С чего началась патология? С ошибки в моем букваре.
Н. Исаев.
Если бы не рекламная кампания Митяя — никогда бы не обратил внимания на эту кассету. “Какой, к черту, панк, он помер давно, в газете писали еще в прошлом году…” В значительной своей части скептические предчувствия оправдались. Положа руку на сердце… тьфу ты, не на сердце, конечно, положа руку на экземпляр “Never mind the bollocks”, могу сказать: слушать можно только из идейных соображений. Запись местами наигнуснейшая, вокал – панк-рок, что вы хотите! — малоразборчивый, причем, злонамеренно (THE МАТРЕШКИ “С высоты”). И если панк должен не уметь играть – это панк, если панк должен не уметь петь (самоопределение деятельности солиста — “рев, вопли”) – это панк, если панк должен не быть продажным и шокировать…
То есть, как сказать — должен. В общедоступной теории панк выражает несогласие с господствующими нормами, искажая и разрушая все представления общества о самом себе, как благополучном и положительном (ПАНКРЕАТИТ “Мы – ложка депгя”). В теории панк деструктивен — но значок копирайта (авторских прав) на кассете стоит, и вряд ли его перевесит заявление:
“Все права защищены и охраняются злобными крысами”. Как говорится, первое слово дороже второго.
Тем более, что все теории придумывают ученые прохиндеи, а толкают в массы жулики-журналисты. Панк не теоретизирует, он выражает то, что чувствует, так, как может, пластилиновая. Никакой пользы для ума и души от этой компиляции не предвидится, за
Чувствует он себя мерзко (ЗИНГАЯ “Жизни хуёвой мрачный финал”), а выразить не может, разве что выразиться. Вот и с шоком вышла незадача. Хорошо было дедушке Роттену – подергал микрофонную стойку, сказал гадость в телекамеру и готово – – чопорная Британия в шоке, телезритель
палит в экран из ружья. А у нас в стране этого мало. Матерятся ребята много и увлеченно, но не сказать, что виртуозно. Смешали в кучу кровь, дерьмо, песок и сахар (ФЛИРТ “В доме из блоков бетонных”) – и тишина. Просто выйди на улицу, глянь на Иркутск – жизнь похлеще любой песни, любой панк-группы. Весь джентльменский набор — пьянство, наркотики, сексуальные отклонения, психические расстройства и физическое уродство — не вызывают ни малейшего интереса. Сказался абсурд ситуации: хотелось выкрикнуть запрещенное — но никто этого не запрещал, хотелось возразить – но никто ничего не говорил (не считать же словом попсовую эстраду?). В обществе, не имеющем вкуса и общепринятых норм, панк просто растворился. Вот и пришлось БОМБОУБЕЖИЩУ признать: “Все мы играем в войну”.
Когда ребята сочиняли, играли и записывали, они, вероятно, чувствовали себя хорошо: свобода, творчество, самовыражение… Но вместо пули в… – куда она там направлялась? — получилась дуля с маком (или теофедрином, это уж кому что), да и та в большинстве случаев какая-то Бялая и исключением композиции ЗИНГАЯ “Инвалиды”. Эта по-настоящему мрачная и
мощная вещь сделала бы честь любой группе.
Приятно, однако, что в погоне за дальнейшей крутостью и радикальностью ни одна группа не обратилась к нацизму. В наши развеселые времена, чтобы вызвать у обывателя злобу, надо примерить на себя не свастику – обыватель и сам расист — но серп и молот (ФЛИРТ “Я не правый” — кстати, на кассете вместо нее записана” Пародия на ВИА “Чай-ф”. Накладочка-с.) или с бомбой анархо- террориста пойти грабить банк (ЗИНГАЯ “Оке Дьявол грабит банк”).
Чтобы быть панком в Сибири требуется большое мужество. В условиях, когда для большинства населения эта субкультура выглядит “бешенством с жиру”, только высокими моральными принципами и глубоко продуманной философией можно объяснить упрямое поддержание имиджа. Выпускать сборник панк-рока на фоне разливанного моря попсы, рока, рейва, классики и того же панка, только западного – значит, обречь себя на коммерческий провал. Ошибиться в выборе группы, песни – значит, обречь себя на провал в глазах знатоков и “тонких ценителей”. Не ошибиться — значит,
панковская идея (если она есть) так и останется достоянием узкого круга “идейных” и друзей музыкантов. Вообще же, составителей сборника – жалко.
Можно себе представить, как они мучились, пытаясь выбрать из горы хлама сколько- нибудь интересные записи. Иметь или не иметь в своей фонотеке этот сборник – дело личное, но учтите: на ней записаны 27 песен . 11 групп из 5 городов. Для Иркутска – это явление и просто пройти мимо нельзя. Все последующее в этом стиле будет неизбежно сравниваться с данной записью. Планка установлена ~ допрыгни, если сможешь, но знай: одно из панковских правил гласит “не повторяйся”.
А если жаль денег на покупку кассеты — найдите человека, который не боится, что “злые крысы отгрызут ему нос, уши и другие срамные части тела”, и перепишите ее! Смерть копирайту!
Иван НАШАТЫРОВ
P. S. От МИТЯЯ: Так сдвинем же кружки за то, чтобы второй сборник «Восточно-Сибирского панка» материал которого проходит сейчас цифровую обработку, увидел свет.
6 февраля.