3-Й ФЕСТИВАЛЬ РОК-Н-РОЛЛА И РИТМ-ЭНД-БЛЮЗА
«Залезает на сучок Старичок-блюзовичок..»
(Народная бормотуха № 1.)
Один мой знакомый, собираясь поставить на вертушку диск с песнопениями блюзующих чернокожих ангелов, переваливается на диване с боку на бок, ковыряет в носу и рассуждает (сам с собой): «А неплохо бы блюзы послушать под рюмочку коньяка… Н-да… А неплохо бы под блюзок тихонько посходить с ума и дернуть парочку-другую теперь уже деф-цитного кофея (можно с баранками) …А недурно бы под тот же щемящий блюзовый всплеск выкурить пачку (нет, две… нет, три!) «Мальборо» — «Явы» — «Дымка» — самокруток…» Т. е. все действия интеллигентного люмпена — под блюз.
Другой приятель с абсолютным музыкальным нюхом вещает, упиваясь собственной ученостью (как известный всем кот, который гоняет по цепи кругом): «Источники гласят, май бедный фрэнд, что блюз — это, в первую очередь, пролетарская музыка». Он плодотворно развивает эту мысль дальше, ныряя в глубины американского подсознания, раненного бандитской пулей Великой депрессии. Я же, услышав о пролетариате, с восторгом падаю рожей в родную российскую грязь — хороши были бы наши морячки, истопнички, шахтерчики с блюзом на устах, под окрашенными блюзовой кровью знаменами на баррикадах! Классная революция у нас получилась бы тогда, в 17-м! Red Blues Revolution Number 2. Может, сейчас все было бы по-другому?
Кроме партии сексуальных меньшинств, либерально-демократической партии во главе с абсолютно попсовым лидером — генбургером В. Ж., и прочая, и прочая, к удивлению многих обнаружилась партия БЛЮЗА и РОК-Н-РОЛЛА. Партия Исполняющих и Внимающих Исполнению. Скоплением блюзующих и рокабилльствующих масс время от времени отмечаются места проведения соответствующих фестивалей.
Публика приваливает самая разная. Новые стиляги в костюмах и штиблетах, с прическами, являющими собой пик парикмахерского искусства, и той нервозностью в движениях, которая характерна для периода пост-полового созревания. Папы и мамы набриолиненных тинейджеров, которые, казалось бы, совсем недавно сами захлебывались от восторгов на подпольных рок-н-ролльных сейшенах. Седые головы, которым сейчас уже кажется, что они впервые услышали «Все в порядке, мама» Пресли в 56-м году. Меломаны, еще 20 лет назад, знавшие не понаслышке, кто такие Джон Ли Хукер, Хаулин Вулф, Мадди Уотерз, Бо Диддли, Би Би Кинг и Ледбелли. Конечно же, флегматичные неохиппи с их известными бусами, веревками и драными портками. Единственные, кто такие мероприятия не посещает — так это панки и металлисты. Следовательно, нет ни люберов, ни милиции. Полный пацифик. За несколько дней таких фестивалей набирается довольно приличное число исполнителей этой, все еще экзотичной для совка музыки. Вы только вслушайтесь в эту фразу: в уголовно-шизофреничной Москве с дерущимися в мясных очередях подопытными глухарями, где «власть босяков», исполняется БЛЮЗ…
Номер один в списке отечественных блюзовиков, несомненно, московская группа ЛИГА БЛЮЗА, давно и упорно пропагандирующая пролетарский музон на нашей земле. Пожалуй, объективно она — лучшая из живых команд, играющих нормальную музыку без экспериментальных закидонов, утяжеления на потребу нержавеющей публики, опошления текстов ради сиюминутного успеха. И вот, почетное право открыть фестиваль обернулось для ЛБ жертвоприношением их мастерства неотстроенной аппаратуре. Слава Богу, на второй день все образовалось, и закрывали они «съезд» достойно. Вопреки ожиданиям публики, «Июньский блюз» (свою русскоязычную «коронку») музыканты не исполнили. В эти ноябрьские сумерки ЛИГА БЛЮЗА замахнулась на святая святых рок-архивов — на материал CREAM «STRANGE BREW»… (братцы, вы помните, как «Стрейнж» пошел в первый раз?! Яду мне, яду!), «Politician», «White Room» (у Пугачевой когда-то была только часть белой комнаты — белая дверь)… Старики рыдают на пухлых плечах боевых подруг, а недоросли в ожидании танцев под МИСТЕР ТВИСТЕР нехорошо повизгивают: «Говно! Говно!», ибо ни хрена не понимают в кримовско- лиговских качах и драйвах,
Игра в Джинджера Бейкера, Джека Брюса и Эрика Клэптона почти удалась. Шатуновский молотил палочками как «телеграфными столбами» (так в свое время говорили о Бейкере), Кожин смакованием каждой блюзовой ноты и сосредоточенной окаменелостью поддерживал имидж своего великого коллеги, да и новый басист Брюса не опозорил. Я не хочу вовсе сказать, что лиговцы копировали, нет. Просто им идет эта разновидность блюза.
