Tag Archives: Макаревич Андрей

Жить верой в волшебство созвучья слов…

КАЖЕТСЯ, это было совсем недавно. Я с упоением читал «Машину времени» Уэллса и немного завидовал Путешественнику по Времени, создавшему такое дивное чудо. Время с той поры пролетело быстро и незаметно, а потому внезапное появление «Машины времени» меня озадачило — уж не пригрезилось ли? Правда, эта, вторая «Машина», была вполне земная, к тому же поющая, хотя…

Когда-то ходила поговорка «Сегодня ты играешь джаз, а завтра Родину продашь». Сейчас это кажется чепухой, даже глупостью, — ведь без джаза музыку уже трудно себе представить. Потом тоже самое 6ыло и с рок-н-роллом, породившим современную рок-музыку. Да и ей самой-то ли совсем недавно было дозволено перейти с нелегального положения на официальную сцену.

К категории ретроградов и консерваторов я себя никогда не причислял. И все-таки шесть лет назад, с необъяснимым по сей день упорством, я отвергал «неуэллсовскую» «Машину» с ее песнями. Свою роль сыграл годами лепившийся стереотип — отечественные ансамбли не идут ни в какое сравнение с зарубежными, из-за своей музыкальной безликости (если называть вещи своими именами). А потому и не верилось, что кому-то из «наших» удастся не то что затмить —  даже приблизиться к славе англоязычных исполнителей.

В ту пору многие мои знакомые просто с ума сходили от «Поворота», «Кого ты хотел удивить?», «Пока горит свеча», «Синей птицы». А я… Я даже не слушал этих песен. Меня раздражало, когда по вечерам нестройными голосами подростки в скверах и парках затягивали под гитару

Мы себе давали слово
Не сходить с пути прямого
Но,
Так уж суждено…

В тот год суждено и мне открыть для себя советскую рок-музыку. В мой мир нежданно-негаданно ворвалась уже не фантастическая, а реальная «Машина времени» с Андреем Макаревичем во главе.

* * *

Год рождения: 1953-й, 11 декабря.

Образование: высшее, закончил Московский архитектурный институт.

Семейное положение: женат, нынешним летом родился сын.

Вкусы в литературе и музыке: в поэзии — Тарковский, Левитанский, Самойлов, в прозе — Булгаков, Айтматов, Думбадзе, Битов. В музыке — джаз, спиричуэлс и, конечно, «Битлз», в классике — Рахманинов и Скрябин.

Ваше отношение к «Модерн Токинг»: никакого отношения.

Как относитесь к «хэви-металу»: спокойно.

Что больше всего цените в людях: чувство юмора.

Ваши творческие планы: творчество не планирую.

(Из молодежных газет).

* * *

МОИ КОЛЛЕГИ рассказывали, что Макаревич не очень охотно дает интервью. И к общем-то это не позерство и желание соригинальничать. Порой наш брат, газетчик, любит задавать на диво банальные, штампованные вопросы, переливая из пустого в порожнее. А посему не всякий станет гордиться пустомельной похвальбой в свой адрес со страниц пусть даже трижды именитой и читаемой газеты. Тем паче, что о тебе сейчас уже столько писано-переписано.

А вообще взаимоотношения «Машины» и прессы довольно любопытны. Вряд ли пятнадцатилетний московский школьник Андрей Макаревич, давая вместе с товарищами свой первый импровизированный концерт, мог мечтать о той популярности, которую приобрели впоследствии он сам и его детище.

О первом крупном успехе — победе на Всесоюзном фестивале эстрадной популярной музыки «Весенние ритмы Тбилиси-80» — узнала из газет вся страна. Макаревичу тогда вручили специальный приз за лучшие тексты песен. А потом… Потом, спустя лишь год, со страниц газет на всю страну полились обвинения в адрес ансамбля, «делающего тысячам зрителей инъекции весьма сомнительных идей», заявления, что «все эти «машины времени» и прочие порождения аппаратуры безлики и предаются желчным мечтаниям, нарочитому уходу в беспредметное брюзжание, а отсюда недалеко и до всякого рода забвений» и т. д. На пути «Машины» встал шлагбаум далеко не во всем объективной критики. Уже позднее Макаревич в одной из песен будет вспоминать с легкой грустью и иронией: «Мы учились дышать отравой, точно рыбы в Москве-реке…»

Своим творчеством «Машина», не отставая от времени и не сворачивая с избранного пути, опровергла заслон голого и тенденциозного критиканства (хотя, ой, как не просто это было сделать).

Лет десять прошло, и десять пройдет.
Пусть сбудется все, хотя бы на треть.
Нам в жизни везло, пусть вам повезет.
А значит не зря мы начали петь.

* * *

Год рождения «Машины времени»: 1969-й.

Первый состав: Андрей Макаревич, Сергей Кавагоэ, Юрий Борзов, Игорь Мазаев.

Какой рок вы играете: рок ансамбля «Машины времени».

Почему вы поете песни исключительно на свои тексты: нам интереснее рассказывать слушателям то, о чем мы сами думаем.

Какой состав «Машины» лучший за все время: нынешний — Андрей Макаревич, Александр Кутиков, Александр Зайцев и Валерий Ефремов.

Чей отклик о творчестве ансамбля вам был бы особенно важен: трудно выбрать кого-то одного в судьи. Важней всего, когда мы вчетвером, не сговариваясь, абсолютно довольны тем, что у нас получается. Это бывает не часто.

(По материалам советской печати).

* * *

ИТАК, год 1969-й. На первых порах трудно было делать глубокомысленные выводы относительно творчества новоиспеченного квартета. В то время такие ансамбли появлялись, как грибы после дождя, под впечатлением головокружительного успеха «Битлз». Наша четверка даже называла себя поначалу «Машины времени» в подражание опять-таки «Битлз» (тогда было модно использовать в названии слово во множественном числе. Помните? — «Самоцветы», «Поющие гитары», «Коробейники»).

Из четверых лишь двое стали музыкантами — Макаревич и Кавагоэ. Борзов и Мазаев были в группе недолго. Вообще же состав менялся очень часто. Вскоре к «Машине» присоединился бас-гитарист Кутиков. Чуть позднее — ударник Максим Капитановский.

Потом он ушел в армию и осталось трио Макаревич — Кутиков — Кавагоэ. Были и раздоры — ушел Кутиков, его сменил Евгений Маргулис.

Влияние песенного творчества «Битлз» в первое время было огромным. Свою самую первую программу «Машина» подготовила на английском языке — дань моде тех лет. Среди почитателей ансамбля чуть позже ходила даже легенда, что, якобы, «Машину времени» приглашал для записи очередного альбома «сам» Пол Маккартни.

Ну, а растущее год от года число поклонников «Машины» привлекали не слухи, а песни — неординарные, острые и правдиво злые. Какой бы образ не принимал горой песен «Машины», будь то унылый скептик, который шел вдоль берега реки, судьбу свою кляня, или бесшабашный весельчак, приглашающий в кукольный балаган, или же путешественник, прошедший за восемь лет весь белый свет, он всегда глубоко искренен и, не побоюсь сказать, честен. Особую окраску приобрели и авторские песни, появившиеся совсем недавно в репертуаре Макаревича. Повзрослевшему и возмужавшему лидеру «Машины» есть о чем рассказать просто и доверительно под обычную акустическую гитару. Кстати, это никак не отражается на творчестве самой «Машины» — от солирования Макаревича беднее песенная тематика ансамбля не стала.

В середине 70-х «Солнечный остров», «Носите маски». «Марионетки», «Баллада о красках» и другие композиции становятся хитами. Правда, все это было на полулегальном положении — официально «Машину» не замечали вплоть до конца 70-х годов.

