«…Похоже, наступает «год Газманова». Вслед за супершлягером «Эскадрон» Олег запустил еще один шлягер — «Свежий ветер» — актуальный по тексту и не менее заводной по музыке. Сам Олег Газманов назвал свой новый жанр-стиль «Эскадрон» (по типу «Ламбады»). На подходе еще один сногсшибательным боевик — «Есаул».

(«Московский комсомолец»).

* * *

«Новый магнитоальбом группы «ЧайФ» — отличный студийный звук, отличный от нашего свердловского — заварка по-ленинградски. «Не беда» несет печать «общественно значимого явления», насыщена политическим колоритом. Вот такие, например, строки:

«На детском рисунке
домик с трубой.
Фидель Михаилу
машет рукой».

Но язык не поворачивается назвать альбом «политическим», здесь «политическое» — это декорации, на фоне которых происходит обычная жизнь.., пустые, но вечные, надоевшие до одури, приметы нашего времени».

(«Перекати-поле»).

* * *

«После очередного круиза по Западной Европе «Круиз» выступит на втором фестивале «Монстры советского рока» в Москве. В апреле начнется турне в США. Новая программа — «Круиз А» — проходит на «ура».

(«Ленинская смена»).

* * *

«Летом выйдет фильм молодого режиссера Сергея Селиванова «Духов день», где главную роль Вани Христофорова играет Юрий Шевчук. Песен он в фильме не поет, так что мы сможем оценить Шевчука только как актера».

(«Молодой Ленинец»).

* * *

«Программа «Розыгрыш», заслужившая за годы существования на Ленинградском ТВ славу упаднического маразма, вдруг ни с того, ни с сего порадовала как некоторую часть телезрителей, так и некую часть ленинградских рок-музыкантов…

Усилия рок-групп «Антарес», «Всем и каждому», «Буква — О» и «Бриллианты от Никкермана» закончились более-менее удачными видеоклипами… Участие в этой передаче В. М. Резникова в роли ведущего придало ей вес и внесло оживление в ряды перепуганных домохозяек, интерес маститого композитора к молодым группам доказывает, что у них, «там на верху», тоже не все в порядке с новой музыкой».

* * *

Великий БГ (программа «Монитор» от 14 января) объявил о том, что это его последнее интервью атеистическим средствам информации. Осталось договориться с православной церковью об издании рок-журнала или выпуске в эфир свободного видеоканала, чтобы не забыть, как выглядит наш БГ.

(«РИМ»).

Просмотр

В петербургском концертном зале «Октябрьский» состоялась премьера фильма «Два капитана II» с участием поп-звезд Сергея Курехина и Бориса Гребенщикова. Режиссер — Сергей Дебижев.

«Два капитана II» — фильм с трудноописуемым сюжетом. В 1913 г. в районе острова Шпицберген исчезает судно «Святая Анна», в связи с чем в природе начинают возникать аномальные явления и портится политический климат во всем мире. Попавший в зону бедствия крейсер «Диана» с капитанами Курехиным и Гребенщиковым на борту становится единственным оплотом разумного (в антикоммунистическом смысле). Далее «Диана» болтается по морям до 1932 г. с неизвестной целью и зачем-то приходит в Ленинград. По ходу дела в картине возникают наркоманы Ленин и Троцкий. Они нюхают кокаин на заводе им. Михельсона, куда отважные капитаны подсылают наркоманку же Каплан. Под песенку «У каждой женщины должна быть змея» она носится с пистолетом по лестницам — чтобы убить Ильича.

Весь фильм построен на киноиллюстрациях песен Гребенщикова и очень похож на набор клипов различного (как правило, низкого) художественного достоинства. Курехин появляется на экране редко и без особого энтузиазма произносит фразы типа: «Лучше пидор на рее, чем акула на камбузе». Режиссер в привычной для себя манере охотно и бессмысленно монтирует игровые куски с исторической хроникой: например, сцены капитанских возлияний с американскими винными реками времен Prohibition. На фоне плохой режиссуры, плохой игры «мастеров иллюзий» Гребенщикова и Курехина и плохого монтажа теряется хорошая работа операторов Масса и Астахова.

Премьера открылась фортепианным концертом капитана Курехина со спецэффектами. Свободных мест не было. Специалисты, однако, считают, что без демонстрации «Двух капитанов II» концерт Курехина выглядел бы чище по стилю.

Просмотр

Догадываюсь, что вы себе мысленно представили, прочитав название: стройный красавец-кавказец, кинжал в зубах, огненная лезгинка…

Отбросьте это видение — оно здесь ни при чем. Лучше давайте перенесемся во времена всемирного потопа — это хоть и далековато, но ближе к ответу.

Итак, Ной покидает ковчег и ступает на твердую почву. Каким было первое слово, произнесенное праведником?

В неведении молчат даже древние легенды. Но есть новейшая версия. Она родилась в недрах современной молодежной среды. Она не историческая, не фантастическая, а скорее — «хипповая». «Асса» — вот что сказал Ной, сойдя на берег. На молодежном сленге это означает «безумие», «суматоха», «сумбур». Стало быть, покладистый Ной, спасенный всевышним, был первым критиком миропорядка?

Мало какой фильм в последние годы предварялся столь интригующей рекламой, столь противоречивыми суждениями и слухами, столь многообещающими откликами первых счастливцев, что видели картину. Ажиотаж подогрет был и предполагавшейся, подготовленной, но волею осторожных чиновников сорванной экспериментальной премьерой картины в московском «Ударнике» в декабре: ожидали на нее музыкантов из самых популярных рок-ансамблей, молодых художников со своими поисковыми работами…

Фильм выходит на экраны. Он действительно очень незауряден, необычен, смел и талантлив.

Жанр? Сейчас попробую сформулировать: детективно-приключенческая, социально-психологическая, музыкально-поэтическая мелодрама с элементами документальной публицистики, мистики и юмористики.