А вот главе ЛИГИ, великолепному Арутюнову, не идет. Мне кажется, такие певцы, как Брюс и Клэптон, слишком субтильны для него. Ему бы ориентироваться на тех людей, что ближе ему по комплекции — Дэвид Клэйтон-Томас, например… Да и консерватор, спрятавшийся внутри моего вроде бы демократического организма, остался недоволен версией «Sunshine of Your Love». ЛИГА исполнила ее быстрее, чем в оригинале, без «крейзинки». И тем самым разрушила хипповый наркотический подтекст и радужную оболочку клэптоновской любви. Ладно, проехали. Брось меня, Арутюныч, в мусорное ведро.
Все равно я люблю вашу непотопляемую команду.
Живы еще те, кому седина в голову, бес сцены в ребро. Таковыми является группа УДАЧНОЕ ПРИОБРЕТЕНИЕ, из тех, семидесятых, с тем же саундом и той же вкусностью игры на том же уровне. Алексей Уайт (Белов), некогда мутузивший Робин Тровера вдоль и поперек в паре с Владимиром Матецким, продолжает демонстрировать выверенные гитарные пассажи. Короче, Белов — это наш отечественный (опять двадцать пять!) Клэптон — «пашет Лешка — дыр-дыр-дыр, Эрик Клэптон — командир!» (так гласит народная бормотуха № 2). Кто ходит на Белова, получает именно то, что хочет — порцию ностальгии по старым добрым временам всеобщей любви. В ноябре, на съезде партии Блюза, живая сов- роклегенда играла, постоянно заглядывая в листки на пюпитре, где, видимо, было написано: «Леша, не шевелись! Не забывай, что ты играешь некоммерческую музыку…» Владимир Матецкий, чей вид преуспевающего «автора эстрадных песен» вызывает у гениев-неудачников желание визжать, посещает эпизодические рок-сейшена, как тот преступник, коего невидимая сила влечет на место совершенного им преступления (так Родиона Раскольникова притягивала к себе квартира старухи-процентщицы и ее кроткой сестры Елизаветы — см. Ф. М. Достоевского). Ах, Вольдемар, Вольдемар, ни одна бисексуальная «Лаванда», ни одно вылизанное «Золотое сердце» не может сравниться с угаром фестивалей в Долгопрудном, где — кровь к щекам, призыв — во взгляде, Уайт-чертяка — рядом, в зале свои в доску бессребреники. Говорят, метр Градский решил написать новую вещицу под названием, любезно предоставленным ему Матецким после очередного визита в Америку, — «Фрукты на кладбище». Значит, есть еще отвяз в подсознании бывшего басиста УДАЧНОГО ПРИОБРЕТЕНИЯ. Грейтфулдэдовский симптом. (Но — дурной сон. Музыка В. Матецкого, слова М. Шаброва, новая песня «Фрукты с кладбища». Исполняет лауреат всех фестивалей, заслуженная артистка нескольких республик София Ротару. С панковским гребнем, бритыми висками, с колодезной цепью на шее.)