Песни ансамбля критики называли нигилистическими из-за юношеского максимализма их автора Макаревича (а тексты писал в основном он). И было отчего. Взять хотя бы композицию «Битва с дураками» (одно название для того времени чего стоит!). Не отставали от критиков и коллеги из других групп, пародировавшие образ некоего «молодежного героя», воспетого «Машиной».

В 1979 году ансамбль покинули Кавагоэ и Маргулис. Вернулся Кутиков, и не один, а с ударником «Високосного лета» (нынешний «Автограф») Валерием Ефремовым. Чуть позднее присоединился клавишник Петр Подгородсцкий. А затем было приглашение в Росконцерт и Тбилиси-80.

* * *

Мой приятель, художник, прожил на земле мало лет.
Он работал легко, он творил чудеса наудачу.
И солгать он не мог — в этом был его главный секрет.
Он умел только то, во что верил, а как же иначе.

У ПОЭТЕССЫ Инны Кашежевой есть такие строчки: «В песне два компонента учтите, их, как атом, нельзя расщеплять. Песни, песни, о чем вы кричите, невозможно ни слова понять». И действительно, с выходом «из подполья», как, впрочем, и до того, многие рок-группы не особенно утруждали себя текстовым оформлением песен, топя слова и всякий смысл в реве гитар и грохоте ударных установок. С «Машиной» этого не произошло, потому что квартету далеко не все равно, как и про что петь. Под бережным отношением к слову скрывается позиции вдумчивого молодого человека, не спешащего с чересчур оптимистичными выводами и оценками, живущего в полном единстве с окружающим миром и его заботами. А потому не правы те, кто упрекает песни «Машины» в излишней грусти.

Да и сама музыка этой рок-группы сильно отличается от музыки других исполнителей рока. На «Музыкальном ринге», демонстрировавшемся весной по телевидению, Макаревича спрашивали, почему «Машина» так мало использует электронику. Он отвечал: «По той же причине, по какой мы не поем о любви — слишком много появилось плохой компьютерной музыки». Именно поэтому незамысловатые вроде бы мелодии песен «Машины» аранжированы очень тщательно, в них нет ничего лишнего, ни единого фальшивого соло или звука. А если добавить к этому, что «Машина» никогда не подстраивалась под новые течения и стили, станет ясно, почему группа популярна и по сей день, отмечая свое восемнадцатилетие.

После замены в 1982 году Подгородецкого на Зайцева состав больше не менялся, если не считать мимолетного участия Сергея Рыженко. Прайда, чуть позднее вернулся в «Машину» Капитановский, но уже в ином качестве — он теперь звукооператор.

«Машина» в зените своей славы. Позади гастроли в более чем ста пятидесяти городах Советского Союза, выступления в ГДР и Польше. За последние четыре года группа дважды побывала и во Владивостоке.

Кому-то «Машина» нравится, кому-то — нет. Не в том суть. Главное, чего удалось добиться Андрею Макаревичу и его товарищам — первым из советских рок-музыкантов, заставить слушателя думать. А это не так уж и мало…

Хватило б сил на тысячу мостов.
Чтоб каждый раз к реке, спускаясь с кручи.
Жить верой в правду некоторых слов.
А также в силу нескольких созвучий…

Игорь КУХАРЬ.

Просмотр

У нас в гостях

Андрей Макаревич
Андрей Макаревич

У нас во Владивостоке гостил дипломированный архитектор, больше известный под фамилией Макаревич. Андрей на этот раз приехал один, с гитарой и старыми балладами. Концерт был великолепен, и внезапно исчезнувшее электричество, отрубив все умощняющие ящики, только усилило впечатление.

Макаревич пел, стоя у края сцены, а перед ним на полу… свеча — как в старой, но любимой песне. Зал молча внимал и плакал.

Андрей сообщил, что вместе с альбомом «В круге света» в августе на «Мелодии» вышел и сборник его старых подгитарных песен. Так что не попавшие на концерт скоро смогут утешиться…

Просмотр

Новый поворот МАШИНЫ ВРЕМЕНИ

Андрей Макаревич
Андрей Макаревич

Нам, свердловчанам, повезло. В апреле в городе выступала московская рок-группа «Машина Времени». Любители современной музыки с интересом следят сейчас за творчеством этого коллектива. В этом году несколько публикаций посвятила ансамблю центральная пресса («Комсомольская правда», «Советская культура» ). До приезда в Свердловск группа с успехом гастролировала в Ростове-на-Дону, Одессе, Киеве. Победила в первом Всесоюзном конкурсе популярной музыки в Тбилиси.

В чем секрет ее популярности? Кто они — «машинисты»? — Каково их творческое кредо, музыкальные пристрастия?

Наши корреспонденты встретились с лидером группы Андреем Макаревичем. Предлагаем вашему вниманию состоявшуюся беседу.

— Начать беседу мы хотим с банального вопроса, удержаться от которого, однако, трудно. Почему все же «Машина Времени»?

— Да (Андрей улыбается). Вопрос не новый. Те, кто его задают, ждут обычно оригинального ответа, каких-нибудь сенсационных параллелей. Все проще. «Машина» создана в 1968 году. Это было время, когда рок-группы появлялись во всем мире, как грибы, и все с громкими названиями. Вспомните — «Свинцовый дирижабль» или «Большая неразбериха на железной дороге». Нам не хотелось отставать. Вот и все.

— Сейчас в Свердловск «MB» приехала совершенно в ином составе по сравнению с 1978-м годом, когда вы выступали в рамках фестиваля «Весна УПИ». Чем это вызвано?

— В течение многих лет мы выступали вместе с Сергеем Кавагоэ и Женей Маргулисом. А летом 79-го разошлись. Перестали друг друга понимать… В таких случаях не до творчества, лучше расстаться. Маргулис и Кавагоэ создали сейчас группу «Воскресенье». В ней, кстати, играет мой брат — Алексей . А в «Машину» вернулся Саша Кутиков. Когда-то мы с ним
уже работали. Пришли Петр Подгородецкий и Валерий Ефремов. Мне наш нынешний состав нравится, будем работать…

— У «машинистов» есть профессиональное музыкальное образование?

— Только у Подгородецкого. Кутиков, Ефремов и я, так сказать , самоучки.

— 12 лет, которые существуют «MB», — срок немалый. За это время в группе работало много музыкантов. Расскажите, кто из них оказал влияние на творчество группы и какое?

— С нами работал, например, Игорь Саульский — один из лучших наших рок-пианистов. Его музыкальной фантазии можно было позавидовать. Или Леша Зубов — саксофонист. С ним мы экспериментировали с духовыми. Юрий Ильченко — отличный гитарист из Ленинграда. Каждый что-то свое вносил. Иначе и быть не может.

— Чем вызван переход группы на профессиональную сцену?

— Для «Машины» это шаг неизбежный. Никто из нас жизни без музыки не представляет, а любительский уровень мы, думаю, давно переросли. Некоторое время работали в Московском областном театре комедии, сейчас — в Росконцерте.

— Андрей, часто бывает — начнет новый ансамбль гастролировать и уже не до творчества. Переезды, план, сборы. Не боитесь этого?

— Вы правы, у профессионализма свои отрицательные стороны. Даже два концерта в день, как мы даем в Свердловске,— работа на износ. Но мы вынуждены идти на это. После вечернего концерта так устаешь, что свет не мил. И переезды , конечно, тоже… Стараемся не гнаться за количеством концертов, а то так ездишь-ездишь — вся музыка кончится.