Не уверен, что все перечислил. Дыхания не хватило. От обилия жанровых примет.

Еще труднее в коротком тексте ответить на вопрос, о чем эта картина, о ком она.

Здесь «мафиози» отечественного «покроя» по фамилии Крымов, хозяин жизни образца 70-х годов вершит свои мрачные дела, на досуге предаваясь любви, развлечениям и чтению «Грани веков» Эйдельмана, откуда черпает, видимо, опыт кровавых исторических авантюр. Здесь ретивые охранители закона сажают в кутузку юного солиста рок-группы по прозвищу Бананан за то лишь, что в ухе у него серьга. Здесь на фоне сказочных пейзажей зимней Ялты постепенно прозревает любовница «мафиози», луноликая красавица Алика, ощутившая фальшь, пустоту и бездуховность своего могущественного покровителя в сравнении с естественностью, духовной раскрепощенностью Бананана. Здесь много событий и страшных, почти ирреальных, и трогательных, и смешных. И все же не столько сюжетные перипетии, ответвления и интриги примагничивают к экрану.

Эта зрелищная, эпатирующая строгие вкусы картина, по форме напоминающая киноколлаж или видеоклип, пытается ответить на вопрос о месте молодежной массовой рок-культуры в борьбе за перестройку. Да-да, как ни странно, непривычно это звучит, но и те мальчики, что в середине 60-х организовывали бит-квартеты, и последовавшие за ними наиболее талантливые рок-группы 70-х и начала 80-х всем комплексом выразительных средств, в том числе и неслыханными децибелами расшатывали циркулярную нормативность дозволенных культурных мероприятий. Они оттягивали на себя миллионные массы молодежи, ощутившей неприкаянность, отчужденность в мире строго дозированной правды, духоподъемно-фальшивой песенной романтики и политической трескотни. Та молодежная контркультура, которую мы увидим и услышим в фильме, была по природе своей оппозиционна застою.

«Перемен требуют наши сердца,
Перемен требуют наши глаза…» —

эти строки из песни рок-группы «Кино» — пожалуй, манифест героев картины Соловьева, ключ к пониманию сути конфликта между явленным на экране временем фанфар, славословий и необузданной коррупции — и юными пасынками, париями этого времени пытавшимися с помощью рока, одежды или жаргона выломиться, вырваться из душного и скучного мира «правильных», рассудительных взрослых.

Каждому этот удивительный фильм Сергея Соловьева может принести свои открытия. Я и прежде слышал песни и рок-композиции Бориса Гребенщикова. В художественном контексте «Ассы» они раскрылись для меня полнее, я лучше ощутил красоту их загадочности и дисгармоничности. Думаю, прав режиссер картины, утверждавший в одном из интервью что «Аквариум» под руководством Гребенщикова «не просто явление подлинной культуры, но явление до конца советское, вызванное к жизни именно нашей, а никакой другой действительностью…».

Впрочем, мы отвлеклись от сюжета «Ассы», а тем временем охваченный ревностью «мафиози» приближается к скромному жилищу мальчика Бананана, чтобы напомнить, кто хозяин Алики, этого заснеженного города и этой жизни…

Просмотр

Не смотрела я «Ассу». А разбирать пластинку, не посмотрев фильма, оказалось занятием странным. Должно быть, это так же неправильно и неполно, как анализировать тексты песен отдельно от музыки, подачи и внешнего сценического ряда. Ясно, что кинопесни как-то иллюстрируют, оттеняют и дополняют сюжет, но «Асса» в нашем кинопрокате еще не появилась, а узнавать содержание у лихачей, специально сгонявших на столичную премьеру, не хочется, потому что «Асса» отчасти — мелодрама, отчасти боевик, и смотреть интересно в полном неведении о развязке фильма. Пока остается слушать пластинку «до того» и прикидывать, что там творится на экране, например, под «Чудесную страну» (группа «Браво»), и при этом наверняка ошибаться. Потому что песня настолько безликая, что вставить ее можно куда угодно. Скажем, в такой непредсказуемый эпизод, что она прозвучит парадоксально и с особым смыслом.

Рокера со стажем пластинка повергает в ностальгическое настроение. Помним магнитофонный цикл «Банановые острова» (1983). Именно оттуда взята вещичка «Мальчик Бананан», в свое время настолько покорившая Сергея Соловьева, что возник в фильме одноименный главный герой. Кто бы знал тогда, что В. Матецкого и Ю. Чернавского, авторов интересного магнитофонного эксперимента, коронует поп-музыка (одна «Лаванда» чего стоит!).

А «Козлодоев», «Мочалкин блюз»! Когда это было! (Кстати, было это году в семьдесят четвертом, на концертах, вошло в любимый народом аквариумовский «Треугольник» (1981), и еще витает слух о таинственном лонгплее «Притчи графа Диффузора», на котором еще в семидесятых будто бы запечатлены были эти дивные хиты). Теперь мы их слушаем в приличной записи и даже не через двадцать лет, как «Битлз». Уж не кончается ли пора «надцатых» магнитофонных копий сомнительного происхождения?

Есть более поздние вещи Бориса Гребенщикова: «Плоскость» («Синий альбом», 1980), «Город золотой» («Десять стрел», 1986, кстати, музыка вовсе не народная, как написано на обложке диска). «Хочу перемен» Виктора Цоя (группа «Кино») вошла в программу Ленинградского рок-фестиваля 1986 года. Монотонный речитатив «ВВС» (московская группа «Союз композиторов»)— совсем неизвестная и новая. Так что песни по прихоти сюжета «надерганы» отовсюду и, конечно, косметически подправлены. В «Мочалкином блюзе» появилась скрипка (неизвестно, кто играет), но исчезли великолепные клавиши Сергея Курехина, что на пользу «Блюзу», по-моему, не пошло. Учтем заодно, что в фильме Гребенщиков поет только в закадровых песнях.