В обойму старичков-блюзовичков входит и СЕРЕБРЯНЫЙ РУБЛЬ Алика Микояна, играющий музыку близко к оригиналу, вернее, к трактовке РОЛЛИНГАМИ оригиналов: «Love In Vain», «Route 66». Из этого ряда выпадает лишь «I Just Wonna Make Love To You», сделанная по-своему. Микоян начинал в 70-е годы, воспряв пару лет назад, демонстрирует в своем вокале верность духу и букве блюза. Вместе с ним любят потрясти стариной Евгений Маргулис с Константином Никольским, которые (для тех, кто не в курсе) знают толк в блюзе. Но все же, несмотря на такие «воскресенские» украшения, центр группы — это Алик и очень убедительный барабанщик, который по возрасту годится в сыновья остальным «рублям». По стилистике СЕРЕБРЯНЫЙ РУБЛЬ напоминает ранних СТОУНЗ, КИНКС, ЭНИМАЛС… (тут третий мой дружок-рифмоплет сплюнет сквозь зубы и прошипит: «копиисты проклятые, реаниматоры!» Не любит парень копиистов. Ну и плевать на него. Видел бы он, как принимали Микояна сотоварищи, слышал бы он эти овации!)
Есть в нашем блюзе и свой Человек в шляпе (не Ованес, не Мелик и не Пашаев), а лидер группы КРОССРОУДЗ. На шляпе в виде белых украшений бывают чьи-то выбитые зубы или патронташ. Сергей Воронов, пожалуй, давно не отличает себя от собственного имиджа. Он играет в калифорнийца, но с перекрестка сворачивает в сторону Чикаго. Перекресток: пойдешь налево — блюз завоешь, пойдешь направо — панк споешь, пойдешь вперед — попсу нароешь, пойдешь назад — живьем сгниешь! (народная бормотуха № 3). Трактовка блюза здесь — жесткая игра в духе Кита Ричардза, корнями к Чаку Берри. Губная гармошка. Но холодно. Мистер не греет бунтарскую душу, не притягивает. Остальных музыкантов КРОСС- РОУДЗА я просто не помню. У них там моноситуация.
Обычно рядом с блюзовиками тусуются рокабилльщики — кисло-слад- кие плоды тянутся к живучим корням. Неважный вкус все- таки у наших набриолиненных героев — флаг конфедерации на сцене воспринимается детсадовской игрушкой, а сами музыканты… Да плохо это все, ребята, плохо… БРИОЛИНОВУЮ МЕЧТУ в МЭЛЗе не спасло даже отчаянное дудение в гармошку «дедушки» Михаила Петровича Соколова, личности неординарной и невостребованной…
МИСТЕР ТВИСТЕР после смерти Вадима Дорохова как-то посерел и стал уже совсем напоминать самодеятельную команду, увлеченную больше наличием прикидов и соблюдением соответствующих рокабилльных ритуалов, нежели повышением «профессионального уровня» (ха-ха, привет из времен застоя!). И если музыка Владимира Рацкевича, который тоже принял деятельное, но слегка ленивое участие в фестивале, стала стилистической ошибкой этого музыкального мероприятия, то музыка МИСТЕРА ТВИСТЕРА изобиловала, скажем так, грамматическими ошибками.
ТИХИЙ ЧАС года два назад подавал кое-какие надежды, но сейчас — сдулся. Бедный Йорик, бедный Часик!
Эх, учились бы, на старших глядя. Для всех участников СТАРОЙ ГВАРДИИ рок-н-ролл — это хобби. Патриарх блюзовой и рок-н-ролльной гитары Валерий Гилюта и игравший еще в АТЛАНТАХ Алик Сикорский — идеальный вариант для людей, которые считают рок-н-ролл ностальгией. К тому же имидж добряков — это даже не столько имидж, сколько правда их жизни. Добрые симпатичные дядьки поют и играют, и им самим это в кайф. СТАРАЯ ГВАРДИЯ — это еще и очередное доказательство в устах тех, кто говорит, что рок-н-ролл не может быть частью шоу-бизнеса. Для грандов это отдых, а вот для молодого пианиста Дениса Мажукова, который рубится вместе с ними — работа. Он полностью копирует Джерри Ли Льюиса и не скрывает этого. В стране, где из 10 тинейджеров — 1 металлист, а 9 остальных попсовики, такое подражание вызывает искреннее уважение. Так что Мажуков у нас один, а его угарная манера нарезать «буги-вуги» для России уникальна…
Вот я и думаю: а вдруг вяло ползучая интервенция англоговорящей культуры спонтанно перейдет в бурный реактивный процесс, и в страну косяком потянутся (не с косяком, а косяком т. е. клином) настоящие рокабилльщики — оттуда, из-за речек, из-за гор, куда так и не дошел славный дедушка Егор (с’аТии знаете, какой). Тут всем нашим — капут. Полный и бесповоротный. Правда, останутся дядя Федор из группы НОЛЬ с Шевчуком. Для ограниченного использования в дозволенных пределах резерваций для русскоязычного населения.