— У нас приготовлено несколько вопросов, касающихся советской музыки. Первый — о недавнем Тбилисском фестивале…

— В Тбилиси выступало 27 коллективов самых различных направлений. Такое разнообразие приятно удивило. Много было совсем незнакомых. Каждой группе для программы
давалось 4 5 минут. Самое сильное впечатление, несомненно, — «Магнэтик Бэнд» из Таллина. Группа самостоятельная , уверенная. Интересно выступили грузинские ребята —
«ВИА-75» — техничные музыканты, но своих вещей, к сожалению, не играют. Из остальных понравилась московская группа «Автограф» — она выросла из популярного некогда «Високосного лета». Ее руководитель — Саша Ситковецкий очень любит сложную, плотную музыку. Спорный путь… Да и тексты у «Автографа» слабые.

— А из тех, кто не выступал в Тбилиси?

— Я слышала недавно фрагменты из рок-оперы А. Градского «Стадион», это впечатляет. Градский, правда, пока никому не отдает оперу для постановки. Хочет сделать все сам — и поставить, и исполнить, и оформить. Трудная задача.

— Есть ли, на ваш взгляд, конкуренция среди исполнителей советской рок-музыки?

— Интересный вопрос. Думаю, что нет. По двум причинам. Первая — хорошая: советский рок молод, и каждый ансамбль играет в своем непохожем на остальных стиле. Вторая причина — качество, увы, оставляет желать лучшего. Мы сильно отстаем от лучших образцов мировой рок-музыки.

— Андрей, почему так мало групп, играющих чистый рок?

— Играть рок непросто… Практически все, кто выступает сейчас в этом стиле (большинство я назвал), начинали в конце 60-х годов, когда рок доминировал в молодежной музыке. Тогда были заложены основы этого стиля, и эти основы стали плоть от плоти нашим музыкальным сознанием. С той поры прошло более 10 лет. Молодежь сейчас воспитывается на
другой музыке, рок знает хуже. Думаю, это одна из причин.

— Раз речь зашла о музыкальных стилях, скажите, что вы думаете о моде на «диско-стиль»?

— Такой моды нет. Ока кончилась два года назад. Я был в Польше недавно — там «диско» существует только как танцевальная музыка для дискотек. Слушают рок, джаз, ансамбли, в которых играют на неэлектрических инструментах. Вообще мода в музыке — скверная штука!

— Вернемся к творчеству «Машины Времени». Часто приходится слышать мнение, что в ваших песнях стихи преобладают над музыкой. Что вы думаете по этому поводу?

— Не согласен! У нас с появлением ВИА, как мне кажется , уже сложилась традиция: пишется музыка — «шлягер » , а к ней уже подбираются стихи, лишь бы что-то петь. Мы же стремимся обрести в песне равновесие между музыкой и текстом.

— Почему в ваших программах нет лирических песен?

— Видимо, задав этот вопрос, вы имели в виду песни на тему любви. Но лирика не замыкается на этом — «он и она». Это человек, его многообразный, внутренний мир, его проблемы, взаимоотношения с окружающими людьми. Об этом мы и поем.

— Вы постоянно обновляете свой репертуар?

— Время идет… (иронически улыбается), мы меняемся. На то, что написано 5 лет назад, смотришь сейчас по-другому. Далеко не все нравится… Свои первые песни я, например, сейчас даже вспоминать стесняюсь.

— А самую первую помните?

— Конечно, очень хорошо. Это была мрачная, ужасно декадентская вещь с большими претензиями…

— Чем вызвано появление чтеца в программе «MB»?

— Перечитав как-то «Маленького принца» Экзюпери, мы почувствовали, что настроение этой книги очень близко нашему… Появилась идея включить в концерт отрывки из «Принца», иллюстрировав их песнями… Так началось сотрудничество с чтецом — Сашей Бутузовым. Сейчас работаем с ним постоянно.

— Ваши музыкальные кумиры сейчас?

— «Битлз» прежде всего. Им «Машина» обязана своим рождением. Дальше — многие: Элтон Джон, Стив Вандер, «Пинк Флойд»…

— Чем «машинисты» занимаются в свободное время?

— Валера Ефремов — воднолыжник, имеет первый разряд , я очень люблю рыбную ловлю.

— Как вас принимали в Свердловске?

— Тепло! Публика спокойная. В Киеве, например, зрители более эмоциональны. Так много дискотек и чувствуется, что молодежь лучше подготовлена к восприятию современной музыки. Больше всего мы любим выступать в Ленинграде. С 25 мая у нас там начнутся гастроли.

— Спасибо, Андрей, за беседу. Ждем вас вновь в Свердловске.

Прощаясь, мы подарили Андрею Макаревичу фотографии, сделанные на гастролях в Свердловске. Он очень обрадовался: «У меня в коллекции около двух тысяч снимков с концертов «Машины». Теперь будут и из Свердловска!».

Н. ГРАХОВ, В. НОВИЧКОВ.
НА СНИМКЕ: А. Макаревич.
Фото А. Черея.

Просмотр

«Меняется звук, меняется слог»

В одном из первых номеров «Собеседника» была напечатана статья «Пусть верным будет путь» посвященная творчеству ВИА МАШИНА ВРЕМЕНИ. Она вызвала большую читательскую почту — свидетельство неослабевающего интереса к ансамблю, прошедшему путь от самодеятельности до профессиональной сцены. Естественно, на этом пятнадцатилетнем пути были и взлеты, были и тупики. Поэтому письма, все содержание которых сводится к тому, чтобы «не трогать» МАШИНУ ВРЕМЕНИ, «они хорошие», — вряд ли можно считать откликами истинных почитателей ансамбля. В письмах, проникнутых серьезным отношением к ансамблю, читатели рассуждают о качественных изменениях в его работе. «Думаю, — пишет В. Авдеев из Актюбинска, — что не только критика, но и сами участники ансамбля объективно оценивают некоторые свои ранние произведения. Но есть же песни, без которых мы не представляем себе МАШИНУ ВРЕМЕНИ. Они багаж ансамбля на весь его дальнейший путь. Интересно, каким он будет?»

Бард пришел в солидное учреждение выступать. Начальник смотрит на него, не скрывая недоверия: «А не придется ли мне отвечать за твои песенки?» И певец, приглаживая черные вьющиеся волосы с уже заметными белыми ниточками, отвечает грустным, всепонимающим взглядом: мол, что поделаешь, привык… Бард — Руководитель группы МАШИНА ВРЕМЕНИ Андрей Макаревич, а действие происходит на киностудии «Мосфильм», где снимается новая картина Александра Стефановича «Начни сначала». Перерыв в съемке — можно поговорить.

— Сначала о фильме. В сценарии А. Бородянского и А. Стефановича, по которому эта картина снимается, рассказывается об исполнителе авторской песни, как принято говорить — о барде, о драматических коллизиях его жизни, о действительной сложности этого жанра, об ответственности истинного художника перед своими слушателями. Жанр — трагикомедия, и многие ситуации фильма мне хорошо знакомы и понятны. Играю здесь главную роль, основные коллеги — Александра Яковлева и Игорь Скляр. В картине я еще и композитор, автор песен. Слушатели хорошо знают, что нашим всегдашним стремлением было сочетание авторской песни и рок-музыки. Написанное для фильма войдет в новую программу группы, которую нам хочется сделать с привлечением пантомимы.

— «Говорят, состав МАШИНЫ ВРЕМЕНИ часто меняется. Какой он сейчас?» — спрашивает Леонид Кашеваров из горда Курган-Тюбе. К этому вопросу присоединяются многие читатели.