Не мешало бы «Мелодии» выпустить этот диск с вкладышем, на котором напечатаны все исполнители да годы появления песен, что ли, как полагается в порядочном сборнике.

То, что на мелодиевском диске появились имена Гребенщикова, Цоя, Агузаровой, само по себе — не ахти какое событие, особенно после выпущенных гигантов «Аквариума», «Алисы», «Кино», «Зоопарка» и сборника Ленинградского рок-клуба. Коллекционная ценность диска? Безусловна, особенно, если предположить, что «Мелодия» возьмет и раздумает издавать рок-клубовские альбомы, даже и лучшие.

Пожалуй, что «Асса» — это больше всего сувенир, такой же, как значки и майки с лихой надписью «Асса», память о нашумевшей премьере фильма, выполненной — после восьмимесячной упорной борьбы с чинушами — по законам молодежного шоу.

И память о славном 1987-м, когда вслух задумались, «легко ли быть молодым».

С. КУКИНА.

Просмотр

Предлагаемые сегодня вашему вниманию заметки двух известных советских искусствоведов — лишь начало разговора о судьбах рок-музыки в целом и фильма «Рок», в частности, который мы продолжим на страницах нашей газеты.

Помнится, еще несколько лет назад слово «рок» вымарывалось из статей, было запрещено на телевидении и не попадалось на концертных афишах. Между тем рок-музыка существовала, многие и многие тысячи молодых людей — даже в самых глухих уголках страны — не только знали названия многочисленных отечественных рок-групп, но и умудрялись следить за тем, что происходит в этом жанре в весьма отдаленных государствах.

Теперь дело иное. Запрет снят не только со словечка «рок», но и с самого явления. И вот полнометражный полуторачасовой фильм так и называется «Рок». Фильм, в котором крупными планами предстают признанные (а то и полулегендарные) лидеры этой музыки: Борис Гребенщиков (группа «Аквариум»), Виктор Цой («Кино»), Антон Адасинский («Авиа»), Олег Гаркуша («Аттракцион»), Юрий Шевчук («ДДТ»). Все они сейчас ленинградцы, но известны в стране всюду.

Конечно, на фильм валом повалит молодежь. Он предназначен для самого широкого проката. Но я все же рекомендую посмотреть его не только тем, кто воспитан на рок-музыке, но прежде всего — хулителям рока…

Уж какими только эпитетами не награждают рок в иных статьях и выступлениях. Это и «сатанинская музыка», и «ростки фашизма в нашей стране», и «идеологическая диверсия из-за рубежа».

Что же, к ярлыкам нашим музыкантам не привыкать. Не хочу сопоставлять, но все же вспомним, в каких выражениях клеймились Шостакович и Прокофьев, от кого и как попало Вано Мурадели, вспомним лозунги более позднего времени: «Сегодня он играет джаз — завтра Родину продаст» и «От саксофона до ножа — один шаг». Никогда не забуду услышанный от выдающегося советского саксофониста Алексея Козлова жуткий рассказ о том, как, умирая, его проклял отец. Проклял сына, занявшегося «диверсионной» музыкой, буквально на смертном одре. Сюжет почти шекспировский…

В наши дни многое усложнилось. Тут уже дело не в тривиальном конфликте поколений. И не случайно на прошлогоднем пленуме Союза писателей СССР именно из уст молодых литераторов услышали мы по адресу рок-музыки громы и молнии. А увещевали их, к терпимости призывали как раз писатели самого старшего поколения — Виктор Сергеевич Розов и Александр Михайлович Борщаговский.

Послушайте, о чем поет Юрий Шевчук: «Я — церковь без крестов, лечу, раскинув руки, вдоль сонных берегов окаменевшей муки. Я вера без причин, я правда без начала. Ты слышишь, как вскричала душа среди осин…» Каким западным ветром занесены к нам эти пронзительные и очень русские слова? Какой диверсионный центр заслал к нам социальные, болью за свой народ и свое поколение пронизанные песни Бориса Гребенщикова? Кто за океаном сумел бы так ловко спародировать наши пропагандистские штампы, как это делается в композиции группы «Авиа» — штампы, при частом и бездумном повторении приобретающие уже некий зловещий оттенок, без намека на духовность и вообще на здравый смысл.

Главная заслуга создателей фильма (а это лауреат премии Ленинского комсомола режиссер Алексей Учитель и оператор Дмитрий Масс) как раз в том и состоит, что они сумели наглядно показать, что именно в нашем обществе, в наших условиях могли возникнуть и возникли те музыкальные и социальные явления, которые мы называем коротким словом «рок». Почву для рок-музыки обильно унавозили как раз те силы, которые тогда, да и сейчас с пеной у рта ее обличают.

Не случайно открывается фильм кадрами, от которых мы уже успели отвыкнуть, хотя и принадлежат они недавнему времени: запруженная пионерами Красная площадь, над которой репродукторы разносят, буквально вбивают в головы детей необыкновенно пафосные и совершенно пустые по смыслу лозунги; делегаты комсомольского съезда, скандирующие — минуту, две, много минут — одни и те же сталь же пустые слова.

