Одной из приятно удививших особенностей реггей-фестиваля в клубе «Island» была его демократичность, отсутствие, в прямом и переносном смысле, барьеров между слушателями и музыкантами. Последние, совсем не пытаясь создавать образ таинственных и неприступных звезд, после выступлений спокойно спускались в зал, чтобы разделить со зрителями радость участия в общем растаманском празднике.
А молодой йошкар-олинской журналистке Ольге Стрельниковой с диктофоном, взятым напрокат в газете «Амбиция», не составило большого труда пройти «за кулисы» и взять интервью у музыкантов, первыми отыгравших свою программу.
Первое выступление группы АМУДАРЬЯ, по словам ее солиста Шуры Антонова, состоялось ровно год назад в музыкальном центре «Не Бей Копытом». Ему, открывшему на этот раз концерт в клубе «Island», я и задала свой первый вопрос.
— Что привлекло тебя и твоих друзей к музыке реггей?
— Раньше, в течение пяти лет, мы играли панк-рок. Но однажды, во время гастролей в Амстердаме получилась такая «фишка»: возникли проблемы с деньгами, и мы пошли играть на улицу. Играли с Максом (это наш гитарист) все подряд. В итоге, когда исполнили несколько вещей в реггей, нам столько денег накидали, что я предложил: «Давай, Макс, сделаем реггей-группу».
Приехали обратно в Россию, забыли все, конечно. А потом случайно подписались на реггей-фестиваль и опять забыли про это дело. А когда нам напомнили, за несколько дней собрали группу, быстро придумали название. Девчонки распечатали тексты (они у нас тоже поют), за два часа до концерта порепетировали. И что-то нам так «покатило» после этого, что мы сразу сделали параллельный проект. Начали записывать альбом.
— Слушаешь что-нибудь из белого реггей?
— Да. Очень нравится SUPERMAX. Хотел бы, чтобы наша группа играла в такой манере, но немного повеселее. Сейчас мало кто по-хорошему играет такую музыку.
Имя лидера группы ДОКТОР АЙБОЛИТ, к сожалению, мне вспомнить не удалось. Зато остались в памяти его подлинно растаманская борода и трехцветный берет. Не запомнить этого колоритного музыканта было невозможно еще и потому, что во время концерта он проявлял необычайную активность, не раз появлялся на сцене, стараясь всячески поддержать другие коллективы. Именно поэтому мне очень захотелось выяснить его личное отношение к реггей.
— Как в нескольких словах можно выразить то, чем является для тебя эта музыка?
— Reggae is a vibration of my body, mу mind and my soul. (Реггей — это вибрация моего тела разума и души.) А вообще-то к реггей я пришел не сразу. Сначала играл хэви-металл, затем панк. Да и сейчас постоянный состав нашей группы не определился, хотя первоначальное образование произошло в 1989 году. Зато есть хорошие ребята, которые приезжают время от времени. Паша Литвинов и Коля Рубанов, например, из АУКЦЫОНА. Это самые великие музыканты, которых я знаю.
— Что можешь сказать о новом проекте Барыкина?
— Ну, Барыкин… Я не знаю… Кажется он назвал его «Roots Reggae». Но я там абсолютно ничего не вижу. Это просто европейский реггейный рок.
А еще интересный разговор был у меня с Колей и Сашей из группы POSITIVE VIBRATORS.
— Ваша группа, по всей видимости, собралась совсем недавно. Признаюсь, это было заметно во время вашего выступления.
— Да, согласен, играли мы слабо. Идеи вынашивали очень долго, а играть реггей начали только в этом году. А так, мы просто давние друзья с достаточно хорошим музыкальным образованием.
— Этот фестиваль собрал в основном белых исполнителей реггей. Может ли эта музыка быть полностью доступной и понятной белому человеку?
— Мы считаем, что понятия «белое реггей» вообще быть не должно. Реггей — это музыка черных людей, у которых этот ритм и эти гармонии «заложены» в генах. А белый музыкант изначально не способен так играть.
Мы можем, конечно, делать стилизацию под реггей, как UB-40. Но даже у них в группе есть черный растаман, который является проводником Джа. Мы уверены, что именно он является «духовным дирижером» в UB-40. Вообщем, настоящий реггей не может быть белым.
— А что-же тогда вы делаете здесь, на фестивале, с такими убеждениями?
— Сегодня мы выступаем для души. Мы не ставим задачу создать серьезную группу. Двое из наших ребят — аккордеонист и гитарист — вообще первый раз были сегодня на сцене. Коля играл на перкуссии с КОМИТЕТОМ ОХРАНЫ ТЕПЛА. А основным поставщиком идей у нас является барабанщик Саша.
— Тогда мой следующий вопрос к барабанщику: веришь ли в Бога?
— Я знаю точно, что есть Дух. Африканцы называют его «Джа». Я не растаман. Не я верю, что Бот един, и он есть Любовь. А храм у каждого в душе.
— Заметила у вас и у других музыкантов в руках наш йошкар-олинский бюллетень SE LA. Нужна ли в России такая газета?
— Конечно нужна! Информацию, которую вы печатаете, ждут очень многие люди. Ведь до К.О.Т.а практически никто в нашей стране не знал реггей. Очень немногие «прикалывались» к этой музыке, а о растафари знали лишь ученые, вроде Николая Сосновского.
А ведь раста, как поет Арефьева, — это классно! Реггей помогает людям лучше понять себя и друг друга. То, что есть в этой музыке — самое главное: доброта, любовь и дух бунтарства. Издателям SE LA— большое спасибо, а читателям — большой привет!
Оставляя свои автографы на втором номере SE LА, музыканты из разных групп высказали еще много теплых и добрых пожеланий в адрес нашей скромной газеты. Но самыми желанными для меня были бы новые и, уверена еще более интересные встречи с людьми, посвятившими себя реггей.