— С сожалением замечаю, что интерес к ансамблю питается порой слухами. Костяк МАШИНЫ ВРЕМЕНИ прежний: бас-гитарист и вокалист Александр Кутиков, барабанщик Валерий Ефремов. «Пополнение» было недавно в единственном числе — к нам пришел пианист Александр Зайцев. Смена состава не ожидается: мы хорошо понимаем друг друга.

— «Узнала, что группа МАШИНА ВРЕМЕНИ принимала участие в XII Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве. С какой программой выступал ансамбль? Были в ней новые песни и какие?» — интересуется Лариса Гренда из Львовской области.

— Наш ансамбль много выступал в рамках культурной программы фестиваля, часто вместе с зарубежными коллегами. Например, с ЭННО — интересным квинтетом из ГДР. Мы показали несколько новых песен: «Я не видел войны», «Старые друзья», «В добрый час!», а также всем давно знакомые «Скворец», «Костер» и «Свеча».

«Макаревич!» — закричали откуда-то, и Андрей, извинившись, поспешно исчез в лабиринте съемочной площадки. Так что же ответить Ларисе из Львовской области и другим читателям на вопрос о том, какие они, новые песни МАШИНЫ ВРЕМЕНИ? Лучше, наверно, процитировать строки из наиболее удачной на наш взгляд, «Я не видел войны»:

Я не верю певцам на эстрадах, украшенных светом,
Сомневаюсь в кино — там, в кино, как-то очень цветно,
Кто всерьез воевал, почему-то не любит об этом,
Может быть, оттого, что об этом в словах не дано.
Только слышим — звучит, проступает из стен Ленинграда
Тихо-тихо поет и в тебе, и во мне.

Может быть, про войну слишком много и громко не надо,
Чтобы ревом фанфар не спугнуть, не убить этот звук.
Сорок раз был январь, сорок раз праздник первого снега,
Сорок раз таял снег, отступая с приходом весны,
Сорок лет — это даже еще не полвека,
Как недолго пока удавалось прожить без войны.

Ну, а сегодняшние творческие заботы ансамбля, его планы интересуют всех читателей, приславших нам письма с просьбой рассказать о МАШИНЕ ВРЕМЕНИ. Весной этого года группа успешно сдала авторскую программу и побывала со своими концертами в Днепропетровске, Запорожье, Казани, Глазове, Ленинграде. Недавно закончены три детских мультфильма: «Гирлянды из малышей», «Осторожно обезьянки» и «Обезьянки и грабители» с едиными персонажами и целиком построенные на музыке МАШИНЫ ВРЕМЕНИ.

Ближайшие планы ансамбля — запись музыки к художественному полнометражному фильму режиссера Д. Светозарова «Прорыв» на «Ленфильме». Музыканты уже работали с ним над предыдущей картиной — «Скорость».

Просмотр

«Звезды» под веткой сакуры

Наконец-то свершилось! Еще пару лет назад об этом можно было только мечтать. На этой неделе МАШИНА ВРЕМЕНИ вернулась из Японии после участия в рок-фестивале «Джапан Эйд-II». Это выступление одной из самых популярных групп Советского Союза можно отнести к очень серьезным испытаниям музыки МАШИНЫ ВРЕМЕНИ, а заодно и всей отечественной рок-музыки на международной сцене. Поэтому понятен тот интерес, с которым все любители рока ожидали возвращения «машины из Японии»… Итак МАШИНА ВРЕМЕНИ на международном фестивале в Стране восходящего солнца.

Фестиваль в Японии проводится уже второй раз. В прошлом году на нем с успехом выступила группа Стаса Намина, и вот 4 октября — МАШИНА ВРЕМЕНИ! Надо сказать, что Макаревич и К попали в очень представительную компанию. Вместе с ними в концерте участвовали такие легендарные рок-музыканты, как Джеймс Браун, Ронни Джеймс Дио, Джордж Дюк, группы КУНИ и КВАЙТ РИОТ. Все эти люди отложили свои дела, чтобы внести свой вклад в решение насущных проблем наших дней: предотвращение войны, победы над голодом и эпидемиями. Все собранные от концерта средства поступили в комитет «Джапан Эйд», который ставит перед собой эти гуманные цели. Но предоставим слово самим виновникам торжества.

Говорит АНДРЕЙ МАКАРЕВИЧ:

— Мы настолько переживали из-за того, чтобы успеть все отрепетировать, отладить звук, преодолеть языковой барьер (японцы, как оказалось, довольно слабы в английском), что времени и сил на переживания из-за громких имен участников фестиваля просто не осталось. Тем более что музыканты, чьи лица мы привыкли видеть только на обложках дисков, в общении оказались людьми простыми и очень коммуникабельными. Пожалуй, все, кроме Джеймса Брауна, который появился только на концерте.

— Даже не верится. Неужели таков и, скажем, Дио — «звезда» хард-рока мирового уровня?

— Во-первых, должен сказать, что Дио вне концерта одевается очень просто: вельветовые джинсы, нейлоновая куртка… Никаких шипов, цепей и так далее. Когда узнал, что мы из Советского Союза, сразу же подошел знакомиться. Он был весьма удивлен, что его музыка очень популярна у нас в стране, хотя не было выпущено ни одной пластинки его группы. Он и его музыканты тут же загорелись желанием выступить в СССР. Причем говорили это совершенно искренне…

— А какое впечатление производит Дио на сцене?

— Японская публика встречала его с энтузиазмов, присущим любителям «металла». И, надо сказать, совершенно заслуженно. При всем моем спокойном отношении к «хэви», выступление Дио произвело очень сильное впечатление. Наши «металисты» могут сказать, что, мол, у них — и свет, и аппаратура… Конечно, все это есть. Но я смотрел выступление Дио сбоку, из-за кулис, и видел, как музыканты работают на сцене. Музыкальное мастерство — на высочайшем уровне, но больше всего поражает мощнейшая энергия, которую они вкладывают в каждый удар, каждый аккорд. Как это им удается — уму непостижимо… Вот чему нужно учиться и учиться! А «героические» позы на сцене, обилие металла в одежде — это для Дио дело восемнадцатое…

— Чье выступление понравилось больше всего лично тебе?

— Безумно сильное впечатление произвела группа Джорджа Дюка. Он играл на фестивале с такими музыкантами, как Фреди Вашингтон, Честер Томпсон, Хидеки Сайо… Эти люди переиграли в свое время чуть ли не со всеми известнейшими музыкантами: Франком Заппой, Филом Коллинзом, Сантаной и другими. Сейчас они собрались исключительно для того, чтобы внести свою лепту в дело мира. Играли они в собственное удовольствие (Джордж Дюк только на репетицию привез ноты), но профессионализм этих музыкантов такого уровня, что все собравшиеся получили массу удовольствия. Встречали их спокойно, но очень доброжелательно (в этом есть сходство советской и японской публики), хотя я бы лично встал и снял шляпу…

— Конечно, это все интересно, но самое главное — как прошла МАШИНА ВРЕМЕНИ на столь блестящем фоне?

— Мы выступали третьими после КУНИ-БЭНД — группы, играющей «хард-н-хэви»… Довольно трудно оценивать свое выступление со стороны, но, судя по реакции зрителей, можно сказать, что мы им понравились. Никто во время нашего выступления не ушел с поля, где проходил концерт. Все аплодировали, кричали… Было много представителей прессы, снимало телевидение. В определенной степени наше выступление было для японской аудитории откровением. К сожалению, по сегодняшний день советскую музыку там знают только в плоскости: Большой театр — ансамбль БЕРЕЗКА — цирк… И очень, знаете ли , за державу обидно.