В фильме камера подсмотрела, а микрофон подслушал такую сцену: Гребенщиков играет со своим маленьким сыном Глебом, разговаривает с ним о разных пустяках и вдруг как бы между делом говорит: «Ну чему я могу научить сына? Мы живем с ним вместе. Он видит, какой я, какие мы все… Мы выросли в то время, когда, кроме рока, ничего не осталось, все остальное было обманом, все остальное было пустым… А что, если потому-то так и держится за свою музыку, несмотря на все запреты, наша молодежь, потому-то с такой страстью отстаивает это свое «увлечение» (а на деле не увлечение, а способ жить и мыслить), что долгие годы не видела вокруг ничего, во что можно было бы поверить, ничего, что могло бы по-настоящему увлечь, к чему хотелось бы приложить свои силы…»

Шевчук рассказывает в фильме о том, как в Уфе, где он раньше жил, его заставляли подписывать бумагу о том, что он обязуется никогда не сочинять и не петь песен и не содействовать их распространению. Гаркуша повествует о том, как в милиции его жену убеждали в том, что она живет с подлецом. Гребенщиков упоминает о содержании некоторых политинформаций, в которых «Аквариум» обвинялся в антисоветской пропаганде, но они не жалуются на жизнь. У них спросили — они ответили. Наоборот, многие из них говорят в фильме о том, что именно сейчас, когда они как бы выпали из многих социальных структур, когда занимаются только тем, чем хотят и могут заниматься, они почувствовали подлинную внутреннюю свободу, раскрепощение личности, полное удовлетворение.

Нет, я не хочу сказать, что одобряю такой образ жизни. Даже прямо скажу: не одобряю. Это одна из деформаций нашего общества, которым оно подверглось в застойные годы. Только не надо делать вид, что деформаций не было.

А что касается рок-музыки, то она заслуживает самого серьезного разговора.

Андрей МАЛЬГИН, критик.

Дело, как я понимаю, не в том, чтобы высказаться «за» или «против» самого фильма. Мне он нравится, хотя, думаю, это уже вчерашний день самой рок-музыки. Но по поводу фильма еще выскажутся специалисты — композиторы, музыканты-исполнители, кинокритики. Надо определить свое отношение к рок-культуре как общественному явлению. Такая проблема существует, и, судя по всему, она непроста даже для людей искушенных, работающих в сфере духовного творчества (например, для некоторых писателей, усматривающих в роке чуть ли не главную опасность для нашей культуры и молодого поколения).

Проблема возникает, начинается за пределами собственно музыки и поэтических текстов. «Изнутри» рока, по моему убеждению, непосредственно ничего вывести и определить вообще не удастся. Явление это прежде всего (и преимущественно!) социальное, а не музыкальное, художественное, эстетическое. Наивно полагать, что воздействию рок-музыки поддаются только несмышленыши, не прошедшие школу воспитания классической музыкой. Я знаю людей, чей вкус формировался на произведениях Моцарта и Прокофьева, но им доступна и красота формы высоких образцов нынешней «новой волны» в музыке (поделки и ширпотреб, каковых в рок-музыке не меньше, но и не больше, чем в других видах искусства, не в счет!). Понятно, на неподготовленного, «непосвященного» слушателя, не меломана, рок-музыка производит впечатление — воспользуюсь образом замечательного французского поэта Поля Валери — настраивающегося оркестра в концертном зале, где царит тревожащий душу музыкальный беспорядок, хаос звуков, создающий некое, еще непонятное тебе, первичное состояние. Но эта «живая невнятица» таит в себе, если вслушаться и вчувствоваться в нее, драматическое ощущение бытия, к которому многие из нас настолько привыкли, что уже неспособны от него дистанцироваться, отойти, чтобы понять мир, в котором живем, и себя в этом мире.

Молодые авторы и поклонники рока именно это и делают. По-своему, как умеют. Чаще всего не так, как их «учили», чего они не скрывают. Виктор Цой, лидер группы «Кино», говорит в фильме: «Я стараюсь быть в ладу с самим собой. Во всяком случае, я не представляю себе, чтобы чему-то меня можно было научить. Я предпочитаю как бы узнавать все сам, учиться на основе собственных наблюдений. А не верить на слово непонятно кому…» Приверженцев просветительских методов обучения и воспитания такая установка, по-видимому, будет раздражать. Но в ней ничего крамольного и криминального нет, если вы согласитесь с мудрым тезисом Гете: «Нет ничего труднее, чем брать вещи такими, каковы они суть на самом деле». Но здесь важно заметить другое, пожалуй, самое главное. Для творцов рока само состояние неприятия каких-то ценностей и стереотипов образа жизни выступает как способ реализации своей личности. И появление рок-культуры следует рассматривать как реакцию на систему ценностей, формул, лозунгов, подорванную расхождением между словом и делом, между идеальным и реальным.

Простодушие поэтических деклараций, как и эпатажная форма их преподнесения в рок-сочинениях, не должно обманывать. Речь идет о вещах серьезных. В недавно записанной телевизионной передаче молодой рабочий на вопрос, какую позитивную программу они, молодые, предлагают, ответил, сославшись на мнение одного из рокеров: «Мы не знаем, куда мы идем, но знаем, от чего уходим». И когда в фильме Б. Гребенщиков поет: «…У нас нет надежды, но этот путь наш, и голоса звучат звонко и стройно, и будь я проклят, если мне скажут, что это «мираж», — надо понять, из «какого сора», чувств, мыслей, наблюдений и переживаний такие тексты рождаются. Это — попытка самоопределиться в мире, в котором долгие годы «мы молчали, как цуцики», и, потеряв «друг друга» в просторах бесконечной земли, все разошлись по домам». В песне с обязывающим названием «Революция» (Ю. Шевчука) поется: «В этом мире того, что хотелось бы нам, — нет! Мы верим, что в силах его изменить!..»

Протестующая интонация в роке нередко причудливо соединена с романтическим либо ироническим отношением к действительности, что делает его явлением сложным и в эстетическом плане, чего, увы, не замечают — не хотят заметить! — его ниспровергатели. Скажем, брейк-данс, один из символов рок-культуры, это и не танец в собственном смысле слова. Это — тоже форма протеста против роботизации личности, технизации образа жизни. Он по заложенной в него логике и не должен давать эстетическое наслаждение тем, кто его исполняет или наблюдает. Опять-таки и в данном случае встает проблема правильного отношения к «рок-продукции». Жаль, что у нас нет до сих пор серьезных критических (аналитичных) исследований по рок-музыке, рок-культуре.

