Мы познакомились когда-то однажды. Был ветер, февраль — концерт «Алисы», до которого осталось чуть более получаса. Она подошла: «Ты Кэт Ниоткуда?» – я сжалась в нервный комок, догадываясь, о чем меня могут просить.
Но она сказала:
— Нет, мне не нужно туда вписаться. Я — Волка из Петрозаводска.
И мы пожали друг другу бесчувственные кончики пальцев, как это обычно случается у людей. Два года назад ко мне попал ее адрес с коротким комментарием: «Фаны – о Косте, стихи, песни, рисунки. Матвеевой Ане, Петрозаводск…» — в общем все как положено. И я даже отправила туда самый первый наш «Переулок», не слишком впрочем, рассчитывая на ответ.
Волка рылась в собственной сумке, потом достала пухлый незапечатанный конверт.
— На, возьми. Тут все лучшее, что мне удалась собрать. Может, отдашь кому—нибудь. В «Шабаш»… Или Косте… Может, ему понравится…
Каюсь, меня задело. Каюсь, я, кажется, сказала, что это по меньшей мере нескромно, и Косте вполне хватает своих забот и без того, чтобы разбираться в ворохе посвящений. Кажется она со мной согласилась, и я унесла тяжелый конверт с собой.
Мы больше не виделись. И поэтому я так и не смогла сказать Волке, что я была не права. И что мне очень хочется, чтобы Костя Кинчев когда-нибудь увидел именно ее стихи из всех, что были в том самом конверте. Что мне крепко и по-хорошему завидно, потому что если и посвящать что-нибудь то только так!
Лицо твое – лед,
Глаза – проруби,
Кровавый поход
Топор проруби.Высоким царям –
Высокая честь,
Каким янтарям
В ногах твоих цвесть?Да красным опять,
Краснее зари
Повернуть вспять
Огни – посмотри.И лижут следы
Твоих сапогов
Гнилые цветы
С гнилых берегов.Хвала тебе, царь,
Явился – царуй!
Кровавый янтарь
Горстями целуй.Води хоровод —
За плетью петля.
Мы празднуем год
Лихого Царя.Ведь любим тебя,
За «то — за глаза,
Глядят, не тая,
Что омут-гроза.Не видит давно
Ни дня, ни столба,
А вскинет — клеймо
Клеймит черепа!Над криками – треск,
Над прорубью — пар…
За скомканный крест,
За рьяный угар.За черный восход,
За злые моря –
Мы празднуем год
Лихого Царя.Качает земная зыбка,
Тебя – босая улыбка,
Тебя – любимец огня.
И кровью из белой раны
Стекают в ладонь туманы,
Босые губы пьяня…* * *
Подарите череп мне, чтоб на груди повесить
Чтоб пройти до колышка весь крамольный путь
Я еще не кончился, буду куролесить
И лучи у звездочек потихоньку пнуть.Звездочки далекие, красные, кровавые
Что вам слезы, горести? — Талая, вода,
Лишь родное солнце нам не грози расправою,
Но и тут достаточно места для креста.Для креста… А в пламени догорают истины,
Мы же только косимся на пахучий дым,
Только речи скорбные шьем словесным бисером,
Иногда молитвами прерывая гимн.Оттого явился я — со скандальной славою,
С пьяным сердцем бешеным — босиком на снег,
Где бесчестны ангелы — справедливы дьяволы,
Так скормите нечисти свой нечистый век!Я чумою черною разбужу вам колокол.
Полюбите демона за тяжелый стон!
Сердце темным пуделем подружилось с Воландом,
И не сбросить времени набранный разгон.Вот иду по кольям , обдуваем ветрами,
Голова открытая — поцелуй, убей!
Лишь одно величие мне дано над смертным»-,
Видеть кончик паруса в перекрестье рей.Так подарите череп мне, чтоб на грудь повесить
Смерть манить улыбками — славная игра,
Я еще не кончился, буду куролесить,
Чтоб шагнуло заполночь время до утра.* * *
Тонкие полосы моих испуганных строк
Встречается на перекрестке твоей судьбы.
Кажется я снова бегу на Восток
Спотыкаясь с реки и каменные гробы.Каплей крови смотрит с небес луна,
Каплей яда мандат над головой.
Ветер гривой на поле сна,
На поле, что поросло зеленой травой.Травы, травы, заросли тишина,
Сколько вы храните чужих имен?
В этих краях бродит дракон весны –
Желтоглазый и жестокий дракон.Когда—нибудь нашу песню возьмет гроза,
Когда—нибудь нашу песни споют дожди…
Когда-нибудь золотые его глаза
Вырежут алый круг на моей груди.Мне не страшно — в круге танцует Рок,
Перекресток сердца — пламя твоей звезды…
Но, кажется, я снова бегу на Восток,
И табуны диких ветров топчут следы.