— В какой атмосфере проходил фестиваль?

— Совершенно братская, дружественная обстановка. Все строилось на взаимном внимании, интересе и помощи. Очень бы хотелось, чтобы такая атмосфера установилась на грядущей «Рок-панораме 87» в Москве. И еще. Меня поразила искренность чувств, с которой все музыканты участвовали в «Джапан Эйде». Они буквально со слезами на глазах говорили о том, что готовы сделать все для мира на земле, что нельзя оставаться в стороне, нужно спасать человечество. И я вспомнил, какое настроение бывает у наших музыкантов, которые участвуют в выступлениях, выручка от которых идет в различные фонды… Для наших такие концерты — прежде всего возможность выступить на «престижной» площадке, «засветиться», пообщаться…А уж куда деньги пойдут — им довольно безразлично.

— Чем закончилась ваша поездка в Японию?

— После окончания фестиваля был устроен вечер для всех участников в маленьком клубе, оформленном портретами рок-звезд пятидесятых годов. Устроители вечера безошибочно рассчитали, что эта атмосфера и, главное, музыка тех времен способна объединить представителей всех направлений в роке… Мы же все на ней выросли! На сцене в клубе была аппаратура, и все, кто хотел, выходили и играли «джем». Я никогда не забуду, как играл блюз с Дюком и бас-гитаристом группы Джеймса Брауна. В таких встречах как нельзя лучше крепнет дружба и взаимопонимание между людьми самых разных стран.

Ведь что стоит провести подобный фестиваль у нас в стране?! Я уверен, что все музыканты, участвовавшие в «Джапан Эйде», с удовольствием приедут. Но только нужна расторопность и наших заинтересованных организаций, которая, увы, пока оставляет желать лучшего…

Незавершенность рисунка

Группе 16 лет. Ее состав менялся, но она существует — со СВОИМ песнями, СВОЕЙ популярностью, СВОИМ отличительным лицом. Что же помогло достичь такого — по меркам рок-групп — долголетия? Что двигало МАШИНОЙ ВРЕМЕНИ?

— Наверное, — говорит Макаревич,- у нас есть что сказать слушателю.

— Андрей, каким видите вы «своего» слушателя?

— Прежде всего человеком, которому близки наши песни, наши темы, наш язык. Теперь на концерты часто попадают не те, кто хочет, а те кто может. Своего рода престижное дело… Хотелось бы, чтобы это были те, кто хочет. В целом наша аудитория — люди от 14 до 40. Мы не ориентируемся не какой-то определенный возраст. Рок-музыка — очень демократичное искусство. Сначала она была только для молодежи, но ее первые слушатели уже выросли, и молодыми их назвать нельзя. Вместе с тем мы не стремимся к какой-то усредненности. И «квадратному дяде» и «девочке в заднем ряду» нужно, быть может, петь одну и ту же песню, но по-разному… Мы сами становимся старше. Мне 31 год. Меняется мироощущение, музыка, это естественно. А то, что молодые продолжают слушать нас, только радует.

— Критика группы вращается, в частности, вокруг такого тезиса: поднимая интересные проблемы, вы не даете своей четкой позиции, а ведь основная аудитория — молодежь, которой нужна как раз ценностная ориентация.

— Я не согласен с этим. Мне кажется, что человек обретает позицию не тогда, когда ее ему дают, а тогда когда он выбирает ее сам. Не настолько глупа наша молодежь, чтобы не быть самостоятельной в выборе своей позиции. Мы же в песнях стремимся создать своего рода картинки, в которых момент выбора становится наиболее важным. Если мы будем подавать на блюдечке и говорить: вот это хорошо, а вот это плохо, кому мы будем нужны? Они и без нас знают, что такое хорошо, а что такое плохо…

Что ж, весьма уважаемая позиция — доверие к слушателю. Умному — достаточно, говорили древние, делая заключительный скол или последний мазок. Вспоминается и высказывание Эриха Марии Ремарка: «Не нужно полностью завершать рисунок, иначе не будет простора для фантазии». Одна из сильных сторон песен МАШИНЫ ВРЕМЕНИ, быть может, в том и состоит, что, касаясь более или менее абстрактных, но близких каждому вещей (дружба, верность, родной дом), они оставляют место для внутренней работы слушателя. Все было бы просто прекрасно, но… Прослушав ту или иную песню, порой трудно понять, между чем делать выбор: образы смутны и недоговорены, теряются в неточных, случайных словах и не всегда удачных, а часто и просто неудачных оборотах. В результате смысл даже лучших песен группы иногда понимается превратно. Свидетельство тому — замечания некоторых слушателей и критиков, увидевших, например, в песне «Кафе «Лира» не сатиру на прожигателей жизни, а «пошлость» и «цинизм», а в «Повороте» — не призыв сохранять верность самому себе в условиях неизбежных жизненных «поворотов», а апологию приспособленчества, в строчках «носите маски, носите маски» — не вызов, не издевку над окружающими нас фарисеями, а чуть ли не… прямой совет становиться этакими вот двуликими Янусами. Конечно, подобные интерпретации можно посчитать одиозными, но факт остается фактом — песни МАШИНЫ ВРЕМЕНИ выиграли бы во сто крат, если бы «картинки» были выписаны более четко, а главное, более четко было противопоставлено то, между чем выбирать.

— Андрей, не вызывает ли у вас беспокойство тот факт, что молодежь сейчас настолько увлеклась музыкой, что другие виды искусства как бы попали в тень?

— Плохо то, что возникла так называемая прикладная музыка — музыка как фон для разговора, для бара, улицы или магазина. Это принижает — и сильно — задачи музыки. Я знаю массу молодых людей, которые в тишине уже не могут просто разговаривать: обязательно надо, чтобы что-то еще и играло. А мне как раз трудно разговаривать при музыке, потому что, если мне это интересно, я должен слушать.

— А какую музыку вы слушаете?

— Самую разную. Прежде всего Рахманинова. Люблю традиционный джаз, блюз, соул, настоящий — «черный». Из нынешних? Пол Янг, Дэвид Боуи, Билли Джоел. Из наших — АКВАРИУМ, производящий впечатление своеобразными текстами. Тяжелый рок? Мне кажется, в этом стиле все сказано, идут повторы, а повторы всегда хуже оригинала.

— Но ведь самые современные ритмы более облегчены, дешевы, эстрадны?

— Это так, но есть и традиции. Молодежная музыка периодически возвращается «на круги своя» — к тем стилям, которые заслуживают внимания. А музыка, основанная на поэзии, так называемая авторская музыка, существует всегда.

— Ваше отношение к современной эстраде?

— К сожалению, она стала продукцией. Не люблю итальянскую эстраду, хотя она очень профессиональна, ласкает слух. Прекрасного качества и очень отлаженный, но … конвейер. Взять поп-музыку 60-х годов, это же были индивидуальности! Сейчас эстрада сориентирована на средний вкус. Но ведь среднего вкуса не бывает — бывает средняя безвкусица.

— Что вы думаете о советской рок-музыке?

— Что такое рок? Одна из музыкальных форм самовыражения. В нас генетически заложены определенные музыкальные обороты, лад, язык, и все это создает свою отличительную музыку. Невозможно петь по-русски английскую песню. Наша музыка не английская, не итальянская и не польская. Она наделена какими-то своими чертами. Если взять лучшие наши группы — АВТОГРАФ, ДИНАМИК, ДИАЛОГ, КАРНАВАЛ, — их не спутаешь с другими.