Этот в общем то печальный фильм заканчивается на оптимистической ноте. Группа «Аквариум» репетирует песню:

«Благословение холмов
да будет с нами.
Благословение апрельской грозы
да поможет нам расцвести вновь.
Нас учили жить — лишь бы
не попасть под топор.
Новый день мы будем
строить сами».

Да, им еще предстоит «дойти до любви» (Б. Гребенщиков). И убедиться в том, что «апрельская гроза» не мираж.

Мы знаем, что все будет непросто и нелегко. И тем, кто вчера только протестовал, придется сегодня включиться в большое общее дело. Так давайте же вслушаемся в то, что и о чем поет молодежь, и поможем ей обрести себя на этом пути.

Валентин ТОЛСТЫХ, доктор философских наук, секретарь правления Союза кинематографистов СССР («Неделя»).

Статья любезно предоставлена сообществом Выставка — Музей «Русское Подполье. Осколки»

ПРОСМОТР

Нa прошлой неделе в пресс-центре МИД СССР собралось большое число журналистов, в пригласительных билетах которых была означена завлекательная программа: а) общение с Борисом Гребенщиковым; б) презентация его же альбома «Радио Тишина», выпущенного в Америке; в) коктейль.

Гребенщиков! В МИДе! Да еще с коктейлем! Неслыханное достижение перестройки бурно обсуждалось очумевшими мастерами репортерского пера в кулуарах пресс-центра. В воздухе чувствовался аромат дорогих сигарет, в киосках по 2 рэ лежал большой выбор газеты «Ю Эс Эй тудей» («США сегодня») и вообще веяло чем-то загранично-радостным.

Гребенщиков, значительно изменивший свой внешний вид (имидж) в сторону респектабельности и ухоженности, В окружении представительной делегации из ВО «Международная книга» занял место за столом интервьюируемых и мягким, вкрадчивым голосом поздоровался с присутствующими. Прямо какой-то кот Чеширский.

«Там никто не выделывается…

…и никто из себя никого не строит», — сказал Б. Г., вспоминая свою полуторагодичную эпопею с записью альбома «Радио Тишина». Он имел в виду тех «звезд», с которыми ему пришлось работать на записи своей пластинки. Это Энн Леннокс и Дэйв Стюарт из ЮРИТМИКС, Крисси Хайнд, Рей Купер и другие. По словам Б. Г., все они ведут себя, как нормальные люди, даже не думают о том, что «звезды». Как считает Б. Г., этого простого человеческого качества очень не хватает нашим артистам. Что верно, то верно, — добавим от себя.

«Я никуда не рвался»

— Я настолько был поглощен нашими внутренними делами, что окончательно понял, что произошло, когда уже сидел в самолете на Нью-Йорк, — сказал Б. Г. По его словам, и это подтверждают очевидцы и летописцы АКВАРИУМА, вся инициатива с записью альбома в Америке принадлежала посреднической фирме «Белка Интернэшнл». Он лично пальцем о палец не ударил для того, чтобы что-то предпринять.

Более того, отвечая на вопрос — связано ли англоязычное звучание пластинки с условиями, выдвинутыми американцами, — Гребенщиков сказал, что «Си-Би-Эс» может диктовать условия кому угодно, но только не ему. Ему просто было интересно поэкспериментировать с английскими текстами, и он с удовольствием взялся за работу.

Справка «ЗД»: Альбом Бориса Гребенщикова «Радио Тишина» записывался на студии «Коламбия Рекордз». Записи производились в Лондоне, Монреале, Нью-Йорке, Лос-Анджелесе. Все песни записаны на английском языке, за исключением «Молодых Львов» и стихов Николая Гумилева, использованных в песне «Китай». Б. Г. — автор всего музыкального материала и текстов, написанных им непосредственно на английском. В композиции «Смерть Короля Артура» использованы также стихи Томаса Мэлори.

Насмешка над музыкантами

Собравшаяся на пресс-конференцию публика активно интересовалась планами, которые строит Б. Г. в связи с началом постамериканского периода в его жизни и творчестве.

Гребенщиков сказал, что к сотрудничеству с «Мелодией», например, он вернется лишь тогда, когда там научатся работать по-человечески. Звук, который записывают на «Мелодии», был назван Гребенщиковым «насмешкой над музыкантами», конверты пластинок — «самыми плохими в мире».

Хотя Б. Г. обратил внимание, что к генеральному директору «Мелодии» т. Сухорадо как к человеку он никаких претензий не имеет. «На «Мелодии» вообще все люди очень милые», — резюмировал музыкант. Однако как система «Мелодия» хронически не платит никому денег и считает это за честь.

То, что на «Мелодии» сделали с альбомом «Равноденствие», Б. Г. назвал «кошмаром» и напомнил, что, когда просил перемикшировать фонограмму первого альбома (из-за ее низкого качества), ему ответили, что «у нас нет ни денег, ни времени».

— Пусть они у себя там разберутся, а потом можно будет говорить, — заключил Гребенщиков.

Легкий налет попса

Б. Г. не согласился с утверждением, что «Радио Тишина» является отступлением от прежнего духа АКВАРИУМА. Легкий налет попса в звучании объяснен тем, что в Америке есть стандарты звукозаписи. В соответствии с ними звук на пластинках, как правило, бывает несколько более прилизанным и смягченным, чем на концертах или в концертных альбомах. Это закон, которому подчиняются все музыканты.

Вообще это проделки Дэйва Стюарта, продюсера «Радио Тишины». В конце концов, пусть это будет маленьким экспериментом и единственной пластинкой АКВАРИУМА с коммерческим звуком.

