«Maximum Rock’n’Roll» #119 Апрель 1993
ВОПЛИ ВИДОПЛЯСОВА, знаменитейшая группа украинского андерграунда, играет быстрый панк-рок, основанный на украинских народных мелодиях, танго и вообще на всем, что угодно. Они определяют свое сценическое действо как воплощение украинского народного сельского сумасшествия. В составе группы: Сергей (барабаны), Саша (гитара, аккордеон), Шурик (бас), Олег (вокал, аккордеон, саксофон, гитара).
Нижеследующее интервью было взято Люком Хаасом 31 октября 1992 перед концертом В В в «Domino’s Ваг» в Лемберге (небольшое село с двумя тысячами душ, затерявшееся на севере Вогезских гор в северо-восточном уголке Франции, каждый житель которого — лесник, мясник или крестьянин). Целая толпа странных пьяных людей вышла из лесов, чтобы поприсутствовать на концерте, который закончился спустя два с лишним часа, когда все зрители забрались на сцену пытаясь зазвать музыкантов к себе домой — пить до утра домашний шнапс и закусывать кислой капустой. А что еще нужно украинцу, чтобы почувствовать себя как дома…
Люк: Это ведь не первый ваш приезд во Францию…
Олег: Нет, не первый…
Люк: А как вы сюда попали впервые?
Олег: Мы познакомились с одной француженкой из фирмы Volya Productions. Она хотела работать с советскими группами и выбрала три: АУКЦЫОН из Ленинграда, ЗВУКИ МУ из Москвы и нас. Она занималась организационными вопросами для этих групп во Франции. Сейчас мы работаем без Volya Productions.
Люк: Так что, сейчас организацией гастролей занимаешься ты. Мари?
Мари: Да…
Люк: У тебя была концертная организация, или как?
Мари: Нет, все вышло случайно. Я дружила с французской группой VRP и уже встречала людей из Voiya/Janus — Жоэля, Натали, Ни- ко. Janus возил VRP на Украину, потом организовал совместное французское турне VRP и ВВ — так я с ними и познакомилась. Как раз в то время у Janus появились проблемы. Мне группа очень нравилась, и когда год назад Janus прекратил свою деятельность, я решила, что нужно изыскать какой-нибудь способ и снова привезти ВВ во Францию. В самом начале мне помогли VRP: они предложили ВВ участвовать в их концертах в качестве гостей. Потом я договорилась о других выступлениях. VRP записали совместную с ВВ песню и включили се в свой последний альбом, который вышел в октябре 11991J. В апреле мы провели еще одно турне ВВ, потом в июле, и вот теперь-я организовала эти гастроли. Поскольку у меня не было никакой официальной структуры, я учредила ассоциацию.
Олег: Это наши шестые французские гастроли.
Люк: Вы выступаете в других странах или только во Франции?
Олег: Не так часто. У нас был один концерт в Швейцарии, три в Греции и несколько в Польше.
Люк: Какие чувства вызывают у вас ваши французские гастроли? Вам это интересно?
Олег: Да, конечно.
Люк: Ты бы не мог рассказать мне историю ВВ?
Олег: В первый раз мы выступили в Киеве осенью 87-го. С тех пор мы так и работаем.
Люк: А что вы в то время делали?
Олег: Я работал на военном заводе, Шурик был студентом, Сергей учился в музыкальном училище, бывший гитарист Юрий работал водопроводчиком. Через два года, в 90-м, мы стали профессиональными музыкантами.
Люк: Наверное, в бывшем СССР сейчас трудно быть профессиональным музыкантом?
Олег: Да, потому что мы не состоим в официальных организациях. В бывшем СССР очень трудно зарабатывать концертами.
Люк: Как часто вы выступаете в бывшем СССР?
Олег: Не так уж часто. Мало стоящих предложений от организаторов, которые пообещали бы хорошую оплату и не обманули…
Люк: Какие группы или музыканты оказали на вас влияние до создания ВВ?
Олег: Каждый из нас слушал музыку разных стилей. Например, Шурик любит арабскую классическую музыку и советскую музыку 50-60-х годов. Сергей любит диско. Лично я не люблю современную музыку. Что-нибудь традиционное, но не слишком много. (По-украински) Саша, а тебе что нравится?
Саша: (По-украински) Все.
Люк: А в качестве интеллектуальных аллюзий ты цитируешь Достоевского?
Олег: Да. Потому что Шурик — очень большой интеллектуал. Потому что он из очень интеллектуальной и аристократической семьи. Он много читает. В частности, Достоевского. Это он нашел название группы.
Люк: Ты можешь рассказать о нынешней политической и культурной ситуации на Украине?
Олег: Конечно. (Очень, очень долгое молчание).
Люк: Украина по-прежнему имеет много связей с Москвой, не так ли?
Олег: Да.
Люк: У вас пока еще нет собственной валюты, да?
Олег: У нас теперь есть украинские деньги. Но это просто стыд. Смех, да и только. Они называются «купонами». Это не настоящие деньги. Их напечатали во Франции. Сначала на купюрах не было номеров. И водяных знаков тоже не было. Их было очень просто размножать на ксероксе. Но у нас в стране не так много ксероксов. Поэтому и фальшивых денег не так много. У нас есть такая детская игра. На столе стоит большое блюдо с яблоками, вокруг — дети, но на всех детей яблок не хватает. Потом кто-нибудь из взрослых считает до трех, и дети должны как можно быстрее хватать яблоки. И вот сейчас на Украине происходит нечто подобное. В России до трех уже сосчитали, и брать больше нечего. В моей стране мы до трех еще не дошли. Может быть, до двух с половиной. Все готовы хватать яблоки, но нормальные люди ничего взять не могут. Люди из правительства говорят нам, что большие части Киева, нашей столицы, уже куплены. Кто-то их купил, но не официально. Такова ситуация сейчас.