— На концертах МАШИНЫ ВРЕМЕНИ между песнями часто звучат стихи. Одни написаны известными поэтами, другие вами…

— Сейчас мы увлеклись иным — пантомимой. Есть задумка сделать с помощью профессиональных режиссеров спектакль. Если мы воздействуем словом, музыкой, светом, то этому может помочь и пластика.

— Но поэзия ведь не упускает своего (высшего) пьедестала?

— Для меня удивительное сочетание — значение слова и его музыки, его звучания. Вместе с музыкой открываются какие-то новые планы, гораздо более сильное чувство рождается.

1968-1969 годы. Ребята московской школы N 19 собрались вместе и стали петь. На английском, конечно, как и все тогдашние любительские ансамбли, тем более можно было блеснуть: произношение английская спецшкола давала хорошее. И название было МАШИНА ВРЕМЕНИ. Потом — первый поворот: русские тексты, которые, по сути, и принесли известность. В них была новизна, резкость, задиристость, молодой напор…

— Если оглянуться на путь, проделанный МАШИНОЙ ВРЕМЕНИ, каким он запомнился?

— Многое можно вспомнить — и радостные моменты, и сложные. И ветер, бьющий в лицо, и занос в кювет, и попытку выбраться из него. Незабываемы выступления перед многотысячными аудиториями, когда возникает чувство удивительного единения с незнакомыми, казалось бы людьми… Навсегда со мной — бывшие участники группы. В общей сложности у нас работало около 40 человек. Для 16 лет, наверное, не так много.

Сейчас их четверо. Александр Кутиков (32) — бас-гитара, Александр Зайцев (26) — клавишные, Валерий Ефремов (31) — ударник. Они сами «пробивались» на эстраде, кроме Зайцева, закончившего музыкальный факультет института культуры, остальные трое не имеют специального образования. Искал свою дорогу и Андрей Макаревич.

— В детстве, — рассказывает он, — увлечений было много. Сначала хотел быть зоологом. Потом стал рисовать. Поступил в архитектурный институт. Ведь и не предполагалось тогда, что наш «школьный» ансамбль когда-то может существовать на профессиональной сцене. Закончил архитектурный. Это очень помогло в музыке.

— Каким образом?

— Законы гармонии одни. Когда они преподаются на зрительных образах, то легче постигаются, чем на отвлеченных музыкальных. Сделал несколько архитектурных проектов, один из которых — цирк, вероятно, скоро воплотится. Но потом все сложнее стало совмещать музыку и архитектуру. Начали сотрудничать с гастрольным Московским театром комедии. Писали для театра, а в свободное время — для себя. Театр был при Росконцерте. Нас услышали и предложили работать самостоятельно. Это произошло месяца за два до участия во Всесоюзном фестивале популярной музыки 1980 года в Тбилиси, где ансамбль занял первое место.

— А как же пришла к вам музыка?

— Вероятно от родителей. Мама закончила музыкальную школу. Отец, ничего не заканчивая, прекрасно импровизирует на фортепиано. А потом — много слушать пришлось… Слушал и учился.

— Не страшно было бросаться из архитектуры в нечто неизвестное? Ведь вы ушли в музыку, уже окончив институт…

— Окончив институт и проработав несколько лет архитектором. Но музыка к этому времени не была чем-то неизведанным. Для меня она началась раньше, чем архитектура. Хотелось заниматься тем, что ближе.

— Часто ли вы подвластны чувству неудовлетворенности?

— Конечно. В результате этого чувства и появляются новые вещи. Если быть целиком довольным тем, какой ты и что сделал, можно остановиться.

У вас самые разные песни, на самые разные темы, но только нет, пожалуй, о любви. Что это — заведомая попытка избежать безвкусицы, которая обычно сопутствует эстрадным «историям любви»?

— Любовь… Ведь это очень личное. Трудно говорить об этом десятитысячной аудитории.

— Но ведь БИТЛЗ говорили, и это им удавалось.

— Видимо, это специфика каждого ансамбля.

— А в одном интервью вы сказали, что все ваши песни движимы этим чувством.

— Это так, хотя внешне, быть может, и не проявляется.

— Не кажется ли вам, что все реже встречается истинная любовь?

— (После небольшого молчания) Нет, не думаю, что она уходит. Любовь была, есть и будет.

— У вас есть сатирические песни, высмеивающие те или иные негативные стороны жизни. Что у вас больше всего вызывает протест?

— Безразличие.

— Как вы относитесь к чрезмерным поклонникам?

— С одной стороны, приятно, что кому-то нравятся твои песни. Но с другой — я никогда не был сторонником крайних проявлений. В этом что-то ненормальное уже есть. Представляю себя на концерте БИТЛЗ. Я был бы наверняка потрясен и зрелищем и музыкой, но не думаю, что при этом стал бы визжать и лезть на сцену.

— В последней программе МАШИНЫ несколько песен Александра Кутикова на ваши стихи, и песни эти отличаются от того, что группа делала раньше. Чем объясняются эти изменения?

— Изменения? Со стороны, конечно, виднее. Я думаю, всегда надо браться за новое, а не держаться за старое. Александр пишет более поп-музыку. Это у него получается. У него много хороших мелодий (Кутиков — автор музыки песни «Поворот». — Н. В.). Я попробовал написать на них слова. Сложно пришлось: создавались ведь более радостные песни.

— Они и вошли в вашу фестивальную программу?

— В дни XII Всемирного мы исполнили последнюю программу. В числе песен — «В добрый час», «Старым друзьям», «Наш остров», «Скворец», «Я не видел войны», а также попурри из песен прошлых лет. Всего было семь выступлений.

Во дворце спорта «Динамо» МАШИНЕ ВРЕМЕНИ отвели все второе отделение. Как она будет смотреться после напористого выступления ленинградского СТАРТА (бывший ФОРВАРД) и очень сильных композиций московского АВТОГРАФА? — такой вопрос, наверное, заботил многих собравшихся в 5-тысячном зале. И, знаете, смотрелось и слушалось. Не было у нее, как у АВТОГРАФА, виртуозной игры на соло-гитаре, отточенного и предельно согласованного звучания электронных инструментов, сложных полифонических композиций… Но было нечто, что зажгло слушателей. Что именно? Какой-то светлый энтузиазм… Гармоничность текстов и музыки… Это были песни, и чувствовалось, что они исполняются людьми, которые не просто написали, а внутренне их выносили, и уж если поют — так всем естеством, всей душой. А началось выступление с бардовской песни под аккомпанемент акустической гитары «Я не видел войны».

Среди «бардовских» песен Андрея есть интересные, оригинальные, хотя, понятно, опыт мастеров жанра — и прежде всего Окуджавы и Высоцкого — не мог не повлиять. Но он, как говорится, был пропущен через себя, и результат — такие песни как «Я хотел переплыть пять морей», «Видеомагнитофон», «Ах, варьете, варьете», «Художник». Тексты становятся более глубокими, разговор со слушателями — более серьезным. Все это дополняет и развивает творчество группы, на счету которой более 250 песен разных стилей.

— Андрей, вы сейчас снимаетесь в кино. Наверное, опыт, приобретенный на эстраде, помогает?

— К сожалению, нет. Кино — нечто совершенно особое. Режиссер Александр Стефанович (зрителям известны его ленты «Пена», «Душа». — Н. В.) предложил мне сыграть в картине «Начни сначала», — таково ее рабочее название.

— Вы играете самого себя?