«А по настроению, по духу — это чистый АКВАРИУМ, — убежденно заключил Б. Г.

Хит-парады

— Вообще мне пофигу все хит-парады, — откровенно признался Гребенщиков. — И когда я начинал работу, я не тешил себя никакими иллюзиями, прекрасно понимая, что это большая афера. Мне эта работа была важна для себя самого. Поэтому в этом смысле я говорю о большой удаче. Но мой альбом, конечно, хуже, чем скажем, «Клуб Одиноких Сердец Сержанта Пеппера». Чтобы достичь такого уровня, мне надо было бы постоянно жить в Америке. Наши хит-парады?.. В те, которые я видел в советских газетах, мне не хотелось бы попадать.

Справка «ЗД»: Альбом «Радио Тишина» на две недели (конец августа — начало сентября) вклинился в хит-парад «Биллборда», прочно оккупировав 198-е место (всего 200 мест). С 9 сентября упоминания о «Радио Тишине» из «Биллборда» исчезли, как исчезло из журнала и имя Гребенщикова, Первый тираж альбома Б. Г. в Америке — 100 тыс. экз. В «Биллборде» появился еще один альбом советской группы, записанный в Америке, — «Парк Горького». Судя по положению в чартах (80-е-83-е места в течение 9 недель), его постигла более счастливая коммерческая участь, чем «Радио Тишину». Однако нет оснований не доверять словам Гребенщикова, изначально утверждавшего, что он не стремится к какому-либо коммерческому результату на западном рынке.

Концерты и пр.

По поводу единственного концерта в Москве 11 ноября Гребенщиков сказал, что будь его воля, «мы бы концерты не стали играть до конца декабря».

— Мы, безусловно, очень любим играть дома. Но старые песни играть уже не хочется, а новые пока в работе. А неготовую программу нельзя показывать два раза. Поэтому мы даем один концерт, и по большой просьбе «Межкниги».

— Мне наплевать на советское кино, но мне очень нравится Сережа Соловьев, мне нравится «Асса», а «Черная роза…» нравится еще больше. Поэтому я там снимаюсь и получаю огромное удовольствие…

— АКВАРИУМ жив и никогда не умирал. Просто сейчас мы приблизительно в таком же состоянии, как в 80-м году. Начинается что-то новое…

Эпилог

После плотного общения с Б. Г. публика высыпала в фойе, где началась бесплатная раздача альбома «Радио Тишина». Образовалась длинная очередь, перешедшая под конец в легкую давку. Ничего! Когда колбасу дают, бывает хуже. Но мне пластинка не досталась, потому как очереди, хоть убейте, не выношу. За что и страдаю.

На коктейле, состоявшемся после раздачи, все было очень вкусно. За соседним столиком стояли Виктор Цой и ветеран советского шоу-бизнеса Юрий Айзеншпис.

На встрече с Б. Г. был А. Г.

Ну вот прошел фестиваль «Интершанс». Послушали мы все эти группы и, что же, теперь забыли о них? Какова дальнейшая судьба участников фестиваля?
(Из письма Олега Никитенко. Москва).

1) Совместная фирма «И-Эм-Ай/Сцила» (Франция) подписали договора на выступления во Франции групп: «Аунцион» (гастроли уже завершились), «Звезда Давида», «Рок-штат», «Альянс», «Тяжелый день», «Черный кофе» и Сергея Крылова. Кроме того, фирма взяла на себя обязательство рекламировать записи указанных исполнителей до 01.09.89 г.

2) Подписан контракт на осуществление совместного советско-канадского проекта. Канадская группа «54-40» и эстонская «Ультима Туле» в июле-августе примут участие в совместном туре по Канаде. Во время гастролей ожидается подписание договора о выпуске грампластинки ведущей эстонской группы, а также сборного диска с участием записей групп «Скандал», «Альянс», киевской «Вопли Водоплясова» («В. В»).

3) Группа «Супер-Р», участвовавшая в февральских концертах «ЗД», с 13 по 15 мая играла в ФРГ. Отзывы прессы — положительные.

4) 22 мая в Европе и 14 июня в США вышел диск Бориса Гребенщикова «Радио Сайленс» — первый альбом советского исполнителя, записанный с помощью американских продюсеров. Это прежде всего Дейв Стюарт (гитарист «Юрмтмикс»), которому помогал бас-гитарист «Аквариума» Саша Титов. Вокальные партии на альбоме кроме Гребенщикова исполняют Эни Леннокс («Юритмикс») и Сиобан Стюарт («Бананарама»).

5) Осенью этого года выходит альбом группы «Автограф» в США, для чего ансамбль в течение трех летних месяцев дает рекламный тур по Америке.

6) Приз фирмы «Эй энд Эм», присланный на фестиваль персонально президентом звукозаписывающей компании X. Альпертом, был вручен группе «Супер-Р» как первому советскому коллективу, выехавшему сразу после «Интершанса» за рубеж, по договоренности и подписанному на фестивале контракту.

7) Успешно продолжают проходить переговоры с бразильским отделением западногерманской фирмы «Арнола» об организации турне четырех советских групп — участниц фестиваля «Интершанс» в Бразилии в январе 1990 года.

ПРОСМОТР

Международная премьера нового альбома Бориса Гребенщикова «Радио Сайленс», который будет выпущен фирмой «Си-Би-Эс Рекордз» (США), — «АКВАРИУМ и Друзья» — так сообщает программка рок-представлений, организованных внешнеторговым объединением «Международная книга», Студией театрализованных эстрадных представлений, американскими фирмами «Белка Интернейшнл инк» и «Йероша Продакшн Инк.», которые состоялись в спортивно-концертном комплексе им В. И. Ленина на исходе прошедшего года.