Рок-н-ролл в исполнении наших сограждан уступит место рок-н-роллу в исполнении оригинальных «носителей рок- культуры» (умри, все живое!)…
3-й фестиваль теоретически считался московским, но на нем выступила группа из Эстонии КОЛУМБУС КРИС. В отличие от гостей первого дня (АНТОН И БУРЛАКИ), гости второго дня были сильными. КОЛУМБУС КРИС играла тяжелый бугешник. Это обычный эстонский блюзовый коллектив, крепкие музыканты с хорошим знанием жанра. И хотя гитарист активно елозил слайдом по грифу на протяжении всего выступления КОЛУМБУСА — все равно, если от кого и исходил огонь, так это только от вокалиста. А вообще, по этому поводу мне вспоминается один анекдот про трех прибалтийцев, отца и его двух сыновей, флегматично и занудно обсуждающих чей след они видели по дороге на охоту и обратно, и заключение их папаши: «Кончайте вы спорить; горячие головы!» На «ура» была воспринята их версия «Midnight Special». Остальные композиции, свои собственные, тоже звучали на английском языке.
Вообще, в дни фестиваля английский язык доминировал. Как и у КОЛУМБУС, свои песни понемногу исполнялись группами ТИХИЙ ЧАС и КРОССРОУДЗ. По-русски звучали только АНТОН И БУРЛАКИ, приглашенные группой МИСТЕР ТВИСТЕР, и сами приглашавшие. Кроме того, на второй день ТВИСТЕРАМ напрочь отшибло память, и они построили свое выступление так, как будто бы они завершали представительный форум и вслед за ними не должна была выступать ЛИГА БЛЮЗА…
Один из последних абзацев (про «носителей рок-куль- туры») напоминает концовочку в духе общества «памятников» и конгресса почвенников. Давайте заделаем другой финал (а то старички-блюзовички сложатся, купят ручной пулемет и по-настоящему устроят Red Blues Revolution № 3)…
…Когда я слушаю блюз, я вспоминаю слова Джона Лен- нона, которые дают ответ на вопрос — почему так живуча та музыка, которую приходят слушать самые разные люди несколько раз в году в маленькие, непрестижные залы, почему, несмотря на гигантские «волны» всевозможных новых стилей, древнее суденышко блюза и рок-н-ролла до сих пор бороздит водные глади: «Рок-н-ролл неподдельный, а все остальное — фальшь. Самое ценное качество рок-н- ролла — это его подлинность, его искренность, а искренность доходит до нас, хотим мы этого или нет. Он правдив, как все настоящее искусство, вы согласны? Если искусство настоящее, то оно обычное и простое, а если простое, то оно и настоящее. Рок важен и всегда будет важен для людей… Блюз, в противовес джазу, а точнее, благопристойному «белому» джазу… лучше… Потому что он подлинный, не извращенный и не выдуманный. Это не абстракция, это — стул. Не эскиз стула, не его модель, не стул, обитый кожей или с какими-нибудь хитрыми украшениями, а самый первый стул. Это стул для того, чтобы сидеть, а не для того, чтобы смотреть на него или восторгаться им. Мы сидим на этой музыке как на стуле…»
В связи с вышеизложенными словами Джона Оно Леннона предлагаю: учредить в Москве Лигу Наций блюз’овиков и блюз’овичек, завести Белую («Уайт») книгу бессребреников с перекрестка и старой гвардии рок-н-ролла. На заседания приходить со своей мебелью, а выступающие должны петь и играть, сидя на стульях…
Кто же сядет на стулья через 2 года, на IV фестивале? Кто доживет до того времени или созреет к нему? Неважно. Лишь бы сидеть, не сгорбившись.
Вадим ПЕРЕСВЕТОВ в компании с Кр. К. Ривайвлом