— Нет, не совсем. Фильм об ответственности художника за то, что он делает, о взаимоотношениях таланта и поклонников и в целом — о процессе творчества. В нем будут новые песни, хоть взяты и три прежние: «Поезд», «Памяти Высоцкого», «Паузы». Характер героя отличается от моего, и я должен писать песни не от своего лица. Это для меня новая и непривычная задача, потому что всегда говорил от себя. Одновременно работаю над музыкой и к другим лентам. «Светомузыка», дебют режиссера Макара Алпатова, — рок-опера для детей и с детьми. «Волшебная галоша» Виктора Розова и Михаила Бартеньева — музыкальная сказка для детей. Может быть, она потом станет фильмом, а может, спектаклем для детского театра.

— Вы отводите специальное время для сочинения или это плоды внезапных озарений?

— По-разному. Сложней всего, когда поджимают сроки. Завтра надо сдавать песню для «Начни сначала», а она еще не готова.

— Но вы успеете?

— Надеюсь.

МАШИНА ВРЕМЕНИ: новый поворот

Слово «стабильность» — дальний родственник латинского «stabilis», то есть постоянный, достигший определенного уровня, лучше всего характеризует тернистый путь рок-группы МАШИНА ВРЕМЕНИ за последние семнадцать лет. Да, МАШИНЕ уже семнадцать. За плечами этого коллектива гастроли более чем в 150 городах Советского Союза, несколько побед на республиканских фестивалях рок-музыки. Бессменным руководителем рок-группы Андреем Макаревичем и другими музыкантами МАШИНЫ написана музыка к нескольким художественным и мультипликационным фильмам. Звучит музыка МАШИНЫ ВРЕМЕНИ и в спектаклях некоторых московских театров. Мы предлагаем нашим читателям беседу корреспондента «Смены» Евгения Федорова с руководителем группы МАШИНА ВРЕМЕНИ.

— Андрей, в чем разница в написании музыки к театральным спектаклям и для концертов?

— Разница очень большая. Суть в том, что в театре и кино заранее определена изначальная задача. Режиссеру нужна совершенно определенная музыка. Так, к спектаклю «Стеклянный зверинец» нам пришлось записать музыку в «звучании» 40-х годов. Мы использовали только «живые» инструменты… А недавно мы записали музыку к кинофильму «Прорыв». Там задача была совершенно иная, и музыка соответственно отличается — синтезаторы, электроника…

— На сцене, несмотря на очень эмоциональную музыку, вы держитесь весьма статично…

— На то есть объективные причины. У нас на сцене четыре музыканта, трое из них поют. Поэтому мы ограничены в передвижениях чисто технически. Сейчас в новой программе мы работаем над театрализацией концерта.

— Значит ли это, что неподвижность музыканта рок-группы на сцене — минус?

— Безусловно. В одной из наших программ мы уже работали с коллективом пантомимы. Сейчас мы тоже пригласили танцевальную группу…

— Нет ли опасности в том, что на сцене появятся новые люди, которые будут отвлекать внимание на себя?

— На мой взгляд, в этом нет ничего плохого. Мы работаем, как правило, на больших площадках, во дворцах спорта, и концертный вариант только выиграет от театрализации… Я очень люблю концерты за прямой контакт со зрителями, за их бескомпромиссность и откровенность. И впечатление от концерта у зрителей всегда гораздо сильнее. Слушатели, получив энергию от непосредственного контакта с исполнителем, возвращают ее путем бурной реакции. Часто видишь, как реагируют зрители на рок-концертах. И это вовсе не потому, что все вдруг сошли с ума. Просто эмоциональное воздействие, заложенное в музыке, возвращается через зрителей на том же уровне.

— Но разве всегда нужно давать рок-музыку под столь сильным «напряжением»?

— А разве в искусстве вообще художники стараются радовать, но не очень, печалить, но не сильно?..

— А как вы относитесь к такому жанру популярной музыки, как рок-опера? В свое время они были весьма модны, и многие ансамбли попробовали свои силы в этом направлении.

— Сдержанно. Этот жанр мне не то чтобы не нравился, но никогда не привлекал. Для выражения своих мыслей мне хватает малых музыкальных форм. Конечно, все песни в концерте составляют единое целое, но каждая из них несет свою собственную идею. Есть проверенные законы восприятия: необходимо постоянно поддерживать внимание зрителей на восходящем уровне, должна быть завязка , развитие, кульминация и так далее. Существуют свои «блоки» из песен. Иногда мы отходим от правила — все зависит от того, впервые ли мы в городе, знают ли нас, на какой площадке мы будем играть…

— А кто обычно приходит на ваши концерты?

— Я условно делю всю публику на три категории. Первая — это люди, не имеющие никакого отношения к нашей музыке да и к популярной музыке вообще. Они пришли потому, что это модно, престижно… Их частенько бывает больше половины зала. Вторая — это наши старые почитатели. И третья — совсем молодые ребята, которые выросли на песнях ДИНАМИКА и КАРНАВАЛА и открыли нас для себя недавно. И только после концерта они начинают «раскапывать» наши старые записи…

— Я знаю, что вы недавно снялись в главной роли в фильме А. Стефановича «Начни сначала…». Как вы сами оцениваете эту свою работу в кино?

— Первый фильм, в котором звучала музыка МАШИНЫ ВРЕМЕНИ, — это «Душа». Я его расцениваю как обыкновенный музыкальный фильм. А «Начни сначала» — это скорее фильм с песнями. В нем рассказывается о судьбе молодого певца и композитора, роль которого я и исполняю.

— Феллини как-то сказал, что кино — это свет. Можно ли столь лаконично охарактеризовать песню?

— Прежде всего любое творчество — это большая работа. Каждому нужно, чтобы было что сказать. В своих песнях я никогда никого не учу жить. Просто у меня своя шкала нравственных оценок, которые я переношу в песни, формирую в них свое мнение, но никогда его не навязываю…

— В ваших песнях есть элемент недосказанности, нет конкретных выводов, а часто они похожи своей созерцательностью на сочинения французских экзистенциалистов…

— Мне это никогда не приходило в голову. Практически все, что у нас издавалось, я читал, но очень давно. Не думаю, чтобы они мне были интересны сейчас… Я не разделяю их взглядов на мир. А то, что я не даю голую мораль, — это естественно. Даже басни всегда подаются в аллегорической форме. Было бы ужасно скучно общаться с человеком, который говорит одними истинами: это хорошо, а то плохо… В моих песнях, я надеюсь, всегда ясно выражено мое отношение, позиция, а остальное пусть додумывает каждый сам за себя. Нельзя оглуплять слушателя.

— Часто говорят, что наша рок-музыка отстала от западной лет на двадцать…

— Нет, конечно, это не так. Но я могу сказать, что если бы их музыкантов перенести в условия, в которых работают наши ВИА, — они бы отстали от нас лет на 50. Нет хорошо оснащенных студий, фирма «Мелодия» упорно не замечает молодые коллективы, примерно такое же «внимание» уделяет ВИА и телевидение. Никто не подвергался такой критике, как ВИА. Видимо, это происходит от зависти к их популярности. Есть плохие певцы, есть плохие танцевальные группы, но о них не пишут, никого это так не раздражает, как неудачные работы рок-групп… Но упрямые рок-музыканты продолжают работать тихо и несчастно…

— Андрей, почему вы не исполняете традиционных для эстрады песен о любви?

— Я не считаю, что мои интимные чувства стоит выносить на суд большой аудитории. Не думаю, что это будет интересно и честно. Многие очень громко поют не о своих чувствах…

— За все годы выступлений МАШИНА ВРЕМЕНИ сменила несколько составов. Почему?