Предыстория этих концертов такова. Осенью 87-го в Москве представители «Международной книги» и фирмы «Белка Интернейшнл Инк.» — ныне активного посредника между СССР и США — в области культурного сотрудничества подписали контракт о записи долгоиграющей пластинки ленинградского ансамбля АКВАРИУМ при участии западных звезд рок-музыки. Почему именно АКВАРИУМ и его лидер? По словам руководителя «Белки» Кенни Шаффера, Гребенщиков — талантливый музыкант, который знает, что хочет сказать и знает как это сделать: «Знакомство с Борисом и его творчеством сразу же решило проблему выбора».

В апреле 1988 года в Нью-Йорке музыканты АКВАРИУМА приступили к записи альбома. В его создании приняли участие перкуссионист Рей Купер, работавший с такими звездами, как Джордж Харрисон, Элтон Джон и Рик Уэйкман, Крисси Хайнд — вокалистка ПРЕТЭНДЭС, Билли Маккензи из АСОУШИЭЙТС, скрипач Майк Камински, игравший в ЭЛЕКТРИК ЛАЙТ ОРКЕСТРА, гитарист Дэйв Стюарт и певица Анни Леннокс, известные всему миру как дуэт ЮРИТМИКС. Работа над альбомом «Радио Сайленс» («Радио Молчание») длилась несколько месяцев. Кстати, Стюарт сейчас считается и одним из самых престижных продюсеров в области поп-музыки (например, помимо ЮРИТМИКС к его услугам прибегали Боб Гелдоф и Мик Джеггер).

«В августе 1988 года в Лос-Анджелесе запись была закончена, все остались довольны друг другом и решили продолжить приятное знакомство. В ноябре 1988 года договорились встретиться в Ленинграде и посмотреть, что будет, если вместе выйти на сцену», — сказано в той же программке концертов «АКВАРИУМ и Друзья».

Итак, сырой осенний вечер, большой крытый стадион. Трибуны заполнены публикой, а на поле перед сценой волнуется море подростков, их там тысячи две или три. Появляются музыканты АКВАРИУМА и звучит песня «Полковник Васин». Собственно, первая часть концерта — это выступление только ленинградской группы, которая представила лучшие свои произведения, хорошо подобрав их очередность. Хард, ритм-энд-блюз, а затем прекрасные полуакустические баллады, среди которых «Серебро Господа Моего» и пронизанная щемящей грустью «Аделаида». Струнное трио (виолончель, скрипка, альт), флейта, акустическая гитара, ударные, синтезатор и электрогитары сплелись воедино и создали выразительнейший музыкальный рисунок. Качество звука было высоким, благодаря предоставленной ансамблю английской аппаратуре «Роадстар». Сам же АКВАРИУМ подтвердил свою марку лидера отечественного рока.

Несомненно, этот ансамбль придает особый колорит палитре советской молодежной музыки. В песнях АКВАРИУМА есть одухотворенность и философская глубина, их звучание обладает индивидуальностью, что очень важно в современной ситуации бесконечных умышленных и случайных подражаний и повторов. Яркая мелодика некоторых произведений исходит не от рок-н-ролла, а скорее берет свои корни в традициях русского городского романса. Лидера поддерживают зрелые музыканты: достаточно назвать гитариста Александра Ляпина с его интересной хард-роковой манерой исполнения. Все это еще раз показали концерты в СКК, что было зафиксировано на кинопленке, — режиссер Стив Лоуренс вел съемку рекламного фильма.

Первая часть программы завершилась исполнением «Лебединой Стаи» из альбома «Равноденствие». Во второй прозвучали по-английски десять песен, собственно премьерных. На сцене — Дэйв Стюарт, Рей Купер, ударник Улле Ромо и органист Патрик Сеймур, вокальное трио — Марси Леви, Бари Макгир и Шеван Стюарт. Пел Борис Гребенщиков, пел Дэйв Стюарт, был дуэт Гребенщикова и Стюарта, солировала Шеван, но…

Второй час концерта, который, ожидалось, должен быть более интересным, нежели первый, таковым не стал. Песни предлагались какого-то американизированного усредненного варианта. АКВАРИУМ уже звучал как угодно, но не как АКВАРИУМ: он напоминал и ДЖЕНЕСИС, и УИШБОН ЭШ», и еще что-то. Струнное трио ленинградского ансамбля на сцене представлялось теперь даже ненужным — ибо заглушалось мощной звуковой стеной, создаваемой двумя синтезаторами, четырьмя гитарами, двумя ударными установками. Да и стилистика песен не требовала применения струнных, так как в них ощущался уклон если не к развлекательности, то к некой общедоступности. Дорогим приложением для слушателей (ведь цена билетов была достаточно высока) показался мне Рей Купер, который львиную долю концертного действа, пританцовывая, бил в бубен. Но самое главное, в новых песнях не чувствовалось души. Разумеется, я не претендую на абсолютность своего мнения, тем не менее, думаю, кое-кто со мной согласится. Более того, в течение второго часа можно было заметить уходящих с трибун людей…

Кенни Шаффер говорил: «Столь знаменитые душа и глубина русской песни и американская технология замечательно дополнят друг друга». В рецензируемых концертах верх, увы, взяла американская технология. Надеюсь, саунд самой пластинки «Радио Сайленс» будет несколько иным, хотя, нравится это или нет, Борис Гребенщиков давно заявлял, что представленное в новом альбоме «не будет звучанием АКВАРИУМА»…

К счастью, под занавес в спортивно-концертном комплексе Гребенщиков все-таки исполнил такую характерную для АКВАРИУМА балладу «Город Золотой».

Мне всегда была мила простая формулировка: «Кто не с ними — тот с нами». Или что-нибудь вроде того, формулировать не было необходимости. И так все ясно. Лет в двенадцать, когда впервые услышал Вертинского, это было так далеко от хрущевских домов и лозунгов о перевыполнении, что не могло не понравиться. Конечно, это не лежало рядом с рок-н-роллом, «Битлз» были стопроцентно настоящими, а Вертинский… И все же я был готов исследовать всех потенциально своих.