Люк: А что сейчас происходит с украинской музыкой?
Олег: Есть много групп, но большинство играют эстраду. Первая волна рок-музыки — это была мода. Когда мода кончилась, пришла эстрада. Куча эстрадных групп. А сейчас, по-моему, началась вторая волна моды на рок. Но, на мой взгляд, настоящих рок-групп не много.
А мы — мы варимся в собственном соку. У нас нет настоящего контакта с другими рок-группами. Для меня моя страна — СССР. Потому что мы остаемся в этой большой стране. Разумеется, не наяву, а в наших представлениях. Единственные интересные группы — это АУКЦЫОН из Ленинграда и НЕ ЖДАЛИ из Таллинна.
Люк: Как на Украине обстоят дела с выпуском записей? У вас есть украинские пластиночные фирмы?
Олег: Да, есть несколько компаний. Заводы грампластинок есть только в Москве и в Риге. Есть всякие студии и фирмы — одна из них, кажется, в Киеве. Месяц назад я послушал первую или вторую пластинку этой фирмы. Ужас. Невозможно слушать.
Люк: А что за музыка?
Олег: Нормальная группа, популярная на Украине, но записи очень скверного качества. Кроме того, по-моему, со всеми этими структурами что-то нечисто — это все бывшие коммунисты, мафия и т.д. и т.п. Нечисто.
Люк: А как на Украине обстоят дела с радио?
Олег: В Киеве? Только государственное радио. Сейчас появилась одна очень хорошая радиостанция — «Радио РОКС», они вещают на Москву, Санкт-Петербург, Ригу и Киев. Очень хорошая, для молодежи. Есть в Киеве еще Украинская служба ВВС. Но все это государственные станции.
(Кто-то приносит бутылку рома.)
(По-украински) — Классно! Коньяк!
Люк: Какие у вас планы?
Олег: Поедем в Швейцарию и, может быть, в Канаду.
Мари: Люди из Канады увидели их на концерте в Париже и захотели организовать турне и, возможно, запись в своей стране. Это хорошо, потому что французские фирмы, похоже, не слишком интересуются ВВ. Французские фирмы далеки от авангарда, они не желают идти на риск, выпуская восточно-европейские группы.
Люк: У вас есть проблемы, о которых вы могли бы рассказать?
Олег: Да, месяц назад мы потеряли гитариста. И сейчас на гитаре играет Саша. Раньше он был нашим техником. Он начал играть на гитаре всего месяц назад. У нашего прежнего гитариста возникли проблемы со здоровьем.
Люк: Вы поете на русском или украинском?
Олег: Главным образом, на украинском.
Люк: О чем ваши тексты?
Олег: Обо всем и ни о чем. Любовь, дружба, природа. Одна песня — политическая.
Люк: У вас есть проблемы с властями?
Олег: Да, один раз мы получили очень хорошее предложение выступить на фестивале в Италии. Это было в те времена, когда каждый артист, выезжающий из Украины, должен был пройти проверку в Министерстве культуры. Они почитали наши тексты и ехать запретили. Было очень обидно. Это могла бы быть наша первая поездка в Италию. В 1987-88 было необходимо перед каждым кбнцертом получить бумагу с подписью из Министерства культуры, разрешающую выступление. Конечно, это были старые люди, и они не могли понять ситуацию, наши тексты, так что было немного забавно добывать эту бумагу. Каждый раз, когда мы хотим поехать во Францию, нам очень сложно получить все бумаги. Это так трудно, так трудно, мы просто этого не понимаем.
Люк: И сейчас?
Олег: Сейчас еще сложнее. Из-за коррупции и т.п.
Мари: Им требуются две бумаги; одна — чтобы выехать из страны, на ее получение уходит два месяца. В августе была очередь на месяц вперед, поэтому им пришлось обращаться к посредникам. А потом, уже с французской стороны, очень трудно получить визу. В апреле они поехали на машине и их не пустили в Австрию, потому что австрийцы изменили свои транзитные правила и стало невозможно получить визу на границе. Так что им пришлось вернуться в Украину и начинать все заново. Каждый раз, когда им нужно ехать, они получают визы за день до вылета.
Люк: Что вы скажете о Чернобыле?
Олег: Полезно для здоровья. В Чернобыле родились двое из членов группы — Саша и Сергей.
Люк: В Украине есть активное экологическое движение?
Олег: В общем-то, нет. Главой экологического движения сейчас является наш бывший менеджер. И я его знаю. Все это не очень серьезно. Обычные люди не думают об экологии серьезно, потому что у них масса других проблем. А заинтересованные люди из высших сфер одержимы идеями власти и т.п. Я ничего не знаю об украинских политических партиях, потому что сейчас мы чаще бываем во Франции, а когда мы в Украине, мы очень заняты своими делами, к тому же у меня нет телевизора и я ненавижу газеты. Но на Украине спокойнее, чем в России. А люди в украинском правительстве забавнее людей в российском правительстве. Они проще и глупее. Легче понять, чего они хотят.
Люк Хаас (Luk Haas)
Материал предоставлен автором.
Перевод с английского: Сергей Чернов (СПб).