Ва-Банкь «VA-BANK» (Финляндия)
1989 Ва-Банкь «Жизнь на колесах»
1990 Ва-Банкь «Осень в Зоопарке»
1991 Ва-Банкь «Часовой» (сборник 1988-1990)
1991 Ва-Банкь «Выпей за меня»
Также музыканты группы Ва-Банкь приняли участие в записи альбома группы ДК «До основанья, а затем…” (1988).