То, что он не с ними, подтвердилось чуть позже, в девятом классе математической школы, когда предурочная десятиминутка, из принципа сделанная мною о Вертинском, автоматически привела к идеологическим обвинениям.

Я знаю, что Вертинского не все причисляют к высокому искусству, что его недолюбливала, скажем, Анна Ахматова, однако, и я слышу что-то такое, что меня трогает, я не стану отказываься от своих чувств даже в угоду великим именам. Есть картон и лозунги, есть ложь и время, а есть истинная, не имеющая отношения ко времени, жизнь и правда.

Вертинский для меня — это живой голос, поющий с той стороны, которую мы столь долго считали вычеркнутой из нашей жизни. Беда в том, что вычеркнув это, мы отказались от своей истории, а в итоге — от самих себя и осмысленности нашей жизни. Так вот, он живой и поет по-старому, еще умея произносить слова четко и ясно. И если убрать мишуру его фантастической грассировки, лиловых негров и бананово-лимонных сингапуров, то останется человек. Не винтик и не муравей, а частная личность, как точно заметил Александр Михайлович Панченко, с которым мне посчастливилось недавно побеседовать.

Частная личность — это большой дефицит у нас. Частная личность со всеми своими огрехами, ошибками, пижонством — но живая и уникальная. И мне интересно, как и что делает Вертинский, а то, что он такой изломанно-тонкий — так оно и интереснее. Мне кажется, я чуть-чуть понимаю, почему он такой.

В принципе, все равно чем их пугать-цепями и «могиканами» на голове, длинными волосами и серьгами — или костюмом Пьеро, уточенностыо интонации и «девочкой, кокаином распятой» или «высоко мы умели жечь холодные сердца»… Вот этим их всегда oожно напугать. Ведь либо жечь сердца и гореть самому, либо — «чего не сделаешь за чирик».

А вообще, мне бы не хотелось видеть свою страну разделенной — до семнадцатого года и после. Есть одна Россия, одна кульура, и пока не будут перекинуты мосты через десятилетия лагерей и парадов, мы так и будем похмельно искать свои корни у заросшего мохом пивного ларька незабвенной эры.

Слава Богу, эти мосты есть. И живой голос Вертинского — один из этих мостов. И я прошу прощения у Александра Николаевича Вертинского, что у меня достало смелости петь песни, которые пел он. Но я люблю петь их и слышу в них всех нас — теперешних.

И нет никакой пропасти.

Борис Гребенщиков

Начало этой истории в изложении американского издания «Ю Эс Эй Тудей» (от 24 июня 1986 года) интригует: «Американская рок-певица посетила Ленинград, познакомилась со многими местными любительскими группами и подпольно вывезла их записи в США, где вскоре выходит двойной альбом». Скажем сразу: уже вышел. И с зазывным примечанием на обложке: «Красная волна. Четыре подпольные группы из СССР».

Какие же это группы? «Аквариум», «Странные игры», «Кино» и «Алиса». Что касается их «подпольности», то достаточно, думается, нескольких фактов: все эти группы — члены Ленинградского рок-клуба. Пластинка «Аквариума» принята худсоветом фирмы «Мелодия», группа выступает по стране, принимает участие в программах ЦТ.

Американская рок-певица, о которой идет речь — это двадцатипятилетняя Джоанн Стингрэй. Теперь об альбоме. Западная печать тут же обратила внимание на его издание: мол, иначе о советской рок-музыке никто бы и не узнал. То обстоятельство, что Стингрэй исказила, мягко говоря, действительное положение молодых музыкантов, обошли молчанием. Зачем лезть я такие «дебри»? Куда легче привычно пожевать лакомый кусок: «Смелая американская мисс помогает угнетенным советским рок-музыкантам».

Руководитель «Аквариума» Борис Гребенщиков с удивлением обнаружил, что название пластинки «не отражает реального статуса ансамбля» (это цитата из его письма от имени группы в правление ВААП). Свои действия Стингрэй объяснила «желанием развить дружбу между молодежью и музыкантами СССР и США».

Что ж, это желание популярно и в нашей стране. Делаются принципиально новые шаги, чтобы оно дало плоды и в остальных сферах общественной жизни. Но другая сторона упрямо действует по старинке, пытаясь примерить ветхие умозаключения на сегодняшний день нашей страны. Пример тому — газета «Ю Эс Эй Тудей» (в переводе — «США сегодня»), взявшаяся вдруг за тему советской рок-музыки.

Во-первых, издание демонстрирует элементарное незнание этой темы, к примеру, называя руководителя «Аквариума» Бориса Гребенщикова «отцом советского рок-н-ролла». Такая категоричная характеристика незаслуженно принижает роль других известных советских музыкантов этого направления. Впрочем, какие уж тут могут быть упреки в бестактности, когда главное дело сделано: в очередной раз запущен в оборот образ молодых музыкантов, якобы загнанных в подполье. Дело сделано, можно бы и довольно потереть руки. Но остается еще досадная закорючка — пиратские методы мисс «защитницы». И закорючку рубят топором: читатель-то все равно не углядит, он уже расстрадался по «притесняемым», которые «не могут получать валюту от иностранцев и заключать с ними контракты». Этим и оправдывается музыкальная контрабанда. Вряд ли американские журналисты не в курсе, что такие операции законно происходят у нас через государственные учреждения, в данном случае через ВААП.

Подобные проколы объясняются скорее всего не просто недобросовестностью исполнителей, а общим настроем в освещении жизни нашей страны. Сейчас у нас происходят интереснейшие для журналистского глаза и пера процессы. Но нет, опять стряпают очередную «сенсацию».

Андрей КОМАРОВ, Михаил СИГАЛОВ

Просмотр