— В МАШИНЕ ВРЕМЕНИ за все время существования ансамбля играли двадцать семь музыкантов. Конечно, людей, выступавших с нами в первых составах, трудно назвать музыкантами. Скорее это были люди, близкие по духу… МАШИНА ВРЕМЕНИ — это творческая лаборатория, где артисты пробовали свои силы, учились, что-то приносили с собой. Затем уходили и шли своим собственным путем.

— Сегодня некоторые считают вашу музыку несколько консервативной. Вы практически не изменили стиль, никогда не писали музыку в модном на данный момент направлении…

— Я не считаю, что мы консервативны по музыке. Просто автором текстов и большинства музыкальных идей являюсь я. Что, конечно, накладывает определенный отпечаток… Я никогда не гнался за стилем. Чем моднее то или иное направление в популярной музыке, тем быстрее оно заходит в тупик, умирает… Мне нравится подход к таким проблемам ансамбля БИТЛЗ. Они никогда не ограничивались одним стилем и никогда не пугались нового звучания…

Не превращать в «запретный плод»

В течение многих лет одним из наиболее популярных в молодежной среде остается вокально-инструментальный ансамбль МАШИНА ВРЕМЕНИ. Наш корреспондент Б. Духин встретился с руководителем ансамбля А. Макаревичем. Их беседа началась с вопроса о слухах, распускаемых «радиоголосами», по поводу гонений, которым якобы подвергается этот ансамбль.

КОРР. Не так давно прошел слух о том, что ансамбль МАШИНА ВРЕМЕНИ разогнан…

МАКАРЕВИЧ. Подобного рода «сообщения» не единичны. Полтора года назад в английской газете «Таймс» появилась заметка, где было сказано буквально следующее: «Группе МАШИНА ВРЕМЕНИ официально запрещено выступать по радио и телевидению после того, как они исполнили песню собственного сочинения «Мы — за солидарность». Это название можно истолковать как «Мы — члены «солидарности». Прочитав эту заметку, я через Агентство печати «Новости» направил письмо ее автору, корреспонденту «Таймс», в котором высказал свое возмущение по поводу этой «информации». Содержание песни не имеет ничего общего с тем, что в ней «увидел» западный журналист. Инсинуации в адрес нашего ансамбля вызваны, на мой взгляд, стремлением буржуазной пропаганды буквально из ничего изготовить очередную антисоветскую «утку».

КОРР. В числе лучших песен вашего ансамбля называют такие, как «Поворот», «Скворец», «Первая свеча». Почему вы исполняете песни только собственного сочинения?

МАКАРЕВИЧ. Дело в том, что мы никогда не были ансамблем-исполнителем. Было бы странным, скажем, ждать от Окуджавы исполнения песен Френкеля. Правда, вкусы слушателей не всегда совпадают с нашими: далеко не все песни, которые нам кажутся удачными, находят у аудитории отклик.

КОРР. Рок-музыка — музыка громкая, часто переходящая грань, за которой нормальное, полноценное осмысление уже невозможно. За это ее часто и справедливо критикуют. Не является ли чрезмерная громкость тем первичным элементом, без которого рок-музыка вообще не может существовать?

МАКАРЕВИЧ. Динамический запас необходим любой музыке. Что же касается рок-музыки, то она эмоциональна, исполняется на высоком уровне экспрессии. Это в ее природе. Однако чрезмерная громкость звучания некоторых ансамблей объясняется часто просто плохим вкусом музыкантов. Я знаю случаи, когда за грохотом пытаются скрыть недостатки самой музыки. С другой стороны, грохот порой создает и некачественная аппаратура. Хорошую аппаратуру купить практически негде. А импортной, очень дорогой и приобретаемой на валюту аппаратурой Министерство культуры СССР обеспечить всех желающих не в состоянии. Мы очень благодарны министерству: оно предоставило в наше распоряжение первоклассную современную аппаратуру. Однако многие ансамбли этим похвастаться не могут. Многое зависит и от уровня подготовки звукорежиссера, обслуживающего ансамбль. В прошлом году при ГИТИСе впервые были открыты курсы, готовящие специалистов данной профессии. Теперь можно надеяться, что положение изменится в лучшую сторону.

КОРР. Западная рок-музыка — явление пестрое, неоднозначное. В ней островки настоящего искусства сосуществуют с океаном продукции так называемой музыкальной индустрии…

МАКАРЕВИЧ. Согласен с вами. В зарубежной рок-музыке множество направлений. Это и абсолютно бездумная коммерческая музыка, которая конвейерным способом производится специально «для пятнадцатилетних», вернее, для ног. Она не несет в себе никакой информации, кроме двигательной. Не знаю, возможно, такая музыка и нужна: раз в неделю пойти в дискотеку и там попрыгать. Я не сторонник такой музыки и тем более ее производства. С другой стороны, есть очень интересная, на мой взгляд, оригинальная музыка, содержащая в себе серьезные философские размышления о жизни, об окружающем мире. Как правило, она не имеет там большой популярности. Надо сказать, что на Западе с помощью рекламы создается искусственная популярность тем или иным исполнителям или ансамблям. Их попросту навязывают потребителю. Причем делают это умело. Так, стал популярным Боб Марли. И тут же все заиграли в стиле регги. Появится какой-нибудь популярный электронщик — и все начинают «строится» под него. В этом смысле я очень не люблю «итальянцев», хотя они пользуются у нас огромной популярностью. Конечно, напевная итальянская музыка близка нам своей мелодичностью. Но ведь та продукция, которую предлагают потребителю десятки итальянских ансамблей, удивительно однообразна! Кем-то найден особый, «итальянский» колорит, и 9/10 всех их ансамблей играют, по сути дела, одно и тоже. У меня сложилось впечатление, что на фестивале в Сан-Ремо в условиях конкурса предусмотрено написание песен лишь на 4 «дежурных» аккорда. А уж если кто-то включил в песню и пятый — это автоматически первое место.

КОРР. Недавно я ознакомился с письмом американца Дж. Коэна, написавшего о ярком впечатлении, которое на него произвел советский рок-ансамбль Стаса Намина. Раньше он, находясь под влиянием американских средств массовой информации, считал, что рок-музыка в СССР находится чуть ли не под запретом, что настоящих музыкантов этого направления в нашей стране нет. Упомянутый ансамбль — явление не единичное. Есть же и другие ансамбли такого уровня…

МАКАРЕВИЧ. И среди них — ДИАЛОГ, АВТОГРАФ, ДИНАМИК, эстонский МАГНЕТИК БЭНД… Очень интересен, на мой взгляд, ансамбль АКВАРИУМ, со своим оригинальным лицом. Хотя этот коллектив периодически резко критикуют в печати, я убежден, что часть его «критиков» не была на концертах ансамбля. Подобная «вивисекция», как правило, дает прямо противоположный результат. Раньше мало кто знал ЗООПАРК или ПРИМУС. Стоило в прессе появиться нескольким разгромным статьям, как многие кинулись доставать пленки с записями этих групп. Между прочим, за подобную «рекламу» в той же Америке ансамбли бы заплатили большие деньги. По моему глубокому убеждению, если бы всем этим группам предоставили площадки для выступлений, как это делают в других социалистических странах, не делали бы из них «запретного плода», через 2-3 недели люди бы сами, без подсказки, разобрались, что из себя представляют эти «ансамбли» на самом деле и просто перестали их слушать.

В то же время хорошо бы помочь молодежи разобраться, «что такое хорошо и что такое плохо». Устраивать регулярные телепередачи о советской молодежной музыке, дать возможность сравнить. Ведь сейчас, по моим наблюдениям в ходе поездок по стране, интерес к отечественной рок-музыке у молодежи резко возрос. И наша задача — укрепить этот интерес.